Подобная Сильмариллу

      - Я так счастлива, что ты вернулся, - я нежно погладила Гортхаура по щеке, стирая последние капли легкого теплого дождя. – И вернулся невредимым.       Победа была абсолютной, Гондолин был разрушен, но потери были весьма велики: кроме Готмога, возглавлявшего войска, и множества обычных солдат, погибли еще несколько балрогов, людских военачальников и один из взрослых драконов. Впрочем, это никому не мешало с размахом праздновать победу, и настроение жителей Ангбанда ничем не омрачалось.       Мы медленно шли по двору. Мне даже не хотелось ни о чем говорить, я просто соскучилась и хотела провести время с возлюбленным. Мы направлялись к драконам – Гортхауру нужно было навестить Смауга и Скату и проверить, как разместили вернувшихся с войны любимцев Мелькора.       Рядом с ангаром Скаты я услышала детские вопли и звуки ударов. Перед моими глазами предстала весьма мерзкая картина – полный человек преклонного возраста с искаженным от злобы лицом бил по спине железной палкой тощего грязного мальчишку, который отчаянно кричал и упирался.       - Что тут происходит? – рассерженно спросила я. Человек медленно поднялся, и в его глазах появился страх, когда он увидел Гортхаура. Мальчик, увидев нас, разревелся больше прежнего.       - Милорд, миледи, этот мальчишка, мой слуга, обокрал меня и пытался скрыться в лесу, - запинаясь, проговорил он.       - Вот как? И что же он украл? – спросил Гортхаур.       - Изумрудную брошь моей жены, - человек открыл ладонь и показал мне украшение.       - И зачем тебе это украшение, мальчик? - спросила я. – Не слишком ли ты юн, чтобы делать подарки девушкам?       - Нет нужды спрашивать. Он пытался сбежать из Ангбанда, - резко и зло сказал Гортхаур. – К эльфам. Я ясно читаю это.       И слуга, и хозяин замерли. Дело принимало совсем нехороший оборот.       - Ах ты, поганец, - прошипел обокраденный хозяин. – Задам я тебе!       - Не задашь, - спокойно ответил Гортхаур.       - Господин? – человек, казалось, был напуган.       - Я его забираю. Предательство и попытка побега караются смертью, не говоря уже о том, что воровство само по себе довольно серьезное преступление. Ты можешь идти, а его я забираю.       - Благодарю вас, господин Гортхаур! - человек, несмотря на внушительные габариты, испарился так быстро, что я на секунду подумала, не пользуется ли он магией. Мальчишка, поняв, кто перед ним и что его ожидает, замолчал и лишь с ужасом смотрел на нас.       - Эй, охрана! - крикнул Гортхаур, и из-за деревьев вышло несколько орков. – Отведите этого мальчишку к Скате. Дайте дракону подышать! - раздался звук удара о землю. Малолетний преступник упал без сознания.       - Будет сделано, господин! - загоготали орки и взвалили на себя бесчувственную ношу.       - Ската его заморозит насмерть? – спросила я.       - Да, - ответил он. – Я не рад, что ты увидела это разбирательство.       - Не стоит. Мне не жаль его. И я видела и хуже, пока тебя не было, - и я рассказала ему, как убила Ниниэль.       - И самое странное, что я совсем не думаю о том, что сделала, и большую досаду во мне вызывает то, что Мелькору удался столь злобный розыгрыш. Впрочем, Смауг, как и Мелькор, считает, что мне это только пошло на пользу. Что ты думаешь? – закончила я свое повествование. На мгновение мне показалось, что Гортхаур как то странно усмехнулся, но потом я поняла, что это всего лишь игра затухающего вечернего света.       - Прожив столько лет в Ангбанде, даже Манвэ не остался бы полностью безгрешным, - Темный Майа легко поцеловал меня. – И это случилось бы рано или поздно. Сейчас жестокие времена, ты знаешь. Ты поступила правильно, защищая себя любыми возможными способами. Никто на твоем месте бы не медлил и тем более не переживал бы из-за такой ерунды, тем более опасность оказалась мнимой.       Я вздохнула и отвернулась. Действительно, неужели я ждала сочувствия от Гортхаура Жестокого? Да и произошедшее действительно пошло мне на пользу. В тот день я поняла, что не дрогну, если мне или Гортхауру будет что-то по-настоящему угрожать.       Из ангара Скаты раздался нечеловеческий вопль преступника, и губы Темного Майа искривила довольная усмешка. Решив сейчас не мешать ледяному дракону, мы зашли к Смаугу.       - Гортхаур и Сильмариэн! – дракон явно нам обрадовался.       - Иди сюда, Огненный Смауг, - позвал Гортхаур, и Смауг радостно подлетел к Майа и положил голову ему на плечо, даже не требуя золотых украшений. Гортхаур обвил рукой шею дракона.       Это было прекрасное зрелище. Черные волосы Майа разметались по бронзовой чешуе юного дракона, и я, смотря и восхищаясь, попросила:       - Дайте мне запомнить этот момент!       Потом подошла к ним, встала рядом и тоже обняла Смауга, ощущая его тепло. В тот момент мы все были счастливы.

