Неожиданное Путешествие в Тедас

Несколько следующих дней пролетели так незаметно, что показались одним лишь мигом. Я с магами, уже вступившими в Инквизицию серьёзно готовилась к закрытию Бреши и очень надеялась на то, что в этот раз мне хватит сил. Также мне с моими советниками пришлось провести суд над Алексиусом. Было решено, что тевинтерский магистр будет служить и помогать во всём Фионе и её магам, против чего он совершенно не был. Ведь я спасла его единственного сына. Помимо всех этих дел, касающихся Инквизиции я продолжала заниматься с Соласом, который помогал мне освоить магию исцеления полностью, и с Элианом, что продолжал обучать меня магии смены обличия. В общем, как ни крути, а эти несколько дней были для меня настолько выматывающимися, что приходя в хижину, я сразу падала в кровать и мгновенно засыпала. Что же до моей дорогой подруги Брины, то она тоже без дела не сидела. Девушка сама практиковалась в собственной магии и помогала Инквизиции, как только могла. О моей сумасшедшей семейке я, пожалуй, промолчу. Практически все были недовольны тем, что я крутилас,ь как белка в колесе и всё это, по их мнению, было бессмысленно. Только Дима и бабушка Аня меня понимали и поддерживали. За что я им очень была благодарна. Конечно же, надвигалось самое важное событие. Закрытие Бреши, которая не давала покоя всем, даже нашему треклятому Канцлеру Родерику. Скоро я дала приказ советникам и остальным двинуться обратно в Храм Священного Праха, чтобы закрыть её, закрыть раз и навсегда. Что же только будет потом? То, что я ожидала? Всё закончится? Нет, даже сейчас это слишком просто. Я чувствовала, что после Бреши появится тот, кто почти разрушил Церковь и убил Джустинию, тот, кто мог нам с Бриной показаться знакомым. Но… Если он жив, то… Как?! Он не мог выжить, если только… Его не возродили… Но опять же каким образом? Или… Хоук не убила его до конца? Сколько же вопросов появляется на деле. Всех их я пыталась разрешить в своей голове, во время пути к Храму Священного Праха. Рядом была и Брина, верхом на крепкой ездовой лошади. Она решила поддержать меня, помочь в трудную минуту, если случится какое-то нападение. Я чувствовала, что всё не пройдёт так идеально. Что-то обязательно случится в этот день… Что-то очень страшное. — Даринуль… — окликнула меня подруга. — Мы почти прибыли. Ты готова? — Да, я… Готова, — согласно кивнула я. — Просто снова моё предчувствие… — Оно и меня преследует… Не может быть всё так просто. — Слишком просто. У меня такое ощущение, что с закрытием Бреши наши проблемы только начнутся. — Тоже так считаю… Даже как-то на душе предчувствие тёмное… — О чём вы там бубните? — вмешался Варрик как всегда со своей Бьянкой. — Да так, о своём, о женском, — произнесла я, стараясь скрыть свои переживания. — Видать, очень тяжёлое женское, раз дело такое, — ухмыльнулся Тетрас. — Гномик, не лезь туда, где ничего не понимаешь, — ответила Брина. — На твоём месте я бы прислушался к данному совету, мой низкорослый друг, — вступил в разговор Дориан. — Не видишь, что наши дорогие дамы и так весьма волнуются. — Спасибо вам, Господин Павус, с меня ящик чищенного винограда без косточек, — выдохнула моя подруга. — Всегда к вашим услугам, — улыбнулся тевинтерец. — Переживаешь, что что-то может пойти не так, Вестница? — спросил Солас, что следовал рядом со мной. — А разве не может? — отозвалась я. — Особенно, если вспомнить ситуацию, что сложилась в Редклифе, то… — Если так, то мы будем готовы, — твёрдо ответила Кассандра. — Будь уверена, Босс, мы все будем с тобой до самого конца, — послышался бас Железного Быка. — Я знаю, — глубоко вздохнула я. — Просто как всегда пытаюсь предугадать всё наперёд. — О-о-ох, Бычок, я бы тебя обняла, не будь ты таким необъятным добряком, — прыснула Брина, но скоро она утихла, уставившись на Брешь. — Такое чувство, словно она разрослась с моей последней попытки закрыть её, — едва ли слышно прошептала я. — Возможно, она набирает сил, чтобы снова пустить свой луч и испускать демонов с большей силой. — Самое время покончить и с самой Брешью, и с её проклятой, губительной силой раз и навсегда. После этих слов я, не дожидаясь ни чьего ответа, поспешила внутрь храма. Нужно покончить со всем этим и как можно скорее. Должна признать, вновь проходя по разрушенным залам храма, я чувствовала себя жутко. От обломков статуй, стен, от сгоревших и разлагающихся окончательно тел, меня бросало в неприятную дрожь, а по телу пробегал табун мурашек. Находиться здесь опять, это… Это просто ужасно. Не говоря уже о красном лириуме, при виде которого тоже пробирал страх. От всех этих зрелищ мне ещё больше хотелось покончить с Брешью, чтобы навеки избавить свой любимый мир от ужасов, что она приносила ему. Медленными и уверенными шагами я подступала к Бреши. Мы как два главных героя древней легенды, сошлись один на один в короткой, но очень тяжёлой битве. Брешь готова была развернуться с новыми силами, а я готова была ей противостоять, хоть в душе моей и были сомнения: а смогу ли я закрыть её, как тогда. Но вера в моих друзей, что я приобрела здесь, появление одной из моих самых близких друзей, решение проблем иным путем, тем самым уничтожая канон в некоторых моментах и принося людям куда больше возможностей, чем следовал ожидать. Я вытянула руку, награждённую Меткой к ядовитым ярким отблескам завесы, сжав все возможные страхи и со-мнения крепкими кулаками веры. Короткая битва началась. Потоки необычной силы, что исходили от Метки, разом соприкоснулись с огромными вратами Бреши. Это было так. Всего несколько секунд казались часом, потому что я чувствовала груз, который соприкасался с моими силами. Это как начинающему штангисту начать поднимать вес в четыреста кило за раз, и ты должен их удержать как можно дольше и швырнуть достойно на пол. Также было и здесь. Либо я закрою Брешь, либо всё будет напрасно, пойдёт цепная, противоположная, реакция, всё разрушится, и мы падём. Но нет. Брешь начала поддаваться. Да, она ослабевала и стала закрываться! Это придавало мне решительности упорствовать. Использовать все силы, выложиться на максимум, но довести дело до благополучного конца. Энергия Метки становилась могущественнее, её замок затягивал небо, возвращая его к обычному состоянию. Хоть я и чувствовала, как уже подкашиваются ноги, и как много сил ушло на такой ключевой скачок. И была несказанно рада, когда воссияло настоящее солнце, а небосвод больше не нёс за собой никаких следов. Вот и всё… Бреши больше нет, самой страшной проблемы Тедаса на данный момент не стало. Положительный герой одержал победу в этой финальной битве. Чистое небо, без огромного чудовищного феномена вызванного, не понятно, ещё кем, вызвало улыбки на лицах всех, кто был с нами в этот момент. Рухнув на колени, я смогла издать тяжёлый вздох облегчения. Вот и всё. Бреши нет… Люди могут не бояться демонов. А с остальными разрывами я с радостью справлюсь, лишь бы этот мир не страдал. Вдруг я почувствовала, как мне помогли встать. То были Брина и Кассандра. Их глаза блестели, а улыбки не могли не радовать взгляд: — Ты справилась… — Дарина! Умничка ж ты моя! — Справились мы все вместе, — откашлявшись от резкой слабости, ответила я с улыбкой. — Без Инквизиции и всех вас я бы вряд ли смогла бы это сделать. — Тише… Тише… Ты же вся без сил, — Брина сразу же приобняла меня и прикрикнула: — Бык, помоги! Донести её надо! — Не переживайте, друзья, силы успеют восстановиться, — слабо прошептала я. — Дело времени и отдыха. Главное, Бреши больше нет. — Мы должны вернуться, и ты должна всех поразить великолепной речью. Порадовать всех тем, что больше нет этой страшной беды. — Тогда давайте поскорее вернёмся в Убежище. — Сама ты не пойдёшь, Вестница, — Дориан одарил меня слегка строгим, но заботливым взглядом. — Позволь нам хоть немного позаботиться о тебе. — Да, но я же в состоянии идти на своих на ногах сама, так что… — попыталась возразить я — Дари-и-и-ин, — строго пробухтела моя подруга, надув щёки. — Хотим и заботимся. Не заставляй меня закутывать, как младенца в огромную пелёночку и нести на руках как крохотную лялечку. — Ладно-ладно, — усмехнулась чуть я. — Мне вполне достаточно было подобного «опыта» с Командиром. Кхм… — О-о-о-ох, да ла-а-адно, это было о-о-очень даже ми-и-и-ило, — промурлыкла Брина. — Да, даже для меня, хотя я больше по… — начал, было, Дориан. — Пошлой послушности с виноградом в зубах, — закончила за него пышка с ехидной улыбочкой. — И по упругим накаченным жопкам, — прыснул Бык. — По которым Бьянка соскучилась, — ехидно усмехнулся Варрик. — Даринуль, мне их сразу за уши хватать и вести на дыбу или сначала поркой обойдёмся? — «мило» улыбнулась моя подруга. — Знаешь, а давай-ка лучше запрём их втроём в одной комнатушечке и… — прыснула я. — М-м-м-м-м, полумрачная атмосфера, узкое пространство. Добавим ароматизированных свечей и бутылочку вина и вуаля! — хихикнула Брина. — Вип-секс-комната на троих готова! — Чего?! — Тетраса аж передернуло. — Того самого, Тетрас, того самого, — ухмыльнулась я. — Как раз и компроматик на тебя напишем. — Такой бурный, что ты бояться будешь с нами выходить в экспедиции, — прыснула смехом моя подруга. — П-п-птичка, пошутить нельзя было?.. — нервно засмеялся гном. — К тому же ты уже писала такое, что многие в Убежище мне это до сих пор припоминают! — Ещё одного произведения на тебя не помешает, — усмехнулся Дориан. — Да ещё с нашим участием. М-м-м-м… Надо будет прочесть. — Взамен угостишь нас элем, — подмигнула Брина с