Две сорванные башни или два горячих казаха в России

Российская сборная по художественной гимнастике стояла перед спортивным комплексом «Дружба». Первый этап международного Гран-При. За сборной, которой что-то говорила Ирина Александровна, наблюдали фигуристы. — Ты проиграл в карты с моей сестрой почти всю ночь? — Отабек даже не смотрел на Виктора. — Ну, не всю. Мы легли около двух часов ночи. — Виктор, ты совсем долбаеб что ли? Если она сегодня плохо выступит, я тебя… — Доброе утро, ребят. — зевнув, поприветствовала Асель. — Доброе, Ась. — одновременно сказали Отабек и Юра. Алтын заулыбалась. — Ну что, дети мои, в добрый путь! — неожиданно для всех радостно пролепетал Виктор. — Надеюсь, не на тот свет. — Ты такая пессимистка. — Ага. Пойдемте, нас ждут. Ребята вошли в спорткомплекс и огляделись. Если Асель здесь была не впервые, то вот парни заинтересовано все рассматривали. Народу было много. По всюду мелькали разные знаки стран, звучало множество голосов. Регистрация участников только началась. Асель попросила ребят постоять на месте, пока она и другие ее сокомандницы зарегистрируются. По возвращению к фигуристам, Асель пригласила парней за собой. Путь в зал, для разминки лежал через буфет, о чем дал знать живот Асель. — Мм… Кушать охота. — Мой деда, — отозвался Юрий на жалобный стон Асель, — приготовил сегодня пирожки нам с Бекой на завтрак и сказал взять с собой несколько, чтобы угостить своих… друзей. — он прескорбно посмотрел на улыбающегося Виктора. — Так вот, я могу угостить тебя ими. — О, как прекрасно! — обрадовалась сначала Асель, но потом огорчено вздохнула. — Перед выступлением не стоит. — Асель Алтын! А ну-ка, подойдите ко мне немедленно, юная леди! — Алтын скукожилась и боязливо оглянулась назад. — Здравствуйте, Ирина Александровна. — Асель по стойке смирно встала перед тренером. — Соревнование вот-вот начнется. Заканчивай прохлаждаться и иди разминайся. — Да, тренер. — А вы, молодые люди, пройдите на трибуны для зрителей. Нечего вам тут ошиваться. Фигуристы помахали Асель и переглянулись. — Ну что делать будем? — спросил Юра. — Пойдем на трибуны. — отозвался Отабек. — Но я выиграл спор! Отбек с Юрой заинтересовано посмотрели на Виктора. — Я выиграл в карты у Асель, что проведу с ней весь день. — Как хорошо, что сегодня целый день ее с нами не будет. — Юра фыркнул и потянул Отабека за собой. — мы идем на трибуны, а ты делай, что хочешь. Виктор смотрел в след уходящим парня. Что же делать ему? Может он действительно зря приехал? Асель никак не отреагировала на его приезд. Удивилась, ну да, и что с этого? Ни радости, не раздражения, вообще ничего. Никифоров вздохнул и убрал прядь с лица. — «Я не отступлю… А куда она пошла?» Виктор улыбнулся, заметив группу девушек, которые перешептываясь поглядывали и указывали на него. Фигурист, спрятав руки в карман, подошел к ним. — Прошу прощения, вы не могли бы мне подсказать, куда нужно идти, чтобы посмотреть на разминку гимнасток? — А зачем этом Вам? — игриво спросила одна из девушек. — Я набираю материал для своих выступлений. Мне интересно все. Художественная гимнастика прекрасный вид спорта. — Виктор подмигнул девушкам. Те залились румянцем и позвали за собой. — Идите за нами, мистер Никифоров. Гимнастки привели Виктора в большой зал, где находилось множество участниц соревнований. В воздухе мелькали то мячи, то обручи. Некоторые гимнастки уже были одеты в расшитые стразами купальники. — Сегодня первый день соревнований. Мяч и обруч. — пояснили девушки рядом с Виктором. — Вам стоит встать в сторонку. Не все здесь любят