На необитаемом острове

       Микеланджело и Рафаэль наблюдали, как Донателло и Леонардо носились по пляжу, спасаясь от разъярённой свиньи. Несколько маленьких пятнистых поросят весело бегали по песку, с любопытством повизгивая. Заметив новых участников действия, поросята подбежали к появившимся Майки и Рафу. По видимому, малыши никогда не видели людей, и уж тем более на них не охотились, потому что ни малейшего страха они не выказывали. — Какие лапочки! — умилился Микеланджело, убирая нунчаки и опускаясь на колени, чтобы погладить зверушку. — Отойди от него, — рыкнул Рафаэль. — Эй, ну это же просто малютки, — Майки поднял увесистого поросёнка на руки. Остальные с визгом отбежали в сторону. — Дебил, у этих малюток есть мама! — Раф с размаха хлопнул себя по лбу. Хотелось бы врезать младшему, но тот был далековато, а Рафаэль и так едва держался на ногах. А Микеланджело и так понял, почему не нужно было трогать поросёночка. Его мамаша оставила в покое смешно отмахивающегося от неё шестом Дона и удирающего Лео и переключилась на Майки. Решив, что её детёнышу угрожает опасность, милая свинка злобно хрюкнула и помчалась в атаку.       Заметив несущуюся к нему на всех парах злющую свинью, Микеланджело мигом поставил её детёныша на песок и пустился наутёк. Рафаэль замахнулся было саями намереваясь получить вкусный обед, но был остановлен дружным воплем всех троих братьев.       Закатив глаза, парень убрал оружие и поспешил уйти с пути мстительной мамаши. А так как бегун из него был на тот момент так себе, Раф предпочёл просто нырнуть под укрытие тента. Оттуда он ещё добрых полчаса наблюдал, как братики упражняются в беге и акробатических трюках. Наконец, загнав типов, посмевших покуситься на её ненаглядных деточек, на пальмы, свинья, довольно похрюкивая, скрылась в зарослях, уводя за собой и детёнышей.       Собравшиеся вместе братья нашли хохочущего Рафаэля, привалившегося к одной из стен плота. — Набегались? А на пальмы-то как ловко забрались! Даже шико или ашико не понадобились, — поддразнил он смущённых ребят. — Эй! Да ты вообще хотел убить несчастную свинку, — обвиняюще ткнул в него пальцем Майки — И правильно сделал бы. Тогда мы смогли бы нормально пообедать, — огрызнулся Раф. — Так нельзя, у неё же детёныши! А ты собирался убить мать на их глазах и оставить бедняжек сиротами? — Микеланджело широко распахнул наивные глаза и уставился на брата, не в силах поверить, что тот действительно хотел так поступить. Тяжело вздохнув, Рафаэль повернулся к лидеру. — Ладно, с Майки всё понятно. Будет подыхать с голоду, но зверушку не обидит… А ты почему от неё бегал с катанами в руках?! — Ну… У неё же поросята, — Леонардо покраснел под недоверчивым взглядом Рафа. — Ты серьёзно?! Лидер, такими темпами твоя команда сдохнет от голода, — парень укоризненно покачал головой, но в зелёных глазах сверкали искорки веселья. — Прекрати, Раф. Лучше скажи, зачем ты вообще поднялся? Хочешь опять свалиться в бреду?! Имей ввиду, здесь я пока аптек не встречал, а запасы лекарств у меня не безграничны, — Дон прекрасно видел, что сил у брата только и осталось, что глаза открытыми держать.       Уложив вяло сопротивляющегося Рафа, Донателло извлёк из аптечки шприцы и лекарство. — Майки, ты бы тоже прилёг, отдохнул. Что-то ты бледноват, — пока Дон занимался Рафаэлем, лидер приглядывался к младшенькому. — Всё нормально, Лео. Мы все здесь сейчас не лучшим образом выглядим! Ты бы на себя посмотрел, — улыбнулся Майки, но в его взгляде появилось предупреждение — И всё же, тебе надо поспать. Иначе дежурить ночью будет сложно, — схитрил немного старший.       Оставив братьев отдыхать, Леонардо и Донателло вышли на берег. Дел было множество, но прежде всего лидер должен был поговорить с братом. — Донни, тебе не кажется, что Майки на самом деле не очень хорошо себя чувствует? — Думаю, он бы сказал нам об этом, — поразмыслив ответил гений. — Ой ли! Когда Майки признавался в этом? До последнего же всегда тянет, — резонно усомнился Лео.       Договорившись повнимательнее присматривать за младшим братом, парни стали обдумывать дальнейшие действия. Надо было обследовать территорию, в том, что поблизости людей нет, ребята почти не сомневались: слишком непуганое зверьё вокруг. Но поискать источник воды и пищу следовало в первую очередь. Запасы уже подходили к концу. Загвоздка была в том, что оставлять одних Рафаэля и Микеланджело очень не хотелось, но и одному бродить по незнакомой местности тоже не годилось.       