Чуя Накахара умеет извиняться

      Дазаю в очередной раз приспичило прогуляться с Ацуши по Йокогаме. На город опускался вечер, вокруг сияли неоновые вывески, пестря различными цветами, бесподобный маркетинг работал в городе лучше всего. Всюду сновали люди, спешащие с работы домой. Шатен завел тигрёнка к самому центру, вокруг стояли высотки каменных джунглей, королевы этого современного мира. В какой-то момент Осаму просиял новой идеей и обратился к Накаджиме.  — Зайдем в гости к одному человеку, — улыбнулся и спешно потянул парня за запястье к одной из высоток.       Пепельноволосый даже не догадывался, к кому его может привести Дазай Осаму. Оказавшись у нужной квартиры, бывший мафиози достал из внутреннего кармана плаща связку различных ключей и отмычек. Только мужчина собирался открыть знакомую дверь, как его схватили за запястье. Связка брякнула множеством металла.  — Дазай-сан, это незаконно! Зачем ты меня сюда привел?       Тот лишь улыбнулся и махнул рукой, мол «не парься, все нормально, я на этом собаку съел».       Шатен тихо открыл дверь, намекая Ацуши быть тише. Сам же прошел чуть дальше, заглядывая в гостиную, уже хотел радостно объявить о своем присутствии, даже набрав воздуха, чтобы сделать это громко, но остановился, увлеченно разглядывая представшую картину.       На просторном диване, обитом черной кожей, Чуя нависал над Акутагавой, требовательно целуя в губы. А у второго щеки были пунцовые, руки прижимали рыжеволосого к себе. Казалось, они давно так лежат и пока не собираются останавливаться.       Осаму поманил тигрёнка к себе пальцем, на что тот заинтересованно подошел, но в следущую секунду ярко покраснел. Парень вытаращился на все это, даже открыв рот от удивления. Затем перевел ошарашенный взгляд на ухмыляющегося шатена и вцепился в его предплечье, собираясь утянуть отсюда и не мешать, видимо, влюбленным. Но Дазай и не сдвинулся с места, а достаточно громко с издевкой произнес:  — Так вот, как коротышки нынче с подчиненными общаются? Поня-ятненько.       Парни на диване вздрогнули и резко повернули голову в сторону звука. Рюноске залился краской и разозлился, когда увидел Накаджиму. Чуя же сразу запылал праведным гневом, вскакивая и начиная кричать:  — Ублюдок Дазай, какого черта ты тут забыл, скотина?! Когда же ты уже сдохнешь?! Почему ты до сих пор жив, мразь?! — рыжеволосый заметил оборотня, — Привет, Ацуши-кун, — вернулся к своей тираде. — Как же я тебя ненавижу! Я убью тебя, Дазай! Бесишь, раздражаешь, ненавижу! — на шатена сыпалось еще много оскорблений.       Только Чуя собрался пойти на кухню за огромным ножом, чтобы решить проблему прямо сейчас, виновник его гнева поднял указательный палец вверх, заставляя всех обратить на него внимание.  — У меня есть идея, — гордо произнес Осаму.       Все вокруг напряглись. Ацуши отошел на шаг в сторону, а Накахара и вовсе вернулся к брюнету, закрыв его собой и взяв за руку.  — Дазай, нет, — уверенно произнес человек-тигр, но его уже не слушали.       Бывший мафиози схватил своего кохая за запястье, подошел к рыжеволосому и, взяв за воротник рубашки, потащил всех, как оказалось, в спальню. Отпустив застуканных голубков возле одной стороны кровати, встал с Ацуши около другой, разворчаивая его к себе спиной. Дазай подошел вполную и начал расстегивать чужую рубашку.  — Не стесняйтесь, — произнес, уже во всю лапая Накаджиму. Тот изо всех сил, пытался вырваться, краснея до кончиков ушей, даже думал использовать способность, но Осаму его контролировал. Только ему можно было так. Ублюдок.       «И ты туда же, Ацуши. Вот от тебя я такого не ожидал. Хотя…» — пронеслось в голове у Чуи. Он скептически глядел на это все, тысячу раз проклял Дазая самыми изощренно нецензурными словами, которые знал, и повернулся к Акутагаве, обнимая сбоку, но в итоге, повторяя за Осаму, вновь полез руками под майку, оглаживая ребра.  — Чуя-сан, какого черта? Я не собираюсь в этом участвовать, — хоть парень так и сказал, но все равно рвано выдохнул от прикосновения холодных пальцев.       