Красная планета

      Гарри опаздывал, очень опаздывал. «Кто же придумал назначить собрание Ордена Феникса сразу после сдачи экзамена в Академию Колдомедицины? Конечно, наш любимый дедушка Дамблдор! Чтоб ему провалиться куда-нибудь! Война кончилась полтора года назад, всех пожирателей переловили, новый Волан-де-морт, вроде бы, не объявлялся. Тогда почему так срочно?», — с раздражением думал он, пытаясь найти носок. — «В девять утра прислать патронус и попросить (приказать!) явиться через полчаса человеку, который только в четыре лег! Ну, ничего, если там опять какая-нибудь чепуха, то я его…»       Наконец носок, нашедшийся с помощью Акцио, был на месте. Быстренько выпив кофе, Гарри Поттер с тихим хлопком исчезает из квартиры.        Собрание началось в одиннадцать часов. Гарри, как человек отгулявший веселую ночь, не сдерживал вопрос — «Какого хрена?!». Но задавал его пока исключительно про себя.       Хоть народу было и много, но поговорить было откровенно не с кем.Рон опять укатил к Чарли, точнее к драконом (драконовед не доделанный…), у Фреда и Джорджа расширение магазина, им не до этого. Невил дома вместе с Луной, которая вот-вот должна родить первенца. Гермиона наверняка где-то с Сириусом, после того как породнились, эти двое частенько пропадают вместе. " Поднимают род с колен! Хех…».       Кстати о крестном. Через некоторое время после победы он все же решил взяться за голову. В первую очередь надо было помириться с матушкой.       Это было очень не просто. Миссис Блэк выдвинула условия, при выполнении которых она готова простить сына. Из было всего три: выкинуть собрание ордена из «благородного дома Блэков», продолжить образование и получить титул Лорда Блэка.       На все про все Сириус убил пять лет. Самым сложным было получение образования. Существовало огромное количество знаний и умений, надлежащих знать Лорд.       И вот ровно в одиннадцать дверь большого зала распахнулась, в помещение, загадочно сверкнув глазками, царственной походкой вошёл Альбус Дамблдор. Позади него «плыла» целая процессия. Знакомые и не очень люди шли вперёд. На их лицах было написано воодушевление.       И вот в конце этой группы Поттер заметил крестного. Он в отличии от других выглядел серьёзным и сосредоточенным, даже немного печальным.       Почувствовав на себе взгляд, Сириус поднял голову, кинул взгляд, означающий: «У меня все хорошо», и улыбнулся.       Улыбка на Гарри не подействовала. Даже наоборот. Посмотрев на крестного повнимательнее, он понял, что в голове у этого непредсказуемого человека вертятся не очень хорошие мысли.       К сожалению, времени поговорить и выяснить, что же все-таки происходит, не было. Во-первых, крестный скрылся в толпе идущих. А во-вторых, Дамблдор начал свою речь: — Друзья мои, я очень рад, видеть вас всех в этот замечательный день! — собравшиеся люди не очень понимали, чем именно замечателен столь холодный и дождливый день, но продолжали внимать старику. — Вы, наверное, гадаете зачем я вас сегодня позвал? — окинув всех внимательным взглядом, он продолжил. — Как вы все знаете эти полтора года были не самыми лучшими в жизни нашей страны. Покушения, теракты, отлов Пожирателей смерти — все это отягощало радость победы.       Дамблдор выдержал трагическую паузу, во время которой в головах все людей пронеслись тяжкие воспоминания. — Но мы выстояли, не сломались под натиском обстоятельств! Так давайте же выпьем за каждого в этом зале и за тех, кто уже никогда не будет тут сидеть! — опустошив бокал, Директор продолжил, но уже более весёлым тоном. — Так вот, после победы было решено уделить внимание улучшению отношений с магглами. Было проведено множество мероприятий. И результаты не заставили себя ждать. Помимо технических улучшений, наметилось ещё одно событие. Было решено отправить корабль на Марс. И мы также, со своей стороны, подобрали кандидатуру на эту, безусловно важную, миссию.       Сказать, что люди в зале были в шоке — это не сказать ничего. Первые секунд двадцать-тридцать все обдумывали новость. Полёт в космос? Тем более на Марс? Совместно с маглами? Это не укладывалось в голове. Потом зал взорвался. Шепотки, переговоры, крики — вот, что слушал Директор ровно до того, как не был задан вопрос.       Хотя толпа, в сопровождении которой и пришёл Альбус, не была удивлена. — Профессор, так кто был выбран? — с волнением в голосе сказал Гарри. Ему уже не нравилась эта идея. — Для этой миссии, Гарри, был выбран герой войны, отличный солдат, замечательно владеющий всеми видами заклинаний, и просто хороший человек — Сириус Блэк!       