Поцелуй шторма

***

 — Поднять якорь! Отдать швартовы! Паруса по ветру, держимся заданного курса! — каравелла с золотой табличкой «Санта-Мария» плавно отплыла от порта Госпорт под громкие приказы капитана. У корабля охали и ахали женщины, махая платочками вслед отплывающей «Санта-Марии». Большую часть команды составляли совсем зелёные матросы, чьи матери собрались у судна ещё за час до отплытия. Но им не повезло, ведь их мальчиков загнали на корабль гораздо раньше этого, и капитан совершенно отказывался выпускать матросов для «обмена любезностями, соплями и слезами» как он сам выразился. Потому что «матрос должен выходить в море с чистым сердцем и стимулом ему должны быть объятия родной матери по возвращению». В общем, примерно такими фразами капитан дал понять, что матросы смогут почувствовать твёрдую землю под ногами только через месяц — по их возвращению в родной Лондон. -Шевелитесь, мелюзга! — капитан неторопливо расхаживал по палубе, то и дело выкрикивая колке фразочки в сторону мотросов. Каждый раз юноши нервно вздрагивали, принимаясь выполнять отведённую им работу старательнее. — Ты где учился узлы вязать? Туже, иначе любую неисправность паруса я повешу на тебя! Низкий худенький парень подпрыгнул на месте, услышав грозный голос капитана за спиной. Те же, кто наблюдал за вознёй новичков, стоя на порту, лишь криво усмехались. В основном это была та часть команды, что состояла из более высоких чинов. А таких людей на судне было не много. Боцман Чарльз — мужчина в возрасте, отдавший морскому делу больше половины своей жизни. Его треуголка постоянно съезжала набок и казалось просто песчинкой в сравнение с его пухлым телом. Лёгкая щетина никогда не покидала его лица и даже подчёркивала идеально стриженные усы. Два офицера Том и Лой — братья-одногодки примерно двадцати пяти лет, поступившие на службу одновременно и несшие её плечом к плечу. Оба мужчины были стройны и подтянуты. Их всегда идеальная на вид форма подчёркивала все достоинства молодого тела, а привычка постоянно подкручивать усики, причём почти одновременно, только доказывала их кровное родство. Старпом и правая рука капитана — Гейл. Молодой, но многого достигший парень. В своё время он очень удивил своими знаниями морского дела одного офицера, и его тут же повысили до должности старпома. Но то, что он прошёл «по блату» ещё не значит, что он бесполезен. Не раз счастливый исход морских боёв зависел именно от него. На «Санта-Марии» его прозвали Мочалкой за его золотистые кудри, чуть достигающие ушей. Ну и наконец, человек, который заправлял всем на этом корабле. Капитан «Санта-Марии» в звании адмирал сэр Роберт Джозеф, которого Чарльз, на правах друга, называл Тайлером. Сам же капитан не любил своё первое имя, и всегда использовал второе. Но ни одно предупреждение и даже угроза увольнения не остановили Чарльза от милого прозвища «Тайли». Адмирал был, на удивление, юн, но очень умён. Около трёх лет назад его заметила сама королева. Именно по ее милостыне на плечи Тайлера упали два адмиралских погона. А позже под его руководство перешла лучшая каравелла Английского флота — «Санта-Мария». После всего, что Королева сделала для карьеры сэра Роберта Джозефа он был обязан ей жизнью. Поэтому теперь все морские экспедиции, по желанию Её высочества, совершались во главе с «Санта-Марией» и ее капитаном Тайлером Робертом Джозефом. — Чарльз, не стой без дела! Ветер меняется, иди к штурвалу. — каравелла совершила невероятно медленный разворот на 180 градусов и теперь её нос был устремлён точно на запад. Последние просьбы возвращаться доносились с пристани, а в ответ им матросы кидали отрывистые фразы и просили не беспокоиться и ждать их. А беспокоиться, на самом-то деле, стоило. Основной целью экспедиции были Эрифиевы острова, на которых жили по истине редкие животные — флоридские пумы. Эти хищники должны были быть на борту «Санта-Марии» ровно через две недели. А через месяц уже на территории Великобритании для размножения под присмотром учёных. Ровно 5 трюмов были отведены в основании судна для десяти хищников — будущих родителей. Острова находились недалеко от Гренландии. Жирная красная полоса на карте в каюте капитана, обозначающая курс судна, шла через Северное и Норвежское моря в Атлантическом океане. Этот маршрут был крайне опасен, тем более в холодном и ветреном ноябре. Опытные морские офицеры не раз пытались отговорить Джозефа, предлагая поплыть через Бискайский залив к морю Лабрадора. Но капитан был непреклонен. Горящий желанием выполнить приказ Её высочества в кротчайшие сроки он в несколько раз сократил маршрут, не заботясь о безопасности команды. «Дух сильного закаляется трудностями!». Эта фраза служила ответом матросам, которые жаловались на трудности. Этой же фразой