***

      - Шах и мат! – усмехнулся Гортхаур, и забрал моего короля с доски.       - Но как! Я даже не заметила! – расстроилась я. – Может, заново с позапрошлого хода? - Гортхаур поднял руку, и я потянулась, стараясь выхватить черного короля. - Отдай мне Мелькора!       - Ты считаешь, что это Мелькор? – удивился Гортхаур.       - Да, - почему-то смутилась я. – Он ведь тоже… король.       - И тоже сидит на одном месте, не участвует сам в битвах и ждет, пока его загородят, - вздохнул Майа, и я улыбнулась. Можно было расслабиться - вряд ли за нами кто-то следил в моих покоях.       - Тогда ты, получается, королева! - засмеялась я. – Ходишь по всей доске, можешь съесть любую фигуру и прикрываешь короля.       - Только если называть меня ферзем. Королева по отношению ко мне звучит глупо, - поморщился Гортхаур. – А себе ты отводишь какую роль?       - Пешка перед ферзем, - вздохнула я и откинулась на спинку кресла. - Меня легко съесть и сильно ударить я не смогу, даже если захочу.       - Учитывая всю твою магию, ты, скорее, ладья или конь, но никак не пешка.       - Не хочу быть лошадью! – расхохоталась я.       - Ладно, тогда драконы будут конями, - мое шутливое настроение передалось и Гортхауру. – Но ты точно не пешка. Ты слишком многое умеешь. И ты мне слишком дорога.       Я польщено улыбнулась ему, с радостью принимая эти приятные слова.       - А как тебе такая расстановка? – Гортхаур подошел ко мне сзади, присел рядом с креслом и показал две шахматные фигуры. – Ты, - поставил на стол черную королеву, - и я, - рядом встал король.       Я поняла, что разговор становится серьезным, и отшутиться, что я не хочу бегать по всему Средиземью и защищать своего короля до конца времен, не получится.       - Здесь не хватает того, кто сейчас на самом деле король, - тихо ответила я, встав с кресла и мягко отведя его руки. – Ты сам знаешь, что деваться некуда.       - Еще можно уйти отсюда! Пока мы не нарвались на расправу худшую, чем в тот раз. После Тол-ин-Гаурхота. Ты знаешь, о чем я, – Гортхаур говорил настолько тихо, что я едва могла его расслышать.       - И мы наживем самого сильного в этом мире врага. Кроме того, наши нынешние враги тоже сильны, – я указала на белые фигуры.       - Кто? Маэдрос и Маглор? Многие эльфийские короли мертвы. Почти никого не осталось, - Темный Майа был явно разочарован моим ответом.       - Я подумала о других. Послушай, - я притянула Гортхаура к себе и заговорила ему в самое ухо. – Мелькор кое-чем поделился со мной, пока тебя не было, и я много об этом думала. Он сказал, что чувствует, что война скоро окончится. Не битва за Гондолин, а вообще вся война. И я тоже это чувствую. Дара предвидения у меня так и нет, но предчувствия терзают. Но эльфам и людям не под силу выиграть, а если они проиграют, закончится только битва в Средиземье, а ведь остаются еще и, - я выразительно посмотрела на раскиданные белые фигуры, – более сильные игроки.       - Нет! - Гортхаур стал даже бледнее, чем обычно. – Этого не может быть!       - Может! Только у нас один Вала, пусть и самый сильный, а там их много! Так что Манвэ, - я подняла белого короля, - и Варда, - и поставила рядом белую королеву.       - Это абсурд, такого не может быть! – повторял Гортхаур, и я давно не видела его столь сильно встревоженным... столь напуганным. – Они же не бывают в Средиземье!       - А вдруг! – зашипела я. – Ты представляешь, что будет, если начнется такая война? Ангбанд – защищенная твердыня, ее можно осаждать годами, а если мы уйдем, то не только окажемся без защиты, но и навлечем гнев Мелькора, и нам не пережить войны.       - Наоборот! – прошептал Гортхаур. – Можно будет спрятаться и переждать это все подальше от Ангбанда, где-нибудь на востоке за Андуином.       - А если все это будет длиться годами? Веками? И в конце концов от Средиземья ничего не останется?       На лице Гортхаура я видела все переполняющие его мысли и эмоции, но потом он медленно произнес:       - Мы ничего еще не знаем наверняка. Возможно, не будет никакой войны с Валинором. Да и пока я не так силен, как хотелось бы. Я пойду к себе. Доброй ночи, Сильмариэн.       - Подожди, - я вскочила с кресла и схватила Гортхаура за рукав. – Я ни в коем случае тебя не поучаю! Я же хочу нам помочь, - зашептала я. – Но если ты захочешь уйти, я пойду с тобой, и все равно, будет война или нет!       Я почувствовала, что он слегка расслабился.       - Я знаю. Ты же не подумала, что я хочу уйти сейчас? Нет, Сильмариэн, после такой победы это неразумно, да и я потерял много сил на этой войне. Я не глупец. Надо выждать время, - он погладил меня по щеке, и я выдохнула с облегчением. – Скорее всего, много времени. Мелькор слишком много издевался над нами обоими.       С последним я была согласна. Мелькор больше не шутил надо мной после того вечера. По всей видимости, он не догадался, кто подложил ему паучка, но я все же была настороже, на всякий случай, ожидая нового подвоха. Реакция Темного Валы на маленькую Унголианту, надо сказать, была не такой бурной, как я ожидала, и как, по рассказу Гортхаура, бывало ранее. Стоя в соседнем коридоре, я услышала всего лишь громкий крик Мелькора, потом что-то с грохотом упало и разбилось, а из покоев господина выбежал один лишь балрог, тех людей я больше не видела. Это было еще неплохо. С годами Мелькор более или менее научился держать себя в руках при виде пауков и реже вспоминал Унголианту.       - Нужно стараться не навлекать его гнев, пока мы здесь, - шепнула я, мысленно уже ругая себя за дурацкую детскую затею с пауком, и поцеловала Темного Майа. Через минуту я уже не думала о неприятностях.       Гортхаур ушел от меня лишь после рассвета, и тогда мрачные мысли вернулись ко мне вместе с солнечным светом. Лежа в постели, я думала о том, что, несмотря на все, что мы обсуждали вечером, не хочу бежать. Пусть сейчас есть страх перед Мелькором - внешний мир пугал меня куда больше. За прошедшие века Ангбанд стал мне настоящим домом, а за его пределами было полно врагов. Как хорошо, что Гортхаур никуда не собирается бежать прямо сейчас, и можно спокойно спать, а войну не предвещает ничего, кроме тех мрачных предсказаний Мелькора! Но он мог и ошибиться. Такое уже случалось. Новый страх накрыл меня внезапно. А вдруг он проклянет предателей и беглецов? Как Хурина и его детей? Я накрыла голову подушкой и застонала. Сон полностью прошел.       Впрочем, мы с Гортхауром больше не говорили ни о войне, ни о побеге. Все шло как обычно, крупных битв до уничтожения гаваней в Средиземье больше не было, и предчувствие большой беды оставило меня. Ангбанд упивался последними крупными победами. Мелькор, как нам казалось, расслабился, пиры становились все чаще и роскошнее, но военная дисциплина внутри крепости все же не слабела.       Прошло время, и однажды ночью я выглянула в окно полюбоваться лунным светом и увидела нечто, что потрясло меня до глубины души. На небе взошла новая звезда, но не такая, как все остальные. Она была много больше, и свет ее был столь ярок и чист, что напомнил мне… свет Сильмариллов? Тот свет, что ни с чем нельзя перепутать, если увидел его раз.       - Как такое может быть? – воскликнула я, прибежав к Гортхауру. – Это же безумие!       - Но это действительно похоже на настоящий Сильмарилл, - задумчиво ответил мне Темный Майа. - Мелькор будет в ярости, готовься к этому. А еще это значит, что кто-то из Валинора побывал в Средиземье.       - Или кто-то из Средиземья сумел попасть в Валинор, - закончила я, и мы испуганно переглянулись.