улыбкой. — Мне твоё «творение» моя родня припоминает и по сей день, однако же я терплю, — съехидничала я в ответ. — Я не виноват в том, что ты… Пела «ночные песенки» так сладко, что их слышно было на улице… — Варрик сразу же получил подзатыльник от моей подруги. — Ай! Пышечка, ну, это правда! Или мне про тебя что-нибудь сочинить? — Ой, да ты же мне только приятно сделаешь. Хоть раз почувствую себя маленькой звездой слухов, которые буду опровергать и так всех материть, что даже Дарина подхватит эту песню, и мы напишем продолжение твоего сочинения, но уже в более похотливой форме. — Великие золотые яйца… Дарина, да эту девушку с руками оторвут! — захохотал Дориан. — С руками и ногами, я бы даже сказала, — довольно усмехнулась я, после чего опёрлась о свой посох и сказала: — Ох, ладно, господа безумные весельчаки, нам пора возвращаться, пока все остальные не начали волноваться. — Верно… Надо возвращаться и отдыхать. — Именно, а поэтому вперёд. Только, чур, я всё же сама дойду. Мне совсем не хочется, чтобы при нашем возвращении некоторые люди подумали, что я и вовсе ослабла. — Хорошо. Но если будешь падать, сразу скажи, ловить или нет, и быстро, а то можем тебя не успеть поймать. — Обязательно скажу, друзья. Только не волнуйтесь вы так. — Будем. Вот будем, — буркнула пышка под нос. — И всё-таки постарайтесь не так сильно, — тепло улыбнулась я в ответ. После этих слов мы вместе с моим отрядом и мятежными магами, что помогли нам, всё же отправились в Убежище. Что же, должна признать, что после закрытия Бреши мои силы подубавились, от чего каждый шаг сейчас мне давался с трудом. Но как же я была рада тому, что мне удалось спасти Тедас от одной из главных для него угроз. Теперь демоны и духи Тени не смогут вредить жителям мира, который принял меня и стал для меня родным домом. И это главное. Путь до деревни занял пару часов, и за это время мои друзья и спутники одарили меня сотней обеспокоенных взглядов из-за того, какой ослабевшей я сейчас была и каким медленным шагом шла. Пару раз даже Брина готова была меня на руках понести, лишь бы я дошла нормально. Приходилось её успокаивать, и даже запугивать, что запру я её с Лелианой в узенькой комнате, да так что продохнуть будет тяжело. Но эту девушку ничто не напугает, на всё найдёт отговорку. И, тем не менее, мне всё же удалось убедить подругу, что от «парочки шагов» даже в таком состоянии я не растаю и не умру. В скором времени весь наш отряд уже был у главных ворот Убежища. Там нас уже встречал честной народ. Все радостно вопили, поднимали руки к небесам. Даже моя матушка со слезами на глазах и, опираясь о плечо моего братишки, гордо улыбалась мне. Как и бабушка Анечка, стояла с ангельской доброй улыбочкой и готова была меня слепить в единый колобок семейных обнимашек. Наши милые советники тоже были рады тому, что с Брешью дела уладились. Каллен был несказанно рад, если честно, я видела, как он готов был впасть в мальчишество, наплевать на свой чин и также радостно закричать, возликовать. Также и Жозефина сдерживала свою радость, слегка покачивая и перебирая свои дивные ножки. Только у Лелианы радовалось лишь лицо, а где-то внутри её души царил мирный покой и успокоение от понимания того, что на одну серьёзную проблему стало значительно меньше. — Неужели у тебя это, наконец, получилось? — шепнула мне Кассандра, не веря в происходящее. — У нас получилось, — с улыбкой поправила её я. — Ведь не забывай, сколько людей в этом участвовало. И прежде всего всех этих почестей заслуживаю не я, а вся Инквизиция. — Это ты сказала верно, — кивнула воительница. — Но всего бы этого не было без тебя. — Брось, я всего лишь обладательница Метки, — чуть усмехнулась я. — Достанься она кому-нибудь из вас, вы бы справились ничуть не хуже меня или даже лучше. — Дарина, не смей себя недооценива-а-ать! — пропищала Брина, обняв меня за талию, и затем специально ещё закричала: — Командир, помогите нашей даме, она после долгого пути так устала! — И, кто-нибудь, эту Пышку пригласите на свидание! — прикрикнул Варрик в сторону толпы. — В накладе не останетесь! — Ох, Варрик, довыпендриваешься же ты в один прекрасный момент, — с усмешкой я закатила глаза, после чего, чуть перехватившись за посох, вздохнула: — И я вовсе не у… — Устали, Вестница, — обратился ко мне подходящий Каллен и легко поднял меня на руки. — Неделя постельного режима. И никаких споров. — Во-о-о, Калленуся, милая попуся, уважаю. — Как ты можешь называть так Командира Армии Инквизиции? — в шоке поперхнулась воздухом Кассандра. На это Брина только улыбнулась широко: — Могу, умею, практикую, моя милая и яркоглазая убийца драконов. — Ну, что же мне с вами всеми делать, а, мои дорогие? — вздохнула я с улыбкой, слегка обвив шею Командира руками. — Просто прислушиваться к нам, сестрёнка, — послышался тёплый и ласковый смешок Димы, который также подошёл к нам. — Вот! Братика своего ты так обязана слушаться, — подмигнула мне моя подруга. — Э-э-э-эх, а твой братец очень даже, — вдруг вздохнул Дориан. — Расслабься, Павуся-Доринуся, он по женщинам, — похлопала того по плечу пышка. — Кхм… Да, — слегка покраснел мой братишка. — И насколько я знаю, у него уже есть кое-кто, — хитренько подмигнула я ему. — О-о-о-о-о. Да ты, Даринуль, у нас ещё и удачливая сваха, — усмехнулась Брина. — Хм-м-м. как думаешь, сможем ли мы Бьянку украсть и их с Варриком реально поженить? По андрастианским традициям. — Чего-чего, Пышечка?! — едва ли не поперхнулся воздухом гном. — Что слы-ы-ышал, сладенький ты наш волосатогрудик, — хихикнула пышечка, проходя сквозь толпу. — Вы как хотите, а я лично не откажусь от ароматной ванны с любимыми вафельками и мороженым. — Вафельки и мороженое? — переспросил удивлённо Дориан. — Какие интересные, однако, блюда есть. — А я бы не отказалась от… А, впрочем, мне о своих любимых сладостях, фруктиках и ягодках лучше умолчать пока что, — прыснула я в ладошку. — Не-е-ет уж, скаж… — Дориан только хотел ко мне прикопаться, да Касси ему ротик ладонью закрыла. — Ппфву… Пуффи! Мве иффифеффно. — Оставь интерес на потом. Каллен, отведи Вестницу на отдых, сегодня мы все хорошо потрудились. — Конечно, — кивнул согласно Командир. — Мы с мамой тогда чуточку попозже к тебе зайдём, Даринуль, — подмигнул мне Дима. — Эм… Ну, ладно… — и тут я почувствовала лёгкий прилив румянца на своих щеках. — Хорошего вам отдыха, голубочки! — пропела Брина и пошла к себе. — Так… Никакой комнаты не будет?! — нахмурился Варрик. — Расслабься, Тетрас, не будет, — прыснула я. — Пока не будет. — М-м-м-м… Как будет, позовёте? — мурлыкнул Дориан. — С радостью поучаствую. — Каллен, пожалуйста, уведи ты меня от этих совратителей-извращенцев, а? — усмехнулась я ехидненько. — А то я действительно могу запереть эту троицу и Сэру ещё к ним запихну. — Сию же минуту, Вестница, — ответил он со слегка ломающейся из-за недавних шуточек официальностью и понёс меня через радующуюся толпу. — Спасибо, Каллен — шепнула я, слабо улыбнувшись. — Иначе я не знаю, что за «шоу» от этих шутничков произошло бы дальше. — Это был бы не шоу. Это был бы ещё один разрыв, только уже межчеловеческий. — Это уж точно. Э-э-э-эх, одно радует, что хотя бы с одной из главных угроз для Тедаса мы разобрались. — И в этом твоя заслуга. Всех нас. — Именно, всех нас и всей Инквизиции. Ведь не будь вас, я бы не справилась с этим всем в одиночку. — Милая Дарина… Ну, что же ты так строга к себе? — В этом вся я, что уж поделать. Привыкла не переоценивать себя саму и свои возможности. — Главное, что всех, кто рядом с тобой, а ценишь, — с тёплой и ласковой улыбкой произнёс Каллен. — Ценю и искренне верю в них, — едва ли слышно прошептала я, с осторожностью и нежностью проведя ладонью по щеке мужчины. — Ну, что же ты делаешь… Милая, маленькая, нежная моя спасительница? — Могу задать тебе тот же вопрос, мой милый, сильный и храбрый храмовник… После этих слов я невольно покраснела и отвела взгляд в сторону. Мне по-прежнему не верилось до конца, что мои чувства к командиру оказались взаимны и сильны. Это казалось просто чудесным и прекрасным сном, оборвать который я боялась тем, что могу в любое мгновение проснуться… — А ведь кое-кто отдохнуть должен, — улыбнулся Командир и остановился. Мы уже стояли у двери моей хижины. — Да, ты прав, — чуть слабо усмехнулась я. — Думаю, до кровати я в состоянии сама дой… — Я сам тебя донесу… Сегодня я обязан буду поухаживать за тобой. — Ну… Хорошо. После этих слов Каллен всё же занёс меня в мою хижину. Он помог мне снять кожаную куртку чародея, а затем осторожно положил меня на кровать, присев рядом. Мне, наверное, никогда не привыкнуть к такому обращению со стороны командира. И всё-таки я прекрасно понимала его волнение и беспокойство. Понимала и разделяла. — Мне принести тебе подушку или что-нибудь ещё? — спросил Каллен. — Каллен… — я вздохнула с ласковой улыбкой на губах. — Не стоит так… Беспокоиться, правда, — и после слегка усмехнулась: — Я не из знатных и капризных дамочек, в конце концов. — Ты лучше их всех… Во всём Тедасе… — ответил мужчина с улыбкой, смотря мне в глаза. — Потому я и хочу, чтобы ты не была уставшей. Я почувствовала, как моё лицо приятно залилось краской. И к таким комплиментам мне ещё ой как долго придётся привыкать, чувствую. Но, тем не менее, в ответ на слова командира я слегка приподнялась на локте и с теплотой улыбнулась, после чего, осторожно коснувшись своей маленькой ладошкой его щеки, нежно и не спеша провела по ней. На моё нежное прикосновение Каллен с улыбкой понежился о