Дешевые драмы

      У меня совершенно не было идей для новых роликов. Последние пять дней я не выходил на улицу и вообще не покидал границы своей комнаты. На беспокойные звонки близких отвечал кратко: "Я жив. Все хорошо.".       На самом деле, для меня дело это привычное. Я часто залегал на дно, где мог побыть с самим собой. Это было для меня некой "перезагрузкой". И даже коллеги по "цеху", которые тесно со мной общались, давно привыкли к этому, и часто в шутку делали ставки, на сколько в следующий раз я пропаду. И я точно пробыл бы в таком состоянии не меньше недели, если бы не звонок Данила Кашина с предложением снять скетч. Я мог бы отказаться, скинув всё на банальщину вроде плохого самочувствия или неотложных дел, если бы не произнесённое вкрадчиво: "Поверь, тебе понравится", что очень заинтересовало. Прекрасно понимая, что бездействовать не выход, и ничего лучше я сейчас не придумаю, я решил сразу не отказываться.       Раннее утро понедельника. В Питере еще только светало. Я сидел в такси и читал, успев перед выездом созвониться с Данилом и договориться о встрече в нашем офисе "Пап, продай", куда теперь и направлялся. Приподнятое настроение лишь придавало начавшемуся дню лёгкий шарм, и я с нетерпением ждал встречи с друзьями после разлуки. В последнее время я снимал разговорные ролики в одиночку, и, судя по комментариям, люди соскучились по коллаборациям и свежему контенту, так что хороший скетч мне будет только на руку. Должно ведь быть оправдание тому, что именно на задумку Кашина я возлагал большие надежды.       Ввиду жутких пробок на дорогу ушло не меньше часа, и я заметно нервничал: уж больно не любил опаздывать и держать людей в ожидании. Но Питер без пробок - не Питер, с чем я давно смирился.       Автомобиль завернул в небольшой дворик, и, расплатившись с водителем, я нетерпеливо выскользнул из такси. И вот, буквально минуту спустя, я захожу в офис с громким: - Бэнг, бэнг, батя в здании! За столом сидел Кашин, неподалеку от него устроился в кресле Юлик, рядом стоял собственной персоной Хованский, подтягивающий пиво возле большого окна. - Любишь же ты "эффектно появится", - Хованский засмеялся и обменялся со мной приветствиями. - Ой, как неожиданно, - с саркастичной улыбкой добавил Данил. - Привет, старина, - Юлик махнул рукой, глядя на меня в упор. - Да-да, друзья, я знаю, что вы рады меня видеть. Да кто вообще может быть мне не рад мне? - Капец ты распетушился, - хохотнул Юра. - Показывайте, что вы мне приготовили, -я демонстративно потер руки, в предвкушении оглядывая парней. Данил кивнул на сценарий, который лежал посередине стола. Мне не терпелось взглянуть на него, поэтому, сняв бейсболку, я незамедлительно начал изучать текст. *** - Вы это серьезно? - поинтересовался я, даже не пытаясь скрыть разочарования. Я поднял глаза и посмотрел на друзей, которые все это время стояли и ждали моей оценки. И все синхронно закивали. - Ну это провал, товарищи, - настроение мигом пробило отметку "ниже нуля". Парни смотрели в недоумении, явно ни капли не сомневаясь в правильности сценария. - Боже-е-е, Гридин... Ну ты чё как девчонка? - Юра прошепелявил возмущённо, перебивая меня. - Чувак,мы уже позаботились обо всём. Администрация кафе дала добро на съёмку, реквизит особо и не нужен. Снимем буквально за дня два, -не унимался явно вдохновлённый Кашин. - Даже я согласился, хотя у меня там не последняя роль, - неуверенно добавил Онешко. - Погодите... Мы же уже делали что-то подобное, - я посмотрел отчаянно на Юлика в попытке найти хоть долю поддержки. - Кузлик явно зашел людям. Тема с шипперством - вечная, и мы должны этим пользоваться, - Онешко неопределённо повёл плечами. - Да и что-то в этом есть, - Хованский широко улыбнулся и стрельнул глазами на нас с Юликом. - Вы же действительно ведете себя,как голубки, - в его тоне проскользнули игривые нотки, и Данил с Юрой громко засмеялись, одобрительно похлопывая друг друга по плечам. - Дебилы...