В конце-концов, Леонардо, скрепя сердце, решился отправиться с Доном на поиски еды. Вот только ему было несколько не по себе от этого решения. Уходя, Лео то и дело оглядывался на лагерь. — Да не переживай ты так! Не детей ведь маленьких одних оставляешь, — успокаивал его Донателло, сам нервно поглядывающий назад. — Точно, не детей! Гораздо хуже, — тяжело вздохнул Леонардо. Многолетний опыт подсказывал, что Раф или Майки оставленные без присмотра по одиночке могут натворить дел, а уж Микеланджело и Рафаэль вместе — это всегда крупные неприятности. Раздумывая о том, что могут начудить братики теперь, старший углубился в заросли, прокладывая дорогу для Дона.       Первое время Лео пытался говорить с Донателло, но обернувшись на неразборчиво мычащего что-то в ответ гениального брата, лидер увидел, что тот с совершенно счастливым и безумным видом ползал на коленях возле невзрачного растения. А потом начал чуть ли не обниматься с разными представителями флоры. На робкий вопрос по поводу происходящего Дон затараторил на латыни с маниакальным блеском в глазах. Каштановые волосы растрепались, на бледных щеках появился румянец, забыв о цели похода, гений ползал по зарослям, не позволяя Леонардо тронуть катаной ни одно растение. Подавляя желание перекреститься и обрызгать братика святой водой (её всё равно не было), Лео попытался напомнить, зачем они вообще пошли. Терпение лидера почти лопнуло, когда Донателло выхватил у него захваченный для находок мешок и начал складывать туда непонятные большие овальные жёлтые плоды. Гений пояснил, что это плоды хлебного дерева и они съедобны. Так же он набрал много чего из фруктов. А вот воду ребятам найти не удалось.       На подходе к лагерю Дон схватился за голову, увидев Рафаэля, стоящего в воде и рыбачащего. Микеланджело чистил и жарил пойманную рыбу. Пробормотав что-то неразборчивое про идиотов и упрямых ослов, гений метнулся вытаскивать Рафа из воды и возвращать его в постель. — Рафаэль! Я больше и пальцем не пошевелю, если ты свалишься с ног. Как тебе только в голову могло прийти залезть в воду сейчас? Да ты едва на ногах стоишь! Ладно бы Майки, но ты!..       Как ни пытался возражать Раф, доказывая, что с ним всё в порядке, устоять перед разгневанным Донни он не смог. Уже через несколько минут парень оказался укутан в одеяло, с градусником под мышкой. А уж когда выяснилось, что у него действительно немного поднялась температура, гений напичкал брата лекарствами и пообещал постельный режим на ближайшие дни.       Оставив Рафаэля набираться сил, Дон отправился готовить плоды хлебного дерева. Микеланджело же помчался исследовать пляж. Он вернулся к ребятам с горящими глазами, показал целую охапку разнообразных находок, вроде красивых ракушек и камешков. Леонардо же задумчиво что-то прикидывал, оглядывая территорию лагеря. — Лео, что тебя беспокоит? — поинтересовался Майки. Старший только улыбнулся, глядя на сияющего братишку. Ветерок трепал светлые прядки, из-за пребывания на солнце веснушки стали заметнее, а ярко-голубые глаза смотрели на окружающий мир с восторгом.       Леонардо всегда поражала способность Микеланджело во всём находить хорошее. Они застряли непонятно где. Нет ни связи с внешним миром, ни множества самых необходимых вещей. Непонятно, что ждёт их на этом клочке суши и как долго им придётся здесь пробыть… Майки же просто радуется приключению, не заостряя внимания на сложностях. Весь вечер младший из братьев носился солнечным лучиком по лагерю. То и дело звенел его весёлый смех. И ни один из ребят не мог хмуриться или думать о проблемах, когда слышал звонкий смех брата. Даже Рафаэль перестал мрачно дуться на всех, когда увидел лукавую мордашку Микеланджело.       Вечер стал ещё лучше, когда Донателло пообещал добыть соль. Майки пообещал ему всячески помогать, на что гений только тяжко вздохнул, зная, что помощь любопытного брата доставит немало хлопот. Так или иначе, вскоре все, кроме дежурного улеглись спать. Правда, Раф пытался возмутиться из-за того, что его на дежурство так и не поставили, но скорее просто из чувства противоречия. Потому что уснул он самый первый.       Пробуждение же не было особо приятным. Дон едва успел уснуть, когда его разбудил Микеланджело. — Донни, мне нужна помощь