Не дари мне больше цветов.

      — Хён, Боже, хён, да с тебя уже можно картины писать. Ты похож на дриаду, или цветочную поляну. Ха-ха, — Чанёль лежал на постели и смотрел на застывшего возле зеркала Джунмён-хёна. — Это же надо иметь такого буйного соулмейта, интересно, он у тебя кто? Учитывая то, как часто ты «цветёшь», он у тебя боец ещё тот.       — Чан, хватит зубоскальничать! — Мён отошёл от зеркала и устало опустился на кровать. Он с горечью посмотрел на свои сбитые костяшки и маленькие нежные цветочки, которые периодически украшали его конечности и всё тело. Вот кто бы знал, как его достали эти алиссум и их постоянное появление на его теле.       Иногда Джунмён боялся лечь спать, потому что мог проснуться посреди ночи от дикой боли и насыщенного цветочного запаха, проклиная мысленно своего соулмейта и его шило в одном месте       Ну почему именно ему, Ким Джунмёну, примерному и хорошему мальчику, достался такой истинный.       Джун ещё раз посмотрел на свою руку и с тихим стоном откинулся на кровать, стараясь не слушать бормотание и плоские шутки своего соседа по комнате. Закрыв глаза, он думал о своём проклятии, человеке, который постоянно обновлял метки на нежной коже Джунмёна, о хулиганье и дебошире Ким Джонине.       Стиснув зубы, он вспомнил тот день, когда узнал, что именно этот парень — его соулмейт!       Джунмён был студентом Сеульской Высшей Академии Искусств, учился на третьем курсе и был гордостью академии. Преподаватели не могли нахвалиться на одарённого и прилежного студента. Джун был вице-президентом студенческого совета, а также старостой потока, и очень гордился своими должностями.       Все студенты знали, что если есть проблемы, то нужно обратиться к Киму, за это многие уважали и любили его.       Мён был совершенно неконфликтный человек, он не любил, да и не умел, спорить и ругаться с другими. Все конфликты решал словесно и главным своим оружием считал умение убедить и успокоить любого человека. К тому же, Джунмён был очень застенчив, что иногда очень сильно веселило его друзей. Которые хоть и смеялись над чудаковатостью хёна, но всегда поддерживали, а порой и защищали друга. Потому что красивый парень и невинный хён часто ставал мишенью всяких отморозков и придурков.       Вот и в тот злополучный день Джунмён спешил по своим делам, когда впереди увидел небольшую компанию первокурсников. Это были танцоры класса «современных танцев», которых многие обходили стороной, считая их без «заклёпок» в головах. Они постоянно выделялись среди толпы студентов, носили яркую одежду, вычурные украшения и ярко красили волосы.       Правда и среди этих ненормальных попадались адекватные люди. И один из них, увидев своего любимого хёна, замахал рукой, привлекая внимание остальной толпы к смущенному Джунмёну.       — Джунмён-хён, Джунмён-хён! — Сехун бежал к другу и весело махал рукой. А потом, подбежав к мини-хёну, крепко сжал в своих объятьях.       — Хён, ты где пропадал, я приходил к тебе на выходные, мама сказала что ты уехал, почему не сказал мне? Я хотел с тобой поехать покататься на велосипедах.       Видя расстроенное личико своего донсена, Мён улыбнулся и, привстав на носочки, запустил свою ладонь в розовые пряди Се, взлохматив ему идеальную укладку.       — Прости, малыш, мы с Бэком и Кёнсу ездили за город отдыхать, я забыл совершенно тебя предупредить,— видя, как Сехун перестаёт улыбаться и огорчённо шмыгает носом, Мён быстро добавляет: — но я обязательно проведу с тобой время на следующих выходных, обещаю.       Он солнечно улыбается повеселевшему другу и хочет уже попрощаться, когда слышит тягучий низкий голос:       — О, у нашего малыша Сехуна красивая «девочка». Особенно если посмотреть на вид сзади.       