мою ладошку, а затем довольно томно, но очень тихо и нежно вздохнул: — Как же приятны твои касания, милая Вестница. — Если бы ты только знал, что значат для меня эти слова, Каллен… — едва ли слышно прошептала я, слабо и смущённо улыбнувшись. Он осторожно приоткрыл глаза и тепло осмотрел меня: — Итак, чего же ты хочешь ещё, Дарина? Может быть, чего-то горячего? Или вкусного? Я всё принесу из таверны. — Что ж, я… — начала, было, я. Но вдруг в дверь хижины постучали, а затем и вовсе вошли. Это были моя мама вместе с бабушкой Аней. — Вы как нельзя вовремя… — невольно вздохнула я, неохотно и медленно отстранившись от Каллена и закатив глаза. — Кхм… — тут даже Каллен встал в крепкую стойку боевого командира и сразу же посмотрел на моих матушку и бабушку: — Простите, но госпоже Дарине нужен отдых. — Мы понимаем это, Командир, — ответила бабушка Аня. — Просто мы принесли нашей внучке и дочке горяченьких домашних пирожков, — она с доброй улыбкой прошла к столу и поставила тарелку с небольшой горкой пирожков, которые ещё были не остывшие и очень вкусно пахли. — Дариночка, как ты себя чувствуешь, родная? — спросила обеспокоено мама и тоже прошла к столу, чтобы поставить кружку с тёплым молоком с мёдом. — Мама, я в норме, правда, — улыбнулась я в ответ и с усмешкой добавила: — Парочка часов хорошего сна и отдыха, и я снова буду рваться в бой. Уж поверь мне. — Не забудь и о правильном питании, солнышко, — напомнила мне бабушка. — Во время походов особо хорошо не поешь. Даже на ваших этих привалах. Вечно встревоженные, на нервах. — Что поделать, бабуль, — я вздохнула. — На войне как на войне, как говорится. — Война войной, но даже солдатам порой требуется передышка, — ответил Каллен серьёзным тоном. — И даже не думай, что я и остальные позволим тебе идти в бой сразу же после того, как ты потратила столько сил на закрытие Бреши, Дарина. — Каллен, я же… — начала, было, я. — Никаких споров, — строго заметил он, уставившись на меня. — Ты много берёшь на себя. Мы ценим твою ответственность, но… Подумай о своём здоровье и состоянии. Я не прощу себе, если ты упадёшь бездыханной. И тогда уже я сам себя буду изводить в тренировках и постах, да заданиях. — Со мной ничего не… — я вновь вздохнула, но мама невольно перебила меня: — Милая, пожалуйста, прислушайся к Командиру и хоть чуточку подумай о себе. Тут я невольно удивилась. Надо же, не думала, что когда-нибудь услышу от своей матери что-то подобное, а тем более то, что она согласится с Калленом. — Думаю, совсем ни к чему наседать на Дариночку, — тут уж моя бабушка Аня постаралась сгладить ситуацию. — Она и сама понимает, что всё же и себя жалеть иногда тоже нужно. — Да, простите… Просто… — Каллен тяжело выдохнул. — Она тот человек, что может нам во многом помочь, но при этом она не просто машина для закрытия разрывов и тем более не пушечное мясо. Дарина дорогой человек… Для всех нас. — Поверьте, мы это прекрасно понимаем, как и сама Дарина. Но… Командир, и вы должны понять её. На Земле жизнь нашей девочки была… Не столь активной и интересной, нежели здесь, скажем так. И от этого она постоянно рвётся всем помогать. — Да, она говорила, что у неё… Проблемы с ногами, поверьте, иногда они и дают о себе ей знать… Необычная слабость или что-то ещё, но такое случается… Но я очень рад… Что сейчас она ходит… Бегает, дерётся. Живёт. А не страдает… И… Простите, но… За это… Я вашу Землю долго будут презирать. — Увы, но нашу Землю можно презирать не только за это, — моя бабушка слегка печально вздохнула, покачав головой. — Однако же сейчас мы в Тедасе, так что, думаю, не стоит говорить на эту тему больше положенного. Стоило заговорить о Земле и о моей прошлой жизни на ней, как я тяжело выдохнула и отвела взгляд в сторону. — Дари-и-и-иночка. Ну-у-у? Чего это мы загрустили? — бабусенька моя присела рядышком, да приобняла меня как следует. — Да ты погляди, в каком месте мы теперь находимся! Посмотри, сколько тут хороших и весёлых людей! Ты знаешь? Я тут себе одного дедушку присмотрела. Адана. Нравится мне этот старый бурчун. — Ма-а-а-а-ма-а-а-а! — тут даже моя мама прибывала в шоке от такой «новости». — Что? Я тоже могу тряхнуть стариной и дать фору даже вам с Володей. — Мама, умоляю тебя… — Не мамкай мне тут! Ты вон себя совсем загнала, забыла, что такое быть женщиной. Надо бы тебе Володьку растормошить и вообще… Смягчить его. Да от его безумной бурды увести. А то совсем она ему мозг заела, как гвоздём по пластинке. — Эм… — мне стало немного неловко. — Мам, бабуль, мы с Калленом вообще-то ещё тут как бы. — Ой, простите нас, ребятушки. Мы женщины слии-и-и-и-ишком болтливы, — усмехнулась моя бабушка Аня по-доброму. — Так, внученька, ты давай отдыхай. Калленуся-милуся, о себе тоже позаботься. Ишь, какой женишок у моей внученьки появился. Так, доченька, а ты за мной! Сделаем из тебя роковую женщину! — Жени… — я мгновенно замолчала, резко и сильно покраснев при этом. — Кхм-кхм… — и Каллен не сдержал румянец, а уж его милые янтарные глазки забегали по домику в поисках чего-нибудь, что могло бы сделать его ещё более серьёзным. — Д-давайте я в-вас провожу? — Пожалуй, это было бы очень кстати, — тут моя милая мамочка издала нервный смешок, а затем пробормотала себе под нос: — Иначе если я услышу ещё хоть одно слово от моей матери, то точно сойду с ума… — Я всё слышу, Людочка! — отозвалась сразу же та. — Калленуся-сладуся, проводи нас. Дариночку ты всегда успеешь навестить. — Да-да, пойдёмте… — а сам он посмотрел на меня, сдерживая нервный, но искренний смешок, и шепнул: — Постараюсь вернуться живым. — Ну, ни пуха, — также шепнула мужчине я, чуть хихикнув. Когда же мои «дамочки роковые», да в сопровождении такого красавца, вышли из домика, я, наконец, рухнула на кровать и просто пустилась в хохот от умиления. Ибо впервые мама на Каллена не наезжала, бабушка настроение подняла, и покушать принесла. Так и она такое отчебучила, что я до сих пор не могу представить её с этим бурчуном Аданом. Но уж лучше Адан, а не этот Родерик, что все нервы нам тут измотал. — О-о-о-ох, только бы у меня не пошли мысли о том, какие у них могли бы быть де… Не-е-е-е-ет! Бли-и-и-и-ин! Я подумала! Это вызвало у меня настолько громкий и дикий хохот, что пришлось просто напросто уткнуться лицом в подушку, чтобы жители деревни или мои друзья не прибежали, проверять, а не сошла ли я с ума. — О-о-о-о, похоже, безумное веселье тебя вконец решило свалить? — усмехнулся заходящий в хижину Варрик. — Простите своего покорного и не стыдливого слугу, за не званый визит. — Ни… О-о-о-ох, ничего, Варрик, — кое-как прекратила приступ смеха я, вытирая слёзы. — И потом ты же знаешь, что я всегда рада тебя видеть, если ты не шпионишь. — Ну, что-о-о-о ты! И в мыслях не было. Сейчас же праздник закатывают в честь твоего подвига. — В честь нашего со всеми общего подвига, ты хотел сказать. — Ох, да, в честь нашего подвига. Спасибо, что поправила, — усмехнулся гном, присев рядом. — Ну, как ты? Полегче стало хоть немножко? — Да, конечно. Мне просто нужно восстановить силы, и скоро я буду как огурчик, — с улыбкой произнесла я. — Все слишком сильно переживают за меня. — И не зря. Хех, ты мало, того что из другого мира, многое знаешь про всех нас и многие события, так ещё и всех нас по-своему любишь, как и этот мир, и стремишься помогать, несмотря на столько страданий и проблем. Хах, да как тут за тебя не переживать, Птичка ты наша хрупенькая? Меня и Каллен за тебя прибьёт, если я не буду за тобой следить, хотя бы как нянька. — Я, наверное, просто… Просто не привыкла. В моём мире обо мне мало, кто беспокоился, да и я практически всегда была сама по себе. Мне нужно время, чтобы окончательно осознать, что я больше не… — Что ты больше не одна, Птичка. Тем более радуйся, что и эта Пышечка-облачко ещё прибыла к тебе. Теперь вы и меня загоняете, и Каллена засмущаете. Хах. Да и может, нашу Соловушку оживите. — Да мы вместе с Бриной всех тут и оживим, и истинное счастье им отыщем. Одним словом, установим в Тедасе мир и справедливость. И кто знает, может быть, остальные наши друзья сюда попадут. — Остальные! — тут у нашего Варрика глазик и дёрнулся. — Хе-хе, Птичка, скажи сразу… Они такие же безумные, как Облачко, и мне можно готовить убежище? Или я могу быть немножко спокоен? — Ну-у-у-у, в каком-то смысле вся наша с ними компашка безумная, — прыснула я в кулачок. — Что поделать, любим мы иногда побезумствовать и побомбить хорошенечко. — Хех, тогда я, пожалуй, подготовлю что-нибудь для спасения своей задницы. Вдруг твои друзья окажутся магами, и они будут гоняться за мной с магическими сковородками, что попытаются меня превратить в бегающий плоский блинчик. — У-у-у-у, поверь мне, если ты осмелишься написать о ком-нибудь из них что-то подобное, что написал обо мне и Каллене, то одним превращением в блинчик точно не отделаешься. Варрика даже в пот пробило, хоть он и смеялся и довольно искренне. Ведь всё же у этого засранца соблазн был, особенно в будущем. Но, конечно, сдержался от шуточки пока что и решил сменить тему: — Ну, да ладненько. Придёшь на праздник или через окошко поглядишь? — Приду, — с улыбкой кивнула я. — Всё же нужно хоть немножко и мне отпраздновать одну из первых и главных побед. Победу всей Инквизиции над Брешью. — Хах, и то правильно. Значит, пойду, попрошу Жозефину сделать тебе красивое платье. И-и-и-и не вздумай противиться. Лучше уж Жозефина, чем Вивьен. — О-о-о-ох, ладно-ладно, не буду. Хотя как-то выделяться среди толпы я не планировала. — Не бо-о-ойся, сегодня