Я буду звать тебя доктор.

Это утро не задалось с самого начала. Васю опять разбудили в 8 утра и первое, что он почувствовал-не голод, не сонливость, даже не раздражение. Первое, что он почувствовал-это тянущую боль в костяшках и разбитой скуле. Вчера, когда Женя ушёл, Васю отвели на прогулку. Шакулин решил, что лучшее времяпровождение для него сейчас-прогуляться и может даже найти пациентов других интернов. В тот день, эта была одна из немногих идей Васи, которую он смог воплотить в жизнь. Он ещё не успел подойти к группе «товарищей по несчастью», когда понял, что это именно те, кто ему нужны. Их было четверо. Две девушки: Низенькая блондинка и высокая рыжая с короткими волосами. И два парня: Высокий брюнет и среднего роста бритый на лысо. — Что обсуждаем? — непринужденно спросил Шакулин. — Да так, впечатлениями делимся, — ответил брюнет. — По поводу? — Ну… нам тут… Это… Интернов подсунули…вот, — сказала рыжая девушка. — Ооо, а я думал теории заговоров послушать. Ну хоть что-то, — все так же непринужденно продолжал Вася. — У нас тут личный разговор, как бы. Нет интерна для обсуждения-иди лесом, — ответил тот же парень, что и в первый раз. — Ну почему нет, есть. Но я про него говорить не буду. Хочу послушать, что вы о нем думаете. — А ты про какого? — Их что, много что ли? — слегка удивился Шакулин. Он искренне верил, что интернов где человека три. — Ну как бы пять человек. — Это не много. У меня парень… Вы., — начал Вася, но был нетактично перебит молчавшей до этого блондинкой. — Ааа, высокий такой, да? В очках… Ну такой нескладный весь. Он из больницы постоянно красный выходит, как помидор. Вася был недоволен, что его перебили, но поступившая информация очень его порадовала. — Этот что ли? Постоянно красный выбегает, а ходит как баба. Ещё и голос такой, писклявый до жути прям. На голубого похож, — сказал брюнет. Лучше бы он молчал. Шакулин не раз для себя отмечал, что голос Жени может иногда быть немного высоковатым, а движения женственными, но Вася считал, что это только придает ему сходство с котом и является изюминкой его образа. Услышать такие «отзывы» от человека, который и словом-то с Калинкиным не перемолвился, было для него чересчур. Когда человек злится и начинает бить кого-то автор пишет что-то вроде « пелена заволокла его глаза. Он сам не понял когда, но он начал избивать того парня». Вася прекрасно осознавал всё, что произошло дальше. После слов того парня, он сожалеюще улыбнулся и ударил того в нос. Шакулин не знал, каким сильным был удар, но он был не последним. Брюнет попытался ударить Васю, закрывая сломанный нос рукой. Он промахнулся. В отличии от Шакулина, который двинул ему ещё раз, но уже в челюсть. Кровь парня попала ему на руки и тихо капала на асфальт под ногами. А потом пришли санитары. Когда Вася отвлекся на шум приближающихся шагов, брюнет ударил его в скулу. Немного не удержавшись на ногах, Вася упал на асфальт. Санитары подняли его, отвели в палату и вкололи снотворного, чтобы не буянил. Все эти события промелькнули в памяти парня, вызвав головную боль. Несмотря на все это, от встречи с Женей он не отказался, наоборот, он считал, что такой подвиг должен быть оценен. — Ты что, подрался? Когда ты успел-то? — на лице Калинкина читалось недоумение смешанное с удивлением и беспокойством. — Если бы ты знал обстоятельства, доктор, ты бы так не злился. — И что же за обстоятельств такие побудили тебя подраться, а? — Женя до сих пор не мог понять, что происходит, но немного смягчился. — Я честь защищал. И не чью-то, а непосредственно твою, — Вася сказал это с какой-то гордостью в голосе, но больше с волнением. — В смысле? — В коромысле! Встретил я других пациентов, ну которые у интернов, решил послушать. Один из них начал о тебе всякий бред нести. Ну я ему и двинул. На секунду отвлекся, а он, тварь такая, скулу мне разбил. Я можно сказать герой, доктор! А ты не ценишь. — Ну, за честь отстоянную спасибо. А вот