Джунмён замечает, как напрягается и моментально становится серьёзным Се, он со злостью смотрит на кого-то, за спиной у Джунмёна.       — Кай, тебя сюда не звали. Давай, Джонина, проходи мимо, быстро шагай своей дорогой!       Джунмён с удивлением смотрит на своего младшего друга, он никогда не видел весельчака и балагура Се, таким злым и серьёзным.       Мён осторожно протягивает руку и гладит крепко сжатый кулак донсена, силой разжимая и протискивая свою маленькую ладошку в широкую ладонь Се. Увидев недоумение ребёнка, а потом радостно вспыхнувшие глаза, Джунмён нежно улыбается и разворачивается к говорящему.       За его спиной стоит высокий стройный парень с наглой улыбкой. Он ехидно улыбается и оглядывает Джунмёна, пока взглядом не доходит до лица. Улыбка чудесным образом испаряется с пухлых губ, а большие миндалевидные глаза, сужаются и превращаются в две тонкие щёлочки.       — Зам президента, моё уважение вам с кисточкой! — парень дурашливо отвешивает поклон и снимает джинсовую бейсболку.       Мён несколько минут смотрит на шутовской поклон, а потом, устало прикрывая глаза, спрашивает:       — Простите, не припоминаю, чтобы нас знакомили?       — О, ну куда нам, у вас же только избранный круг знакомства, нам, простым смертным студентам, туда не попасть.       Тот, кого Се назвал Кай, брезгливо передёргивает плечами и в упор смотрит на ошеломлённого такими словами Джунмёна.       — Я не понимаю, о чём вы говорите, потому что и я, и президент всегда открыты для студентов. Если у вас есть какие-то проблемы, я всегда вас выслушаю. Впрочем как и любого другого студента. А теперь извините, мне нужно уйти. — Джун сжимает сильней ладонь Се, говоря губами «до встречи», разворачивается, чтобы уйти. Но внезапно его за рукав рубашки хватают чужие пальцы, сминая дорогую ткань. Не понимая, в чём проблема, Мён оглядывается, но мгновенно обзор ему перекрывает широкая спина Сехуна, который бьёт по чужой конечности, выдирая из плена его рубашку.       — А ну руки от хёна убрал!       Дальше Джунмён не видит, что происходит, к нему подбегает лучший друг Бэкхёни и, обнимая хёна, пытается увести его с места потасовки при этом крича своему соулмейту:       — Чанни, немедленно дай по ушам обоим малолеткам и отведи к медсестре, а потом этих к Фаню. Пусть вставит им мозги.       Джунмён пытается остановиться и посмотреть, что произошло, но маленький, сильный таран Бён Бэкхён упрямо тащит его вперёд.       — Не смотри, хён, там и без тебя обойдутся. Удумали тоже! Чем думал малый? Ну я сегодня Хуну выпишу под первый номер. Совсем от своих чувств с катушки слетел?       Староста шокировано смотрит на друга, еле переставляя ноги, внезапно он чувствует резкую боль в области груди и челюсти. Боль мгновенная, всего несколько минут, а за вспышкой боли следует запах, резкий тяжёлый цветочный аромат. Бэк удивлённо тормозит и начинает осматривать себя, но на нём нет ни единого цветочка, он разворачивается к ошарашенному другу и смотрит в испуганные, широко распахнутые глаза.       На правой щеке зам президента мелкой россыпью появляются маленькие беленькие цветочки. Джунмён дрожащей рукой расстёгивает пуговицы рубашки на груди и с удивлением смотрит на белую цветочную полянку.       — Едрёны батоны, бляшка от сандалика, — удивлённый голос друга, звучит как сквозь туман и с трудом доходит до Мёна.       Потому что в данный момент ему хочется завернуть что-то такое, непристойное и ругательное.       На нём куча маленьких беленьких цветочков с чёрной сердцевиной под названием Алиссум. А это значит, что один из дерущихся парней — его соулмейт!

