***
Менма хлестко ударил девушку с розовыми волосами по лицу, заставляя ту резко очнуться, шикнув от боли. — Давай, просыпайся, принцесса, есть разговор. Хватит дрыхнуть! — А не пошел бы ты на хуй? — прохрипела Сакура, сплевывая кровь. — Я же ясно сказала, что не намерена больше плясать под твою дудку, можешь хоть глотку в истерике изодрать, но я ничего не стану делать. Схватив девушку за волосы и впечатав ее голову в стену, от чего звякнули цепи, Менма гаркнул: — Сука, еще слово, и твою черепушку украсит пуля. Мне меньше всего хочется возиться с тобой, как с куклой, но ты обязана мне и сегодня выплатишь свой долг. Так что, либо ты выполняешь задание, либо я снова накачаю тебя наркотой и выебу до смерти, закопав напоследок там, где ни одна собака не найдет! Поняла меня? Девушка выплюнула сгусток крови и ненавистно глянула на того, кого ненавидела больше самого Дьявола. Ее губы расплылись в ядовитой ухмылке. — Могу снова повторить, куда тебе следует пойти, но я все же надеюсь на то, что ты не страдаешь провалами в памяти и помнишь прекрасно, что было сказано пару минут назад, — а вот это было явно зря сказано, и девушка дернулась от жгучей боли в боку — Менма разодрал остатки одежды на девушке, насколько позволяли цепи, и резко вошел в пленницу, до синяков впиваясь в тонкую кожу бедер. Истошные крики он подавлял увесистыми пощечинами и грубыми толчками. Ему было наплевать, что кожа на спине итак стерта до мяса. Он хотел ее, причем хотел жадно, до криков, до крови, до последней капли. И хотел очень давно. Она всегда ему принадлежала, хотела она этого или нет. Сделав еще несколько грубых толчков и почуяв наступающий оргазм, Менма вышел из обессиленной девушки, кончив ей на живот и приведя себя в порядок, бросил напоследок: — Так уж и быть, дам тебе пару дней на отдых, тем более, с этого момента ты больше не Сакура Харуно, ты умерла. Как очухаешься, так выполнишь то, о чем мы договаривались — уничтожишь Учиху Саске, даже не думай соскочить. Выполнишь задание — считай, что отслужила свое и можешь быть свободна. Нет — сдохнешь мучительно, это я тебе обещаю. Слезы застыли на щеках, и беззвучно шепча «ненавижу», Сакура желала одного — действительно сдохнуть, ибо терпеть это у нее не было сил, она была изуродована не только внешне, но и внутренне, но кого ебало ее душевное состояние? Низ живота болел так, словно ее пытали раскаленным железом, и лучше б это было действительно так. Два охранника, не церемонясь, подняли ее и понесли куда-то наверх. Менма дал поручение и сам исчез, а девушке было наплевать. Ее клонило в сон, и это было ее единственным лекарством. Два дня спустя. Она умерла… Ее изрезанное тело нашли в заброшенном старом доме ******…Раны, несовместимы с жизнью, следы изнасилования неоднократного… Пытали… Саске был в том особняке, о котором говорил вскользь Джирайя, но ни намека не было на то, что тут вообще кто-то прятался, ибо дома просто не было, лишь обугленные балки, тряпки, высоченная трава, которую, казалось, не косили месяцами. Здесь ничего практически не было, и, находясь в своем кабинете, слушая копа, хотелось от безысходности выть. Кому верить? Джирайе? Копам? Чертовым фотографиям, на которые смотреть было невыносимо, ибо перед глазами стояли эти жуткие кадры с ней? Гаара видел состояние Саске и ничего не мог предложить, только рюмку коньяка, которую черноволосый осушил мгновенно, потянувшись за бутылкой. — Не успел… не успел… Это единственное, что шептал брюнет, и Гаара мог поклясться любым богом — он впервые видел, как глаза Саске наполнялись слезами, а тело вообще теряло контроль — Учиха, еле заметно, раскачивался взад-вперед. Про их отношения Гаара мало что знал, но видел, как Саске вел себя в компании той девушки. Он становился живым, мог заигрывать с ней, и та держала дистанцию, кокетничая. Они играли друг с другом, но эта игра повлекла за собой трагичный финал, и лишь высшим силам известно, как бы сложились их судьбы, не будь всей этой херни.Глава 6
27 августа 2020 г. в 16:23
С исчезновением Сакуры работа продолжалась, и Саске слегка удивился, когда все работники вели себя так, словно никакой Сакуры вовсе не существовало. Джирайя, вернувшийся из командировки на пару дней раньше обычного, любезно пригласил Учиху в свой кабинет на разговор.