Тем временем, шатен уже повалил оборотня на кровать на живот, вжимаясь пахом в его оттопыренную задницу. Тот все еще протестовал, но было видно, что он уже полностью сдался в руки своего, как оказалось, любовника. Раз уж Накаджима поддался этой затее, то почему бы не поиграть по правилам Дазая, хоть и перебарывая смущение. Тигрёнок показательно прогнулся, вцепляясь руками в простыни, вскинул голову, обращая на пару напротив взгляд, и нервно ухмыльнулся.       Чуя усмехнулся, зеркально отражая эмоцию Ацуши, но вскоре шея парня рядом заинтересовала больше. Он старательно покрывал ее поцелуями, уже толкая Рюноске в сторону кровати. В конце концов, брюнет был уложен точно так же, как светловолосый, в нескольких сантиметрах напротив него.       Оба актива времени не теряли: Дазай уже уверенно ввел два пальца, заставляя Накаджиму прогнуться теперь по-настоящему и застонать, а Накахара нежно протолкнул первый и следом второй. Акутагава сдерживался, до сих пор не смирившись с присутствием пары напротив. Больше всего раздражало то, что чёртов тигр видит его таким, хотя того не особо интересовало, как его главный враг напротив сдерживает откровенные стоны и непроизвольно разводит ноги шире. Рюноске начал было что-то говорить, но захлебнулся стоном, когда почувствовал член внутри. Впрочем, состояние Ацуши сейчас не особо отличалось. Чуя и Дазай одновременно начали двигаться, набирая не очень быстрый темп, но его было достаточно, чтобы парни под ними терялись в ощущениях, комкая в руках простынь, чуть ли не разрывая ткань, которая неистово сопротивлялась их общему напору.  — К-какого черта ты сюда приперся, оборотень? — в сладком голосе можно было различить ненависть, что не очень вписывалась во всю ситуацию.       Он пытался продолжать говорить, но молодого детектива напротив это порядком начало раздражать.  — Надоел. Заткнись.       Осаму все это чертовски веселило, но только рыжеволосый собирался прервать обмен ненавистными высказываниями, как Ацуши подался вперед и затянул брюнета в жёсткий поцелуй, действительно заставляя замолчать. Они целовались, как в самых дорогих порно-фильмах, потираясь языками с открытыми ртами, не сдерживаясь, стонали. Дазай с Чуей лишь недоуменно переглянулись и ускорили темп, уже вбиваясь в своих любовников. Те разорвали поцелуй, перебивая друг друга громкими стонами, то и дело мешая их с криками. Тигренок приподнялся на локтях и повернул голову, чтобы зацепить шатена взглядом, ноги едва выдерживали такое удовольствие, содрогаясь и грозясь разъехаться в стороны.       Накахара подсунул руку под живот Рюноске, поднимая его, прижал спиной к себе, вбиваясь с пошлыми шлепками кожи о кожу.       Первым кончил Ацуши, вскрикнув и всё-таки полностью упав на кровать. Следом — Акутагава, чей крик подавил в поцелуе Чуя, после чего отпустив парня на постель. Теперь этих двоих не волновало ничего, кроме усталости. Получив и свою долю удовольствия, шатен и рыжеволосый так же упали на кровать.       Пролежав пару минут на животе и перевернувшись на спину, Аку осознал ситуацию до конца, покраснел, закрыв лицо руками, и нахмурился. Он серьезно решил обидеться на Накахару за то, что тот позволил всему этому случиться. Чуя, за довольно длительное время отношений, научился распознавать настроение своего мрачного принца, чуть ли не по тому, как менялась аура вокруг него. Поэтому сейчас, нависая сверху, аккуратно начал целовать руки, убрав их от лица.  — Ацуши, забирай этот кусок говна в бинтах, и валите из моей квартиры.       Паренек лишь кивнул, чувствуя вину и за себя, и за Осаму, буквально за несколько секунд собрал вещи и вылетел из квартиры, таща довольного суицидника за собой. Честно говоря, светловолосый ругался на мужчину и бил его всю дорогу до общежития.       А что касается мафиози… Рыжеволосый уже спускался поцелуями по животу, сохраняя на губах легкую улыбку. Чуя Накахара умеет извиняться.