- шепнул я, пытаясь подавить улыбку. - Юлик, и как ты только на это согласился, предатель? - посмотрел я на Онешко и неодобрительно покачал головой. -Хорошо, - как можно громче сказал я, чтобы остановить этот праздник жизни. - Но объясните мне, к чему последняя сцена? - я открыл последнюю страницу сценария. - Мы же вас не ебаться заставляем. Так что это "вишенка на торте". В ней и заключается весь прикол, - Кашин говорил это с таким видом, будто объясняет совершенно тупому человеку совершенно элементарные вещи. Выслушав товарища, я тяжело вздохнул. - Такое чувство, как будто вы маленьким девочкам-шипперам сценарий доверили, - с усмешкой сказал я, снова скользя взглядом по тексту. Сейчас я вполне мог послать все к ебеням, развернуться и уйти. Вернуться в пустую квартиру и дальше прозябать в пустой квартире. Но что-то подсказывало мне, что это не лучшая идея. - Ладно, посмотрим,что выйдет, - сдался я, поднимая перед собой руки в защитном жесте. - Заставил же ты нас понервничать, - произнёс Кашин с ухмылкой. - Да, дед тот еще интригант, -Хованский по-дружески толкнул меня в плечо и засмеялся. - Так! С завтрашнего дня начинаем, - скомандовал Кашин. Я хотел было возразить, но Данил прервал все мои попытки, поэтому ничего не оставалось, как согласиться. - Сегодня скину тебе время и адрес кафешки.       Я устало качнул головой, пожал друзьям руки на прощание и ушел, сжимая в руке папку со сценарием.                          ***       Ночью мне было не до сна, пришлось штудировать текст. Лишь под утро организм дал сбой, и я все же сдался, уснул. Но поспать удалось не больше трех часов, а потому острая головная боль и усталость остались после пробуждения. Зато текст я знал от начала и до конца.       Дорога оказалась долгой, если бы не эспрессо, купленное по дороге, то я точно бы уснул в такси. К счастью, приехал я вовремя. В кафе уже была суета: все шумели, готовились, а Данил с оператором Артемом искал нужный ракурс. По сценарию я, Юра, Данил и Юлик должны сидеть за одним столом и бурно что-то обсуждать. В этот момент камера снимает крупным планом Юру и Даню, которые обескураженно смотрят на нас. Затем камера направляется на меня и Юлика, показывает нашу ссору. Мы должны были разыграть это как семейную драму. Сама ссора должна быть по продолжительности не более двух минут, и за это время Юлик должен высказать, что я безразличен по отношению к нему, что уделяю мало времени на наши совместные ролики. Я, само собой, всё отрицаю и перекладываю обвинения на Юлика, жалуюсь, что тот слишком много снимает роликов с Ильдаром и Русланом и что меня это раздражает. Наша перебранка заканчивается на смехе Юры и Дани. Мы недоумевая смотрим на них. Я пытаюсь узнать причину смеха друзей. Юра начинает говорить, что со стороны мы похожи на голубков, а Даня подмечает, что выглядим мы так слишком часто и даже не замечаем этого. Юлик и я смущено все отрицаем, и в подтверждение Юра начинает вспоминать забавные моменты, происходившие слишком часто. Потом пойдет череда нарезок по "Кузлику", которую мы в дальнейшем будем снимать у Юры на квартире и в каком-нибудь торговом центре.       Юлик стоял возле окна и со стороны наблюдал за подготовкой к съёмкам, между этим заглядывая в сценарий, который лежал рядом. Юра и Данил что-то бурно обсуждали. Прошло около пятнадцати минут прежде чем Данил объявил о начале съёмок.       