Началось что-то невообразимое. Со всех сторон раздавались возгласы: «Почему именно он?», «Неужели нет более подходящей кандидатуры?», «Зачем это все?» и т.д.       А Гарри пронзил ступор. Как понять, что единственный родной тебе человек собирается бросить все? Все, чего добился таким трудом.       Через плотный поток мыслей он услышал заданный кем-то вопрос: — Простите, на какое число назначен и сколько будет длиться полёт? — конечно это была Гермиона Блэк, урождённая Грейнджер.       После того как Сириус стал главой рода Блэк, он решил, что завести наследника (наследницу) проще путём усыновления или удочерения, как юридического, так и магического. И вот перед нами уже не заучка Грейнджер, с вечно перепутанными волосами, а ухоженная стервочка Блэк, с беспокойным характером. Вообще-то, строго между нами, эта была более спокойная и уравновешенная копия Беллатрисы Блэк. — Ответ на первую часть вопроса я вам скажу: полёт состоится через два года. К сожалению, ответ на вторую часть не известен. Могу сказать только одно: в полёте космонавтам будет предоставлено все, что нужно для обеспечения жизни. А сейчас, прошу простить. На сегодня собрание окончено.

*Спустя несколько часов*       Солнце склонилось к востоку. Огненно-красный закат мирно протекал по небу. Вдали виднелись редкие огни фонарей. В комнате старинного дома горел камин. Двое мужчин находились в противоположных частях комнаты.       Один из них сидел на большом, величественном, бело-зелёном кресле. Это явно был хозяин дома. Второй, около двадцати лет отроду, с чуть волнистыми волосами, собранными в хвост, лежал на диване и смотрел на огонь. Тишину ничего не нарушало. — Зачем? — с какой-то спокойно-безразличной интонацией поинтересовался юноша. — Что «зачем»? — с той же интонацией произнёс мужчина. — Зачем ты согласился? — Меня выбрали, чтобы помочь людям. Прилечу на планету, помогу построить базу и улечу со спокойной душой. — сказал Сириус и, чуть улыбнувшись, добавил: — Это будет большое путешествие, для маленького человека! — Для маленького человека? — приподняв бровь, посмотрел на него Гарри. Его красивые глаза были пропитаны удивлением и даже какой-то усмешкой. — С каких пор ты стал так принижать себя? — С тех самых, щеночек, как прочёл биографию всех предыдущих глав Рода. Поверь, среди них были великие люди.       Разговор затух. Тишина опять предъявила свои права на жизнь.Гарри, повернув голову к корону, стал наблюдать причудливый танец огня.       Сириус же наоборот, ещё внимательнее стал вглядываться в собеседника. С момента их встречи тот очень вырос. Высокий рост, тонкие (и, вместе с тем, очень красивые) руки, длинные ноги, острые черты лица, обрамленные волнистыми черными волосами, и, самое главное, глаза цвета первой травы — все это создаёт впечатление хрупкого юноши, которого нужно любить, холить и лелеять. Но внутри, внутри это был огонь. Яростный для врагов и ласковый для родных. — Почему ты ни с кем не посоветовался? — следующий вопрос был задан с едва ощутимой издевкой в голосе. — А что, должен был? — поднял брови Сириус. — Понимаешь это была мечта моего детства. — Мечта детства? Ты серьёзно? — этот взгляд прямо говорил: «Ты идиот или притворяешься?». — Да, я серьёзно. Вот представь… Через сто лет на Марсе будет стоять мой памятник. А потомки будут восхвалять имя человека, первого ступившего на планету, — Сириус Орион Блэк!       «Господи, какую же чушь я ему втираю!» — ругался про себя Сириус. — «Ну, не скажу же я, что, по сути-то, никому и не нужен. Род продолжил, войну выиграл, всё. А как же Гарри? А что Гарри? Умный, красивый юноша. Закончит Академию, женится, пойдут наследники, а я что? Буду только мешать. Как же там Лунатик говорил: — «Держи свои чувства при себе! Не порть мальчику жизнь.»       Тем временем Гарри решил зайти с другой стороны. — Сириус, там же очень опасно! А если произойдёт разгерметизация? Я читал, что если пробоина в обшивке космического аппарата привела к разгерметизации, и всё живое будто гигантским пылесосом вытягивает наружу, то высока вероятность, что разница между внешним и внутренним давлениями разорвёт лёгкие, как воздушный шарик. А радиация? А солнечные лучи?       «О, как его разнесло! Волнуется…» — Гарри, все, стоп, успокойся. Ничего мне не будет! Все предусмотрено! И радиация, и солнце, и все остальное. Я же не выйду туда не подготовленным. Полёт только через пару лет. В конце концов, мы же волшебники! — успокаивающим тоном произнёс Сириус. — Ну всё, я спать! Ты идёшь?       Не дождавшись ответа, Бродяга ушёл.

