Runaways

Уходили тихо и ночью, мутным промозглым утром Собирали вещи в рюкзаки, совали деньги в карманы Небо, выбеленное сереющим перламутром, Люк жалуется, мол, все так муторно Дергается едва ли не поминутно Мэл старается выглядеть очень пьяным Прикрываясь, чтоб проводники не узнали их лиц, Чтоб никто не узнал в них подонков И сбежавших убийц. Поменяли все: от имен до родины и континента Все вокзалы и аэропорты стали им, если не новым домом, То гостиницами и простая проверка Документов очень редко Не становится для этих двоих рулеткой Опасной русской рулеткой, Где в барабане для каждого по патрону. Чтобы высказать все друг другу не хватит знакомых слов, Эти двое верят только себе, да заброшенным тропам Они сторонятся маленьких городов, Хорошо освещенных улиц, домов, Крупных казино, ибо им не сносить голов, Если попадутся копам. Но потом зарастают ссадины, синяки уходят, как вода к океану. Мэл сдирает старую кожу с себя как коросту Оставляя шрам на щеке, как знак Коза Ностры Напоминание от великого Заратустры. Каждый раз он дергается больно и остро Когда Люк касается шрама Называя его Божьим знаком, а не изъяном. Мэл учится замечать полутона, привыкает чувствовать рядом Только Люка, с его дурными подколками между строк. И когда Люк спросит: Мэл, а оно нам надо? Мэл, ты скажи мне, ладно? Мэл тянет дым сигаретный, звучит прохладно, - Люк прекрати своей сигаретой и взглядом Постоянно целится мне в висок. - И в груди такой у него кипяток. Люк сжимает зубы, мол, ты не прав, Стряхивает серый пепел себе в рукав, Так ни разу друг другу и не солгав… Мэл смеется хрипло и слегка надсадно - Я тебя так люблю, и вот это правда. Самая честная и хреновая из всех моих полуправд. Но их жизнь и боль все никак не закончит длиться Люк твердит: Я же не смогу без тебя нигде. Мэл кивает, молчит и уже не злится И, когда все плохо, по ночам им обоим снится Кровь на бежевой плитке Мак в петлице И мячики, плавающие в воде. И спустя три года они обнаружат себя, как герои книг В квартирке, где окна выходят на старый рыбацкий док У них окна, выходящие на восток Мэл звонит домой, но в ответ гудок Поцелуи с Люком сбивают с ног, Мир порой обманчив, а Бог жесток, «Если будет больно, то я готов!» Над дурной головою небо, в ногах песок, На подушке рядом темнеет кудрявый волос Если они вместе и все хорошо, Им обоим снится Огромный Открытый Космос.