***
Гул предстоящего шоу пронизывает каждый угол за кулисами; фигуристы, как и стафф, бегают, пытаясь подготовить себя и все остальное к началу выступлений. Закончивший с разминкой Хавьер присоединяется к хаосу мужской раздевалки, чтобы быстро переодеться в предназначенный для него костюм. На вешалке с синей рубашкой появилось одно новое дополнение: длинная полоска той же блестящей ткани, завязанная вокруг металлического крючка. Мгновенно озадаченный, он оглядывается и ловит рядом Дениса в подобной ситуации. — Мы должны надеть это? Их взгляды встречаются, и другой фигурист пожимает плечами. — Думаю да. Я видел только, как один из русских носил это, обвязав вокруг запястья, поэтому я собираюсь сделать то же самое и надеяться на лучшее. — Ну, я поступлю также, — Хавьер на мгновение посмотрел на полоску ткани в руке, а затем на Дениса, слегка почесывающего затылок, смутившись над ситуацией. — Ты не поможешь мне в этом? Я не думаю, что смогу сам связать эту руку. — Да, конечно! — Денис, кажется, расслабляется и усмехается. — И сделай то же самое для меня, пожалуйста. Я пробовал пару раз сам, но не получается. Когда ткань завязана на запястьях у обоих, Хавьер похлопывает другого по спине с благодарностью и садится у сумки, ища свой гель для волос. По пути в гримерки в поисках свободного зеркала, чтобы уложить волосы, он замечает Джонни и Стефана, которые спорят о новом аксессуаре, как старая супружеская пара. — Тьфу. Нет, Стеф, дорогой. Мне не нравится как это выглядит, — говорит Джонни, указывая на розовую ленту, слабо завязанную вокруг шеи швейцарца. — Это все неправильно и уродливо, без какого-либо контраста. — И что бы ты заставил меня сделать? У тебя чуть было не случился сердечный приступ, когда я предложил запястье. — Потому что я высокого мнения о тебе и совсем не ожидал, что ты выберешь такой скучный вариант. — Хавьер засмеялся, а Джонни посмотрел на него, сразу же кинув взгляд на запястье испанца и ленту там. — Не обижайся, Папи. — И не собирался. Где-то за спиной слышатся голоса, и мужская часть японской команды появляется из-за вешалок. Шома идёт к Хавьеру, освобождая себе место перед зеркалом, оправдываясь проверкой волос и явно пытаясь убежать от лап Нобу и Юзуру, которые скулят позади в перебой с веселым смехом. — Дьявольский Дуэт снова создает тебе тяжёлые времена? — спрашивает Хавьер, встречая взгляд молодого фигуриста в зеркале. Единственный ответ Шомы — выпученные глаза. Испанец фыркает. — Это то, о чем я подумал. — Ой! У меня есть идея! — Восклицание Джонни обращает на себя внимание всех. С улыбкой он снимает ленту Стефана и завязывает ее выше на шее швейцарца, на уровне выпирающего кадыка. Сделав один шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой, он довольно жмурится. — Да, этот вариант лучше. Намного лучше. — Теперь я выгляжу красиво? — Стефан закручивает волосы вокруг пальца, после драматически откидывая челку и ярко улыбаясь всем в комнате. Нобу взволнованно хлопает в ладоши. — Ого, хорошо! Юзу, мы сделаем то же самое! Хавьер чувствует, что Шома напрягается, стоя рядом с ним, за секунду до того, как пара японцев, взаимно кивнув друг другу, поворачивается в сторону самого молодого. Медленно отступая в сторону, испанец мягко хлопает Уно по плечу. — Просто позволь им сделать это. Менее болезненный путь. Хавьер почти уверен, что прожигающее чувство на затылке, когда он уходит, — это взгляд преданного Шомы, который пытается мысленно нанести ему удар. В этот момент хихиканье и возбужденная болтовня достигает крещендо в комнате. Десять минут спустя, когда они, наконец, выстроились возле выхода на лёд, чтобы начать шоу, Юзуру приближается к Хавьеру с улыбкой и собственной голубой лентой в руке. Он протягивает её испанцу, смущенно глядя на него из-под челки. — Завяжешь для меня? Хавьер принимает её без колебаний, его пальцы рассеянно играют с гладкой, мягкой тканью. — Нобу не мог этого сделать? — Хочу, чтобы Хави это сделал. Их глаза встречаются, и во взгляде Юзуру больше нет следов застенчивости, только глубокий интенсивный огонь, который улавливает Хавьер. Сглотнув внезапный сухой ком в горле, испанец притягивает другого ближе. — На шее? — Да, пожалуйста. С осторожностью Хавьер обертывает ленту вокруг шеи Юзуру, проверяя плотность, прежде чем окончательно завязать концы и отступить. Он не уверен, почему его сердце так быстро бьется в груди, ведь они не делают ничего запретного, но его тело реагирует на внезапную тяжелую атмосферу между ними, и ему нужно сфокусировать голову на будущем прокате. Когда их взгляды снова встречаются, Юзуру, кажется, слегка краснеет, когда его рука поднимается, чтобы разгладить ленту, губы слегка приоткрыты и влажны. Однако, как только он почувствовал тишину, он наклонил голову в сторону и улыбнулся своей заразной улыбкой. — Спасибо! Хавьер тихо и ошеломлённо отвечает «не за что», и это последние слова, которыми они обмениваются, прежде чем выйти на лед. Приземление его тройного акселя во время открытия не самое лучшее в этот день.***
Это становится своего рода рутиной. Независимо от того, с кем они проводили свои дни или кто рядом с ними в начале каждого последующего шоу, Юзуру неизменно находит Хавьера в какой-то момент, протягивая блестящую синюю ленту в руке и смущённо улыбаясь. — Завяжешь для меня? Всегда этот невинный вопрос. И все же, каждый раз, когда он обматывает ткань вокруг шеи своего партнера, момент кажется все более интимным, а Хавьер все сильнее чувствует жар дыхания Юзуру, когда тот наклоняется ближе; мягкость кожи под кончиками пальцев; ускоряющийся ритм его собственного сердца в ответ к пульсу, который заметно бьется в том месте, где он связывает концы. Каждый раз, когда Юзуру благодарит его после того, как Хавьер сделает это, Хави чувствует себя неуютно, обезоружено, не зная точно почему. Будучи слишком занятым, глядя на удаляющуюся спину Юзуру, он не замечает, что заостренные взгляды фокусируются на них, Джонни слегка толкает хихикающего Стефана, а Джеффри приглушенно усмехается. Он пытается очистить свой ум, находясь на льду, но это сложно сделать, когда Юзуру, наконец, присоединяется. Экстатический и кокетливый, он берет шоу штурмом, зная, что у него есть своя аудитория, питающаяся им и наслаждающаяся силой, которую она дает ему. Хавьер не может смотреть на него, потому что у него есть своя хореография и программа, о которых нужно думать, но он все еще может точно определить момент, когда Юзуру делает что-то по кричащему уровню шума в зале. Они хотят его, и никто не может обвинить их. Юзуру принимает это, дает аудитории то, чего они хотят. И, смотря на все это, что-то глубоко внутри Хавьера радуется, ведь независимо от того, сколько внимания его партнер уделяет миру в целом, именно он все равно привязывает эту ленту к его уязвимой шее каждый вечер; именно он тот, кто каждый день задыхаясь целует Юзуру, когда они уходят в свой гостиничный номер. Хавьер не считал себя собственником, но он не может найти никакого другого названия для чувства удовлетворения, которое бьется позади его ребер, когда он стоит спиной к спине с Юзуру для их конечной позы. Это становится опытом.***