раны мог и обработать. Попросил бы кого-нибудь тебе костяшки забинтовать, скулу пластырем заклеить. Инфекция попадет и все! Был Вася- нет Васи, — Женя говорил немного взволнованно. Понятное дело. Он только что узнал, что Шакулин за него дрался. Ему никогда не приходила мысль, что такое вполне возможно. — Доктор, а забинтуй мне костяшки и скулу пластырем заклей. Пожааалуйста, — сказал Вася, при этом сделав такие глаза, что отказать мог только слепой. И то не факт. — Ладно, так уж и быть. Но учти, я это делаю только потому, что это мой долг как врача. — Какой? Бинтовать руки парням, которые за тебя морды бьют? — Помогать больным, несчастным и чудовищам, вроде тебя. Женя сходил за аптечкой, сел за стол напротив Васи и начал бинтовать его сбитые костяшки. — Ай, больно же, доктор, — сказал парень, морщась. — А ты думал? Нужно же обработать сначала, а то инфекция попадет. Ну не скули, Вась, — сказал Женя мягко. — Если ты будешь продолжать разговаривать таким нежным голосом, то я больше в жизни не пискну. — Ни стыда, ни совести, Шакулин. Я ему тут первую медицинскую оказываю, а он. — Я думал, что первая медицинская это типа «вынеси человека из воды, сделай искусственное дыхание». Кстати, как насчет искусственного дыхания? — сказал Вася и подмигнул. — А ты тонешь? Нет? Ну и все тогда. Начнешь тонуть- вот тогда и поговорим. Ладно, обработали. Давай бинтовать. — Только не перетяни. Мне мои пальцы подвижными нужны. Мало ли я за рояль сяду. — Сядет он, ну да. Не боись, не перетяну. Женя аккуратно забинтовал сначала одну, а потом и другую руку парня, ловкими движениями поднимая и опуская его ладони. — Ну вот видишь, доктор. Мы уже и за руки держимся, — сказал Вася поднимая ладонь и изучая бинт. — Ладно, теперь скулу. Опять будет немного щипать, только не пищи, хорошо? Вася мужественно пытался «не пищать», но пару раз все-таки пискнул, при этом жмурясь, как слепой котенок. — Ты же сказал, что будет немного щипать, доктор. Врешь и не краснеешь, — наиграно возмутился Шакулин. — Чего бы мне краснеть? Краснеют когда смущаются, бегают или злятся, но ни когда врут, — сказал Женя сосредоточенно пытаясь вскрыть упаковку пластырей. — А когда ты выходишь с наших сеансов ты бегаешь, злишься или смущаешься? А, доктор? Это был запрещенный прием. Вася использовал известную ему информацию против Жени и сделал это крайне удачно. — Злюсь, Вася, злюсь, — сказал Калинкин продолжая открывать пластырь. — С чего бы это? — такого поворота Шакулин не ожидал. — Да есть тут один пациент, Вася. Вопросы всякие задаёт, подкатывать пытается. — Неужели? И как, выходит? — спросил парень наиграно наивно. — Ну так, не очень. Давай сюда скулу, — сказал Женя, наконец осилив упаковку пластыря. Вася повернулся к нему разбитой скулой и Калинкин бережно приклеил его, аккуратно разгладив. Женя вернул аптечку на место и вернулся в кабинет. Вася стоял у кулера и собирался идти к дивану. Женя подошел к кулеру и налил себе воды в пластиковый стаканчик. В отличии от Васи он так и остался у стола. Шакулин встал подошел к Жене почти вплотную оставляя между ними где-то пятнадцать сантиметров пространства. Он посмотрел парню прямо в глаза. — Доктор, мне кажется, что я все же тону, — сказал Вася не прерывая зрительного контакта. — Каким это образом. На суше. В комнате, где из воды только кулер, — Женя нервно сглатывал. Во рту пересохло, на щеках проступал румянец. — Есть тут кое-что ещё. Два бездонных океана. Я смотрю в них прямо сейчас и чувствую, как тону. — Значит не смотри. Можно было подумать, что Женя не хотел, чтобы между ним и Васей что-то произошло в тот момент, но это было не так. Он всей душой хотел, чтобы что-нибудь, хоть что-нибудь произошло, но надежды рухнули, когда Вася отвел взгляд и засмеялся так, как он умеет- слегка хрипло, но очень приятно. И, как на повторяющейся записи, в голове Жени звучала следующая фраза Васи- « Эх, доктор, такой шанс испортил». И правда, такой шанс…