Мы все сели за небольшой столик. Рядом со мной сидел Юра, напротив него Даня, а Юлик сидел прямо передо мной. На столе стояли четыре полных бокала пива. Свет и камера были направлены на нас. Артём досчитал до трех, прежде чем включить камеру, и съёмка началась.       По-началу все шло, как надо, и я был уверен, что справимся с этой сценой максимум за двадцать минут, но что-то явно пошло не так.       Вот Юра и Данил замолкают, камера переходит на нас. Я смотрю на Юлика. Сейчас он как никогда серьёзный, брови нахмурены, одна прядь небрежно свисает на лоб. Он говорит, говорит много и быстро, но я слышу лишь обрывки фраз. Дышать тяжело, в голове стоит страшный гул. Юлик говорит, что я мало уделяю времени на совместные ролики, что я стал другой, что я изменился, замкнулся в себе и вижу только свои проблемы, а на чужие мне плевать. В его его глазах я вижу необъяснимую грусть, и в груди что-то неприятно защемило, а в висках неприятно отдавалось сердцебиение. Я не могу понять, что со мной. Я смотрю в глаза Онешко и не могу проронить ни слова. - Никит, - громкий голос Юры вернул меня в реальность, - ты чего? - парни взволнованно смотрели на меня, а Данил предложил перерыв, и все дружно согласились. - Никит, что случилось? - поинтересовался Юлик. Сейчас он выглядел весьма взволнованным. - Ничего. Просто не выспался, - я махнул головой, встал из-за стола и сказал, что отлучусь ненадолго. - Куда? - Онешко всё не унимался. - Попудрить носик, - выдал я и через силу улыбнулся. Меньше всего сейчас хотелось расспросов. Я быстрым шагом направился в уборную.       Увидев в отражении свое бледное лицо, я понял, что пора уделять на сон больше времени. Умывшись холодной водой, я немного пришел в себя и вернулся на съёмочную площадку.       После недолгого допроса Юры и моральных пинков по поводу "Почему не удосужился поспать, гребаный дед?" мы снова принялись за дело. Когда мы сели за столик, я почувствовал едва уловимое напряжение со стороны ребят. Видимо, те до сих пор волновались за меня. Я улыбнулся, давая понять, что все хорошо.       Камера была обращена на нас с Юликом. Я постарался незамедлительно войти в роль, и решил во чтобы ни стало доиграть до конца. - Когда мы последний раз снимали совместный ролик, Никит? Ты хоть помнишь? Вот именно, ты ничего не помнишь! - Юлик говорил на повышенных тонах и очень эмоционально, не забывая жестикулировать. - Знаешь что, Юлик? Может, ты не заметил, но я всегда был только "за". Это ты у нас вечно занятой! Тебе же лучше сняться с Тушенцовым, с Ильдаром... Да с кем угодно, только не со мной! - Я говорил все это, не в силах оторваться от глаз Онешко. Я произносил каждое слово с какой-то необъяснимой злостью, от которой что-то неприятно щемило внутри. Я реально чувствовал на Юлика обиду, понимая при этом, что это всего-лишь наигранная сцена ревности, и что Юлик не хотел меня обидеть. Я всё равно чувствовал злость. Мы стояли друг напротив друга, разделяемые столом, а в воздухе повисла напряжённость с нотками ярости. В заключительные слова я добавил как можно больше агрессии, сам того не ожидая. - Юлик, ты меня раздражаешь, - я посмотрел ему в глаза. Теперь камера снимала смеющихся Юру и Данила. Пока парни отыгрывали свою сцену, я и Юлик просто стояли и смотрели друг на друга. Сейчас я не чувствовал ничего. Казалось, что моё лицо совершенно не силах выражать эмоция. Юлик же выглядел очень подавлено. На долю секунды мне показалось, что я действительно задел его.От этой мысли стало не по себе, и я отвернулся от Онешко.       После съёмок я был, как выжатый лимон, поэтому решил немного забыться и выпить с Юрой, потому что он единственный, кто никуда не спешил, если только выпить, поэтому начали прямо там.       