Я уснула в камере пыток

      Белоснежная перина снега, испещренная следами коней, собак и людей. Заливистый лай, стук копыт, хмельной смех. В ноздри бьет запах хвои, лошадиного пота, собачьей шерсти и зимней стужи. Во главе веселой свиты Григор верхом на черной кобыле и Рамси на гнедом жеребце. Щеки Горы разрумянились, северный ветер бьет в лицо, принося со стороны Стены дыхание льда. Рыжие локоны колыхаются на ветру, бедра приподнимаются и опускаются в такт движениям лошади. Все заботы и тревоги временно остались в Дредфорте: обмен телами, свадьба, прибытие Русе Болтона. Санса Старк.       − Смотрите! Вон там капли крови! – воскликнул он звонким девичьим голоском Сансы Старк.       Нужно сказать, привычные спутники Рамси Сноу изумились, когда увидели леди Старк, присоединившуюся к охоте. Ведь шли они не на медведя, не на кабана, не на оленя. Полчаса назад Рамси выпустил в лес семь пленников, дав им фору. Предварительно их даже покормили и напоили горячим вином. Сам Гора выпил вина со специями перед выездом и, время от времени, прикладывался к меху. Охота только началась, а он уже отрешился от всех проблем. Немой остался в замке. Григор приказал ему следить за леди Старк. Мало ли что она может вытворить, если сам Рамси ее опасался. Мысль о ней царапнула, но Григор сделал очередной глоток и указал тонкой, девичьей рукой в нужную сторону.       − Поранился кто-то, − весело констатировал Рамси. – Что же, господа, делайте ваши ставки! Через сколько минут мы обнаружим его или ее?       В этот раз Григор внес любопытное предложение, которое Рамси удивило, но он одобрил. Почему бы не отпустить на свободу жертв, которые продержатся больше четырех часов? Это было крайне маловероятно. По зимнему стылому лесу, через коряги, бурелом и кусты, а за спиной свора собак и возбужденных охотой людей, любящих убивать.       − Думаю, примерно через полчаса, − сказал Гора. – Смотрите, милорд! Там еще больше крови.       А человек, судя по всему, все же догадался остановиться, порвать одежду и перевязать рану. Через несколько шагов цепочка оборвалась, остались только следы.       − Только бы на медведя или волка не наткнулся, − испуганно сказал один из спутников Рамси – рослый, широкоплечий, с широкой плоской физиономией и маленькими колкими глазами.       Григор усмехнулся. Опасение было не за жизнь несчастного или несчастной. Просто им не хотелось упустить веселье. Самому Горе хотелось почувствовать себя собой снова. После того, что сделало его тело, он ощущал себя как-то странно. Осознал в себе женщину, как ни смешно это звучало. Не в том смысле, что у него помутнение произошло и захотелось плодить детишек, нет. Но теперь, глядя на свое новое проклятое тело, Григор задумывался, а как он выглядит в глазах окружающих мужчин. Поскольку в последние дни заметно похолодало, он стал ходить в штанах, дублете и плаще, скрывающим тело. Правда, от взглядов его это не уберегло. Как же бабы живут во всем этом? А простые бабы, которые положением не защищены, в отличие от леди? Их может за зад ухватить каждый рыцарь или знатный лорд. Правда, в случае Григора такой храбрец остался бы без своих поганых рук, это уж точно. Был у него счет и к этому ублюдку, Боросу. Скотина мерзкая! Ничего, однажды они сочтутся.       − Но леди Старк ты это спустил с рук. Не только это, но даже большее, − Григор вздрогнул, когда в голову ворвался неприятный внутренний голос.       Он снова сделал глоток из меха и пришпорил кобылу. Приходилось быть осторожным в лесу – если лошадь свалится, то можно неудачно упасть и переломать себе руки и ноги. Хотя леди Старк обрадуется. Свадьба не состоится в ближайшее время. Или он просто сдохнет в северных лесах под весом лошади.       − Кажется, там какие-то следы! Они разделились! – ликующе воскликнул еще один из свиты.       