На необитаемом острове

      Леонардо уже развернулся было, готовый сорваться с места, но слова Донателло заставили его остаться на месте. — Лео, но нам лучше разделиться. Так мы быстрее найдём Майки. — Согласен. Пока толпой будем бегать, время упустим, — вмешался Рафаэль, поддерживая умника и нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Видно было, что его эти разговоры, а точнее, бесполезная трата времени, раздражают. — Ладно, но только, пожалуйста, осторожнее, — сдался Леонардо. Ему не хотелось отпускать ребят одних, но не признать правоту их слов не мог. — Тогда так: Донни, ты к той рощице, куда за фруктами ходим; Раф, проверь родник, а я посмотрю у рифов, где он часто ловит крабов. Встречаемся здесь.       Ребята разбежались каждый в свою сторону. Донателло осмотрел всю рощу, едва ли не под каждый куст заглядывая, но Майки там не было. Раф тоже напрасно рыскал вокруг источника, откуда они набирали воду. Вернувшийся к месту сбора последним, Лео застал только встревоженного Дона и злого Рафа. — Я его привяжу к палатке, как только найду… Нет, лучше к дереву, так надёжнее будет,  — прорычал Рафаэль, увидев, что и Леонардо возвратился один. — Давайте поищем дальше в джунглях.       Раф уже собирался было рвануть назад в заросли на поиски младшего брата, но Донни удержал его за плечо. — Мы что-то упускаем. Бесполезно просто бегать по острову, слишком большая территория. Нужно понять, где его искать. Майки наверняка не просто так ушел. Может, он что-то говорил? — Дон перевёл взгляд с чахлого кустика травы, растущего на песке, который рассматривал, на братьев. Они последние разговаривали с Микеланджело, значит, вполне могли знать, куда он направился и для чего. — Да ничего такого он не говорил. Мы просто перекинулись парой слов и всё, — Рафаэль нервно вцепился пальцами в свои отросшие уже волосы, и без того взлохмаченные. — Я же не просто так из праздного любопытства интересуюсь! — умник тоже был далёк от спокойствия.       Лео, не вслушиваясь в разговор взвинченных братьев, грозивший перерасти в ссору, задумчиво стоял, раз за разом прокручивая мысленно разговор с Майки. Возможно, Донателло прав и они что-то упускают, что-то, что поможет найти брата. Остановившимся взглядом Леонардо смотрел на песок, совершенно ничего не видя. Внезапно его глаза расширились, а из горла вырвался тихий вскрик. Дон и Раф этого не видели и не слышали, увлечённые перепалкой, но зато сразу заметили, что старший сорвался с места, заметно прихрамывая на больную ногу и побежал в ту сторону, где они складывали брёвна для будущего дома.       Переглянувшись, оба поспешили за ним. На ходу Рафаэль, сообразивший, почему Лео туда помчался вспугнутым зайцем, пересказал Дону короткий разговор с Микеланджело слово в слово.        У дома, пока только вырисовывавшегося, Майки не было, но брёвен, лежащих у импровизированной строительной площадки явно прибавилось. Не намного, но всё же заметно. — Твою ж мать! — с чувством выдал Раф, для которого теперь не было секретом, чем занимался младшенький, пока они его искали в джунглях.       Донни воздержался от комментариев, просто прибавив ходу. Уж ему-то было хорошо известно, к чему могли привести такие «подвиги» Микеланджело. Впрочем, это понимали все. Несмотря на больную ногу, Леонардо бежал быстрее всех, одновременно выкрикивая имя младшего брата. Он и всем сердцем хотел его найти, и одновременно боялся того, что мог увидеть.       Ребята обнаружили Микеланджело у срубленных бревен. Первым его заметил старший. Майки лежал на животе, уткнувшись лицом в шершавое бревно, которое продолжал держать судорожно сжатыми пальцами одной руки. Лео расслышал его затруднённое, сиплое дыхание, упав рядом с ним на колени и осторожно разжал ему пальцы, убирая руку с дурацкого бревна и в ужасе глядя на их неестественно-фиолетовый цвет. — Донни! — старший, не в силах сейчас ничего сделать для Микеланджело и боясь навредить неосторожным действием, обернулся на подбежавших братьев, бросив короткий взгляд на умника, как крик о помощи. Донателло из них всех хоть что-то понимал в медицине, потому и подмоги парни ждали именно от него.       