***
— Арс, не отставай, — крикнул парень, слегка опережая мужчину, — Я хочу успеть до её закрытия посмотреть на чертов ночной город! — возмутился зеленоглазый. Арсению ничего не оставалось, как поддаться нагоняям Шастуна и ускориться. Это был последний день, проведённый в этом чудесном городе — Ялте. Парни, что бы то ни было, решили провести его вместе, сделать самым ярким воспоминанием об уходящем отпуске. Они хотели запомнить это время надолго, потому что совсем скоро это всё закончится. Они разъедутся: каждый по своим городам, каждый к своим друзьям, родным, любимым. Совсем скоро их курортный роман будет закончен. Они наверное уже и не встретятся. Что уж там говорить о продолжении их отношений. — Уже бегу, Тош, — с усмешкой сказал мужчина, догоняя своего долговязого спутника и беря его за руку. Народа было не так уж и много, почти безлюдно, да и со стороны юноши возражений не возникало, так что почему бы и нет? Переплетая меж собой их пальцы, Попов притянул к себе Антона, целуя того в щеку: – Не переживай ты так, мы успеем. У нас больше часа осталось до закрытия.***
Актёр остановился, вглядываясь в водную гладь Невы, что была чернее мглы, отражая в себе ночное небо, подобное черному бархатному полотну со вшитыми в него блестящими камешками. Нащупав в карманах слегка помятую пачку сигарет «Кент» и зажигалку, Арсений вытащил одну сигарету и зажал ее меж губ. Чиркая ярко-алой зажигалкой, Попов зажег ее, пуская отравляющий дым в свои лёгкие. Он курил медленно, тягуче, растягивая время. И до чего же брюнет докатился, стоя вот так, на набережной, выкуривая одну сигарету за другой — потому что в последнее время одной дозой никотина он не обходился — и постоянно витая в облаках, вспоминая одного солнечного человека? Да и эта пагубная привычка досталась ему именно от него, от чего мужчина стал дымить как паровоз, хотя раньше его «увлечение» было, как максимум, 2-3 сигареты в несколько дней.***
— Так ты куришь? — было, наверное, одним из первых вопросов при их знакомстве обладателю глаз цвета изумруда. До знакомства с этим солнечным парнем Попов не особо-то и почитал людей, находящих расслабление в дозе никотина, нарекая их позорным «пепельницы». А ведь он и подумать не мог, что это, черт подери, заразно, что сам он, «граф» Попов, будет такой же «пепельницей»! — Как видишь, — выпуская кольца дыма изо рта, с усмешкой произнёс парень, — курю. — Давно? — Очень.***
Отправив в полёт до рядом стоящей мусорки, наверное, вот уже третий бычок, брюнет облокотился об ограждение, подняв голову вверх, прикрывая глаза. Было холодно, даже очень. Длинное осеннее пальто совсем не согревало, говоря о том, что всё, пора. Пора доставать зимнюю одежду. Чёртов вязаный шарф не спасёт тебя от питерского мороза. Отличный коктейль получается. Холодный город и холодный человек, который никак не согреется. И я не о том, что на улице минусовая температура. Слегка расстегнув пальто, мужчина достал из внутреннего кармана фотографию, с которой на него смотрели два счастливых лица, два парня, сидящих, облокачиваясь о бортик яхты. И они счастливы. Правда счастливы. Были. На обратной стороне фотографии была надпись, выведенная красивым почерком, который принадлежал Антону: « Надеюсь, ты будешь счастлив. С любовью, Антон.»***
Парни сидели на набережной. Стрелка часов давно перевалила за полночь, однако в такие моменты ни время, ни погода особо не важны. Они сидели рядом на пока еще теплом, не остывшем песке. Переплетая пальцы меж собой и крепко — боясь потерять — сжимали руки друг друга. Сколько они так сидели — непонятно. А зачем считать время до конца, если наслаждаться нужно прямо здесь и сейчас, в этот момент? Любуясь звёздами и морем, сидя на набережной, тускло освещённой фонарями, слушать шум прибоя и наслаждаться обществом человека, в которого влюблён. — Арс, а о чём ты думаешь? — О тебе. Наверное, если бы не отсутствие освещения, Арсений бы заметил, как сидящий напротив парень покрылся краской. Слегка поддавшись вперёд, Попов коснулся своими губами чужих, вовлекая Антона в поцелуй. Сухие, но мягкие губы брюнета настойчиво сминали бархатные губы парня, который вскоре стал робко отвечать настойчивым и властным движениям голубоглазого. Этот поцелуй был наполнен нежностью, страстью, влюбленностью, которую испытывали парни, и страхом. Едким страхом, боясь потерять друг друга, осознавая, что это неизбежно. Язык Арсения напористо толкался в рот парня, исследуя его, переплетая их языки, обводя аккуратную дугу по дёснам, слегка болезненно, но нежно покусывая нижнюю губу. Шастун, собственно, как и брюнет, млел от таких манипуляций с собой, тая в умелых руках мужчины, как мороженое под палящим летним солнцем. Антон запустил пальцы в черные волосы, медленно поглаживая их рукой и стараясь сильнее прижать к себе того, в которого влюблён, того, которого любит. Наверное, они так бы и целовались всю ночь напролёт, не отстраняясь друг от друга, однако покалывания в опухших и покрасневших губах заставляли их делать не совсем, но длительные перерывы.***
Ах, этот август… — Молодой человек! — нежный голос девушки вырвал актёра из его воспоминаний, — Простите, вы не знаете, какая ближайшая станция метро? Попов слегка растерялся, но быстро приходя в чувства, ответил: — Адмиралтейская, ну, или Са… — брюнету не дал договорить высокий парень, подбежавший к девушке. — Ирин, я же говорю, что знаю, куда идти! — о, этот голос, эти глаза, которые не заставили себя ждать, встречаясь с пронзительно-голубыми глазами Арсения. Когда-то его Арсения. —...довая, — наконец договорил Попов, ошарашено глядя на парня, который с не меньшим удивлением смотрел на актёра, которому сам не удосужился набрать ни разу за прошедшие полтора года. Полтора года? Неужели время летит так быстро? Те чувства вновь вспыхнули как тогда, как в первый раз, как бы парень не старался их похоронить, — Антон? — Тош, вы знакомы? Кто это? — радостно спросила девушка, аккуратно дергая своего молодого человека за рукав, — Познакомишь? — Нет, Ир, понятия не имею. Вы, наверное, ошиблись. Спасибо. Ира, пошли, — закончив, русоволосый юноша потянул девушку за собой, позже скрываясь силуэтами во мгле снегопада, стараясь быстрее удалиться из того места. Арсений так и остался стоять в полнейшем шоке, наблюдая за удаляющейся парой, которая вскоре уже навсегда растворилась. Попов сжимал в руке этот блядский кусок бумаги, ту самую фотографию. Фотографию, которая так дорога ему, но которую он готов разорвать, сжечь, уничтожить. Но он слишком влюблён, чтобы сделать это. Гори твоё фото. Гори всё, что ты мне дарил. Гори… «Как жаль, что я так и не смог отпустить. Прости меня.»