посторонних, особенно тренера. Это отвлекает. — Понял. Большое Вам спасибо. Девушки улыбнулись и скрылись в раздевалке. Виктор облокотился на стену и взглядом стал искать Асель. Алтын, как и Кудрявцева, разминалась возле станка. На них были надеты кофты сборной России, из-под которых выглядывал кусочек от юбки купальника. Волосы уложены в шишку так, что ни одни волосок не торчал. Виктор не сразу признал ее. Уж слишком отличалась она от повседневной Асель. Гимнастки повторяли одни и те же движения под четким руководством Ирины Александровны. Рядом с ней ходила еще одна женщина. Худая, с острыми чертами лица и короткой прической. Личный тренер Алтын — Амина Зарипова. Эти две женщины буквально впивались взглядом в Асель. Малейшее пошатывание, помарка приводили к остановке девушки. Она начинала все заново. Когда гимнасток пустили на ковер и включили их музыку, Виктор приоткрыл рот. Он пару раз видел соревнования по телевизору, но в живую это оказалось еще более красиво. Плавные изгибы тела, рук, перекаты меча по плечам, по спине, красивые повороты, прыжки. Воистину великолепно. — «Попрошу всех участниц соревнований приготовиться.» — объявил организатор. — Кажется пора идти на трибуны. Удачи, Асель. — Виктор слегка улыбнулся и исчез из разминочного зала. Юра постукивал пальцем по своему локтю. Уже прошла половина конкурсанток, которые показали очень высокие результаты. Отабек слегка толкнул блондина локтем и взглядом указал на табло. На экране показывали следующую гимнастку. — «На ковер приглашается Асель Алтын! Россия!» Девушка делает три резких вдоха выдоха, поднимается на носочки и гордо, с улыбкой на лице выходит на ковер. Зал разразился аплодисментами. — Бека, Асель! — Юра схватил Алтына за руку и, не отвлекаясь ни на что, смотрел во все глаза на гимнастку. Бельман* во вращении, разворот, прыжок, еще один, кручение обруча, бросок, переворот на одной ноге, поворот, ловля. Асель плавным шагами отходит назад. Обруч начинает прокатываться по руке, а глаза останавливаются на лице одного из спонсоров соревнования. Обруч спадает с плеча и укатывается за пределы ковра. — ЧЕГО?! — Юра впился пальцами в руку Отабека. — Бека, она обруч потеряла. — Я вижу. Она и раньше теряла предмет, но так никогда еще. — Ей сильно снизят оценку? — Должны. — Черт. Асель ловит обруч, закручивается в нем и падает на ковер, завершая свою программу. Алтын прикусывает губу, поднимает руку вверх и уходит с ковра. — Она справится? — Юра облокотился на спинку сиденья. — На сегодня остался только мяч. Должна. — Вот ты где, а я тебя уже обыскался. — Асель не верящим взглядом смотрела на Виктора. Он улыбнулся и присел рядом с Алтын. Девушка посмотрела на него, а потом уткнулась в колени и прикрыла глаза. Они сидели в тишине. Вдалеке была слышна музыка и голос диктора. — Ты мне ничего не скажешь? — спросила Асель. — А надо? Спрашивать, почему ты допустила такую ошибку — глупо, ибо сейчас ты думаешь о своем следующем выходе. Расскажешь потом, если захочешь. Они снова погрузились в молчание. Асель все еще мерещилось лицо того человека. Ошибок больше допускать нельзя, иначе дальше не пройдешь. Девушка мельком взглянула на Виктора. Он сидел спокойный, не улыбался. Просто находился рядом, даже не пытался коснуться ее. Безмолвная поддержка. Никифоров помнил свои первые ошибки, помнил, как Яков сел рядом с ним и просто сидел, ничего не говоря. Следующим своим выходом Никифоров поставил свой первый рекорд. Фигурист надеялся, что с Асель все произойдет так же. — Мне пора. — тихо сказала Алтын. — Иди и танцуй. — Спасибо. Асель улыбнулась, поднялась со своего места и ушла. — Приветствую вас, друзья мои. — Юра недовольно покосился на Виктора, который присел рядом с Отабеком. — Ты где шлялся? — Вас искал. Асель же сейчас выйдет, да? — Да. Поэтому заткнись и дай посмотреть. — Кстати, Асель прозвали «Бенгальской тигрицей». — КАК?! …  «На ковер приглашается Асель Алтын! Россия!»