Уехал я домой к вечеру, только потому что настаивал Юра, ведь завтра утром съемки, и мне надо как следует поспать. Дома мне очень хотелось набрать Онешко, но, переборов себя собственными уговорами, я открестился от этой идеи и решил, что лучше будет поспать.       Проснулся я рано утром, ещё и, на удивление, в хорошем настроении. Позавтракав и выпив кофе, я даже успел оповестить подписчиков о том, что в ближайшем будущем их ждет новый подгончик, чтобы не расслаблялись. В общем, что-то мне подсказывало, что день будет насыщенным.       Пока я ехал на съёмки к Юре, я немного повторил текст и дал себе слово не умереть сегодня от смущения, потому что сценарий предвещал именно это. Приехал я раньше всех. Поздоровавшись с Юрой, немного поговорил с ним о предстоящих съёмках "Шаверма-патруль" и месте их проведения. Позже подъехал Артем, а за ним и Данил с Юликом.       Мы собрались в гостиной Юры и начали обсуждать план действий. На этот раз Юра и Даня в съёмках не участвовали. Сейчас все рассчитано на нас с Юликом. Именно мы вдвоём должны были сделать за сегодня нарезку моментов по "Кузлику", чтобы потом искусно вставить всё в наш скетч.       Первая сцена должна была происходит на диване в гостиной. Юра усадил меня и Юлика на диван и начал нам давать советы, как и куда лучше посмотреть, как было бы правильней выполнить то или иное действие. - Сейчас вы должны показать друг к другу максимум заботы, - давал наставления Хованский, а мы лишь слушали и кивали. - Ребят, вы такая красивая пара, - сказал он напоследок и смахнул невидимую слезу. Я заметил, как на щеках Юлика появился румянец, мои так же запылали.       Артем уже настроил камеру, и мы были готовы снимать. Вот мы Юликом сидим на диване и беззаботно о чем-то болтаем. Я внимательно всматриваюсь в его лицо и наклоняюсь, чтобы губами проверить температуру. Мягко касаюсь губами его лба и чувствую, как Онешко зажмурился. Я отстраняюсь от него, смотрю в глаза и понимаю, что не в силах оторваться. Юлик улыбается, и от этого я и сам не сдерживаюсь. Сейчас Онешко такой домашний, такой... родной. На голове небрежная укладка, видимо сделанная в спешке. От его вида мне так приятно и тепло на сердце, что непроизвольно хочется зажмуриться, будто от солнышка под именем "Юлий Онешко".       Вот Юлик укладывает голову на мои колени. Сейчас я только благодарен сценарию за происходящее. Юлик лежит и смотрит на меня, прямо в глаза. Сейчас он такой беспечный, такой спокойный... Он медленно прикрывает глаза. От этой картины я расплываюсь в улыбке, и в голове проносится сумасшедшая идея, от которой колени непроизвольно начали трястись: я безумно захотел запустить руку в волосы Юлика, но вместо этого мысленно дал себе пощечину, потому что эти мысли едва ли принадлежали гетеросексуальному мужчине. И передо мной была точно не приятная девушка, а не менее приятный взору Юлик. - Ребят, мы вам не мешаем? - засмеялся Хованский, вернув меня в реальность. - "Гетеросексуальный Ютуб", картина маслом, - вдохновлённо проговорил Кашин и засмеялся.       После мы устроили небольшой перерыв. Кашин объявил, что через десять минут мы снимаем следующую сцену.       Я и Юлик сидели на кухне, пока ребята решали, в каком торговом центре будет удобнее снимать. Сначала мы долго сидели в тишине. Я просто смотрел в окно, а Юлик залипал в телефон, изредка показывая смешные и не очень мемы. - Кузь, - он позвал меня, чтобы в очередной раз показать мем, и улыбнулся, но не из-за картинки, а из-за ласкового "Кузь". Уж больно мне нравилось слышать это от него. Катя, конечно, тоже иногда так меня звала, но это все равно звучало по другому. Не так ласково, как у Онешко. Юлик делал это по-особенному. - Юль, - я замялся, покусывая губы. - Тебе нравиться...