Сначала их смутило присутствие леди Старк, а потом как-то даже возбудило. Рамси ведь тоже заметно окрыляло, когда Григор присоединялся к нему в застенках. Наблюдал или участвовал. С интересом малого ребенка, расспрашивающего, почему ветер дуют и куда улетают птицы зимой, он допытывал Григора о его пристрастиях, приключениях, пытках. Как оказалось, Рамси о нем довольно много знал. Был ли это какой-то интерес к товарищу по увлечениям или что-то другое? У Рамси было немало отморозков, которые разделяли его интересы. Наедине он сетовал, что они слишком грубы, не понимают искусство боли. Григор знал множество людей, которые пытали. По разным причинам. Кто-то рождался потомственным палачом, кто-то, как Илин Пейн, им становился. Кому-то нравилось измываться над жертвами в силу наклонностей, а кто-то просто понимал, что на войне это необходимо, когда допрашиваешь людей. Сам Григор не размышлял об искусстве боли столько, сколько Рамси. У него был большой опыт, понимание, арсенал наказаний. Он не боялся причинять людям боль, не испытывал жалость. Он считал это своеобразной битвой с чужим телом. Только при других условиях, чем на поле боя. С более беспомощным, запуганным противником. В свое время Григор и не испытывал удовольствия, когда прижал лицо орущего Пса, который в те времена был просто Сандором, к горячим углям. Может потому, что не помнил, а может из-за того что всегда предпочитал кое-что другое.       Горячку боя.       − А вот и он! – возликовал Рамси. – И вы были правы, моя леди. Полчаса. Но жизнь свою он не спас, слишком медленно бегал. Что же, посмотрим, как понесется, когда натравим на него стаю.       Собак не стали отпускать далеко, натравливать на жертву, решив, что куда интереснее будет добраться не до разорванного трупа, а до живого человека.       − Постойте, − неожиданно сказал Гора. – У меня есть мысль.

***

      У Рамси было отличное настроение. Впервые за долгое время они выехали на охоту. С ним рядом ехал Григор. Он явно получал удовольствие от происходящего. Участвовал в обсуждение, предлагал интересные идеи. Рамси нравилось, что Гора, в отличие от других, не пытается поддакивать, не заискивает. Обычно все стоящие мысли исходили от Рамси, а прочие просто соглашались с ним. Иногда они что-то говорили, но в основном беспрекословно подчинялись. Хоть Григор явно и не разделял все взгляды Рамси, он не стеснялся озвучивать это. Да и опыт у него был изрядный, как и выдержка.       Рамси было весьма приятно, что Григор ехал с ним рядом. Все изумились, когда он объявил, что его леди-невеста тоже отправляется на охоту. Он замечал и любопытствующие взгляды. Всем было явно интересно, не он ли принудил леди Старк отправиться на человеческую охоту. Григор держался безупречно. Спокойно обсуждал происходящее, даже шутил, вызывая у собравшихся изуверов явную реакцию. Да, что поделать, внешний вид имел значение. Даже интересно, как бы они отреагировали, если бы узнали правду. Хотя в случае самого Рамси, его будоражило присутствие Григора в застенках больше не из-за того, что тот в теле красивой девицы. Нет, куда больше заводило то, что с ним есть действительный отклик. Рамси привык, что ему просто покоряются, его дико боятся. Люди казались ему такими предсказуемыми! Но вот перед ним человек, который не страшился, не был его жертвой. Даже интересно, а как бы могло быть, если… Он бы не стал изуверствовать. Даже, может быть, позволил бы самому Григору взять в руке нож или плеть. Задумчивые глаза Рамси смотрели на узкую спину Горы. Внезапно тот объявил, что у него есть лучшая идея, чем затравить беглеца собаками.       − Облить водой и оставить на морозе? – Рамси рассмеялся, вспомнив о дяде Григора.       − Нет, − Гора посмотрел на него без улыбки со спокойным и даже отрешенным лицом, что мимолетно испугало.       