***

      Сегодня у Джунмёна отличное настроение. Он хорошо спал, цветущая зараза его не беспокоила уже несколько дней. А это значит, что Кай уже определённое количество времени не влезает в неприятности. То, что его соулмейт именно Ким Джонин, хёну рассказал Бэкки. Он расспросил у Чана и тот в подробностях описал, как Сехун заехал ногой старшему танцору в грудь, а потом разукрасил скулу.       Да и своего донсена, старший знает с раннего детства и не раз, и не два мазал маленькому Сеху сбитые ноги и руки. Единственное, что Джунмён не понимал, почему этот Кай взъелся на него, а ещё испугала реакция Сехуна и брошенная фраза Бёна. Неужели малыш влюбился в него, своего хёна?       Зайдя в кабинет президента, Мён увидел, что Фань уже на месте и, закопавшись в бумажках, что-то пишет. Но как только зам зашёл, президент поднял глаза и с надеждой уставился на руки своего помощника. Увидев любимый стаканчик с кофе, Крис блаженно улыбнулся и, устало облокотившись о кресло, протянул руку.       — Мён, можно я на тебе женюсь? Ты самый лучший и угадываешь мои желания даже на расстоянии. — Он отпил горячий кофе и блаженного прикрыл глаза.       — Ха, думаешь, Исинка будет не против, что нас будет трое?       Джунмён усмехнулся и с сочувствием посмотрел на бедного президента. Впереди был фестиваль — посвящение первокурсников, ярмарка и большой осенний бал. И руководство академии скинуло все эти мероприятия на главу студентов. Теперь Ифань дневал и ночевал в студсовете. Пока, конечно, не приходил маленький, но очень злой Чжан Исин и не забирал своего соулмейта за ухо домой.       — Ты знаешь, мой барашек так любит тебя, что иногда мне кажется, что это я третий лишний.       — Да ну тебя, президент. Все знают, как Син любит тебя, а мы любим вас, наши «Ириски». Ладно. Что там сегодня у меня по плану?       Крис хмыкает с нежного прозвища их пары и с любовью смотрит на смущённого Мёна. Он действительно считает, что младший — самый лучший и ответственный помощник.       — У тебя сегодня встреча с танцорами. Они должны открыть и закрыть фестиваль. Ну, с открытием Исин и Сехун помогут. Исинка подберёт и поставит хореографию, а вот с закрытием у нас возникли трудности.       — Что за трудности?       — И открывать, и закрывать должны первогодки, но в группе первокурсников два лидера. И если с Се легко договориться, то Кай так просто на уступки не пойдёт. Исин уже пытался его уговорить станцевать, но он не хочет. И что самое паскудное, малый засранец танцует, как дьявол во плоти. И все преподаватели от него без ума.       Джун, услышав знакомое имя, вздрогнул, а подняв глаза на пристально смотрящего Криса, тихо спросил:       — Ты хочешь, чтобы я поговорил с ним, но боюсь здесь мы потерпим фиаско. Он недолюбливает меня.       Крис встаёт из-за стола и обходит его, медленно приближаясь к Мёну. Становится слишком близко, а потом захватывает одной рукой подбородок Джуна, а второй притягивает его к себе за талию.       — Мён, я не раз тебе говорил, что ты безумно красивый и сексуальный. Я знаю, что ты всегда сомневаешься в своём очаровании. Но, хороший мой, все наши друзья любят тебя и все тебя…       Он не договаривает, отпускает юношу и отходит, крепко сжимая кулаки.       — Мён, в нашей жизни важно найти своего соулмейта, чтобы любить на полную катушку. Чувства к соулмейту перекрывают все остальные чувства. Но память человеческая очень коварная штука. И иногда она помнит другие чувства, те, которые лучше забыть, чтобы не бередить душу… Прости, я что-то заговорился. — Крис устало трёт глаза. — В общем, Исин говорил с Каем, он сказал, что его должен попросить ты, может тогда он согласится. Он «хочет» только тебя, со мной тоже отказался говорить. Так что действуй, Мён, финальное закрытие теперь в твоих маленьких руках.

***

      Зайдя в танцкласс, Джунмён окинул танцоров взглядом и не увидел Джонина. Появление зам президента вызвало ажиотаж среди студентов, сразу послышался шум голосов и Мён интуитивно сделал шаг назад от этой любопытной пёстрой толпы. Но, вспомнив, кто он, подошёл к первому стоящему и спросил «Где Кай.»       — А, он в старом здании. В пустом классе.       Поблагодарив парня, Джун направился в старое здание, удивляясь, почему «звезда» выбрал заброшенный класс.       Пройдя пустой коридор, Джунмён услышал нежную музыку, она плавно лилась по всему этажу, эхом отражаясь от стен и потолка. Да, акустика тут хорошая. Тихо подойдя к классу, Мён осторожно толкнул дверь, зашёл и поражёно замер.       Кай танцевал!       Джунмён много видел танцоров, он думал, что лучше, чем танцуют Исин и Сехун, не танцует никто. Но теперь он знает, что Кай танцует лучше.       