*Прошло два года*       Как быстро проскочило время…       Вроде бы только что было объявлено о налёте, только что были первые тренировки, первые магические, физические и психологические тесты. И вот, в одно утро ты просыпаешься и понимаешь, завтра ничего этого уже не будет.       Не будет постоянных тренировок, наставников, Молли, со своими пирогами, Альбуса со своими проповедями на тему: «Мальчик мой, ты все делаешь правильно, но тебе нужно ещё больше стараться». Не будет утренних разговоров с мамой и вечерних с Гарри.       Гарри… Последнее время он выглядит ещё более печально, задумчиво и одиноко. Часто окрикивает меня, а когда я оборачиваюсь, говорит, что ничего не хотел. Часто дотрагивается до руки или плеча… И смотрит. Зелёная трава омрачается грозовыми тучами, из которых вот-вот прольётся дождь. А ведь он не знает самого главного. У меня, как и у всех космонавтов с нашего корабля, билет в один конец. Я узнал это несколько назад, но ничего не сказал ему…       Размышления были прерваны скрипом открывающейся двери. Посмотрев в сторону выхода Сириус увидел…кота. При взгляде на него казалось, что он тут хозяин. Кот цвета дыма.       Британец, упитанный и ленивый, с необычными для этой породы зелеными глазами. Царственной походкой пройдя расстояние от двери до стула, кот запрыгнул на него и стал чего-то ждать.       «Гарри, Гарри! И что ты тут делаешь?» — хмыкнул про себя Сириус.       Несколько лет назад крестник поставил себе цель изучить анимагию. Самостоятельно тренировался, рассчитывал своё животное. И однажды в доме появился наглый дымчатый кот. — И чего ты ждешь? Иди сюда, мой хороший котик — «удостоившись» взгляда говорящего-«И почему ты так долго меня не звал?», Сириус закатил глаза.       Но кот все же пришёл, более того, потребовал, чтобы его гладили.       Бэк любил, когда Гарри был в форме кота. Тогда можно называть его «своим», не вызывая вопросов, не получая косых или возмущённых взглядов в свою сторону.       Погладив его ещё несколько минут, пришлось попросить принять форму человека. Спустя пять секунд вместо кота, опять на стуле, сидел Гарри. — Сириус, какие у тебя планы на сегодня? — внимательно всматриваясь в лицо собеседника, произнёс он. — Ну, вообще, хотел провести этот день с тобой. А что? — Я просто уточнил — грациозно спрыгнув со стула (всё-таки анимагическая форма даёт о себе знать), Гарри продолжил. — Всё ты одевайся. Я тебя жду в столовой!       И, не став дожидаться ответа, он вышел.       Потратив полчаса на утренние процедуры и переодевания, Сириус оказался в столовой.