Хавьер сдерживает комментирование «слона в комнате», пока не заканчивается последнее шоу в Кобе. Завалившись на кровать в гостинице, он фокусирует взгляд на Юзуру, только что открывшим дверь из ванной. Японец все еще сырой после душа, беззастенчиво обнаженный, вытирает волосы полотенцем и роется в своей сумке с туалетными принадлежностями в поисках зубной щетки. Это прекрасный вид. Хавьер через некоторое время переодевает нижнее белье, пытаясь смягчить некоторое неудобное давление и проигнорировать нарастающую жару: они оба устали и нуждаются во сне, прежде чем упаковать вещи и уехать на следующий день, поэтому ему героически придётся сдерживать своё тело до лучшего времени. Когда Юзуру закончил, он надел новую пару нижнего белья и медленно пошёл к кровати, выключая свет по пути. С долгим вздохом он опустил свое тело наполовину поверх другого, зарываясь лицом в ключицу испанца. Одна из рук Хавьера автоматически начала гладить его волосы; он все еще был немного влажный. — Ты в порядке? — Да, — зевая ответил Юзуру, пока не улёгся в более удобной позе. — Мне нравится делать шоу снова, но это утомительно. — Хм, это правда, — Хавьер фыркает, осторожно перебирая волосы парня. — Но я уверен, что потратить оставшуюся энергию, сверх ежедневной, никак тебе не поможет. Юзуру отстраняется немного, достаточно, чтобы посмотреть Хави в глаза. — Что это значит? — Ты понимаешь, о чем я. Хавьер однозначно вскидывает бровь, и Юзуру давится смехом, щеки сильно краснеют, что заметно даже сквозь мягкий свет, проходящий через большие окна. — Ох, это… — Да. Играть в «Шоу Юзуру Ханю» каждый день нелегко. Даже для тебя. — Я не против, — пожимает плечами японец, откидываясь на матрас. — Люди из множества стран следят за моим катанием и поддерживают. Я хочу отблагодарить. — И это означает, что ты все больше кокетничаешь и показываешь свой пресс всем? Юзуру отвечает на смех Хавьера, любезно посмеиваясь над плечом своего парня. — Иногда. — Ну, они определенно не жалуются. Кричат достаточно, чтобы каждый раз рвать чьи-то барабанные перепонки. — В это весело играть, — заявляет Юзуру с яркой улыбкой. Затем, спустя мгновение тишины, когда он начинает рассеянно рисовать узоры на обнаженной груди испанца, он тихо спрашивает: — Ты не против? Хавьер удивляется, поворачиваясь на бок, чтобы они могли встретиться друг с другом взглядами. — Против чего? Дразнящего тебя? — Да. — Почему я должен? — Не знаю, — взгляд Юзуру уклоняется от явного удивления испанца и этой темой, и последующей сменой настроения младшего. — Некоторые люди ревнуют, когда их партнер делает такие вещи для других людей. — Ты выступаешь, — пытается объяснить Хавьер, приподняв брови. — Ты выступаешь и наслаждаешься этим, и на самом деле это не мое дело, чтобы говорить тебе, как вести себя в этой ситуации. — Я знаю, я просто… — Юзуру стонет, хаотично разводя руками, пытаясь найти правильные слова, чтобы объясниться. — Люди не знают о нас, не знают, что я хочу только Хави. — Но я знаю, — Хавьер протягивает руку, чтобы успокаивающе погладить пальцами щеку Юзуру, после мгновенно прекратив движение. — Ты хочешь пойти поиграть в котенка и заставить всех упасть в обморок? Замечательно. Я знаю, что ты вернешься ко мне в конце дня. Опираясь рукой на парня, Юзуру движется вперед и прижимается своими губами к чужим, стонет, когда испанец обнимает его за талию, чтобы подтянуть ближе и углубить поцелуй. Они остаются в таком положении, когда отстраняются из-за нехватки воздуха, ноги переплетены, а глаза бегают по лицам напротив. — Да, Хавин котенок, — с застенчивой улыбкой Юзуру изящно накидывается на губы парня, прежде чем наконец отступить назад с последним лёгким чмоком. — Тебе нравится? — Я хочу, чтобы ты был счастлив и наслаждался собой, так почему мне должно не нравится? — Nyan? — Да, миау. Теперь не будь Эффи и ложись спать. Довольно закрыв глаза, Хавьер совершенно не замечает озорного и голодного взгляда, который появляется на лице Юзуру.***
Буквальная интерпретация Юзуру их интро-групповой песни со временем становится все более популярной. Когда они добираются до Ниигаты для финальных шоу, количество кошачьего реквизита, который начинает появляться повсюду, потрясает Хавьера. — Кто приносит эти вещи? — он задает вопрос компании, собравшейся в парке рядом с отелем, пиная футбольный мяч, который летит в сторону Гийома, и протягивает руку, чтобы снять ободок с кошачьими ушами с головы. — Я спросил Женю, когда она надела это на меня, но она просто хихикнула мне в лицо и велела не снимать их. — Хороший совет от леди, ты хорошо выглядишь в них, — пожимает плечами Стефан. — И они могут понадобиться нам позже. — Хм, я уверен. Эти вещи всегда оказываются нужными, верно? — Джонни подмигивает им со своего места, лежа на траве в тени большого дерева с Джеффри. Швейцарец подмигивает в ответ, а Хавьер закатывает глаза. — Без разницы. Мы все здесь? — Денис по-прежнему отсутствует, — указывает Эллайдж. — Ой, я забыл! Сегодня он не пойдёт никуда. — Значит, он не в шоу? — Не для футбола, нет. — Дерьмо. Это означает, что нас больше не четное количество. Евгений выбирает этот момент, чтобы украсть мяч у отвлеченного Гийома, провести его между ними и пнуть в воздух. — Нет проблем. Я лучший игрок, моя команда может справиться с этим недостатком, — точным ударом он пинает мяч, пролетающий сквозь середину кустов, которые они выбрали в качестве ворот. — Вперёд, Женя! Все еще можешь! — оживленно восклицает Джонни. Чемпион России усмехается. — Это один-ноль, друзья. Лучше не отставайте. Затем каждый переходит на свои позиции, готовясь к игре и поднимая дружеский шум. Тем не менее, Гийом задается вопросом: — Разве это не было голом в свои ворота? — Ты доброволец, который скажет ему об этом? — …Ой. — В точку.***