Если так подумать, он время от времени словно выпадал из реальности. То участвовал в разговоре и общем веселье, то затихал, пил вино и смотрел вдаль. Сейчас вот это пустое лицо. Что же на него повлияло? Что изменилось в последнее время? Боится возвращения отца? Нет, вряд ли. Григор не боялся и в пыточных застенках, а отец стерпит выходки леди Старк, лишь бы она содействовала в укрепление их власти. Красная Свадьба? Да какое Горе дело до этого. Не моргнув глазом, наблюдал за людьми, которым языки щипцами вырывали, заливали в глотку кипящее масло, подвешивали над шипящей жаровней. С чего вдруг ему беспокоиться по поводу Старков? Или дело в девчонке Старк? Рамси предпочел бы ее убрать уже теперь. Не только потому, что хотел видеть при себе не просто леди Старк, а нечто иное. Еще он не желал, чтобы Григор получил свое тело и уехал. А ведь Рамси отправил проклятые письма колдунам и жрецам, чтобы вороны передохли в пути!       − Хочу самостоятельно его убить, − сказал Григор, вынимая меч из ножен.       Присутствующие засвистели, заулюлюкали, зааплодировали. Кажется, их заинтриговало зрелище, как хорошенькая леди Старк будет убивать человека. Признаться, Рамси тоже это пленяло.       − Так в чем проблема, − усмехнулся он. – Желание моей леди – закон. Кто-нибудь, догоните этого придурка и приведите сюда, мы же не можем до ночи его преследовать. Что же, миледи, неплохая жертва Детям Леса или Иным, − Рамси посмеялся над собственной шуткой под угодливый хохот остальных.       Глаза собравшихся мужчин горели.       − Дайте ему меч, − неожиданно приказал Гора.       Рамси удивленно застыл. Григор хотел настоящего поединка? Пленник, которого привели, выглядел не так чтобы угрожающе. Усталое, изможденное лицо, продрогший вид. Правда, в темнице он сидел не так долго, да. Гора сказал, что бегать за многолетними пленниками – все равно, что гоняться за дохлыми мухами. Рамси долго хохотал после такого сравнения, но согласился. Поэтому…       − Стоит ли рисковать, миледи? – спросил он. – Мне хотелось бы сохранить вас живой и здоровой.       Гора посмотрел на него и улыбнулся. Спокойно и леденяще. Тут Рамси понял, с каким лицом Григор выходит на поле боя. Понял и в чем настоящая сила Горы. Дело не в огромном росте и силе. В отличие от большинства Григор Клиган не боится смерти.       − Дайте ему меч, − кивнул Рамси.       Он не думал, что когда-либо сможет ощутить такое, но сейчас ему действительно не хотелось потерять другого человека. Смерть кретина-Домерика не имела никакого значения, а Вонючка был просто смердящим слугой, который показал, что рамки можно раздвигать. Гора же… Отказав ему, точно также можно было его потерять. Рамси с тяжелым сердцем взял мех с вином.       − Но учтите, миледи, если вам будет угрожать настоящая опасность, я не позволю этому смерду вас убить, − сказал он с нотками угрозы в голосе.

***

      Григор отрешенно кивнул, услышав слова Рамси. Ему хотелось сразиться, почувствовать опасность, убить. Он знал, что пленник обречен. Обречен просто потому, что они встретились в тот день, когда Скачущая Гора готов убивать. Судя по взгляду противника, судорожно сжавшего в руках меч, он тоже это понимал. Дело было не в Рамси, который встревожено наблюдал за ними, готовый на дыбе растянуть, если его невесте вред причинят. Вовсе нет. Человек, вставший напротив, видел в глазах Григора Клигана смерть и не задумывался, как это возможно. Умереть от рук хрупкой девы, глаза которой горели ледяным огнем. Григор дожидался первого выпада, заняв защитную стойку. Противник медлил, возможно, надеялся, что избежит происходящего. Тогда Гора с выдохом нетерпения напал. Он обрушил на противника ряд уверенных ударов. Не таких сильных ударов, как в его теле, но Немой обучал его, как пользоваться подвижностью и гибкостью девушки. По настоянию Горы тренировал его целыми днями в последнее время. К тому же, у Григора в уме оставалась уверенность опытного воина, который не боится причинять боль и убивать. Он сумел добраться до раны противника. Раны в плече. Пленник завопил от боли, но сумел отшатнуться. Гора отступил назад, переводя дух. Первая кровь уже была пущена. Когда первая кровь пущена, можно считать, что имеешь преимущество. Теперь он пустил вторую порцию. Григор жадно вдохнул аромат свежего снега и крови. Он не видел, какими взглядами на него смотрят собравшиеся мужчины, завороженные спокойным лицом, отточенными движениями прекрасной девушки. Но больше всего их пронимал взор ледяных, воистину северных глаз. Ведь каждый из них знал чувство, которое она выражала всем своим видом. Жажду убивать.       