ну, то,что мы снимаем? То есть, думаешь, людям понравится? - Не знаю, - он пожал плечами и вернулся к телефону, а я вернулся к созерцанию вида из окна. - Но я знаю точно, что мне нравится, - добавил он и улыбнулся. В голове пронеслись вчерашние события. Почему-то тогда Юлик не был рад. я дернул плечами в попытке прогнать эти мысли.       Как Данил и говорил, ровно через десять минут мы уже снимали. Вся сцена должна была происходить на кухне. Мы все сидим за столом, болтаем и едим пиццу. Юлик, увидев, что я испачкал лицо, начинает заботливо вытирать его салфеткой. Да, милейшая картина но как отыграть её без дикого смущения, я понятия не имел.       Мы все сели за стол, Юлик сидел рядом. Пицца, которая уже давно была готова, стояла посередине стола.Мы разложили ее по тарелкам и ждали команды Артема. Камера начала запись. Я боялся, что со стороны выгляжу очень нелепо, ибо сейчас сидеть бок о бок с Юликом было не очень комфортно. Сам не понимаю, что со мной и почему так загоняюсь. Я смотрел на Юлика и понимал, что он в отличии от меня он совершенно спокоен. Он смеётся, он прекрасно справляется со своей ролью, какая бы она ни была.       Я только сейчас обратил внимание, что мы уже начали и настала наша сцена. Камера направлена на нас. Юлик посмотрел на меня, взял салфетку и чуть пригнулся ко мне. Он смотрел мне в глаза и тепло улыбался, и от этого я сам невольно заулыбался. Юлик быстро протер уголки моих губ, отстранился и отложил салфетку. Я почувствовал,как мои уши покраснели, а на щеках появился румянец. "Выгляжу, как влюбленная школьница," - подумал я, но ничего с собой просто не мог поделать. Я очень боялся, что друзья это заметят. Боюсь, на мою хорошую актерскую игру вряд ли получится это скинуть. Я не нашел другого выхода, как просто встать и сказать, что я в уборную. - Вздрочнуть? - крикнул в след Хованский сквозь ехидный смех.       Я стоял и смотрел на своё раскрасневшееся лицо. Дежавю. Вот опять я стою и смотрю на себя, не понимая, что происходит. Я вел себя как влюбленный мальчишка. И ладно бы я испытывал это к девушке, но не к лучшему другу.       С мысли сбил меня тихий стук. Я растерянно посмотрел на дверь. - Никит, это я, - послышался беспокойный голос Онешко. - С тобой в порядке?       Сердце ритмично забилось, в голове отдавался учащенный пульс. Вот уж кого, а Юлика сейчас совершенно не хотелось видеть, и я упрямо молчал. Не потому что нечего было сказать, а потому что боялся, что мой голос задрожит. В этот момент я возненавидел себя за то, что веду себя как кретин. - Никит? - Юлик не отставал, потому я нашел в себе силы и всё-таки отозвался. -Эм... Всё хорошо, просто захотел умыться, - голос звучал крайне неубедительно. За дверью послышался тихий вздох. - Ладно. Там Даня вызвал такси, скоро поедем в Т.Ц. Артём взял аппаратуру и поехал первый, ну а мы за ним. После этих слов Юлик ушел, а я тяжело выдохнул.       Дорога оказалась не из простых. Между мной и Юликом сидел Кашин, но даже через него я ловил обеспокоенный взгляд Онешко. Всеми силами я старался не замечать на себе его взгляд, что было непросто, поэтому всю дорогу я либо болтал с Юрой, либо тупо пялился в окно.       Сама сцена была очень короткой. Юлик как "заботливая жена" должен ходить за мной, поправлять на мне шапку, застегивать пальто. Заключительной сценой была та, где он повязывает на мою шею шарф. Для меня эта сцена оказалась самой сложной. Я, того не замечая, от каждого прикосновения Онешко шарахался, как от огня. Каждый раз все приходилось переснимать. Ребята заметно нервничали, как и я сам после каждого "Еще раз этот кадр" и "Никита, возьми себя в руки!". Только один Юлик не нервничал. Каждый раз недоумение сменялось удивлением, а в его глазах читалось полное непонимание и даже грусть.       