POV Гарри       Этот день наступил… Как я не старался отговорить, умолял, даже угрожал, но Сириус не поддался. Все говорит про долг перед Родом, Родиной, Землёй. И мне иногда кажется, что он сам в это не верит…       С каждым днём мне становится всё грустнее и грустнее. Если с самого начала я думал, получится отговорить Сири от этой идей, то сейчас… Сейчас стало понятно, он не отступит. И сегодня, в последний день перед отлётом, я ему все скажу. Сириус должен знать.       Интересно, он так и не понял? Сколько было намеков, сколько было взглядов. Я же интересовался им, хотел узнать о нём побольше, привычки, вкусы, любимые блюда, слушал рассказы о детстве и юности. Либо он понял, но я ему только крестник, либо… А вот и Сири пришёл! — Сириус, садись. Я приготовил твой любимый омлет с беконом! — пододвигая тарелку поближе к нему, произнёс я. — Как спалось? — Очень хорошо! Я наконец-то выспался. А тебе как? — А мне, если честно, не очень. — ответил я и принялся за еду. — Опять кошмары? — обеспокоено произнёс Сириус. Мне показалось или он наложил на меня пару диагностических заклятий? — Нет, просто голова болела. Так куда мы сегодня пойдём? — Я думаю мы просто прогуляемся по маггловской части Лондона. Посидим в каком-нибудь кафе, поболтаем. — и, съев омлет, добавил. — Волшебно!       Так прошёл день. Прогулявшись по Лондону, мы зашли в кафе, где больше часа болтали.       Потом я увидел рекламу парка аттракционов, потащил Сириуса туда (Ну, Сириус, где ты в космосе найдешь парк аттракционов?). После полуторачасовой «пытки» аттракционами мы забежали в магазин, купили мороженого (Сири, ты должен сегодня съесть самое большое мороженое в своей жизни!), как вы понимаете, спорить было бесполезно.       Вернулись под вечер, весёлые и уставшие.       Эльфы донесли, десять человек просили аудиенции, когда хозяин вернётся.       Аудиенции просили, ага, как же. Я очень не хотел отпускать Сириуса, поэтому всё время, что он разговаривал с гостями, я млел по его руками в форме кота. Никто ничего не сказал. Все люди, приходящие к Сири вечером, привыкли, что у него на коленях (почти всегда) сидит кот. Так что вопросов не было. Ммур.       Проводив последнего посетителя, Сириус попросил меня перевоплотиться. Конец POV Гарри — Гарри, я должен тебе кое-что сказать. — голос его был напряжён и было видно, что он подбирал слова. — Сириус, мне тоже нужно кое-что тебе сказать. — все, похоже время пришло. — Так кто первый? — Можно я первый? — дождавшись кивка и ощутив на себе внимательный взгляд зелёных глаз, Бродяга, не глядя на собеседника, продолжил. — Год назад я узнал одну новость, которая изменила моё отношение к этому полёту. Возможно, ты возненавидишь меня за эту новость.- Гарри, уже догадывающийся о сути этой новости, молчал. — Гарри, сегодня мой последний день на Земле. Завтра я улечу и больше не вернусь. Голос оборвался. Гарри встал и подошёл к окну. Сириус видел, как он хочет справиться с собой но… Плечи подрагивали, руки дрожали, спина чуть сгорбилась, чувствовалось, скоро будет жарко. — Почему? — тем же спокойно-безразличным тоном, что и два года назад спросил он. Но в этот раз голос очень дрожал, выдавая расстройство. — Два года назад я уже ответил на это вопрос. — отведя взгляд от сгорбленной фигуры, произнёс Сириус.       Несколько минут стояла тишина. Каждый обдумывал сложившуюся ситуацию. — А что ты хотел мне сказать?       Повернув голову так чтобы хорошо видеть Сириуса, Гарри посмотрел ему в глаза. — Я понимаю, что-то, что я сейчас скажу, ничего не изменит. — Гарри говорил это спокойным и рассудительным тоном. — Но все же ты должен знать… Я люблю тебя. — И я тебя люблю, Гарри. — Сириус не понимал, почему это было сказано так… официально. — Дело в том, что моя любовь отличается от той, которая должна быть у крестника. — тихо произнёс юноша.       Установилась тишина, опять. Сириус даже не знал, что и сказать. Да что там сказать, он не знал, что думать.  — И как давно? — Не знаю. — отвернувшись к окну, Гарри продолжил. — Вероятно с первого взгляда, как бы это не звучало. Но тогда думал, что это простая привязанность к единственному родственнику… Я понял, что люблю тебя, в Министерстве, когда ты чудом не упал в Арку. И когда ты пол года пролежал в коме, после заклятия Беллы. — Шесть лет? Почему ты не сказал этого раньше?       В голове у Сириуса всё перемешалось. Одна его часть ликовала. Гарри. Его. Любит… А другая… Другая понимала, что уже поздно. Завтра отлёт. Я буду в космосе, а Щеночек на Земле. — А это бы что-то изменило? — резкий взгляд. Глаза в глаза. И такой же резкий ответ: — Всё. — несколькими шагами преодолев расстояние до окна, Сириус прошептал прямо в губы любимого. — Все.       Поцелуй. Мягкий. Нежный. Глубокий. Страстный. Бесконечный…       И такая же ночь. Сладкая. Томная. Неторопливая. Взрывная. Объединенная. Первая. И прощальная.       Только шепот в ночи: «Я тебя отпускаю…»