Удивительно, что Юзуру находится в своей комнате, когда Хавьер возвращается, потный и с зелеными пятнами на шортах. Не удивительно, что Нобу с ним. — Хавьер, привет! — зовет он, возбужденно махнув рукой, сидя на нетронутой второй кровати. — Как прошла игра? Кто-то пострадал? Испанец закрывает за собой дверь и со стоном проходит в комнату, позволяя мячу упасть на пол. Он легко пинает его к шкафу, пока Юзуру роется в одной из своих сумок. Японец приветствует его с отвлеченным бормотанием, когда Хавьер проходится пальцами по волосам младшего, прежде чем позволить себе тяжело осесть в подножии их постели. — Боюсь, что никто, кроме моей гордости. Этот русский штампует голы. — Евгению никогда не нравилось проигрывать, нет. — И он безжалостный защитник. Некоторых так перехватывал, чувак… Юзуру выбирает этот момент, чтобы присоединиться к разговору, прислонившись плечом к деревянной двери шкафа. — Хочет победить. Хорошая мотивация, могу понять. — Знаешь, я мог потерять ногу, — резко говорит Хавьер, откидываясь назад на руки и жалобно глядя на своего парня. — Мне посчастливилось уйти живым. Грубый смех Нобу — яркий контраст выражения лица Юзуру. — Я все ещё вижу две ноги. Хави выживет. — Видишь, Нобу? Он любит Плющенко больше, чем меня. — Испанец улыбается, когда их гость падает на кровать, громко смеясь. — Что мне делать? — Сначала встань с постели, брюки грязные. Потом душ. — Ладно, ладно. С тобой не весело, — Хавьер повинуется, капризно мотнув головой, подходит к Юзуру и прикладывается к его губам, прежде чем поспешно отступить в случае ответной мести. Он берет чистый набор одежды, когда Нобу поднимется со свободной кровати и подбирает что-то позади Хавьера. — О, это красиво, — когда Хавьер поворачивается, чтобы посмотреть на него, он видит в чужих руках повязку с кошачьими ушами. — Твоё? — Женя сказала, чтобы я оставил их, так что… — Забирая ободок, испанец останавливается на мгновение, чтобы рассмотреть вещь. У ушек есть некоторый объем, они больше похожи на настоящую кошку и не так похожи на обычную плоскую передачу формы, которую он привык видеть. Ободок для волос более толстый, чтобы поддерживать форму, слегка набит и выровнен гладкой тканью. Какая-то мягкая чёрная ткань покрывает весь набор, кроме розовой части внутри ушей. — Наверное, они приятные, но мне не нравится их носить. На самом деле… Образ вспыхивает у него в голове. Чувствуя, что его сердечный ритм ускоряется, он отрывает взгляд от кошачьих ушей в руках и смотрит на Юзуру, который стоит там странно неподвижно и выжидательно, его глаза также фиксируются на ободке. Пытаясь держать внезапную дрожь рук под контролем, Хавьер подходит к нему и устраивает вещь на голове младшего, укладывая волосы так, чтобы они в основном покрывал основание, а уши выглядели более натуральными. На протяжении всего процесса взгляд Юзуру тяжелел, наполняясь осмыслением, жаром и интенсивностью. Он не сдвинулся ни на дюйм, но близко стоящий Хавьер слышал, как он дышит через открытые губы, тихо, но быстро, мелко. Голод пробуждается в груди, расширяет его зрачки, и он хочет… чего-нибудь… Нобу, прочищая горло на заднем плане, разрывает напряжение, и они мгновенно отходят друг от друга. Хавьер заглядывает в покрасневшее лицо Юзуру, прежде чем поспешить обратно к своей одежде, чувствуя, как нагревается его шея. — Они цвета Юзу. Он должен их носить. Он убегает в ванную, не глядя никому в глаза, почти захлопнув дверь в спешке. Опираясь спиной на деревянную поверхность, чтобы отдышаться, Хавьер слышит приглушенное хихиканье Нобу и смущенный скул Юзуру, после быстрый японский разговор снова наполняет тишину. Хавьер заканчивает тем, что принимает очень холодный душ.***
Кошачьи уши не показываются остальным днем. Хавьер не видит их, когда он выходит из ванной в пустую комнату; не спрашивает о них, когда он встречает Юзуру после того, как они оба дали интервью для медиа; старается не думать о них, пока у них есть время для снятия макияжа перед тем, как отправиться на ужин. Решение Хавьера забыть об ободке ослабевает, когда разговор за столом немного затихает, а Габриэлла отвернулась от него, чтобы выспросить у Стефана что-то. Почему-то неспокойный испанец вытаскивает свой телефон из-под стола и отправляет нейтральное сообщение. «Вы, ребята, должны были пойти с нами. Суши в этом месте превосходны». Юзуру не ждёт много времени, чтобы ответить. «Обед сборной Японии — это традиция. Извините, вы не японцы и не можете прийти». Хавьер фыркает от неявной нахальности, чем привлекает взгляд Джонни. «Я думаю, что мне итак не плохо, будучи горячим испанцем, спасибо». — Это твой парень? — Прости. Американец быстро отмахивается от виноватой гримасы Хавьера. — Не надо, это мило. Ах, вот бы снова быть молодым и влюбленным… — Да ладно, ты не такой старый, — Хавьер смеется над надутым Джонни. — И я уверен, что вокруг тебя много любви. — Это признание? Потому что ты такой красивый, но этот твой котенок охеренно жестокий, и я не думаю, что я остался бы целым, если бы попытался увести тебя, — когда Хавьер давится своим напитком, неистово хватая воздух, Джонни просто похлопывает его по спине, усмехаясь. — Глубокий вдох, дорогой. Не обижайся. Спустя пять минут, один очень необходимый стакан воды и некоторые уклончивые объяснения, Хавьер снова берет телефон. «Джонни назвал тебя жестоким, и я чуть не задохнулся, просто чтобы ты знал». «Действительно? Вау-у-у, так счастлив!!! (ノ 'ヮ') ノ *: · ゚ ✧». «Без шуток? Ни одна мысль не мелькнула поинтересоваться моим здоровьем?» «Думаю, все тоже хорошо». «Вау, это холодно. Тоже люблю тебя». «Да, я знаю <3». После основных блюд градус напитков начинает немного подниматься, и атмосфера вокруг их стола становится приятно звенящей. Хавьер отказывается от приглашения присоединиться к линии шотов, но пожимает руки и поддерживает отважных участников, которые принимают вызов. Они покидают ресторан вместе и, что удивительно, в некоторых случаях, в основном стоя. Они расстаются, как только возвращаются в отель, ищут карточки в карманах и прищуриваются на кнопках лифта; оглядываясь на закрывающиеся двери, Хавьер садится на пол и надеется, что всем удастся попасть в свои кровати без излишней суеты. Держа собственный ключ-карту в руках, испанец начинает идти по коридору в свою комнату. Он не был пьян, но его конечности чувствуют себя расслабленно, а кожа более теплая, чем обычно. Его разум, больше не обремененный задачей пытаться следить за невнятной английской речью с разными акцентами, теперь волен отбросить все назад, чтобы жаждать, голодать и умолять увидеть темные глаза. Он задается вопросом, вернулся ли Юзуру. Хавьер хочет, чтобы он уже вернулся. С внезапно появившейся целью, он приближается к двери и открывает её ключом, держа имя парня на кончике языка. Как только он попадает в комнату, его рот закрывается, а лицо смягчается. Действительно, Юзуру уже вернулся. Но он уже спит, свернувшись калачиком на подушке Хавьера посреди кровати, и Хави просто не может нарушить мирную картину, чтобы удовлетворить зудящее желание. Он осторожно снимает обувь у закрытой двери и подходит к подножию кровати, как можно тише снимая одежду. Раздевшись до нижнего белья, он садится рядом с Юзуру и безуспешно пытается пригладить чужие волосы, которые уже топорщатся, противостоя гравитации. — Мой жестокий котенок, а? Мне нравится это. Хавьер шепчет какие-то слова на испанском напротив гладкой кожи парня, затем оставляет на его щеке легкий поцелуй. После он откидывает покрывало и укладывается рядом с Юзу, удобно оборачивая руку вокруг тонкой талии. Прямо перед тем, как заснуть, испанец чувствует, что Юзуру перевернулся и прижался ближе, коснувшись груди Хавьера с довольным вздохом.***