Он не подстраивался под музыку и движения, казалось, что это музыка была частью парня, его движения были плавными и резкими, нежными и грубыми, этот хаос будоражил и завораживал.       Когда отзвучали последние аккорды мелодии, а юный Бог застыл статуей посреди помещения, Джунмён выдохнул. А потом в зеркале он увидел, что Кай потемневшими глазами смотрит на него.       Через секунду Джунмён почувствовал, как его буквально сжали в стальных объятьях, а чужой рот нашёл его и страстно поцеловал. Почувствовав, как внизу всё скрутилось от болезненного возбуждения, Джунмён тихо заскулил.       С ним никогда ещё не было такого, в первый раз он испытывал такое сильное возбуждение. Мышцы как будто превратились в кисель и ноги просто не держали, если бы не стальная хватка чужих рук, он бы растёкся лужей прямо у ног своей пары.       Возбуждение Джунмёна заметно нарастало, дыхание становилось все глубже, прерывистей. Кай сильнее сжимал стройное тело, покрывая поцелуями шею. Мён отчаянно хватал ртом воздух, доводя до исступления танцора, коварно дразнившего его своим языком.       — Джонина! — шёпотом позвал Джунмён.       — Да?       Мён умолк, его тело сотрясала дрожь.       — Ну, давай же. Говори.       — Прошу, сделай это… со мной.       Чувствуя, что предел возбуждения уже перешёл в стадию боли и просто сгорая в чужих руках, Джунмён готов был умолять, лишь бы его тело получило разрядку. Боже, эта связь соулмейтов сведёт его с ума!       Почувствовав вкус победы, Джонин только сильнее распалился и тут же взялся за дело. Он подхватил на руки лёгкое тело и понёс в конец класса, где лежали большие никому ненужные маты.       Осторожно уложив свою ношу, он залюбовался лицом своего внезапного любовника. Глаза Джунмёна были прикрыты, белые зубки крепко вцепились в губу. Не переставая целовать это прекрасное тело, Джонин раздел старшего и удивлённо замер, уставившись во все глаза на великолепное тело своего истинного.       Он с тихим рыком наклонился и принялся жадно целовать и ласкать уже не сдерживающегося Джуна, всё больше распаляясь от мелодичных стонов и всхлипов партнёра. Он целует шею, вылизывает ключицу и внезапно резко кусает плечо Джунмёна, чувствуя во рту привкус крови. А потом смотрит в испуганные глаза любовника, который не сводит глаз с его цветущего плеча.       — Попался, любимый!       Кай стремительно сдирает с себя одежду и ложится между широко разведённых ног, блуждая языком по упругому животу, пока не добирается до твёрдого члена, который затрепетал от лёгкого касания. Он облизал головку, уже истекающую соком, получая в награду от любимого соулмейта вздохи удовольствия. Наконец, он взял член Джунмёна в рот, и судорожное дыхание его пары, вперемешку с охами и стонами, напомнило о собственной неутолённой жажде. Его охватило непреодолимое желание слиться со своей парой воедино.       Позволив любимому слегка отдышаться, но не доводя до разрядки Кай требовательно прижал руку к его губам. Джунмён покорно открыл ротик, увлажнив пальцы слюной.       — Прошу, нежней, это мой первый раз, — дрожащий голос старшего завёл Кая ещё сильнее. Его соулмейт девственник. Он никогда никому не принадлежал, он только его. Осторожно приставив увлажнённые пальцы к пульсирующей дырочке, стал готовить его к проникновению. Он с трудом скользнул внутрь: Джунмён был очень тугим, осторожно начал двигать и вращать пальцем, стараясь найти ту заветную точку. Через некоторое время послышался полный удовольствия стон Мёна. Нашёл!       За первым пальцем последовал второй и Кай был уже не в силах сдерживать свою нахлынувшую похоть.       Он аккуратно перевернул старшего на живот, подтянув его бедра вверх, чтобы проникнуть как можно глубже. Дыхание сбилось и танцор, прикрыв глаза, собрал всю свою волю в кулак. Тело само подалось вперёд, и член прижался к заветной дырочке. Не поддаваясь мучительному желанию вогнать свой ствол до упора в покорное и ждущее тело, Кай продвигался медленно, позволяя Мёну привыкнуть, прежде чем всерьёз взяться за покорение таких желанных глубин.       Когда он почувствовал, что его соулмейт сам начинает двигаться к нему на встречу и крики стали громче и пошлее, младший не выдерживает и, сдавливая белоснежные бёдра, сильней вбивается в такое покорное тело. Чувствуя, что скоро уже будет на грани, он двигается круговыми движениями, в какой-то миг ощущая, как по всему телу партнёра проходит волна и Джунмён с громким криком кончает, сжимая танцора в себе, доводя таким действием его до умопомрачительного оргазма.       