все выделяться будут, — подмигнул вдруг мне гномик. — Угадай, кто идею маскарадика подбросил? — Маскарадика? — переспросила я, слегка удивившись. — Неожиданная идейка, должна признать. — Сам удивился, так как не очень их люблю. Но обещали хорошее веселье, неплохую музыку, что-то из вашего даже и, кажется, устроить настоящие танцы. Ах да… Кое-кто уже что-то готовить начал. — Неужели устроить маскарад предложила Брина? Или кто-то «культурный» из наших спутников додумался? — Брина предложила. Солас и Сэра поддержали. Бык уже готовит еду, а Дориан проверяет напитки. Э-э-э-эм… Вивьен не подпускаем. Она там такую скуку нагнать хотела, что даже я мог уснуть. — Теперь понятненько всё. Что ж, тогда к вечеру я должна хотя бы немного отдохнуть. Потому что чую, нас ожидает веселье до самого утра. — Обязательно, так что я тихонечко тебя поки-и-и-ину и дам тебе передохнуть. А сам, пожалуй, проверю, каким образом Брина музыку нам подберёт. — Хорошо. Но, если вдруг вам понадобится и моя помощь с подготовкой, зовите. И да… Умоляю, не подпускайте вы к выбору музыки мою сестру или отца. Иначе нас ждёт такое… — Не-не-не. За этим строго следит Брина, а уж её вкусу я довериться могу, с её-то язычком. — У-у-у-уф, ну, значит, точно можно быть спокойными всем. — Угу-у-у, — хихикнул Тетрас, тихонько уходя из домика и напевая одну из наших современных песенок: — Олвэйс он май ма-а-а-айнд! Алвэйс ин май ха-а-а-арт! — У-у-у-у, по ходу, один уже втянулся, — усмехнулась я довольно. После этого я всё же решила подняться с постели, чтобы немножко перекусить теми вкусненькими пирожками, которые принесла моя любимая бабушка Аня. Мне по-прежнему было трудновато ходить из-за моего так называемого «упадка сил». Но уж поверьте мне, лучше перетерпеть эти временные трудности в передвижении, чем потом и вовсе не встать с кровати. Не спеша, поев ещё не остывшие пирожки с яблоком и выпив молоко с мёдом, я почувствовала себя чуточку лучше. Как говорят, вкусная и приготовленная с любовью еда может улучшить состояние даже самого болеющего в мире человека. Особенно когда вкусности готовит твоя любимая бабушка, а не старая и ворчливая карга, которая, надеюсь, не придёт на праздник и будет пердеть в своём домике, да не мешать нашему веселью. Но как бы то ни было, после такого маленького перекуса мне пришлось убрать посуду, а после и самой хорошенько умыться прохладненькой водичкой. После этого я всё же решила полежать, дать ногам отдохнуть и набраться сил перед будущим весельем. Пролежала я, наверное, часа три, смогла насладиться прекрасным коротким сном, после которого проснулась посвежевшая и отдохнувшая. Впервые я проспала не так много, а выспалась. Приходила Брина. На этот раз она обходилась без всяких дерзких шуток, просто сидела рядом со мной, вела старые добрые беседы о хорошем, заодно и надеялись, что скоро появятся и остальные наши друзья. Всё-таки нам с ней, без нашей полной, безумной компашки было довольно скучно. Кто-то скажет, что меня одной будет достаточно Тедасу, и что Брина и многие мои друзья будут лишними в этом мире. Но… Я скажу вам так. Советовать, как мне жить или писать, есть, одеваться могут только мои родители, близкие и настоящие друзья, а также любимый человек. Остальные могут идти на вершину китайской горы Кху-ям. Если что, она там, позади вас. Да-да, я обращаюсь к вам, те, кто, читая эти строки, ещё раз подумает, что мы лишние или слишком идеальные. Но поверьте, если в вашей жизни Тедас это ходячий кошмар, где вас все ненавидят, то, может, вы просто не любите этот мир так, как любим его мы? Может, это вы — обманчивые тени, демоны, что желают поработить Землю? М? Ну, что-то я разошлась на этот раз. Надо бы постепенно переходить к небольшому затишью перед суровой бурей. Вскоре ко мне наведалась и Жозефина, которая уже успела приготовить мне наряд для маскарада в честь нашей победы над Брешью. Это было великолепное и сшитое по моей фигуре алое платье. Длинное, приятно облегающее фигурку, с довольно пикантным, но умеренным вырезом, без рукавов. Ох, Создатель, я могла влюбиться в это платье, как Елизавета Романова, у которой было более трёх десятков тысяч платьев. А как красива была вышивка золотыми нитями на самом подоле платья и на груди, как будто это сам великий феникс одарил меня своим магическим оперением, впечатав его в ткань моего праздничного наряда. К тому же чтобы я не замерзла, Жозефина заказала уютную муфточку и особый плащ, который надевается, как водолазка. Но при этом очень тёплый и, конечно, сбоку красовалась утончённая брошь, украшенная россыпью рубинов. Одним словом, мне очень понравился этот прекрасный наряд. Постепенно приближался вечер, а поэтому мне нужно было уже готовиться. Я сразу же надела это великолепное платье, заплела свои волосы в очень аккуратный и красивый пучок, при этом высвободив пару прядей, что слегка прикрывали виски. Затем сделала лёгкий макияж, всего лишь слегка подведя стрелочки в уголках глаз и немножко подкрасив губы алой помадой. Мне большего и не нужно было. — Солнышко моё… — вздохнула с искренней улыбкой Брина. — Ты в нём выглядишь неподражаемой. — Спасибо, родная, — улыбнулась я чуть смущённо. — Хотя я вовсе не планировала выделяться так уж… Сильно. Сегодня мне просто хочется… — Отдохнуть, — с пониманием кивнула девушка. — Но поверь, сегодня выделятся все. Я предложила всем выглядеть необычно, чтобы быть на равных, да и к новой моде на этот вечер привыкнуть. Уверена, всё будет очень даже хорошо. Поверь мне. — Верю, — вздохнула я, улыбнувшись. — Кстати говоря, обо всех… Ты случайно не видела, во что собиралась нарядиться моя двоюродная сестрица? Толстушечка сразу же задумалась: — Да вроде видела. Скажу сразу… То, что она называла последним писком, легко было подсунуто ей Варриком, ибо она… — она вдруг захохотала: — Будет в костюме драной кошки! — Вот как, — я довольно усмехнулась. — Чую, вечерок и ночка у неё будут те ещё, если она и в самом деле наденет такой костюм. — Наденет, ибо реально подумает, что дерзкие кошечки в моде. — В таком случае за ней всё равно нужен глаз да глаз. Потому что если она полезет к… — Не полезет, — сразу же ворвался красиво разодетый Дориан. — Мы её как следует, окружим танцующей толпой, так что она будет отвлечена, пока ты будешь танцевать с нашим командирчиком. — Танцевать? — тут меня, словно облили холодной водой. — Но я… Я не… — Да это он так сказал, — подмигнула мне подруга. — Танцем же можно назвать и простое покачивание под музыку. — Не волнуйся ты так, Вестница, — усмехнулся тевинтерец с заботой в голосе. — Вы с Командиром можете уединиться и просто побыть вдвоём наедине. В конце концов, нужно ценить такие редкие моменты и наслаждаться ими. Не так ли, Брина? — Именно, — согласно кивнула девушка. — Такие редкие моменты важнее всякого веселья. Ведь именно эти моменты мы стараемся вспоминать чаще, чтобы подпитать себя ими и идти вперёд или… Чтобы просто вновь почувствовать себя более живыми. — Вы правы, — я выдохнула, чтобы хоть немного унять волнение. — Что ж, остаётся надеяться, что этот вечер не испортят моя родня или что-то ещё. — Не думаю, что так случится, так как твой отец отказался от данной затеи, а вот матушка с твоими бабушками… — произнёс Дориан. — О-о-о-ох, только не говорите мне, что старая карга собралась на праздник… — едва ли не простонала я. — Как и Родерик. По крайней мере, я недавно их видел вместе, — ответил маг. — О-о-о-о-ох, — толстушка тоже закивала. — Видела и я их… Жуткая парочка. Но, во всяком случае, они так оживлённо говорили, что… Короче. Дурдом на колёсиках — Ч-чего?! — меня аж всю передёрнуло от такой вот «новости». — Мне самому неприятна столь старческая «страсть», больше пугает, — сказал Дориан. — Ой, зря ты про страсть сказал, — поморщилась вдруг Брина. — Бр-р-р! Аж передёрнуло. — Отлично, блин, — фыркнула я. — Теперь ночные БДСМовские кошмары мне точно обеспечены. — Тогда попробуем больше тебя в веселье забросить, чтобы ты не думала об этом, — хихикнула Брина, повеселев. — Я столько классных музыкальных композиций собрала. Даже барды согласились их заучить и спеть. И Лелиана тоже петь будет. Я её попросила. И ещё несколько ребят подхватят, да музыканты. Так что весело будет. — Тогда я могу полностью расслабиться и быть спокойной, — улыбнулась я тепло. — По крайней мере, в этот вечер точно. Вдруг в дверь хижины снова постучали, а после вошёл Дима. О-о-о-о, вы бы его видели. Мой братишка надел парадный мундир бархатно-синего цвета с серебряными пуговицами и белоснежным поясом, украшенным такой же серебряной пряжкой. Сам же братец успел расчесать свои короткие волосы и даже побриться не забыл. Вы бы видели, как Брина и Дориан, молча, облизнулись и долго разглядывали моего братишку с ног до головы. — Кто-нибудь, запечатлите данную красоту на картине размером с дом… — И подарите мне, — дополнил сразу Дориан. — Прекрасно выглядишь. — Да… Благодарю вас, друзья, — чуть смущённо улыбнулся Дима. — Но вы выглядите куда шикарнее меня. Особенно ты, Даринуль. — Спасибо, Димуль, — усмехнулась по-доброму я. — Я смотрю, ты постарался с образом не только для праздника, но и для кое-кого ещё. — Угу-у-у, для одной очень милой и красивой дамочки, да-а-а? — подмигнул тевинтерец с хитрой улыбкой. — Поверьте, не я один пошёл на это ради дамы, — со смешком отозвался мой братец и посмотрел на меня: — Кое-кто ещё из мужчин нарядился, — а затем с некой хитринкой в голосе добавил: — Разве что… В отличие от меня он не стал бриться, благодаря совету