Первый день новых репетиций и, по скромному мнению Хавьера, реквизит действительно начинает выходить из-под контроля. — Ни за что. — Брось, Хави, жизнь одна! Испанец безучастно смотрит на оживленное лицо Джеффри, обрамленное какой-то вишневидной… штукой. С другой стороны Нобу протягивает еще одну адскую вещь и смотрит на Хавьера широко раскрытыми глазами, с дрожащим и преувеличено воодушевлённым выражением лица. Хавьер не тронут. — Все еще нет. С меня достаточно кошачьих вещей. И я не буду ещё раз фруктом. — Еще раз? Ой, что ты… — Да, я ухожу. Удаляясь, прежде чем ему придётся делиться постыдными историями из своего детства, Хавьер хватает свою толстовку и убегает ко льду, оставляя большую часть на болтовню довольных фигуристов. Есть немного людей ближе к открытой части катка; большинство участников предпочитают ждать за кулисами для своих индивидуальных номеров на льду, сохраняя себя разогретыми или просто общаясь. Импровизированный коридор, ведущий на каток, наполнен звуком музыки из номера, который сейчас идёт, пронизывая все. Это «Секс-бомба». Хавьер знает, что он увидит, когда наклонится к темным занавескам выхода, чтобы посмотреть. В этот момент на Евгении все еще была большая часть его одежды, только блестящая красная куртка уже выброшена на лед. В зрительном зале достаточно людей, но он все-таки идет на это, возлагая очарование на достаточно крупные мышцы, чтобы получить хихиканье и пару смелых свистов в свою сторону. И там, в первом ряду в середине длинной стороны катка, едва оставаясь на своем месте, сидит Юзуру. Японец подпевает песне, агрессивно шевеля губами и покачивая головой в такт, в своей привычной счастливой манере. Его волнение достигает критического уровня, когда фигурист на льду замечает его. Евгений посылает нахальный взгляд Юзуру и смеется над тем, как младший машет руками, громко отвечая приветствиям. Когда песня заканчивается, Юзуру ускользает за кулисы, не замечая фигуру Хавьера, потому что ярко показывает свое восхищение возвращающемуся со льда русскому. Старший фигурист с радостью улыбается, мягко похлопывая Юзу по спине и любезно принимая комплименты. Пройдя дальше, Евгений поднимает брови, замечая Хавьера, они разделяют мимолетный забавный взгляд, прежде чем русский окончательно исчезает за кулисами. Старый идол ушел, а Юзуру, наконец, замечает, что его парень стоит там, и его оставшийся энтузиазм перенаправляется на новую цель. — Видел это? Удивительно! — Да, я видел это. Сейчас и кучу раз до этого. — Но он всегда хорош, всегда особенный, — Юзуру показывает свой мечтательный взгляд, счастливо вздыхая. — Плю-сама лучший. — Итак, ты продолжаешь рассказывать это всем, — с добрым смехом Хавьер обнимает его за плечи, притягивает к себе и ведёт их обратно внутрь. — Пойдем найдём что-нибудь поесть, я голодный.***
— Хави. — Хм? Оторвав взгляд от того места, где он разглаживал лацканы своего пиджака, испанец замечает перед собой Юзуру. Его партнер, похоже, закончил с костюмом к ужину, даже туфли уже на ногах. То, что привлекает внимание Хавьера, — это то, как парень избегает его взгляда, глаза фокусируются на чём-то на полу и скрываются за темной спадающей чёлкой. Хавьер уверен, что Юзуру осознает, что он это заметил, поэтому решает подождать и посмотреть, не решится ли младший сам продолжить говорить. Ему не приходится долго ждать. После минутного молчания Юзуру вздыхает, как бы набираясь храбрости, а затем говорит беззаботным тоном: — Не пей за ужином. — Ладно… — Просьба, так как она маленькая и лёгкая, застаёт Хавьера врасплох. — Могу я спросить, почему? Юзуру слегка ухмыляется одним уголком губ. — Ты можешь, но ответ секрет. На данный момент. Волосы на затылке испанца поднимаются, его тело прекрасно реагирует на обещание, сквозившее в этих словах. Он сухо сглатывает: — Полагаю, это означает, что после ужина не уходить никуда со всеми, верно? — Нет, — говорит Юзуру. С преднамеренной медлительностью он, наконец, поднимает глаза, чтобы взглянуть прямо на Хавьера, не отводя взгляда; его голова склонилась. Это очень опасный взгляд. — Просто поужинай, а потом вернись. — Хорошо. — Спасибо. — Он делает последний шаг, разделяющий их, и кладет руку на щеку Хавьера, целуя его мягко и медленно, словно мед, капающий ему на губы. Когда Юзуру отстраняется, он делает это с милой улыбкой, большой палец в последний раз проводит по коже старшего. — Тебе тоже понравится, я обещаю. Честно говоря, Хавьер не уверен, что он в порядке. Он дал бы младшему все, что тот захотел, только ради этого взгляда. Вернув свой мозг обратно в рабочий режим, он заканчивает и присоединяется к Юзуру, который после этого небольшого эпизода теперь ждет его с видом того, кто никогда не делал ничего плохого в своей жизни. Японец открывает перед ним дверь и жестом предлагает Хавьеру идти первым, невинно улыбаясь все это время. — Ты действительно невероятен, — фыркает испанец. Ответом на это служит дерзкое: «Я знаю».***
Они не сидят вместе на ужине фигуристов, и Хавьер должен быть благодарным за это. Теперь, когда Юзуру посадил семена любопытства, оно растет и растет в глубине души, пока разговоры вокруг него уже не будут достаточными, чтобы удерживать ползучие мысли. Он прекрасно понимает, к чему все это ведет: Юзуру хочет играть, а Хавьер доверяет ему достаточно, чтобы точно знать — он будет поддаваться тому, чего его партнер хочет в течение всего вечера. Тем не менее, желание все узнать и чувство ожидания убивают его. Не имея возможности остановиться, Хавьер периодически бросает взгляды через длинный стол в сторону причины своих проблем, которая, по-видимому, не осведомлённая, сидит между Шомой и Нобу, оживленно болтая с Джеффри. В какой-то момент Хавьер ловит взгляд Юзуру такой же, как и его, и получает одобрительный кивок и улыбку, которая ускоряет сердечный ритм как тулуп. Испанец знает, что он плохо скрывает свое отвлечение и беспокойство, поэтому он не удивляется, когда его наконец зовут. — Что случилось, мужик? — Эллайдж добродушно ударяет его локтем в бок, держа кусок тунца на полпути к губам. — Похоже на то, что у тебя муравьи в штанах. — Ничего… — О, у него больше, чем муравьи в этих штанах, я уверен, — невинно пробормотал Джонни. На его стороне Гийом попытался скрыть смех в бокале вина. Хавьер просто раздраженно посмотрел в ответ. — Спасибо за это. — И к Эллайджу, уже более спокойно: — Но это действительно ничего. Я, наверное, просто устал. Прежде чем кто-то может попросить дополнительных объяснений, его телефон вибрирует в кармане, и он использует его в качестве предлога, чтобы отвернуться от