— Как тебе объект? С тем графиком, который составила Сакура, мы спокойно впишемся во все сроки, и можно начинать думать касательно открытия. Саку вообще молодец — ее смело можно ставить на пост главы строительной компании…
— Вы ведь знали о ее прошлом? Знали, чем именно она зарабатывала на жизнь, какие заказы выполняла?
Джирайя слегка вздрогнул, что не укрылось от Саске, и, откинувшись в кресле, устало прикрыл глаза.
— Да, я был в курсе всего, что с ней происходило, и я впервые видел настолько сломанного человека не столько физически, сколько морально. И ей некому было открыться, некому было довериться, и я был первым, кто практически спас ее и вытащил из дерьма, в котором она погрязла. Она проходила долгую реабилитацию.
— Тогда почему?..
— Почему я позволил ей вновь заниматься тем, что ее кормило? Знаешь, когда ты зависим, то очень сложно побороть ломку — по себе знаю. Вроде ты думаешь, что сильный, справишься, но когда наступает тот самый момент, ты готов зубами выгрызть стенку бетонную, чтоб только получить желаемую дозу и прекратить эти пытки. С Сакурой было точно также: поначалу она хорошо справлялась и даже больше — нашла новый смысл жизни, получила второе высшее образование, усердно работала в этой же фирме, начиная с обычного офисного работника, но потом… С ней связался Менма (тогда его звали немного по-другому, как ты уже понял), и девочку прорвало. Я до сих пор помню ее горящие глаза, когда она получила свое первое задание и даже занялась формой. Ей хотелось поскорее вернуться встрой, и жажда адреналина затуманивала рассудок.
— О моей семье… Что вы знаете о той ситуации с Фугаку? — руки сжались в кулаки, до крови ногтями впиваясь в кожу.
После минутной паузы старик продолжил.
— Я не знал Фугаку от слова совсем. Мы никогда не работали вместе, никогда не пересекались, у нас ничего общего нет, но как-то раз я увидел на столе у Сакуры несколько фотографий этого типа и неплотно закрытую папку с каким-то документами. Да, лазать по чужим вещам не хорошо, тем более что ты не у себя дома и зашел на минуту, чтоб отдать поручение, но Сакура вышла в магазин за чем-то, а мое любопытство сыграло со мной злую шутку. То было досье на Фугаку, и, как оказалось, тот тип действительно работал с одним очень влиятельным токийским кланом и помогал справлять наркоту и оружие в другие страны, пользуясь уважением в политических кругах. В Гинзе было два подпольных ночных клуба, которые принадлежали Фугаку и которые потом, после его смерти, перешли во власть его, так сказать, заместителя.
— Поверить не могу, ведь до своей смерти мой отец играл роль примерного работяги и любящего семьянина, играл в гольф по вторникам, устраивал моей матери романтические ужины…
— Малыш Саске, ты еще многого о своей семье не знаешь, к счастью, ибо, узнав всю правду, лежал бы сейчас в психиатрической больнице под присмотром врачей и санитаров, и я не шучу сейчас. Но это все лирика. По факту, Менма, работавший с Сакурой когда-то, сильно огорчился, узнав, что Сакура хочет другой жизни, мирной, и, скрипя сердцем, отпустил, затаив желание отомстить за то, что его кинули. Менма вообще был парнем нездоровым и жаждал власть. Его главной целью было свергнуть Мадару, и когда это произошло — Сакура исчезла. А сейчас его финальной целью будешь ты, а если Сакура не осуществит его мечту, то умрет жестоко.