Не выпуская ослабленное тело партнёра, Джонин перекачивается и, укладывая рядом своего истинного, накрывает его своей толстовкой, крепко обнимая.       — Как ты узнал, что я твой соулмейт? — голос Джунмёна тихий и слегка охрипший.       — Следил за тобой.       — Следил? Но зачем?       Джунмён удивлённо привстаёт с чужого плеча и смотрит в тёплые чужие глаза. Этот Кай совсем не похож на ту колючку, которого увидел в первый раз.       — Всё просто, я как дурак влюбился в тебя в первый день, когда увидел. Ты стоял возле президента и приветствовал первокурсников. Я стал твоим личным сталкером, наблюдал издалека, пока однажды меня за этим не застукал Сехун. Он тогда пригрозил, чтобы я держался от тебя подальше, а не то плохо будет. Я его не послушал и тогда со мной поговорил мистер президент. Чуть не выбив из меня дух и конкретно объяснив, что их Мён, не для всяких извращенцев. Вот тогда я и обозлился на тебя и твоих друзей. Накручивал себя, что ты дешёвка и президентская подстилка, до того момента, как увидел тебя, плачущего в туалете и сдирающего белые цветы. Цветы на скуле, где у меня красовался огромный синяк. А потом я специально бил и калечил своё тело, подмечая, когда ты приходишь или нет на учёбу.       Джунмён поражённый слушает своего сумасшедшего соулмейта и вспоминает, что иногда, из-за цветов на видном месте, не приходил на учёбу, общаясь с Фанем и учителями онлайн.       — Кай, когда с тобой говорил Фань?       — Ну, это было в начале года.       — Ясно.       Джунмён вздыхает и нежно гладит танцора по щеке.       — Джонин-а, они не хотели тебя обидеть или напугать. Тогда меня действительно преследовал какой-то тип, присылал странные подарки, звонил, писал письма. Друзья просто берегли меня и, скорее всего, Се с Крисом тебя неправильно поняли.       Джонин смотрит в искренние глаза своего наивного и милого соулмейта. И решает промолчать и не рассказывать о любви к хёну Сехуна. И о том, как по пьяни Исин хён рассказал, что их президент, до связи с соулмейтом, был влюблён в своего зама. И что и сам Исин хён был бы не против, если б его соулмейтом оказался Мён. Теперь это уже не важно. Этот драгоценный камушек только его, Джонин очень долго этого ждал. И сейчас…       — Хён, можно мне тебя так называть? Одевайся, мы пойдём ко мне на квартиру. Я покажу тебе твой будущий дом.       — Дом? Джонини, а это не рано, мы ведь только сегодня.       — Не рано. Я хочу наверстать всё то время, что ты упрямился и не признавался сам себе. Заниматься с тобой любовью на пыльных матах, это, конечно, хорошо. Но я хочу увидеть тебя в своей постели. Всегда хочу видеть тебя там, мой зам президент. Мой и только мой соулмейт.

Эпилог.

      — Хён, смотри, это мой Тао, он правда плохо говорит по-корейски, но представь, занимается ушу. Из-за этого у меня всё тело — сплошная клумба цветов. — Сехун радостно заулыбался и чмокнул в щёчку рядом сидящего красивого блондина.       Джунмён улыбнулся и помахал Тао рукой.       — Се, я очень рад, что ты в Китае нашёл своего соулмейта. Я же говорил, что у тебя всё будет хорошо. Береги себя, мелкий, люблю тебя. Пока.       Мён выключает скайп и чувствует, как шею обвивают родные смуглые руки. А висок нежно целуют полные губы.       — Ну что, поговорил с Се? Как там его Китай, стоит?       — Стоит! И хватит уже бурчать и ревновать. Се нашёл своего соулмейта и вполне счастлив. А ты вредная капризулька-ревнулька. Вот что ты вчера устроил Тэхёну, а перед этим Тэёну. В чём они провинились?       — Да эти твои помощники, чтоб их черти драли. Они же на тебя слюни пускают, а этот Тэ вообще тебя лапал. — Джонин возмущённо засопел на ухо. — Они слишком много времени проводят с тобой, а я вижу тебя только ночью.       — Нини, ну я без них как без рук. Если бы не они, ты бы и ночью меня не видел. Я ведь президент всего пол года, на мне много обязанностей. И не трогал меня никто. Просто кое-кто очень ревнивый ночью особенно рьяно доказывал мне, кому я принадлежу. И поэтому у меня заболела спина, а Тэхён просто сделал массаж расслабил мои мышцы. И всё.       Он разворачивает лицо к своему сердитому соулмейту и нежно целует чужой подбородок.       — Я люблю тебя, мой любимый соулмейт. Мой Джонин~и. Люблю больше всего. И если ты только скажешь, я завтра сниму все полномочия с себя и стану обычным студентом. Хочешь?       — Нет, мой президент. Я люблю тебя и просто ревную. Но я знаю, как для тебя важна твоя должность и как ты помогаешь студентам. Боюсь, если ты уйдёшь, меня же мои одногруппники первыми расчленят на кусочки. Просто помни, что я безумно люблю тебя и всегда рядом.       — И я люблю тебя, Нини. Только единственное, прошу, любимый. Не дари мне больше цветы!