разговора. Это Юзуру. «Я сейчас ухожу. Я скажу тебе, когда подниматься». Очень сильно стараясь быть незаметным, Хавьер снова пробегает взглядом по столу, чтобы найти Юзуру, прощающегося и использующего жесты и язык тела, чтобы сдержать очевидные вопросы о его раннем уходе. Испанец возвращается к своему телефону, отправляя ответ. «Это слишком рано. Ты пропустишь десерт». Несмотря на то, что Юзуру на мгновение смотрит на свой телефон, чтобы прочитать входящее сообщение, он все равно встает и уходит, махая назад с другого конца стола. Как только он скрылся из виду, а двери ресторана отеля закрылись позади него, Хавьер получил единственное объяснение, необходимое по мнению его парня. «Не важно. Это намного лучше». Минуты тянутся вокруг Хавьера после этого момента, укусы ожидания искажают его восприятие времени, превращая его в массивную чёрную дыру. Его правая нога дергается под столом, в то время как левая остается неподвижной, поэтому он может положить на неё руку, которая держит телефон. Доев то, что осталось от его еды, он ждет и надеется, что никто не решит попытаться привлечь его к разговору, потому что на данный момент существует довольно высокий риск, что он сорвётся. Он почти соскакивает со своего стула, когда его телефон наконец снова вибрирует, отказываясь как можно быстрее от дальнейших планов на вечер и пытаясь игнорировать поднятые брови и пару знающих взглядов, которые он получает. Глубоко дыша, чтобы успокоиться, когда он вышел в коридор, Хавьер смотрит на, казалось бы, невинный выбор значков на экране своего телефона. «Готов! ₍⸍⸌ ̣ʷ̣̫ ⸍ ̣ ⸌₎» Когда он идет к лифтам, осознание ударяет по нему. — Это кот?***
Оглядываясь назад, Хавьер должен был ожидать этого. Там были все знаки для него, чтобы он мог прочитать, и он сам участвовал в этом их танце друг вокруг друга, который они продолжали больше недели. В последнее время в его мыслях тоже мелькали похожие образы, и он действительно не должен был удивляться. Но все же. Осознание того, что в номере нет никого, кроме Юзуру Ханю, который ждёт тебя на кровати, сидя со сложенными ногами в сторону, обнаженный, как в тот день, когда он родился, за исключением кошачьих ушей на голове, поразило бы кого угодно. — Nyan~ Хавьер чувствует, как его кровь течет на юг так быстро, что он удивлен, что он все еще стоит. — Юзу? Его парень опускает голову, чтобы тёмная чёлка прикрыла его глаза, а затем умоляюще смотрит на Хавьера, протягивая ему руку. Там, свисая с его пальцев, лежит блестящая синяя лента, которую испанец завязывал для него каждое выступление. — Nyan~? Мягко, уязвимо. Хавьер слышит в этом обычную просьбу о помощи, но на этот раз контекст намного глубже, более значим. Не желая отрывать глаз от Юзуру, он быстро снимает обувь и подходит к кровати. Японец следит за каждым его движением, темный взгляд чрезвычайно сосредоточен, пока его тело остается мягким и расслабленным, ожидая. Его рука просто падает на кровать, когда Хавьер берет ленту. — Что это? — мягко спрашивает он. — Ты хочешь быть моим котенком? Юзуру радостно мурлычет напротив его ладони, когда испанец прижимает руку к его щеке, поддаваясь ласке и на мгновение закрывая глаза. Хавьер не двигается, и тогда он немного откидывается и лижет большой палец парня, беря его в рот и посасывая раз, прежде чем отстраниться. — Nyan~ — Хорошо. На этот раз его руки так же спокойны, как и когда он привязывает ленту высоко вокруг шеи Юзуру перед шоу, его глаза внимательно следят за тем, как синяя ткань движется над Адамовым яблоком его партнера, когда тот глотает. Хавьер скользит по горлу пальцами, когда младший сглатывает, наблюдая, как дрожь пробегает по позвоночнику японца. — Вот и все, котенок. Все сделано для меня. Ответ Юзуру, звучащий как очередной nyan, превращается в довольный вздох, когда Хавьер снова скользит рукой по его шее, наклоняя голову и обнажая длинное горло. Пальцы двигаются к затылку, лаская волосы вокруг черных кошачьих ушей, но Юзуру вытягивается, чтобы получить поцелуй Хавьера, прижимаясь к его губам, пока испанец не надавит на него, чтобы углубить прикосновение. — Боже, посмотри на себя. Ты прекрасен, — шепчет Хавьер между все более горячими поцелуями, стаскивая Юзуру с кровати, чтобы они могли стоять на одном уровне. Парень улыбается в его губы, быстро снимает пиджак и атакует брюки испанца. — А ещё нетерпелив. Смех Хавьера мгновенно прекращается, когда Юзуру заканчивает с его штанами и падает на пол, стаскивая слои одежды, пока эрекция Хавьера не оказывается прямо перед его лицом. Он сжимает тёплой рукой основание, а затем поднимает взгляд, глаза слегка прикрыты, язык показывается на мгновение, чтобы намочить губы. — Nyan~? Хавьер чувствует, как пот начинает течь по его спине, и он сильно сжимает своей свободной рукой бедро, надеясь, что укол боли поможет его голове удержать его в вертикальном положении. Сдерживая себя, он убирает другую руку из волос Юзуру и ласкает его щеку, большой палец гладит границу зацелованных красных губ. — Ты можешь делать все, что хочешь, котенок. Я тоже твой, чтобы играть. Со сладкой улыбкой Юзуру приятно мурлычет, а затем открывает рот, чтобы провести своим языком вверх и вниз по всей длине. Он не торопится, чередуя довольные облизывания всего члена с мягким посасыванием головки, все это время медленно замешивая удовольствие. Для Хавьера, который продолжает гладить парня по волосам и шее, это является одновременно одним из лучших и худших минетов, которые он когда-либо получал. Лучшим, потому что картинка с распутным и гибким Юзуру, играющим в котенка, который очень довольно сосет его член, невероятна, и он почти уверен, что никогда не восстановится от этого; и худшим, потому что прикосновения такие же соблазнительные и смутные, как и очень лёгкие, и этого определённо недостаточно, ему кажется, что он умирает. Он держится до тех пор, пока еще в состоянии позволять Юзуру делать все, что ему заблагорассудится, не торопя его или не подталкивая к большему, пока он не замечает усиленного ёрзанья и перестановки конечностей. Снова скользя ладонью по шее, Хавьер осторожно отталкивает младшего и поднимает голову Юзуру, пока их глаза не встречаются. — Nyan~! — Ш-ш-ш, кариньо. Все в порядке, — Хавьер успокаивает возмущение Юзуру. Затем он спрашивает, слегка нахмурившись: — Тебе что-либо мешает? Юзуру, понимая, о чем именно его спрашивают, качает головой «нет», не убирая подбородок с руки испанца. Удостоверившись, Хавьер расслабляется и проводит большим пальцем по мокрым губам младшего. — Что тогда? Тебе что-то нужно? Юзуру на мгновение замирает, просто глядя на него с обожанием, пока он, наконец, не отстраняется и опускает голову с глухим воем, позволяя взгляду упасть в низ. Хавьер читает в этом четкое приглашение и опускает взгляд, плавно проходясь им по длинным