Зимняя суета

Снейп сидит на кресле, плотно поджав под себя ноги, и смотрит в окно. Руками сжимает плед, чтобы на этот раз тот не соскользнул с его плеч. За окном идет снег, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не подойти поближе. Смотрю как дурак и не могу оторвать глаз. От снега, разумеется, не от Снейпа. Я вообще чертовски люблю всю эту зимнюю суету: и рождественские праздники, и снегопады, не дающие нормально пройтись по городу, и все эти теплые одеяла и горячие чаи. Я вообще лето ненавижу, хоть у меня и день рождения. А вот зиму очень люблю. И снег. А Снейп почему-то — нет. Я ему уже и так объяснял, и этак — ни в какую. Кажется, раза два или три даже убеждал его, что снег он все-таки любит, просто не признается из упрямства. Хотя вообще сомневаюсь, что он что-то в этой жизни любит, но каждый раз, когда я ему об этом говорю, он слегка улыбается и заявляет, что я не прав. А я ему верю, я вообще очень доверчивый. Приятно знать, что Снейп все же способен любить, а объект его любви… Об этом знать не обязательно. Это успеется как-нибудь. Я стараюсь не задавать Снейпу глупых вопросов, вообще стараюсь его не трогать. Не то чтобы мне самому хотелось... Нет, все было немного иначе. Просто Снейпу негде было жить, а я предложил ему свою помощь, а он сказал, что лучше сгниет в Азкабане, на что я ответил, что… А, черт с ним! В общем, пообещал я Снейпу, что не буду его лишний раз донимать, если он согласится принять мою помощь, пока не уладит свои проблемы с жильем. И он как-то очень просто согласился и почти улыбнулся. Но он правда пытался, уж я-то знаю. Продолжаю задумчиво смотреть на Снейпа и ловлю на себе его взгляд. По коже предательски пробегают мурашки, и я на мгновение закрываю глаза. Открываю — Снейп привычно смотрит в окно. Я почти готов был поверить, что мне показалось, но замечаю, что Снейп немного подвинулся, вероятно, уступая мне место. А я как дурак стою и наблюдаю за снегом. Не решаюсь сразу, а потом как-то не к месту даже кажется. Мне становится стыдно за собственную нерешительность, и я коротко краснею. В темноте этого не заметно, да и Снейп сидит ко мне спиной. Думает о чем-то… — Ну и чего ты там застыл? А голос такой тихий-тихий, я даже слух напряг. Боялся пропустить что-то особенное, важное. Я при Снейпе всегда такой, ничего не могу с этим поделать. Помню, как-то сидели мы с ним вечером, привычно пили зеленый чай, а за окном так холодно, что даже смотреть противно. Поэтому я смотрел на Снейпа… А он смотрел на меня. Так и сидели, как два взрослых дурака, и не отводили друг от друга взгляды. На секунду мне даже стало страшно, но я успокаивал себя тем, что Снейпу, вероятно, как и мне, просто не хочется наблюдать за жуткой погодой. Он мне тогда, кажется, так и сказал, но я его почти не слышал. Он говорил тихо-тихо и сидел близко-близко, а я все равно не слышал. Тогда мне показалось, что если я перестану на него смотреть и отвлекусь, я умру. А я не хотел умирать. Гермиона часто говорит, что я странным стал, а я в такие моменты улыбаюсь и отвечаю, что всегда таким был. Но ее не проведешь — она видит меня насквозь и знает все то, что даже я сам о себе не знаю. На очередном праздновании победы Гермиона как-то сказала, что при виде Снейпа я в лице сразу меняюсь и светиться начинаю, словно новогодняя лампочка. Он как раз мимо проходил, Снейп этот, и у меня в сердце так резко защемило вдруг. А Гермиона стоит и рот рукой прикрывает, чтобы не выдать свой смех. Мне неловко сразу стало, а Снейп остановился и стал смотреть на меня, а я красный до кончиков ушей. Так и стоял, а затем развернулся и ушел. От раздумий снова отвлекает вкрадчивый голос Снейпа, и я, совершенно забывая, что нужно бы что-то ответить, медленно подхожу к нему и сажусь рядом. Предельно осторожно, потому что вдруг боюсь спугнуть. Потому что внезапно понимаю, что ради этого самого момента я жил всю жизнь. Потому что вот он я, и вот он Снейп, и так должно быть. — Замерз? Близко, над самым ухом. Моя шея покрывается мурашками, и я застываю, не в силах пошевелиться. Снейп терпеливо ждет ответ, всерьез надеется, что получит его. Глупый… Но, так и не дождавшись, просто подвигается поближе и накидывает мне на плечи плед. Мы так и сидим вдвоем в этом коконе, а мне чертовски уютно, а еще не хочется, чтобы этот момент заканчивался. От волнения плечи начинают трястись, а Снейп, по всей видимости, думает, что мне все еще холодно. Прижимается ближе, и я зачем-то тоже. Так и сидим в тесном кресле, в окно смотрим. — Зря мы вчера не сходили в магазин, к завтрашнему дню заметет все, двери открыть не сможем, — невпопад говорю я, потом только понимаю, что Снейп непременно сейчас отпустит колкую шутку о том, что для всего этого есть магия. Но от молчит и тихонько дышит. А сердце его колотится бешено, наверное, как и у меня сейчас. Снейп неизменно смотрит в окно, а там снежинки падают, красивые. — Я вообще снег люблю, — снова мимо. Я смущенно опускаю взгляд. Вот как объяснить Снейпу, что я не всегда такой идиот, а только когда он рядом? Впрочем, Снейпу виднее. Был бы я хоть немного умнее и решительнее, я бы уже давно добился того, чего хотел. Дыхание Снейпа раздается немного ближе, и я, затаив дыхание, еле сдерживаю себя, чтобы не посмотреть на него. А он только крепче прижимает к себе и целует куда-то в висок. Я машинально прижимаюсь к нему и обхватываю его руками. Внутри появляется странное ощущение, будто я что-то делаю неправильно, будто Снейп вовсе и не хотел ничего такого, будто я напридумывал себе всякого… Но руки не убираю. — Пойдем на улицу? — Снейп произносит это так тихо, что я едва слышу. От неожиданности я слабо вздрагиваю, но тут же успокаиваюсь. Послышалось, наверное. Зачем бы Снейпу понадобилось в такую ненавистную для него погоду выходить из дома? Да ну... Словно услышав мои внутренние сомнения, Снейп уже громче и более настойчиво продолжает: — Ты же любишь зиму, я прав? Пройдемся по твоим чертовым магазинам и, если тебе захочется, зайдем в какое-нибудь маггловское кафе. Идет? В любой другой день я бы все отдал, чтобы прогуляться со Снейпом по такой погоде, а сейчас зачем-то отрицательно мотаю головой. — Не сейчас, — отвечаю тихо дрожащим голосом, — потом... Руки заметно трясутся, а сердце еще чуть-чуть — и вырвется из груди. Тук-тук, тук-тук... Поддаваясь какому-то порыву, медленно беру Снейпа за руку, а он вдруг зачем-то переплетает наши пальцы. Так и сидим какое-то время. Я осторожно кладу голову Снейпу на плечо, и мы вместе смотрим в окно. Снежинки кажутся еще прекраснее, а в комнате становится теплее и уютнее, чем когда-либо. А я почему-то уверен, что у нас теперь все будет хорошо. И Снейп в этом тоже уверен, я чувствую. — А говорил, что не любишь снег, — почти обиженно говорю я, перед тем, как окончательно провалиться в сон. — Я очень люблю... снег, — отвечает Снейп и аккуратно прижимается губами к моим волосам.