кое-кого. — Э-э-э-эм… — я невольно залилась румянцем. — О-о-о-о-о-о-о… Дари-и-и-ина-а-а… — пропела тихонько Брина. — Мне кажется, что тебя мы унесём на носилках, ибо ты от умиления упадёшь. — Мр, кажется, все мужчины решили поразить своих дам сердца, как и они сами, — промурлыкал Дориан. — Кто-нибудь, спрячьте меня, а? — я улыбнулась, хотя в голосе слышалось лёгкое волнение. — Щас, взяли и спрятали, роднуль, — усмехнулась умилённо Брина, растирая мои щёки, чтобы они налились румянцем. — Во-о-о-от, никакой пудры не надо. Красотища. — Даринуль, не бойся ты так, — с доброй и тёплой улыбкой произнёс Дима. — Если что, мы всегда будем рядышком. — Вот уж успокоил, братец, — ехидненько подметила я. — Эх, ну, что же ты за ребёночек такой, — моя дорогая подруга подняла глаза на брата. — Захвати слюнявчики, будем вытирать её слюночки. — Та-а-а-а-ак, а вот теперь я реально начинаю волноваться, — я невольно нервно хихикнула. — Ди-и-и-им, да бери ты нашу трусишку на руки и пошли на улицу. Ей срочно нужен воздух! Сро-о-очно! В большом количестве! — Да, я трусишка вот такая. Но, блин… — Никаких «но», сестрёнка, — усмехнулся мой братишка, а затем подошёл и легко поднял меня на руки. — Сегодня ты должна как следует повеселиться и отдохнуть. — И уж точно побеситься в хорошем смысле, а пото-о-ом рухнуть спать без задних ног! — подмигнула мне Брина. — Угу, — кивнул Дима. — А поэтому пойдём, сестрица. Тебя как главную героиню уже все заждались. — Ох, ладно-ладно, — со вздохом улыбнулась я. — Но, пожалуйста, поставьте меня на землю. В конце концов, идти я и сама могу. — Хорошо-хорошо, самостоятельная ты наша. Но разреши мне хотя бы тебя сопроводить до Командира. — Сопроводить разрешаю, так и быть. На это мой братец усмехнулся, опустив меня на ноги, после чего взял меня под руку и не спеша повёл на улицу вместе с Бриной и Дорианом. Приготовления и вправду прошли на ура. Снаружи стояли заставленные яствами и питьём бочки, ящики и столы, музыканты уже играли прекрасную музыку стоя недалеко от костра и веселили танцующих зрителей необычными мелодиями, которые казались для них совершенно необычным глотком чего-то нового. Как будто небольшое перерождение произошло в их головах и внешних обликах. Как и говорила Брина, отличиться в нарядах смогут все. Даже старшие были одеты подобно весёлым и красивым джентльменам и дамам. Яркий лунный свет дополнял красоты на нашу веселящуюся площадку, став самым главным и прекрасным софитом, что украшал этот праздник, как звезда на верхушке новогодней ёлки. Уже весело плясали Варрик с Быком и Сэрой, обучаясь каким-то необычным, но забавным народным танцам, при этом выглядя как счастливые детишки, не смотря на все свои ростовые и весовые категории. Вивьен только стояла в сторонке, ибо привыкла к более изысканным праздникам, где не будет такого дикарства, но что поделать. Жирной корове лучшее стойло… Ой… Хорошо, что это только вы прочли, а не она услышала это из моих уст. Солас же пил с Аданом, и пока они шли на равных, никто не пьянел. А может, они просто только-только начали свой алкогольный спор. В любом случае, чувствовалось прекрасное веселье, к которому хотелось бы присоединиться. Я не могла не нарадоваться тому, что хотя бы один вечер вся Инквизиция могла просто отдохнуть от вечных дел и обязанностей, могла всласть повеселиться, не думая о чём-то серьёзном. Этот праздник заслужил каждый, кто помогал нам в её укреплении и, конечно же, закрытии Бреши. Дима вёл меня под руку сквозь веселящуюся толпу и сам тепло и радостно улыбался, наблюдая за ней. Да чего уж говорить, я и сама не могла сдержать счастливой улыбки. — Ну-у-у, что скажешь? Неплохо постарались? — спросила меня Брина, идущая рядом. — Вы все постарались просто на ура, — ответила я с тёплой и радостной усмешкой. — Рады стараться, Вестница, — подмигнул Дориан. — Надо будет, и не такое закрутим. — Ну, что, сестрёнка, готова повеселиться? — усмехнулся Дима, продолжая вести меня. — Да, наверное, — чуть не уверенно улыбнулась я. — Может быть, Кудряшечка тебе настроение поднимет? — хихикнула Брина, потихоньку отходя от нас. — Сейчас я его позову-у-у-у-у-у и… — Каллен, ну, милый, ну, пойдём, потанцуем, м-м-м-м? — вдруг послышалось неподалёку знакомое и слишком игривое мурлыканье. — Боюсь, родная, тебя уже опередили, — вздохнула я, узнав голос своей сестрицы. — Спаку-у-у-уха-а-а-а-а! — ответила пышка, вобрав свой животик в брюки, задрав их почти до груди, и потопала к источнику этого голоса. — Ру-у-у-уки убери, кошка драная, от тебя мочой воняет! — У-у-у-у, сейчас будет маги-бум, — протянул Дориан. — Чего тебе надо, толстушка? — хмыкнула Света, после чего провела рукой по груди Каллена и хитро улыбнулась: — Не видишь, что мы с Командиром пытаемся расслабиться? — Димуль, прости, но я вынуждена тебя покинуть, — проговорила я. — Эта корова с двумя арбузами слишком многое себе позволяет. — О-о-о-о, а можно я погляжу на это? — спросил вдруг тевинтерец. — Обожаю, когда ты даёшь этой засранке пинка под зад. — Конечно, — кивнула я. — Даринуль, а может, не… — начал, было, Дима, как снова послышалось мурлыканье Светы: — Надо, братишка… Ой как надо… — должно быть, она нас услышала. — Смотри, вон даже эта пышка бесится. — Света, не наглей, а! — уже прорычала я, направляясь в её сторону. — Тебе уже прекрасно дали понять, что с Командиром тебе ловить абсолютно нечего. — Ой, опять ты за своё, а? — закатила она глаза. — Настоящие взрослые женщины никогда не сдаются и всегда идут к своей любовной цели. — Дайте мне, пожалуйста, ведро, я выблюю всё, что услышала от этой женщины, — отозвалась Брина. — Какая у тебя любовь? Кувыркнуться в постели, залететь, ибо тут презиков ты не найдёшь, и всё, ходи с брюхом, а потом ездей по всем нам со своей глупостью. — Настоящая взрослая женщина? А скажи мне, когда это ты хоть раз была таковой, м? — спросила я резко. — По твоим поступкам ты просто тупая девчонка-подросток и не больше. — С повышенным половым влечением, — заметил Дориан, что также подошёл к нам, окончательно вставая на нашу защиту. — Светлана… — вздохнул командир, который был одет как настоящий принц, но об это позже. — Я устал повторять Вам… Вы мне не интересны. Не заставляйте меня переходить на грубость. — Только не говори, что ты и в самом деле заинтересовался моей маленькой и наивной сестрёнкой, Каллен, — ухмыльнулась моя сестра. — Она же… — Да! — твёрдо ответил он и так резко отдёрнул руку наглой женщины, что она упала на землю со снегом всем своим пошлым телом. — Сколько раз я повторял Вам. Да! Да! И ещё раз — да! А если ещё раз что-то скажете в её адрес или адрес её друзей, я лично посажу вас в одиночную и изолированную камеру, и там вы будете питаться два раза в день, без выхода по нужде! И спать будете на холодном полу! — Теперь тебе всё понятно, дорогая моя сестрица, или уже мне по-своему объяснить? — я скрестила руки на груди. — Хах… Да к-куда уж… Яснее… — зарычала она, всё же не желая своё поражение признавать. — Поглядим ещё… Кто и кого… Но потом… — Дориан… Повели-ка эту заразу в хлев, — буркнула Брина, хватая Свету за руки. — С удовольствием, дорогая, но только кинем её туда, а не положим аккуратно. — Никто аккуратности к ней не требует. Сделаем аттракцион — стань свиньей, главный приз, зловоние на год. — Ребят, уведите эту корову с глаз моих, пока я сама её не поджарила до хрустящей корочки… Пожалуйста, — терпеливо проговорила я. — Как пожелаете, Вестница, — с галантной улыбочкой ответил Дориан. — Пошли, коровка, пора тебя в телёнка превращать и привязывать! — буркнула моя подруга, уже вконец обозлившаяся. — Вот уж спасибо тебе, сестрёнка, удружила, — неужели я слышу нотку обиды в голосе Светы? Надо же. — Дала повеселиться на празднике, блин… — Ты сама напросилась, Светочка, так что теперь будь так добра, проваливай, — хмыкнула я. — Ничего, и в облике телёнка попляшешь и покушаешь чего-нибудь, — серьёзно ответил тевинтерец, щёлкнув пальцами и прикрыв ротик моей сестрички ледяным кляпиком. Та же в ответ на это возмущённо что-то промычала. Н-да, всё же корова она и в человеческом облике корова. Да простит меня Создатель. Вскоре Брина и Дориан все же отвели Светочку подальше от Каллена и от всех нас, оставив нас почти, что в эпицентре весёлого празднества. Кажется, играла одна из любимых музыкальных композиций Брины из одного мультфильма, и многие мужчины и женщины очень красиво танцевали под неё, точно почувствовав ритм этой довольно прекрасной музыки, ибо она даже меня была очень ритмичной, таинственной и какой-то… Как бы вам сказать… Божественной. — У вас очень необычная музыка на Земле, Дарина, — улыбнулся слегка Каллен. — Ты ещё и половины не слышал, Каллен, — усмехнулась я добро. — Уверена, что тебе придётся по вкусу не только эта композиция. — Я тоже в этом уверен, — улыбнулся он и, переведя на меня взгляд, сразу же застыл в восхищении. Его взгляд медленно прошелся по моему платью, моей прическе и моему лицу. — Ты… Ты… Сама Андрасте спустилась ко мне? — Для самой Андрасте я слишком юна, Каллен, знаешь ли, — я попыталась отшутиться, чтобы хоть как-то скрыть нахлынувшее на меня смущение. Хотя признаюсь честно, я сама не могла отвести взгляда от этого милого, вечно смущавшегося, но такого любимого и прекрасного храмовника. Вот уж кто-кто, а Каллен сейчас был подобен белоснежной и ярко сияющей звезде. Даже несмотря на то, что это были такие же боевые доспехи, но…. Эти были более величественные, более королевские. На щите была гравировка золотом в виде завивающихся