линиям тела своего парня, с любовью выставленным для него. Его глаза неизбежно фокусируются в паху Юзуру, эрекция сияет влажностью на кончике и бедрах, иногда напрягающихся на открытом воздухе для некоторого облегчения. В одно мгновение Хавьер понимает, что как бы приятно все это не было, они оба жаждут чего-то большего. — О, бедный котенок. Я пренебрегал тобой, — он наклоняется, чтобы поймать губы своего партнера, улыбаясь, когда японец целует его в ответ, руки младшего поднимаются, чтобы схватить рубашку Хавьера, в попытке удержать его рядом. — Позволь мне сделать это для тебя? — Nyan~ — Пойдем, позволь мне посадить тебя на кровать. С немного более явным нетерпением, чем хотелось бы, учитывая ситуацию, Хавьер поднимает Юзуру с пола и в объятиях несет его в свадебном стиле несколько метров, которые отделяют их от кровати. Он почти запутывается в своих упавших штанах по пути, проклиная по-испански смеющийся nyan Юзуру. — Эй, не смейся. Это твоя вина, ведь ты создал из моей одежды этот беспорядок. — Nyan~! — Да, миау на тебя. Хавьер бесцеремонно бросает его на матрас, Юзуру подпрыгивает с высоким писком, прежде чем вертеться, пока его голова не окажется на пушистых подушках. Между тем испанец использует момент легкомыслия младшего, чтобы наконец избавиться от остальной одежды; как только его рубашка присоединяется к его брюкам и нижнему белью в грязной луже ткани на полу, он поднимается на кровать с новой целью. — Хорошо, где мы остановились? Его парень зовет его к себе тихо, глаза сияют. — Nyan~ Юзуру раздвигает ноги, чтобы освободить место для испанца, бедра немного дрожат, когда Хавьер скользит руками по ним, нуждаясь и не стесняясь этого. Хотя Хавьер не останавливается на достигнутом: продолжая движение вверх, он медленно приближается к животу Юзуру, наслаждаясь его напряженными мышцами пресса и возбужденными бусинами маленьких сосков, постепенно опуская своё тело ниже, пока их члены не начнут тереться друг о друга. — Nyan! — Юзуру громко стонет от коктейля чувств, являясь сейчас сверхчувствительным к прикосновениям, будучи долгое время не тронутым. Его голова начинает метаться по подушкам, и Хавьер берет его за лицо, приглаживая волосы за ушами в знакомом успокаивающем жесте. — Ш-ш-ш, котенок, ты должен сдерживать это. У нас не может быть никаких жалоб от соседей. — Темные глаза беспомощно смотрят на него с таким не разбавленным желанием в глубине, что Хавьер внезапно задыхается. Он мягко поправляет кошачьи уши на голове Юзуру, снова выравнивая их. — Ты можешь это сделать для меня, да? Юзуру много раз кивает головой, подтверждая свое согласие, прежде чем потянуться к плечам старшего. Он притягивает его к своему телу, короткие ногти оставляют полумесяцы на коже Хавьера, зубы прижимаются к губам испанца в молчаливом призыве к большему количеству поцелуев, большему контакту, более высокой температуре, хочется всего в ещё большем количестве. Хавьер балует их обоих, плавно толкаясь бедрами в тело Юзу и проглатывая вздохи младшего, жадные от всего, что он может принять. Но есть еще кое-что, что Хави хочет сделать, и через некоторое время он оставляет губы Юзуру и начинает целовать его шею. — Nyan~? Голос Юзуру срывается, когда Хавьер сильно зажимает его сосок, легкий укол боли заставляет его позвоночник выгнуться над кроватью. Испанец держит его обеими руками за бока, успокаивающе поглаживая и пытаясь выпросить прощение у своего парня, пока его рот исследует открытое пространство кожи на груди Юзуру. Горячий язык Хавьера кружит по плоти, оставляя влажные следы, которые потом заставляют мурашки бежать по коже, когда подвергаются воздействию холодного воздуха. — Ты весь мой, правда, котенок? — хрипло спрашивает он, заставляя дыхание призрачно отражаться прямо над бёдрами Юзуру. Без предупреждения Хавьер обхватывает рукой эрекцию Юзу у самого основания, после проводя до кончика одним движением. Японец громко скулит, все его тело изогнуто в наслаждении; в груди Хавьера грохочет чистое удовлетворение, когда его глаза фокусируются на синей ленте контрастирующей на светлой коже, знак его собственности. — Неважно, что ты показываешь миру, потому что здесь, прямо сейчас, ты весь мой. — Nya… Хавьер перестает дразнить их обоих и обхватывает губами член Юзуру, прижимая свой язык вдоль нижней части, тем самым делая его влажным и скользким, чтобы помочь себе с последующими движениями. Голос, казалось бы, пропал, Юзуру не может сделать ничего, кроме как попытаться втянуть достаточно воздуха в свои легкие; дыхание прерывистое и шумное. Он кусает нижнюю губу, в то время как его ногти царапают короткие волосы на затылке Хавьера, а пальцы ног сжаты в экстазе. Хавьер, в свою очередь, скользит вниз по кровати, не останавливаясь, пока не укладывается достаточно удобно и закидывает ноги Юзуру себе на плечи. На мгновение выпуская член из рта с чмокающим звуком, он кладёт руку на бедро Юзуру, чтобы привлечь его внимание. Их глаза встречаются, и Хавьер любезно улыбается, глядя на лицо своего парня, пытаясь рассмотреть его. — Осторожнее с этим, хорошо? Я собираюсь держать тебя, так что ты можешь не сдерживаться, но не переусердствуй. Юзуру облизывает губы и кивает в понимании, затаив дыхание. — Nyan~ — Хороший котенок. Наблюдая за тем, как румянец на щеках его пары становится темнее в ответ на похвалу, Хавьер обхватывает бедра Юзуру, надавливая пальцами на внутреннюю сторону, чтобы закрепить его. Затем, не нарушая зрительного контакта, он одним широким движением облизывает всю его эрекцию, смыкая губы сверху и начиная сосать головку, прежде чем плавно спускаться вниз. Хавьер держит ритм, мурлыча вместе с громкими стонами Юзуру и полностью наслаждаясь ответной реакцией. Он бы ухмыльнулся, если бы его рот не был таким полным, а он не был бы увлечен оказыванием внимания члену Юзуру, чувствуя, как руки младшего пытаются тянуть его слишком короткие волосы, пока его бедра беспомощно дрожат в хватке Хавьера. Все это неприкрыто грязно, мокро и невыносимо жарко. Хавьер может ощущать голодный взгляд Юзуру на себе, словно он осязаем: зрачки расширены и фиксируются на том месте, где его твёрдая плоть исчезает между опухшими губами испанца. Его руки опускаются на голову Хавьера, а потом Юзуру садится, чтобы потянуться пальцами к спине и царапать ногтями по коже каждый раз, когда его тело сотрясается в удовольствии. Когда он наконец кончает, Юзуру тяжело падает на подушки, его тело выгнулось, подобно луку, а рот часто открывается в тихой мольбе за глоток воздуха. Через какое-то мгновение напряжение сменяется удовлетворением, и он безжизненно тает в матрасе, бормоча ряд мягких nyan, оставляющих его губы, когда он пытается отдышаться и протягивает руки к Хавьеру. Испанец садится с широкой улыбкой на лице, позволяя чужим ногам упасть на кровать, прежде