Саске ощущал жуткую нехватку кислорода и, цепляясь руками за горло, стал оседать с кресла. Мысли в момент улетучились, в голове царил хаос. Джирайя резко вскочил и помог Учихе сесть, тут же наливая стакан холодной воды, но, передумав, выудил из нижнего ящика бутылку коньяка и две стопки. Разлив алкоголь, заставил Саске выпить янтарную жидкость. Горло обожгло, но дышать стало легче, и разум слегка прояснился (алкоголь творит вообще чудеса). Отойдя на более-менее безопасное расстояние, старик наблюдал за тем, как брюнет приходит в себя: черные глаза озарились кровавым оттенком, губы сжаты в полоску, а руки сцеплены в кулаки. Ему хотелось одного — крови. Но что будет с Сакурой? Она ведь…
— Она… — прохрипел наш «мститель», — она лишь хотела спокойной жизни, но эта мразь ее шантажировала, угрожала, морально давила?
— Ты еще слишком мягко выразился. У него особые способы наказания за неповиновение — насилует, вырезает на коже отметки, морит голодом, держит в темноте, замкнутом пространстве, порой топит, пытает холодом. Он садист, а такие жить не могут без пыток, и многие Сакура чудом пережила. А сейчас она вновь вернулась в ад по его вине. И эта сука не успокоится, пока Сакура не выполнит задание — не убьет тебя, — Джирайя видел, что Саске хочет что-то спросить, перебить, но закончил мысль: — Знаю, что ты хочешь спросить: откуда у меня такая осведомленность? Я знал Сакуру еще маленькой — дружил с ее отцом, вместе работали. Ее семья погибла в автокатастрофе, когда малышке было четыре года. Родственники-стервятники быстро забрали все имущество себе, малышку сдали в интернат, и судьбой никто не интересовался. Я не мог забрать девочку себе, так как я ей был никем, да и на тот момент у меня были серьезные и финансовые проблемы, и личные, в общем, аврал. Забрал я девочку к себе, когда той было около тринадцати лет, и видок был просто кошмарный. От нее я узнал, что она училась выживать всеми доступными способами, вернее, ее учили. Она убила четырех человек, ее заставляли принимать наркотики, а за отказ избивали. У нее были сломаны ребра, куча ссадин, гематом, дважды было сотрясение, перелом ключицы, бедра. Одним словом, она напоминала труп, отсутствовало всякое желание жить, но, как видишь, вместе мы многого добились, и она выглядела счастливой.
В голове с огромным трудом укладывалось то, что рассказывал Джирайя: Саске никогда бы не подумал, что у столь яркой девушки может быть настолько жестокое прошлое. Он видел в ней красивую обертку и не догадывался, что содержимое окажется чем-то пугающим, но впервые захотелось защитить ее от целого мира, держать рядом за руку и никуда не отпускать — он боялся потерять ее, чтоб она вновь ощутила тот кошмар. И он искренне надеялся, что у него есть время.
Седовласый словно прочел мысли Саске, произнеся:
— Очень давно Сакура рассказала мне излюбленное место Менмы, куда он привозил своих игрушек и воспитывал — в двухстах километрах от Токио есть заброшенный особняк Иязуми — дом когда-то принадлежал кому-то из родственников Менмы. Это было его практически единственным убежищем, куда особо никто не совался из чужаков.
— И вы уверенны, что этот мудак там прячется и Сакура вместе с ним?
— Да, поэтому поспеши, пока не стало слишком поздно. Верни Сакуру, не дай ей стать прежней.
— Я позабочусь об этом.
Спешно покидая кабинет, Саске лишь на секунду остановился, бросив «спасибо за все», но даже это тронуло старика, для которого Харуно была словно дочь. Он надеялся, что Саске успеет и защитит эту маленькую девочку.