ветвей, белоснежный мех и плащ, такая же белая просторная в рукавах рубаха, более мягкие белые бархатные перчатки. Брюки были классические, чёрные, с гладким тёплым мехом, начищенные сапоги, едва касающиеся колен. Ах, самый настоящий принц Инквизиции. — Юная, ничуть не уступающая ей в красоте Вестница, — с тёплой и ласковой улыбкой ответил Командир. На такой ответ я ещё больше залилась краской, но затем всё же нежным и тихим голосом произнесла: — А вы самый настоящий принц из сказок и легенд, Командир, — я даже сделала лёгкий реверанс. — О, ну, что вы, Миледи, я простой командир армии, которую вы поведёте в великое будущее. — Ты совсем не простой командир, Каллен. Ты… Сама не понимаю, почему я замолчала и невольно отвела в сторону взгляд. Что-то никак не давало мне продолжить фразу. — Что? — он бережно взял меня за руку и поднял аккуратно за подбородок, коснувшись пальцем моей губы. — Что беспокоит тебя, моя милая Вестница? — Не знаю, просто какое-то нехорошее предчувствие не даёт мне покоя, — едва ли слышно произнесла я, взглянув в его янтарные, такие родные для меня глаза, которые были полны нежности и теплоты, какие могла видеть лишь я. — Я знаю… И мне тоже не спокойно на душе. Но сейчас у нас праздник в честь тво… Нашей общей победы… Давай же мы насладимся этим вечером… Вместе. — Хорошо. Ты прав. — Эй, Кудряшок, ты бы лучше пригласил нашу премилую Вестницу на танец, — откуда-то послышался голос Варрика. — Иначе это сделает кто-нибудь другой. — Да твою ж… — едва ли сдержалась я от ругательства. — Тетрас… Мы хотим просто насладиться вечером, — отозвался Каллен. — Вон, госпожу Брину пригласи и потанцуй с ней. Ради Андрасте, великий ты наш Андрастианин. — Я бы и рад потанцевать с Пышечкой, но, боюсь, она занята с одной очень вульгарной и развратной особой, — усмехнулся гном. — Варрик, если ты сейчас же не исчезнешь, то я твою Бьянку… — начала, было, я, «мило» улыбаясь. — Понял-понял, я удаляюсь, но… Вы бы потанцевали. Вы же такая прекрасная пара. Даже глаза порадовались бы за вас, не то, что моё сердце. — А можно нам самим решить, а? В конце концов, мы с Командиром… — Взро-о-ослые люди, — с широкой улыбкой ответил Тетрас, подмигнув нам. — Всё, больше не мешаю вам… Детишечки взрослые. — Вот уж спасибо, Тетрас, — вздохнула я, закатив глаза, а затем как-то обречённо пробормотала себе под нос: — И почему все постоянно вмешиваются в дела, которые их не касаются? — Не знаю, — ответил Каллен, чуть вздохнув. — Ты же… В какой-то мере, тоже так делаешь… Только пытаешься помочь всем нам. А вот они… Наверное, у них это такая вот помощь… Раздражающая, но… Приятная помощь. — Их вмешательство в нашу личную жизнь иногда трудно назвать помощью, — усмехнулась я. — Но ты прав. Без них в какой-то мере мы бы… — Так и не узнали о… Чувствах друг друга, да? — Возможно. Или же узнали, но спустя ещё какое-то неопределённое время. — Если не в самый последний момент. — Такое тоже могло бы быть. После этого я чуть выдохнула и сказала: — Хотя если учесть навязчивость моей сестрицы, то… — Забудь о ней, — улыбнулся Каллен и поцеловал мою руку, согрев её своим тёплым и приятным дыханием. — Хорошо, — тихим голосом ответила я, слегка покраснев. — Сегодня у нас праздник. Так давай повеселимся, — произнёс командир с приятной, галантной улыбкой. — Эй, парочка сладких и ванильных голубков, вы так целый вечер будете стоять, как вкопанные среди толпы или, наконец, присоединитесь ко всем нам? — послышался язвительный голосок Сэры из толпы. — Ох, не даёте же вы нам просто поговорить и побыть вдвоём, а… — с усмешкой отозвалась я, а затем взяла Каллена за руку. — Кажется, сейчас самое время присоединиться. — Полностью согласен с тобой. Наша прекрасная Вестница, — подмигнул мне он, приобняв мою руку, как истинный джентльмен, и повёл нас медленно к веселящейся толпе. Сейчас многие люди праздновали, веселились и искренне радовались первой победе Инквизиции. Они действительно понимали, что наш орден хочет лишь принести мир и порядок в Тедас, а не захватить его земли и править им так, как это делает Церковь. И это просто не могло не греть мне сердце и душу. Значило ли это, что Инквизиция достигнет поставленной перед собой цели? Да и ещё раз да! Проходя мимо людей, я ловила в свою сторону тёплые, счастливые улыбки и благодарные взгляды. Наконец-то чувствовала, что и вправду попала в родной для меня мир, где меня окружают близкие друзья, что стали для меня семьёй. В мир, где я действительно была нужна и могла помочь. — А может быть… — начал вдруг Кален, погладив мою руку. — Потанцуем, Дарина? — Каллен, я… — робко ответила, было, я, но затем, немножко подумав, улыбнулась: — А, впрочем, почему бы и нет? Всё же такие праздники бывают не так часто. Только должна предупредить, что я… — Я… Я тоже не очень хорошо танцую, — чуть покраснев, ответил мужчина, но подмигнул мне сразу же: — Но это же ваша музыка, а значит, под неё мы можем танцевать так, как чувствуем. — Это уж точно, — тепло усмехнулась я. После этих слов я снова взяла Командира за руку и повела в самую толпу, танцующих, чтобы скрыться от любопытных глазок наших друзей. Сейчас мне просто хотелось побыть с Калленом и при этом не слышать каких-нибудь шуточек в наш адрес. Музыкальные композиции, подобранные моей подругой сменялись постепенно, гармонируя друг с другом, как воздух и земля, заполняя мысли всех людей радостными мыслями и желанием танцевать до самого утра. Каллен и я сначала долго стеснялись, слегка наступали друг другу на ноги, порой даже толкались, когда пытались совершить смешной и слегка неуклюжий пируэт. Но это было настолько весело, что мы абсолютно не обращали внимание на лёгкие толчки. Нет. Мы смеялись, хохотали, входили во вкус весёлой жизни, наслаждаясь музыкой и её ритмичным позитивным зарядом. Плевать на вино! Плевать на еду! Я танцую! Танцую здесь и сейчас! Держась за руки с Калленом, водя с ним хороводы, ведя себя как маленькие, но счастливые дети, что готовы были кричать, словно отдавая благодарность самому Создателю в этот необычный, но праздничный вечер. И он стал для меня одним из самых лучших вечеров, которые когда-либо были и будут в моей жизни. Честно признаюсь вам, я не помню, сколько ещё мы с Калленом так танцевали и веселились просто потому, что совершенно забыла о времени. Но вскоре нам захотелось немножко отдохнуть и перевести дух. — Я… Я… О-о-о-ох, аж дух захватывает… И так кружится голова… Дарина… Я… — Каллен весь светился от радости. — Я словно заново родился. — Я себя чувствую также, Каллен, — улыбнулась я, идя умеренным шагом рядом с ним, к столам, за которыми можно было посидеть и отдохнуть. — И… Я рада видеть тебя таким. — А уж как я рад видеть твою радостную улыбку. Ты так похожа на милого ребёнка, так и хочется тебя кружить на руках. — Пожалуй, так и есть. Я действительно ещё юная девчушка. Вечно верящая в чудеса и весьма безумная девчушка. — Знаешь, Дарина… Такой мне ты и нравишься. Ты вся… Ты сама настоящее чудо. — Даже когда я пытаюсь ввести тебя в краску? Я тепло и ласково улыбнулась, в шутку выгнув бровь. Тут уж Командир как усадил меня к себе на колени, да как провёл игриво пальцами по моей спинке, что я выгнулась, словно кошечка, и как прошептал мне на ушко: — Даже так… Когда это делаешь ты… Я оживаю… И эту жизнь я не хочу терять. — Я тоже… — прошептала я, осторожно и нежно погладив его по щеке. Каллен неторопливо понежился о мою ладонь щекой, медленно и неторопливо целовал каждый мой палец: — Как же хорошо жить… Как же хорошо… Чувствовать себя человеком. В ответ на это я чуть судорожно вздохнула, после чего осторожно приблизилась к лицу Каллена, словно боясь, быть отстранённой им. — Каллен… Милый мой Каллен… — едва ли слышным голосом произнесла я. Сейчас мне было всё равно, что нас могли увидеть настолько сблизившимися. С нежной улыбкой Каллен осторожно приблизился ко мне. Его губы медленно приоткрылись, чтобы поцеловать мои. Горячее дыхание этого мужчины заставило меня вновь пуститься в волну эйфории и подготовиться наброситься на него, как тигрице на добычу. Мне и самой не хотелось медлить, а поэтому я с нежностью и даже некой пылкостью впилась в губы моего милого и любимого храмовника, совершенно не стесняясь того, что эту невинную близость могут увидеть сотни глаз… Но тут послушался звук горна вдалеке. Воинственный, предвещающий наступление армии. Он смог достигнуть наших ушей даже через столь весёлую и громкую музыку. Вмиг утихло всё, и застыли все, устремив глаза в сторону неба и гор, откуда постепенно стали показываться маленькие огоньки двигающихся факелов. И снова волнующее, отрезвляющее и пугающее звучание приближающейся битвы, что вместе с ветром ударила в наши лица и сердца, заставив каждого из нас побледнеть. Музыканты выронили свои инструменты, женщины и дети испугались и стали пятиться в сторону церкви и своих домов, чтобы спрятаться или собрать что-то важное и пытаться бежать. Солдаты же взобрались на заставы и в ужасе прокричали нам: — Армия! Огромная армия наступает прямо на нас! — Демон меня подери! Я же чувствовала, что всё так и будет! — проговорила я гневно и в то же мгновение поспешила вместе со всеми моими друзьями и спутниками к главным воротам Убежища. Обнажив меч, Каллен быстро поднялся на стены у ворот и, вглядевшись в армию, сразу же повернулся ко всем нам: — Отступайте к Церкви! Спасайтесь там! Солдаты, готовьте катапульты, мы попробуем отбиться от них! Живее! Живее! — Повеселились, называется, — рыкнула недовольно Сэра. — Не нравится