чем сделать шоу из облизывания своих губ: язык показывается, чтобы стереть последнюю бродячую каплю спермы из угла. — Nyan~! — Юзуру звучит возмущенно, когда момент затягивается, а Хавьер не приближается, когда этого так хочется. — Хорошо, хорошо, котенок, — он наклоняется к вытянутым рукам Юзуру, прижимаясь губами и услужливо открывая свой рот для младшего, когда тот делает шаг к более глубокому поцелую. Легкими касаниями Хавьер заново укладывает влажные пряди волос Юзу вокруг его лица и кошачьих ушей. — Ты ненасытен, не так ли? Юзуру начинает лизать его губы и подбородок, довольно мурча. — Nyan~ — Что я буду с тобой делать… — бормочет Хавьер, любящая улыбка появляется на его лице. Его риторический вопрос получает очень четкий ответ. Юзуру разрывает их поцелуй, глядя на Хавьера огромными глазами с очень невинным выражением лица, кусая нижнюю губу, когда он хватает одну из рук Фернандеса и ведёт её вниз между их телами, минуя его уже мягкий член и двигаясь еще дальше. В понимании, испанец слегка коснулся кончиками пальцев входа Юзуру, но резко замер, найдя его влажным и открытым. — Nyan~? — Ты?.. Удивление, должно быть, отразилось на его лице, потому что Юзуру тихонько хихикнул и зарылся пальцами свободной руки в чужие волосы, прежде чем приблизиться и игриво лизнуть открытые губы Хавьера. — Nyan~ — Боже мой, я не могу поверить. Это то, что ты делал здесь раньше…? — Образ Юзуру, одного в этой комнате, растягивающего себя для Хавьера, вспыхивает в мозгу, как молния, обжигая все изнутри. Не в силах как-то помочь себе, он берет лицо младшего в свои ладони и нападает на его губы с кусающим рвением, накрывая нахальную улыбку своей. — О мой Бог. — Nyan~! — Где ты оставил смазку, котенок? — Юзуру, будучи слишком занятым, прокладывая себе путь из лёгких укусов вдоль подбородка испанца, просто небрежно указывает на тумбочку. Хавьер достает бутылочку, смазывает пальцы и мягко нажимает на отверстие сразу двумя: мышцы почти не оказывают сопротивления, Юзуру лишь радужно улыбается рядом с его ухом. Он ещё раз возвращается уже с тремя пальцами, повторно используя смазку и проверяя, что младший действительно проделал хорошую работу; конечно он это сделал. — Ты не оставил никаких презервативов. Ты хочешь, чтобы я сам взял один? Умышленно моргнув своими ресницами, Юзуру берет бутылочку лубриканта, выливает определённое количество на ладонь, а затем достигает члена Хавьера, тщательно смазывая его. Испанец стонет, прижав лоб ко лбу младшего. — Nyan~ — Ладно, ладно, — сдался он, возвращая себя под контроль. — Сообщение получено. Видя, что его поняли, Юзуру развязывает еще один затянутый поцелуй, прежде чем успокоиться и согнуть ноги, подняв их руками за колени, чтобы предложить себя. Глаза Хавьера жадно впиваются в представшую перед ним картину, запоминая все: от покрасневшего лица на белых подушках, до мягкого пространства кожи на его бедрах, округлости его набухшего входа и снова твёрдого члена. Его собственный жестокий котенок. Как же Хавьер хочет его. — Nya…! Невозмутимое приглашение Юзуру прерывается, когда Хавьер, наконец, вытягивается и осторожно толкается внутрь, наполняя его и накрывая тело младшего своим. Он начинает плавно раскачивать бедра, долгими глубокими толчками проезжаясь по комку нервов Юзу, легко сгибая его пополам, чтобы дотянуться до губ младшего и проглотить длинную ниточку слюны, стекающую из рта его парня. — Вот так, котенок. Очень хорошо, — хвалит его Хавьер, поглаживая уголки бровей Юзуру большими пальцами, а тот смотрит на эмоции на лице своего испанца. — Очень хороший для меня. Он получает отчаянное хныканье в ответ, японец тает под ним и хватается за ладонь Хавьера, облизывая его запястье. — Nyan~! — Я знаю, кариньо. Позволь мне позаботиться о тебе. Рука Хавьера движется вниз по шее Юзуру, открывая пространство его горла, чтобы положить пальцы на завязанные концы голубой ленты. Он не оказывает никакого давления, но позволяет своему парню почувствовать вес его руки и последствия этого жеста. — Вот и почти все, котенок. Заметная дрожь распространяется по телу Юзуру, когда он подставляет свою шею прикосновению и встречает взгляд Хавьера блестящими стеклянными глазами. Его дыхание ускоряется, мяукающие звуки срываются при каждом толчке, когда испанец усиливает темп, зарываясь в теплоту тела Юзуру. И все это время Хавьер борется с желанием закрыть глаза от удовлетворения, пытаясь выжечь этот образ в своей голове. Чувствуя, что его пик приближается, Хавьер убирает одну руку с прежней позиции с другой стороны от лица Юзу и подносит её к открытым губам младшего. — Намочи для меня. — Нет никакого колебания в действиях японца, язык послушно показывается, чтобы вылизать пару широких мокрых полос на ладони Хавьера. Испанец довольно улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать его в награду. — Хороший котенок. — Nyan~ Хавьер протискивает свою только что вылизанную руку вниз вдоль тела Юзуру, костяшки пальцев натыкаются на его подрагивающий пресс, после надежно обхватывая эрекцию и сразу же начиная движение. Сочетание сильных толчков и потирающих движений, заставляют бедра Юзуру двигаться по кровати, глаза закатываться назад, а брови изгибаться в удовольствии. — Nyan~! — Хавьер чувствует, что ладонь вибрирует на горле Юзуру, эхо его стонов заполняет комнату и дает силы его конечностям. Его бедра толкаются вперед, пытаясь не отставать от темпа встречных толчков Юзуру, напрягаясь, чтобы дать им обоим освобождение, в котором они так отчаянно нуждаются. — Давай, котенок. Кончи для меня, — почти на пределе, Хавьер наклоняется достаточно близко, чтобы зарыться в волосы Юзуру, шепча горячими клубами воздуха у его уха. — Позволь мне видеть, как ты кончишь. Хавьер немного отодвинулся, их глаза встретились, и Юзуру послушался. — Nya-a-an~! Все его тело напрягается от крика, на лице застыло отчаянье, невзирая на волны удовольствия, которые проходят через него и оставляют тело полностью опустошенным и расслабленным; длинные конечности беспомощно падают на кровать — сырые, открытые и дрожащие. Он получает этот сладкий взгляд на чужом лице, когда собирает себя достаточно, чтобы снова открыть глаза и посмотреть на Хавьера, который смотрит на него с таким неприкрытым обожанием, его толчки стали нескоординированными и неустойчивыми. С радостным мурлыканьем Юзуру подносит руки к своему лицу, слегка наклоняя голову и закрывая его теперь уже знакомым, похожим на лапу жестом. Он щурится, улыбаясь, снова напрягая мышцы, чтобы сжать своего парня внутри. — Nyan~? Хавьер кончает мгновенно, глубокий стон вырывается из его груди, когда он ловит руки Юзуру своими и прижимает их лбы вместе; они обнимают друг друга, пока тело старшего трясет сильный оргазм. — Nyan~! — чувствуя новое тепло внутри, Юзуру вполголоса с наслаждением