Григор ловко отвел тело в сторону, когда противник с неожиданным криком бросился на него. Переместился в бок, а потом словно играючи мазанул его по другому плечу. Раздался одобрительный свист, крики мужчин. Кажется, кто-то делал ставки, за сколько времени леди разделается со смердом. Гора же увидел в глазах соперника выражение, которое говорило о том, что сейчас, доведенный до отчаяния и загнанный в угол, он приготовился убивать. Поэтому Григор решил не медлить. Когда противник снова ринулся к нему, роняя на снег брусничные капли крови, Гора присел, а потом вогнал меч в пах человека. С этого момента можно было считать сражение законченным.       − У вас оригинальные взгляды на убийство мужчин, миледи, − отметил Рамси, чьи глаза горели неожиданно ярким огнем.       − Он не ожидал удара снизу от леди, − Григор усмехнулся и потянулся за мехом вина, предложенным слугой.       Он не так уж много выпил на самом деле. Да и на морозе напиток не сильно ударил в голову.       − Что же, поедемте дальше, − сказал Рамси.       Охота продолжилась. Через десять минут они добрались до следующей жертвы. На этот раз это была длинноволосая девушка, которая пошатываясь пробиралась сквозь снег. Григор не стал просить ее крови. На вежливый вопрос Рамси, как бы его невеста хотела, чтобы беглянку убили, Гора сказал, что не имеет ничего против того, чтобы ее затравили собаками. Григор наблюдал за каждым мгновением этого зрелища. Как несчастная оборачивается и видит погоню, как она пытается бежать быстрее. Ее одежда цепляется за ближайшие колячие кусты, которые крепко держат. Она в отчаянии кричит, пытаясь вырваться. Собаки несутся сквозь лес так, словно препятствий не существует. Трое перепрыгивают через кусты, оказываясь позади жертвы. Остальные со знанием дела девушку окружают. Они с Рамси подъехали ближе, наблюдая за тем, как огромные свирепые псы начинают драть ее на части под звучание стонов, мольбы и криков. Гора улыбнулся. Все равно эта смерть куда быстрее, чем если бы Рамси отдал девушку своим людям. Тогда ее бы долго насиловали по кругу, пытали, а потом издевательски убили. Эта жертва отделалась довольно быстро.       Сам Григор… Он чувствовал себя куда лучше. Ближе ко всему тому, чем являлся. Ему так хотелось почувствовать, как он убивает, но не жертву, висящую на цепях в застенках. Хотелось ощутить себя воином. Он встретился взглядом с Рамси, который обеспокоенно на него смотрел. Гора улыбнулся.       − Что же, почему бы нам и не пообедать, − предложил Рамси. – В конце концов, прошел всего час от охоты. Остальные от нас никуда не денутся. Необязательно убивать их быстро, когда нагоним.              Слуги начали хлопотать, собирая хворост, разводя костры. Они срубили несколько стройных елей и подкатили к огню бревна. В воздухе послышался приятный запах горьковатого дыма, разогревающейся пищи, вина. Неподалеку рычали собаки, все еще терзающие тело.       − Вот ради чего стоит жить, − сказал Рамси, жадно впиваясь в кусок оленьего мяса, утер жир с подбородка краюшкой хлеба и сделал глоток вина.       − Да, − искренне кивнул Гора. – Ради этого стоит жить.       − И мы продолжим так выезжать, когда отец вернется. Ничего не изменится, − пообещал Рамси.       Охота продолжилась до позднего вечера. Да, первые две жертвы отделались легко. Они умерли быстро. Остальным повезло куда меньше. Охотники вернулись домой хмельные, поющие местные северные песни. Рамси водрузил голову одной из жертв (с выколотыми глазами и вырванным языком) на кол и гордо въехал во двор со своим своеобразным «копьем». Он поставил его на видном месте, чтобы все обитатели знали: большая Дредфортская охота состоялась.       На следующее утро Рамси сообщил Григору, что Санса Старк, Теон Грейджой и Немой исчезли.