Тайлер и закончил любые уговоры по поводу изменения маршрута «Санта-Марии». Ветер начал меняться. Он гулял по палубе, прячась за парусами и дёргая их в разные стороны. Чарльз уже выполнил приказ капитана, и с невероятно величественным видом стоял у штурвала, лишь иногда покручивая его то влево, то вправо. Поступление на службу новых матросов всегда было для него праздником и шансом показать молодым морякам как нужно работать. Каждую осень он с гордым видом расхаживал по палубе, пока капитан сидел в своей каюте, и надменным голосом раздавал указания. И ему было плевать на эти ненавистные взгляды от матросов на протяжении всего плавания. Они здесь не на долго и вряд ли Чарльз ещё когда-нибудь встретится с кем-то из них. Матросы на «Санта-Марию» прибывали ежегодно и в ходе какого-нибудь осеннего плавания сдавали такой себе «зачёт». Мало кто из них потом оставался служить тут. Конечно, такие смельчаки были. Но они либо очень хотели втереться в доверие Королевы, либо действительно ладили с Тайлером, капитаном корабля, что являлось ещё более редким случаем. Но примером такого дружелюбия как раз и являлся Чарльз. И если же он видел, как какой-нибудь матрос мило беседовал с Тайлером, то этот несчастный морячок тут же становился его главной мишенью по издевкам и злорадствованию. Поэтому в таких близких отношениях с капитаном на корабле не мог быть никто, кроме него. — Чарльз, держись заданного курса. Команда, стройсь на палубе! — все матросы засветились, строясь в ровную линию. И лишь Гейл, Том и Лой не спеша проследовали в центр корабля, принимая позиции в начале строя. Тайлер медленно прошёл от начала линии до её конца, заглянув в глаза каждому. Он еле сдерживал улыбку, видя испуганные лица и бегающий взгляд. Наконец, он встал в центре палубы. — Каждый из вас знает наш курс и цель. Она не сложна, но это не значит, что я буду терпеть халатного отношения к морскому делу. Мне на корабле девки не нужны! — он ещё раз прошёлся глазами по команде и его взгляд остановился на юноше, стоявшем почти в конце строя. Не то, чтобы он сильно отличался от других, но его поведение удивило Тайлера. Его лицо не выражало ни единой эмоции. Суровый взгляд, направленный точно вперёд, сжатые в тонкую полоску губы и чуть подрагиивающие при дыхание крылья носа. Этот матрос был настроен настолько решительно, что Тайлер невольно вспомнил себя в его годы. Такой же грубый, отважный и сильный на вид. Он мог бы привлечь собой внимание любого опытного моряка. Хотя, не только моряка. Не смотря на всю суровость даже в таком обличии было видно, что парень не обделён красотой. Большой прямой нос, густые брови, лёгкая щетина и слегка сощуренные карие глаза. Капитан помедлил немного и двинулся к матросу, который за всё это время ни разу на него не посмотрел. Он стал ровно перед парнем, лицо которого было всё так же непоколеблемо. — Имя! — голос Джозефа прозвучал как гром средь ясного неба. Все, кто стоял в строю, дёрнулись, кто-то даже тихо взвизгнул. Но лицо матроса перед ним выражало всё то же спокойствие и твёрдость. — Джош. Джош Дан, сэр. — быстро отчеканил парень. — Зачем же так официально? — Джозеф ухмыльнулся и стал рассматривать Дана на протяжение минуты. В секунду его лицо вновь стало холодным и жёстким. Его голос резко сменился криком. — Полным именем на этом корабле зовут только меня! А ты просто Джош, салага! После резкого выкрика капитана юноша всё же дёрнулся и его глаза стали выражать панику и страх, хотя ни одна мышца на лице не вздрогнула. Джозеф, увидев в нём подчинение и ни следа былой уверенности, успокоился. Он не терпел, когда на корабле к нему не испытывали хоть немного страха. Страх всегда означал подчинение. А если его нет, значит матрос не уважает своего капитана. Так считал Джозеф. Он ещё несколько секунд посверлил взглядом Джоша, развернулся и пошёл к началу колонны. В этом году на его палубу прибыли ещё совсем зелёные ребята. Ранее он работал с юными, но уже более или менее опытными матросами. От этой команды же он был готов плеваться. «Только от маминой юбки оторвали и уже в море!» Матросы были действительно ни на что ни годны. Мало кто из них вообще раньше видел корабли. А что уж говорить об их навыках в морском деле. Тайлер сомневался, что хоть кто-то из них знает МСС (международный свод символов). Но, так или иначе, Джозеф не имел права отказаться. Эти ребята были детьми весьма уважаемых в стране людей. И чтобы они из себя не представляли, из плавания они должны были вернуться хоть чему-то обученными матросами. — По окончанию плавания я должен буду написать о каждом из вас характеристику. И вам придётся очень постараться, чтобы в этой характеристике была отметка «удовлетворительно». А теперь за работу! Нас ждут 11 узлов и ветер в лицо!