мяучит и облизывает губы парня, прижимаясь к его щеке и мягко лаская его кожу с нежной улыбкой. Когда его тело, наконец, спускается с высоты наслаждения, Хавьер возвращается к лёгким поцелуям, бормочет похвалы прямо в губы младшего, потом открывает глаза и принимает последствия. Они потные и покрыты различными жидкостями, по большей части запыхавшиеся, но такая боль в конечностях — хороший вид; а насыщенное чувство послеоргазменной неги — приятное изменение после неурегулированного напряжения предыдущих дней. — Ты потрясающий, кариньо, — говорит он, отбрасывая потную челку с глаз японца. — Мой жестокий котенок. Юзуру улыбается ему, сияя от счастья. — Nyan~ Несколько поцелуев спустя, Хавьеру удается оттащить себя от кровати и соблазнительных объятий его партнера в ванную. Он мочит полотенце в теплой воде, быстро отчищает себя, прежде чем схватить другое и сделать то же самое, только взяв его с собой обратно в спальню. Он находит Юзуру уже спящим, сморенным усталостью и удовлетворенностью, но младший просыпается из-за ощущения мокрой ткани, когда Хавьер начинает бегать ей по белым пятнам на его животе. — Хави…? — Ну привет, — улыбается он. — Наконец снова говоришь? — Да, — японец тянет руки в стороны, ворча и в удовлетворении растягивая мышцы. Когда испанец подталкивает его бёдра, он услужливо разводит ноги, чтобы Хавьер мог очистить там. — Спасибо. Фернандес фыркает. — Я должен благодарить тебя. Это было удивительно. — Хорошо, что Хави тоже понравилось, — поднимаясь к своим волосам, Юзуру дотрагивается до кошачьих ушей и снимает их. Он задерживает их перед лицом на мгновение, пальцы поглаживают черный мех. Затем он оглядывается на испанца с чистым озорством в глазах. — Но я сделал это потому, что сам хотел. — Конечно, именно поэтому. Полотенце отбрасывают куда-то в район снятой одежды Хавьера, а Юзуру садится и убирает бутылочку со смазкой и кошачьи уши на тумбочку. Кровать очищена, Хавьер стягивает покрывало и усаживается, опираясь на изголовье кровати, указывая на то, чтобы младший сел ему на колени: он знает, что Юзуру нуждается в контакте кожи с кожей после подобного. Его партнер приближается счастливо, садится боком и опирается плечом на грудь испанца; когда Хавьер обнимает его за спину для поддержки, Юзу расслабляется с длинным вздохом. — Это нормально? — Да. — Хорошо. Хавьер рассеянно водит пальцами по волосам своего парня, убирая их назад и разглаживает спутанные локоны за ушами. Юзуру мягко мурчит, чувствуя себя тёплым, защищённым и любимым. Эмоции разрастались за его ребрами, его сердце, казалось, билось почти больно из-за этого, и он нахмурился, зарываясь лицом в шею испанца. Он снова становится сонным, когда прикосновения Хавьера опускаются к горлу Юзуру, мягко дергая за синюю ленту, все еще привязанную там. — Юзу, мы должны снять это, — объясняет он. — В этом опасно спать. Рука Юзуру поднимается, чтобы коснуться куска ткани, рядом с кончиками пальцев испанца. — Я знаю, но… — он смотрит в теплые глаза своего парня, тихо умоляя его понять. — Как ношение для тебя. Прижав ладонь к щеке младшего, Хавьер втягивает его в нежный поцелуй. — Как насчет этого, — предлагает он, возясь с узлом, пока лента не поддастся. — Если ты захочешь, мы используем нормальный ошейник в следующий раз. Губы Юзуру растягиваются в широкой улыбке. — Ты тоже хочешь? — Да. Я тоже хочу. Хавьер засмеялся в ответ, когда Юзуру обнял его за плечи, притянув ближе и оставляя дождь восторженных поцелуев на его щеке. — Ладно, я уже достаточно почувствовал любовь! Давай просто поспим. Японец пристально следит за его движениям, когда он протягивает руку, чтобы бросить ленту на тумбочку. — Ты все еще будешь завязывать её для меня? Один последний поцелуй, когда они лежат, переплетя конечности вместе под одеялом, после того, как Хавьер выключил свет. — Всегда.***
Ничто не кажется неправильным, когда они спускаются вниз к завтраку на следующее утро, многие из фигуристов уже встали и выбирают из широкого меню кафе. Некоторые выглядят более живыми, чем другие, но это нормально, учитывая ранний час и, вероятно, позднюю ночь, до которой многие из них не спали после общего ужина. Юзуру садится в свободное кресло между Евгенией и Нобу, трое из них поддерживают разговор достаточно для всего стола. Хавьер, которому нужно дождаться, когда будут сделаны тосты, присоединяется позже, садясь рядом со Стефаном. Он проделывает нужные движения, заваривая кофе, отвлекшись и все еще желая, чтобы у него был еще один час сна. Когда он поднимает глаза, то замечает, что Шомин пустой взгляд сфокусирован на нем с нескольких мест ниже. Смущенный Хавьер поднимает брови на другого фигуриста в вопросительном жесте, но получает только отвращение в ответ, прежде чем японец продолжил пить свой сок. — Что с ним? Вопрос должен был быть риторическим, но Стефан фыркнул рядом с ним и ответил между делом. — Посмотри на мешки под его глазами: скорее всего, не выспался. Туры утомительны даже для этих молодых, а? — Точно… — Испанец смотрит через стол на Шому, замечая темные синяки, о которых говорил Стефан. На мгновение он принимает это объяснение по умолчанию и решает продолжить свое утреннее потребление столь необходимого кофеина; но тут он вспоминает, что комната Шомы находится рядом с их и почти задыхается своим кофе. — …Вот дерьмо. Прежде чем Стефан может спросить о том, что случилось, Джонни и Денис подходят к столу и садятся напротив них. — Доброе утро, дорогие. Как этот день уже успел замучить вас настолько? — Тот последний коктейль, который ты дал мне попробовать вчера, был не лучшей идеей, которая когда-либо приходила мне в голову, но, похоже, он нанес меньше урона, чем ожидалось. Как ты? — У меня нет похмелья от двух напитков, Стеф. Кто я по-твоему? — Что бы ты ни говорил. — А ты, Папи? — Хавьер пытается не подскочить виновато со своего места, когда к нему обращаются, все еще чувствуя, как кровь течет вверх по его шее после его последнего осознания. — Расскажешь что-то забавное? Писк выходит из губ Дениса, прежде чем он сумел прикрыть свое красное лицо кружкой. Хавьер изо всех сил старается не смотреть ему в глаза, зная, что он сосед Шомы по комнате, и он, должно быть, тоже был там вчера вечером, чтобы услышать, как сквозь стены пробиваются определённые шумы. — Нет, ничего. — Ой, ты не весёлый. — Эй, Денис, ты в порядке? Ты выглядишь немного покрасневшим, — с заботой тренера Стефан смотрит на своего ученика и протягивает руку к его лбу. — Ты не простудился, не так ли? — Я в порядке! Летом я не простужусь. — Просто проверяю. — Не волнуйся, дорогой, — вмешался Джонни. Затем озорство засияло в его глазах, когда он невинно встряхнул свой напиток: — Бедный мальчик просто понял, что Хавьер тот человек, которому очень нравятся котики. На этот раз Хавьер задыхается своим кофе.