Вот Юлик опять пытается аккуратно повязать на мне шарф. Я смотрю на него, и меня бросает то в жар, то в холод. Я не могу смотреть ему в глаза, потому что как только делаю хоть какую-то попытку, мои ноги подгибаются от его пронзительного взгляда.       К вечеру съемки были закончены. Мы были измотаны, в чём была полностью моя вина. Завтра снова возвращаемся в то кафе, где начинали. По-хорошему, последнюю сцену можно было снять тут же в первый день, но ребята не подумали либо решили сделать иначе.       Я чувствовал себя виновато перед всеми, но больше всего мне было стыдно перед Юликом. Поздно понял,что вел себя в корне неправильно. Я заставил его волноваться. В какой раз я подтвердил собственную догадку: Никита Гридин - отвратительный человек!       Для себя я решил во что бы ни стало поговорить с Юликом и попробовать объяснить свое странное поведение. По сути, я сам не до конца себя понимал, и сложно было что-то говорить, но извиниться я в любом случае должен был.       Утром меня разбудил звонок Дани, что очень удивило. Не успев отойти ото сна, я взял трубку. - Алло, да? - пробормотал я хрипло и сонно. - Никит, привет. Такое дело...походу, съемки окончательно отменяются, - голос у Дани был встревоженный, и я сам резко сел на кровати. - Что? Почему? - Юлик наотрез отказывается участвовать. Не знаю, что ему в голову стукнуло, но никто не может уговорить, - после этих слов я почувствовал укол совести. Стало ужасно не по себе, будто что-то внутри надорвалось. Данил продолжал говорить что-то, пока я его не перебил. - Подожди. Я с ним поговорю, - вздохнул я тяжело и потёр свободной рукой лоб. - Хорошо, - выдохнул Данил и скинул.       Решив не тянуть, я позвонил сразу. Я не совсем понимал, что говорить, а потому решил действовать по обстоятельствам. Первый гудок. Сердце заколотилось быстрее. Второй. Я затаил дыхание и закрыл глаза. - Алло, - голос Юлика был совсем не таким жизнерадостным,как обычно. - Юлик, почему ты отказался от съёмок? - Мой голос дрожал, как и я сам. - Это из-за меня?       Ответа не было, лишь давящая тишина в трубке. - Юлик... Я прошу тебя,не молчи, - я совершенно не заметил, как вышел из под контроля, и тон непроизвольно повысился. - Никит, не стоит так волноваться. Просто сейчас появились другие предложения. Ты ведь сам был против, - голос Онешко эхом отдавался в голове. - Да, но.., - я сделал паузу, чтобы набраться смелости, - ...но я понял, что это больше, чем очередной скетч на ютубе. Благодаря нему я испытал,то что никогда не чувствовал. Но... Юра и Даня тут не при чём. Заслуга целиком твоя, - Юлик молчал, и в какой-то момент я подумал, что Онешко бросил трубку, и я говорю все это в пустоту. - Кузь.., - тихо шепнул Онешко, явно понимая, о чём будет идти речь. - Юль, это будет звучать по-гейски, и я очень надеюсь,что ты не перестанешь со мной общаться.., - чувствуя дрожь в конечностях, я сделал небольшую паузу и закрыл глаза. - Юлик, я люблю тебя.       Я не видел Юлика, но почувствовал, что тот улыбается. Сам же я разрывался от чувств. Между нами повисло молчание, пока Онешко, наконец, не заговорил. - Кузь... Я тебя тоже люблю, - в голосе Юлика снова звучали нежность и тепло, и это до невозможности грело душу. - И позвони Дане, скажи, что я в строю. - Пидоров? - я не смог сдержать сарказма, на что получил звонкий смех Онешко. - Конечно, - рассмеялся Юлик, окончательно отгоняя мои сомнения.       Скетч мы все же досняли. В конце мы, как и все латентные геи, начали отрицать собственное "светло-синее" поведение и, обиженные на друзей, ушли в туалет, где нас застукивают обнимающимися. Но на этот раз я не боялся своих чувств. Наоборот, лишь крепче прижимал к себе Онешко и шептал на ухо, насколько сильно люблю. И самое прекрасное было в том, что я чувствовал взаимность.