Бессонница

Баки перевернулся на бок и прислушался к дыханию в комнате. Джек Роллинз явно спит. Брок ярусом ниже как-то раздосадованно вздохнул и зашуршал одеялом. Второй час ночи уже, подумалось агенту. Ситуация не была уникальной - слишком часто Рамлоу только делал вид, что спит, но Баки на утро всегда видел - он за всю ночь и глаз не сомкнул. О причинах можно лишь догадываться - на вопросы друга он отмахивался и менял тему, с подопечным он в принципе нечасто разговаривал. А если и разговаривал, то о самочувствии самого Баки. Он осторожно высунулся за край, надеясь, что в темноте его не обнаружат. Следить за собственным командиром? Звучит как плохая идея. Спасибо улучшенному зрению, у него преимущество. Командир лежал, закинув руки за голову; одеяло закрывает ноги и бедра, оставляя торс открытым. Ну да, он мерзляком никогда не был. Откуда-то Баки знал, как ощущается этот телесный жар в страшный холод. Плохо видно даже ему - но лицо явно хмурое. Баки бесшумно лег обратно, ощущая легкое раздражение. Как будто командир сам не учил его спать после того, как они сбежали, и криокамер в жизни солдата больше не было. Он не понимал, что изменилось с тех пор. Неожиданно он услышал легкий стук по дну собственной постели, а потом - шепот. - Спишь, снежинка? Еще одна чудаковатая привычка командира, которая ему, впрочем, импонировала - называть его забавными кличками, и каждый раз обязательно новой. Он уже был сосулькой, тундрой, ледышкой, барсуком(какого черта), Снежной Королевой, Спящей Красавицей, генералом Морозом... - Нет. - Ну, спускайся тогда, - легкая усмешка снизу, и Баки уже слезает на первый ярус. Опускается рядом с командиром. Позволяет притянуть себя в объятия и сам ластится навстречу. На койке тесно вдвоем, но они устраиваются - Джеймс ложится щекой ему на плечо, и ощущает, как шуршит ткань, и на его спине смыкаются руки. Под одеялом уютно; командир дышит ему куда-то в макушку, и он прикрывает глаза. - Чего не спишь-то? - почти неслышно. - Не хочу. - Какой деловой - не хочет... - командир закусывает фильтр сигареты, но не прикуривает, и Баки вспоминает про чувствительный нос Джека Роллинза. Не хотелось бы будить сейчас... кого-либо. - А ты? - А я? Тоже не хочу, наверное, - и заулыбался. Опять свел все в шутку, зараза. Медленные поглаживания и успокаивали, и... Баки сдержанно вздохнул и ткнулся носом в ключицу, спасаясь от степенно растущего пламени внутри. Командир вновь целует его волосы и пропускает сквозь них пальцы, и это настолько нежно, что парень жмурится и прижимается крепче. - Иди-ка сюда, оттепель, - крепкие руки подхватывают его под бока, приподнимают, и он тянется вперед. Брок ласково гладит его по щеке, прикусывает его за нижнюю губу и углубляется в поцелуй. В голове у Баки великолепная пустота. - И за что ты мне такой хорошенький? - голос у командира низкий и бархатный, пробирающий до дрожи. Карие глаза словно мерцают в сумраке, и Баки глядит, как зачарованный. Одним движением Брок неожиданно нависает над ним и ведет носом по щеке, шее, ключицам, груди. Еще ниже. Джеймс только тихо всхлипывает и комкает в руках одеяло, когда он лениво трется лбом о живот и оглаживает бедра; перехватывает судорожно потянувшиеся вниз руки любовника и целует и их - живую, и бионику. - Джеймс? Баки вздрагивает - так неожиданно прозвучало в тишине его имя. - Да? Кажется, командир беззвучно смеется. - Нет, ничего, - он вновь мажет губами по низу живота и наконец позволяет ладони Барнса опуститься на его затылок. *** - Смотрите-ка, кто изволил проснуться. Джек встречает его на кухне с кофе и беззлобным ехидством, но ему даже нравится - это словно подтверждение того, что они все еще живы. Все еще держатся. - Который час? - Полдень, - Роллинс сваливает всю посуду в мойку и открывает кран на полную. Ну да, именно так ее и моют, Джеки. Брок глубокомысленно хмыкнул, разлил кофе по бокалам и уже выходил из комнаты, как его окликнули: - Что, даже не обматеришь? Ну и засранец. - Не сегодня, сладкий, - через секунду в его голову прилетает сигаретная пачка. Судя по звукам, Джек готовит целый артиллерийский обстрел из мальборо. - Да блядь! - Есть - да блядь! - Роллинс щелкнул несуществующими каблуками и отдал честь, - вот теперь узнаю. Я уж испугался, знаешь ли. Брок садится на край кровати, делает глоток и смотрит на дремлющего Солдата. Наверное, и он однажды сможет не вспоминать.