… Заткнись, Никифоров! Асель с облегчением вздохнула. По итогам первого дня она оказалась на второй строчке, уступив Яне Кудрявцевой. Оба ее тренера очень сильно отчитали девушку за потерю предмета. А на вопрос: почему? — Асель опустила голову вниз, тихо сказав: «Отвлеклась». И снова отчитали, несколько раз упомянув, что Яна выступила куда лучше при условии, что недавно перенесла операцию. Алтын присела на пол, оперевшись о стену. Ее живот громко заурчал. Она наклонилась немного вперед, чтобы посмотреть за угол. Оттуда доносился звонкий смех и чьи-то возмущенные крики. Асель улыбнулась, когда показалось трое парней. Отабек шел в серединке между Юрой и Виктором. И пожалуй это была единственная преграда, которая сохраняла Никифорову жизнь. Алтын заметил сидящую сестру и нахмурился. Он подошел к ней первым и обеспокоенно спросил: — Тебя сильно отсчитали? — Бывало и хуже. Сказали, что 17 баллов поставили за красивые глазки. — Но они у тебя и вправду красивые. — ЗАТКНИСЬ, НИКИФОРОВ! ЭТО ИЗ-ЗА ТЕБЯ ОНА ПЛОХО ВЫСТУПИЛА! — Плохо? — Юра сглотнул. На него смотрели глаза полные надежды и одновременно разочарования. — Это не то… — Алтын вздохнула и поднялась. Она потянулась к шишке на затылке и распустила ее. — Хочешь пирожок? — Да, если можно. — Плисецкий протянул девушке пирожок. — он остыл, но от этого еще вкуснее. — Спасибо, Юра. — гимнастка повернулась к брату, который не отрывал от нее взгляда. Ему очень интересно, что такого произошло, что сестра допустила такую ошибку. Асель посмотрела на него и опустила голову вниз, словно виновата в чем-то. Она сильно сжала пирожок в руках. И только сейчас Алтын заметил, что руки девушки дрожали. Отабек молча и аккуратно стал поправлять прическу на голове сестры, возвращая ее в обычное состояние. — Не умеешь ты, Юра, поддерживать людей. — Завались, Никифоров. — Да-да. Как там Николай поживает? — Отлично поживает. Без тебя. — Снова грубишь, Юрочка. Небось, мешали ему всю ночь. — Да че ты докопался. Спали мы в отличии от тебя. — Оу, ну, я же говорю. Юра от злости заскрипел зубами и замахнулся рукой, чтобы ударить Виктора, но случайно задел Асель. Девушка от неожиданности дернулась и расслабила свои пальцы. Ее глаза расширились. Они стояли и смотрели друг на друга. У одного было каменно-спокойное лицо, у второго безмятежное веселье, у третьего округлились глаза от страха, у последней кажется сейчас потекут слезы. — Это. Был. Мой. Пирожок. — Юра, беги. Асель помотала головой и, подняв свою сумку с пола, вместе с пирожком, обошла Отабека, и пошла на выход. Алтын тут же увязался за ней, догоняя ее. Виктор с Юрой остались вдвоем. Они расстроено смотрела на уходящих родственников. Плисецкому уже было плевать на Виктора. Он хотел быть ближе к ним, даже был готов подставить свое плечо, вместо платочка. — Мы идиоты. Юра удивлено взглянул на Виктора. Ему даже подумалось, что Никифоров был подавлен. Может и нет, но все же с ним что-то было. — Впервые соглашусь с тобой. — Если мы хотим поддерживать Асель нам не стоит ругаться, особенно перед ней. — Да, — через силу ответил Юра. — Виктор, почему ты еще здесь? — М? — Ты ведь выиграл спор. День еще не закончился. — А ты оказывается у нас эгоист, Юра. Сейчас не подходящие