мне всё это… — фыркнул Бык, что сразу же выбежал за ворота и столкнулся кое с кем. — Эй! Ты чего это тут стоишь?! — Меня зовут Коул, — ответил этот пока незнакомый нам юноша и сразу же направился ко мне. — Я пришёл предупредить. — Предупредить о том, что на нас надвигается целая армия? Боюсь, ты слегка опоздал, — отозвалась я, беря свой посох, который мне подал Солас. — Если это все твои «новости», то… — Нет… Не все… — ответил парень, чьё лицо укрывала огромная шляпа. — Он в гневе из-за того, что встали поперёк его планов. Он может вас убить, он желает вас убить. Его гнев опасен. Он подчинил храмовников, и они начали тайно от его имени всё это вести. — Что этот хрен бормочет? — буркнул кунари в шоке. — Ты ведь говоришь о Старшем? Он подчинил орден храмовников при помощи Красного Лириума, ведь так? — спросила я, уже заранее зная ответ. — Именно, всё так, как сказала ты… Но берегись, лишить тебя твоего чуда он может, которому ты радовалась честно. — Сейчас это не так важно, как спасение жителей Убежища. Если понадобится, я буду биться с этим ублюдком в одиночку, но не дам ему убить ни одного невинного человека. — Пригнись! — прокричал один из солдат в ужасе и спрыгнул со стены в стог сена, и не зря. С неба прямо на нас летел изуродованный, с изогнутыми и острыми бивнями, грозно рычащий дракон. Его крылья напоминали чёрное тряпьё, что могло когда-то назваться парусами пиратских кораблей. Всего лишь в нескольких метрах от нас он резко поднялся вверх, заставив многих из нас пригнуться. Его огненное дыхание поразило горный воздух, едва долетая до самих снежных хребтов. — Архидемон?! — Да быть не может! Здесь бы ещё и монстры были. — Просто блеск, — рыкнула я яростно. — Эта сволочь ещё и дракона подчинила! — Эй! — прокричала выбегающая Брина. — Чего мы тут стоим? Нам надо отбиваться от них! — Как?! — прокричал Каллен, что сразу же присоединился к нам. — У нас очень мало солдат. Мы не удержим их! — У-у-у-у, не доверяешь магам ты, Командир. Солас! Зови Дориана, Вивьен да Варрика, будем отстреливать этих придурков. — Отлично! — кивнула я. — Тогда, Бык, ты останешься с нами. Сэра, сбегай к Кассандре с Блэкволлом и скажи, чтобы они уводили людей в церковь, а солдат звали к нам, на оборону врат. — Поняла! — пискнула эльфийка, пропрыгивая ловко по ящикам и даже головам некоторых солдат, так быстрее всё же. Не прошло и нескольких минут, как к нам стали приближаться кучка одержимых красным лириумом храмовников, которые успели добраться до ворот раньше остальных. Армия подчинённых храмовников казалась в тысячи раз больше и зловеще. Не скрою даже по моей коже побежали мурашки, а всё тело готово было задрожать. Но первым делом гнев взял верх надо мной, когда я увидела его. Самсона, главного зависимого от лириума злодея, которого желала бы сразу убить, максимум просто запереть его в самой страшной темнице, где он никогда не сможет добраться до лириума, который, вот вроде бы и рядом лежит. Но сейчас было не до баловства и игр. Это было настоящее крупное нападение. Начало неравной и одной из самых жестоких битв в Тедасе. — Вестница Андрасте! Наступают к одной из катапульт! Пожалуйста, постарайтесь продержать их, пока мы не пустим первый залп! — Сейчас! — отвечала я, постаравшись переодеться в первые попавшиеся доспехи, в итоге просто решила их себе наколдовать. — Мы здесь, Дарина! — отвечал Дориан, что подбежал к нашей компании. — И мы готовы вам помочь, дорогушечки! — сказала Вивьен, направив первую морозную молнию в одного из храмовников, но… Тому храмовнику оторвало только несколько толстых кусков красного лириума, что торчали из его грудных доспехов. Не было никакой крови, только… Красные кристаллические кусочки, что с треском ломались и как стрелы вонзались в землю и снежное покрытие. Чёртовы ублюдки оказались, куда защищены от магии, чем нам казалось. Придётся действовать активнее и хитрее. — Мы пришли убить лже-Вестницу! — прокричал один из нападавших храмовников. — Отдайте её нам, и вы все умрёте быстро и без особых мук! — Хер вам на палочке! Никого вы и пальцем не тронете, пока я жива! — выкрикнула яростно я, атакуя этих жалких марионеток своими огненными заклинаниями. — Жрите свой лириум! — прокричала Брина, что как обернулась роем жуков и направилась прямо на храмовников, стараясь, как следует растрясти этих козлов, заодно и залезть к ним в уши или рот, чтобы у них начался рвотный рефлекс. Такой приём окончательно разозлил этих ублюдков и заставил сразу же ринуться в нечестный бой с нами. Я ужаснулась, когда увидела среди них мутировавших и обернувшихся в чудовища из красного лириума храмовников. И это орден, что раньше поклялся защищать невинных людей от магии? Теперь они просто одержимые фанатики и не более. Фанатики, которых просто необходимо было уничтожить. — Вестница, не зевай! — ловко парировал атаками Дориан, насылая комбинированную электрическую атаку из ярких раскатов молний, что ловко из-за металла переключались и на других чудовищ и храмовников. Трудно было не зевать, когда надо было защищать не только катапульту, но и наше поселение от нападения этих чудовищ. Брина, Дориан, Солас, Вивьен и я образовали неслабую цепочку атакующих, используя разные стихии и их комбинации, чтобы оттягивать назад толпы заражённых. Железный Бык и Варрик, что подбежал к нам вместе с Сэрой, также помогали в сражении. Бык отбрасывал крепышей, забивал их в лёд на озере и добивал или же устраивал на них таран собственными рогами. Наши же стрелки устраивали настоящий дождь из стрел, который стремительно пронзал десятки из набегавших изуродованных красной чертовщиной людей, от которых мало чего живого осталось. Каллен также помогал тем, что подзывал нам подкрепление из нескольких лучников и арбалетчиков, да меченосцев. Благодаря этому и Бык смог продумать план комбинированного тарана. А у Сэры с Варриком было побольше стрел в и болтов в колчанах оказалось. Первую катапульту нам приходилось отстаивать три раза, пока запускающие смогли направить снаряд на один из кусочков армии противника. Рычаг дернули, и снаряд полетел прямо в центр огромной красной орды и с гулким грохотом раздавил несколько десятков солдат. К сожалению, это было лишь мелкой каплей в огромном океане, и наоборот прибавилось ещё больше подступающих красных храмовников. Необходимо было немедленно действовать. Брина и я догадывались, что нужно было сделать. Направить снаряд второй катапульты прямо в сторону гор, с которых к нам ступали войска Самсона и Старшего. Но опять же тут потребовалась больше времени, потому приближалось бы в два раза больше «красных», так ещё и более суровых из них. Но если мы не поторопимся, то все пропадём. — Бегите к следующей! Мы задержим их здесь с Командиром! — отвечала одна из солдат, вынимая из ножен свой меч. — Спасите остальных! — Будьте осторожны! И да хранит вас Создатель! — произнесла я и быстро побежала к следующей катапульте вместе с остальными. Там же на моё удивление уже сражался Дима вместе с небольшим отрядом солдат. Должно быть, мой брат самостоятельно собрал его и решил помочь нам. Признаюсь честно, они неплохо справлялись с храмовниками. Благодаря тому, что отрядом командовал мой братец, практически никто из них даже не был ранен. Хах, вот что значит, парень отучился пять лет в кадетке. Вместе с Димой и его людьми мы смогли куда быстрее отбить вторую катапульту. Действуя сообща, мы убивали красных храмовников без особого труда. Хотя из-за их грёбанной брони порой приходилось совершать по несколько десятков атак одновременно. Но, тем не менее, в скором времени мы одолели этих гадов и смогли хотя бы на одно мгновение вздохнуть с облегчением. Одно дело было отбить катапульту, другое дело было поворачивать её в нужный ракурс. Тут уж помог Бык своей силищей. — Так! Босс, скажешь, когда надо остановить наклон, — отвечал кунари, вертя колесо натяжения. — Да тяни на всю катушку! — пищала Сэра, прыгая туда-сюда и отстреливая красных храмовников в своём поле зрения. — Тогда прямо в верхушку попадём! — фыркнул он. — Не страшно! — ответила я с усталой улыбкой. — Целься на ту гору, из которой они выходят и прямо в вершину! Пусть их лавина убьёт. — Лавина? — усмехнулся Дориан, что успел электрическим током превратить в фарш красно-лириумное чудовище. — А идея хорошая, главное, чтобы и Старший в ней погиб. — Берегитесь! Болтуны! — крикнул Варрик, который заставил всех нас пригнуться, из-за очередного пилотирования дракона над нами, что пускал ещё больше своих огненных криков. — Твою же ж мать за сиськи Андрасте! — Меня этот дракон чёртов уже… — начала, было, я. — Уже задолбал, — словно прочитав мои мысли, закончил за меня Дима. — Сестрёнка, я всё понимаю, но сейчас не до бомбёжки. Нужно придумать, как одолеть эту тварь. Ведь именно благодаря ей у армии Старшего большое преимущество. — Э-э-э-э-эх, жаль, сейчас солдат куча! Я бы его одним ударом сломил! — с довольным голосом прорычал Железный Бык. — Э-з-э-э-эх, хороший бы был трофейчик! — Сейчас не о твоих потрахушках-драках с драконом надо думать, балда! — фыркнула Сэра, что пустила ему стрелу в зад, случайно, а тот даже и глазом не моргнул. — Босс, ты бобманёшь по горам или я? — спросил меня кунари, заодно обращаясь к Соласу. — Сможете подстраховать нас, если ещё набегут? — Да стреляй уже! — отозвалась я. — На расспросы и споры времени нет! Каждая секунда на счету! — Есть! — ответил Бык и как дёрнул рычаг. Огромная каменная глыба с точным подсчётом полетела прямо на вершину гор. Врезавшись в тонны