Дон, до хруста сжав зубы, перевернул Майки, проверяя пульс и прислушиваясь к прерывистому дыханию. При одном взгляде на бледного, как лист бумаги брата и его посиневшие губы, руки Донателло затряслись, но времени на панику не было. — Раф, за аптечкой, живо! — рявкнул Донни, но возражать Рафаэль и не собирался, припустив к лагерю так, что только ветер в ушах засвистел. — Лео, помоги мне усадить его, — скомандовал умник, вспомнив, что в таком положении младшему было легче дышать. Старший беспрекословно выполнил всё, что он сказал. Микеланджело был без сознания и ребята, подгоняемые страхом и невыносимостью бездействия, решили не ждать Рафа, а идти ему навстречу, чтобы не терять драгоценное время.       Успели. Лекарство вкололи вовремя, постепенно пугающая мертвенная синева уходила с лица Майки, который ненадолго пришел в себя, но почти сразу уснул, обессиленный. Сидя рядом с ним Дон перебирал оставшиеся ампулы в аптечке, в который раз кляня себя и за идею построить яхту, и за то, что настоял на её испытаниях, втянув во всё это братьев. Леонардо пристроился сбоку от младшенького, вытянув больную ногу, горевшую огнём, и сжимая его до сих пор ледяную руку в своей, пытаясь согреть. Лео немного потряхивало, и временами казалось, что пальцы брата вновь становятся сине-фиолетовыми. Тогда он кусал губу, чтобы прогнать эту картинку и вернуться к реальности.       Рядом не было только Рафаэля. Убедившись, что с младшим братом всё будет в порядке, тот пулей вылетел из палатки, ругаясь на чём свет стоит. Старшие не пошли за ним, понимая, что ему нужно выплеснуть эмоции. Рафу всегда было сложнее с ними справляться, особенно с гневом. А сейчас он был зол как никогда на весь белый свет. Лучше было не усугублять ситуацию и дать ему время. Лео поморщился от нецензурной тирады, донёсшейся в палатку, когда Рафаэль в очередной раз пробегал мимо. Старший понятия не имел, где братец нахватался таких выражений, да и знать не хотел. С этим можно потом разобраться.       В палатке установилась тяжёлая, неприятная тишина, нарушаемая только неровным дыханием Микеланджело. Донателло сел, подтянув колени к груди и уткнувшись в них лицом, отставив аптечку в сторону, но Леонардо не нужно было его видеть. Он слишком хорошо знал брата, чтобы догадаться, какие мысли бродят сейчас у него в голове. — Дон, прекрати сейчас же, — негромко проговорил Лео, не отрывая взгляда от руки Майки. — Ни ты, ни я, ни кто другой не могли предположить, чем всё обернётся, а потому не смей себя винить. — Но я же… — Донателло так и не поднял головы, а его надломленный голос больно царапнул старшего, поспешившего прервать покаянную речь. — Если только ты не приобрёл ненароком способность видеть будущее, то ты не виноват и точка, — Леонардо поднялся, поморщившись: нога напоминала о себе при каждом движении.       Дон подметил гримасу брата, но сказать ничего не успел. Лео качнул головой, заранее отметая всё, что умник мог сказать и несильно сжал его плечо по пути наружу. — Потом.       Леонардо не трудно было догадаться, где искать Рафа. Понаблюдав со стороны из-за дерева, несколько минут за тем, как тот пыхтит, словно паровоз, отдувается, обливаясь потом, но тащит одно из злополучных брёвен и, судя по тому, как часто оступается, уже не первое, он не выдержал. — Ну и зачем? Решил повторить подвиг Майки? — Рафаэль поднял голову, остановившись, едва раздался голос старшего. — Решил не оставить ему шансов повторить подобное, да и тебе тоже, — Раф взглядом указал на ногу, которую Лео неосознанно старался поберечь. — Да, ты прав. Всем резко станет лучше, если ты тут надорвёшься, — скептически хмыкнул Леонардо, подходя к младшему и подхватывая бревно с другой стороны. — Что ты творишь? — Рафаэль такому повороту не особо обрадовался, хотя и не мог не признать, что помощь была как нельзя кстати. Проклятые брёвна весили неимоверно много! — А ты думал, я тебе геройствовать в одиночку позволю? — топай уже, Лео мягко улыбнулся. — Заодно, поговорим о твоём изумительном словарном запасе. — Не начинай, — пробурчал недовольно Раф, недоверчиво покосившись на брата, вот только нудной лекции сейчас и не хватало для полного счастья.       Тем не менее, Леонардо предпочёл не заметить красноречивого взгляда братишки и приступил к воспитательной беседе.