время. И день, что я выиграл, планировался совсем по-другому. По приходу обратно в отель, Юра не застал Отабека в комнате. Плисецкий свалился на кровать, подмял под себя подушку и стал неотрывно смотреть на дверь, выжидая когда она откроется и зайдет Алтын. Юра резко сел на кровати и повернул голову в бок. Возле соседней кровати замер Отабек. — Прости, я не хотел тебя разбудить. — Ничего. Как она? — Немного волнуется. — Ты выяснил, что произошло? Бека присел на кровать и зачел руку за затылок. Он уводил взгляд в сторону, не вступая в зрительный контакт с Юрой. — Если это что-то важное для вас, не говори. — Отабек открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом отступил. Юра сжал подушку. Неприятно, когда тебе не доверяют. — Юра. Наша семья воспитана на старых традициях. Плисецкий внимательно посмотрел на Отабека, который пересел на его кровать. — В очень старых и строгих. Я самый младший из троих детей. Ты будешь получать родительскую поддержку и любовь, если будешь полностью соответствовать семейным правилам и порядку. Мой старший брат в этом очень преуспел. Сейчас он работает в крупной компании в Астане. У него двое детей и жена. Юра молчал. Он стал о чем-то догадываться, но не говорил, а внимательно продолжал слушать Отабека. — Не любимая. Это был так называемый брак по расчету. — Правда? Я думал так уже не поступают. — На самом деле это очень распространено, скажем так, в высших кругах. А моя семья близка к ним. Они буквально терпят друг друга. Раньше это было ради выгоды фирмы, теперь ради детей. Асель же… всегда была другой. В детстве на ее активность никто не обратил внимание. Ребенок должен быть таким. Но с каждым годом Ася получала все меньше и меньше родительской заботы. На место них пришли строгие взгляды. Она пыталась получить хоть какое-то тепло от брата, но он смотрел на нее так же. Спорт стал для нее спасением. Им разрешалось заниматься до старшей школы. Если ты к этому времени достиг хороших результатов, тебе разрешают заниматься дальше. Асель не смогла этого добиться. А значит проблемы с учебой, потом с родителями. Спорт для Асель был всем, всем, что поддерживало ее. Последней каплей было ее замужество. И она сбежала. — Сколько ей тогда было? — 19. Мне было 15. Я был глупым подростком, который обиделся на сестру за ее поступок. Тренировочный лагерь стал шансом не только поднять свой уровень мастерства, но и увидеться с сестрой. — Вы встретились? — Нет. Но я видел ее. Видел, как ей тяжело тренироваться, но ее глаза горели. Они были живыми. Если бы ты встретил ее у нас дома, то просто бы не поверил, что это она. Это практически чудо, что мы можем с ней видеться и общаться, потому что для моей семьи ее больше не существует. Отабек глубоко вздохнул и выдохнул. Юра наклонился вперед, упираясь рукой на плечо казаха. — А что будет с тобой, Ота? — Со мной? — Алтын прикрыл глаза. — скорее всего тоже, что и братом. Но я не хочу этого. Юра, меня воспитывали два разных человека. Одни привили мне соблюдение правил, а сестра мои собственные мечты и желания. И я не знаю, что мне делать. — Но ты вырос потрясным казахом, который спас меня от бешеных поклонниц. Отабек замер, когда Юра приобнял его за шею. — Я не понимаю вашу семью, но, чувак, ты должен сам решать, как тебе поступать и жить. Но это чисто мое мнение. А еще я думаю, у вас с Асель все будет хорошо. Отабек слегка повернул голову в бок. Юра улыбался. Алтын слега обнял блондина в ответ. — И спасибо, что рассказал мне все. Вот только, ты мне не ответил, что отвлекло Асель. — Один из спонсоров — жених Асель.