застывшего снега, тот наконец-то пришёл в движение и стремительно направился вниз, прямо на подступающие ряды красных храмовников, что за несколько секунд оказались похороненными в глубокой, снежной могиле. Потоки снега с гор выносили ещё нескольких солдат, но уже по голову застрявших в снегу и тем было трудно вырваться, но это было уже не так страшно, ведь издалека их могли бы легко и лучники добить. — Отличный ба-бах! — завизжала радостно Сэра. — Точное попадание, — одобрил этот удар Солас, не сдержав улыбку. — Назад! — послышался голос солдата позади, и… Не зря мы обернулись. Убежище постепенно пылало в огне, оказывается, гадкий дракон, воспользовавшись нашими попытками забить храмовников, успел подпалить добрую половину домов, и некоторые из них переломать на щепки. А ведь я знала, что там ещё могут остаться выжившие, и их нужно было срочно вытащить оттуда. Вот так, не бывает идеальных сражений, обязательно что-то пойдёт не так. — Бегом в поселение! Бегом! Надо оставшихся спасти! — кричала я, метнувшись быстрее молнии. — Я и Бык возьмём на себя храмовников! — прокричала Брина, что легко смогла себе наколдовать крылья и кое-как перенести тяжеленного кунари через ограду, куда пытались пролезть некоторые хитрые красные храмовники, что обошли нашу катапульту. — Я тоже останусь и помогу, — ответил Дима, обнажая свой меч. — Поторопимся, дорогие, — серьёзным тоном произнесла Вивьен, убегая за мной вместе с остальными. Необходимо было спасти жителей деревни, спасти и отвести в церковь, единственное безопасное место. Я не могла допустить ни чьей смерти и подвести их. Просто не могла… Мне вместе со спутниками приходилось перебивать тех храмовников, что успели каким-то образом прорваться через главные ворота. И я сама убивала их без всякой жалости и хоть капли сострадания. Всё, что я испытывала к этим сучьим детям, так это гнев и ярость. Единственной главной моей целью было найти и спасти уцелевших. К этому я и стремилась, буквально прорубая себе путь из трупов храмовников. Как не странно, опасения оказались верны. Красные храмовники смогли пробраться в Убежище и многое порушить, кого-то они даже смогли ранить, ибо было видно много кровавых следов на земле, снегу и домах. Я лихо приказала отряду нашему разделиться, чтобы помочь всем, и не зря. Блэкволл и Кассандра уже пытались освободить одного сварливого по голосу торговца, что был заперт изнутри. Бык сумел помочь кузнецу с объездчиком, вытащив их инструменты и всё необходимое, а потом с Бриной добивать нескольких укрытых красным лириумом мутировавших храмовников. Сэра же помогла управляющей таверны, что была практически завалена досками, конечно, ещё и Варрик помог в этом деле, иначе наша хрупкая лучница только бы ручки да обожгла. Дориан, Солас и Вивьен спасали Адана и эльфийку, что помогала ему спасти несколько алхимических трудов его жизни, да те оказались оглушены из-за резкого крика дракона. Повезло, что в последнюю секунду смогли и не только труды спасти, но и главных алхимиков и учёных уберечь. Так ещё и Тренн мы помогали отбиваться от последних нахлынувших солдат, что нападали на нас и пытались обстреливать острыми копиями красного лириума, прямо из собственного тела. Это было жуткое, неприятное зрелище, от которого ещё и нужно было успевать отпрыгнуть, прежде чем тебя пронзит огромная глыба красного наркотика. И не дай Создатель, он внутри тебя прорастёт ещё! Тебе считай конец! Наш воссоединившийся отряд, что сопровождал спасённых к дверям церкви сражался в полную силу. Деревня пылала, сотни трупов храмовников лежали по всей округе, озаряя красноватыми из-за яркой луны бликами с рубинового яда землю и снег. Разрушенные крепления и катапульты, всё было уничтожено меньше чем за час. Инквизиция могла оказаться стёртой с лица Тедаса, как и мы сами, если не сможем поторопиться и спасти большинство, если не всех. Вскоре мы оказались в церкви вместе со всеми уцелевшими жителями, которых нам удалось спасти. — Скорее… Скорее! Спасайтесь здесь… — едва дышал из-за серьёзной раны Родерик. — Здесь вы сможете укрыться. — Меньше бы говорили, канцлер, — серьёзным тоном ответила Лелиана, что через открытую дверь пустила ловко стрелу в одного из далеко бегущих храмовников. — Хвала Создателю, вы все целы. — Вы сами в порядке? — спросила Брина, и, переведя взгляд на Родерика, помрачнела сильнее. — Зря спросила. — Рана весьма серьёзная, — вздохнула я, осмотрев старика. — И как вас только угораздило попасть под удар? — Спасал он пожилую женщину от злого храмовника и, заслонив её собой, взял удар на себя, — ответил Коул, придерживая Родерика под руку. — Она бежит, проклинает свою внучку, считая её лишь обузой и кучей неприятностей на голову её семьи. — У-у-у-у-у… — тут уж даже Лелиана прикрыла глаза ладонью — Её вы могли бы не спасать. — Не мог… Она так красива. А её характер… Так похож на ваш, Вестница… — отвечал тот в некой эйфории сквозь боль. — Даже для меня это звучит тошнотворно, — пробубнил Железный Бык имитируя вид рвотного рефлекса. — Ка-а-а-ароче! — Брина всех поставила на ноги резким своим голосовым выпадом. — Мы не сможем долго обороняться. Придут ещё выжившие храмовники! А тут ещё люди трясутся от страха, и солдаты ранены! Надо уходить! — Куда мы пойдем? В снежные горы? К волкам и медведям на съедение? — взбесился вдруг Дориан. — Сейчас это единственный путь, — резко ответила я. — Если мы будем продолжать медлить, то так и будем погребены в этой церкви заживо. — Погодите… — прервал нас Коул, что склонился к раненому Родерику. — Он хочет сказать что-то, пока жизнь не оставила его совсем. Я же подошла к канцлеру и, присев перед ним, приложила ладонь к его ране. Мне понадобилось около минуты, чтобы излечить её. — Не заставляйте меня жалеть об этом решении, — выдохнув, прошептала я. — Есть… Есть один тайный проход, через который можно будет пройти безопасно… — отвечал слабо Родерик. — Давно я проходил паломничество здесь… Но путь помню чётко, я смогу провести вас всех до безопасного места. — Новость, конечно, радостная, мой дорогой, — говорила как всегда с излишней фамильярностью Вивьен. — Но они всё равно пойдут за нами. — Значит… Кому-то придётся задержать остатки храмовников, пока…. Мы будем отступать, — произнесла Лелиана серьёзно. — Нет! — резко отрезал Каллен, что подошёл к нам. — Мы все должны уходить! — Отбиваться в пути мы не сможем. Зря только силы потратим и людей ещё больше потеряем, — отвечал Солас спокойно. — К тому же не факт, что если мы найдём способ создать препятствие врагу, то не добежим до вас. — Есть ещё один вариант, — тяжело выдохнула я, поднимаясь на ноги. — Рискованный, но наверняка действенный. И тут Лелиана, Каллен и Брина уставились на меня так, как будто хотели схватить за руки, запрокинуть на спину Командиру и потащить меня нахрен отсюда, лишь бы не испытать весь тот ужас, что ещё предстоит увидеть и почувствовать. — Только не говори, что ты… — губы моей подруги дрогнули. — Тогда я с тобой останусь! — Нет, не останешься, — твёрдым голосом произнесла я. — Никто из вас не останется. — Ты… Ты сошла с ума?! — даже Лелиана схватила меня за руку. — Ты одна? Да против кучи армии и Старшего? — Не глупи, Дарина! — даже Каллен глядел на меня встревоженными глазами. — Кто-то должен остаться с тобой. — Этот ублюдок здесь из-за меня, — отозвалась я. — Я ни за что не позволю никому из всех вас остаться со мной. А с этой чёртовой армией я справлюсь сама, уж поверьте, — после этого мой голос дрогнул: — Я не могу допустить вашей смерти… — Я не дам тебе умереть! — схватила меня за плечи Брина. — Не дам! Я не хочу тебя терять! Ты же моя самая верная и лучшая подруга… — её глаза были наполнены слезами и голос начал дрожать: — Я же… Не переживу если ты… Если ты погибнешь… Не прощу себе никогда. — Я не погибну, — тихо произнесла я, стараясь изо всех сил не заплакать. — Не погибну вот так… Обещаю. Просто дайте мне спасти вас… Вас всех. Прошу… — Хорошо… — ответила Лелиана, смотря мне в глаза с верой. — Да хранит тебя Создатель, Вестница. — Чего?! — даже Бык взбесился, хватая Родерика на руки. — Да она же одна… — Н-нет… Дарина… Пожалуйста… — умоляюще смотрел на меня Каллен. — Если… — шмыгнула носом Брина, сжав мою руку сильнее. — Если ты погибнешь… Я тебя воскрешу… И отшлёпаю! — Ну и что ты делаешь, дурочка? — послышался и голос моего отца, что вбежал обратно в церковь. — Героиню из себя строить собралась?! Тут уж Лелиана и Брина переглянулись друг на друга, кивнули, и синхронно кулаками ему по морде и паху ка-а-а-а-ак врезали, что тот рухнул на пол задрав руки кверху. — Я его не потащу, — хихикнула Сэра. — Да на плечо закинете! — ухмыльнулся Бык, держа на руках Родерика. — Доченька… Дариночка… Это же безумие! — Дамочка, уважаемая. Если ваша дочь уверена, что она сможет спасти всех нас и спастись сама, почему бы ей не поверить? — сразу же ответил Варрик, смотря на мою матушку снизу вверх, как маленький учитель на высокую ученицу. — Даринуль, сестрёнка, пожалуйста, не надо… — ответил Дима, который также подошёл ко мне. — Один раз я уже видела смерть многих из вас и не смогла этому помешать… — я посмотрела на них всех по очереди, и невольно мой взгляд задержался на Каллене. — Я не могу этого допустить во второй раз. — Очень сильно любит… И боится подвести… Боится потерять… Потерять то, что так долго искала… Кого… — зашептал Коул, словно за одно мгновение прочитав мои чувства и мысли. Я же резко отвернулась ото всех, чтобы никто не посмел увидеть накатывающиеся на мои слёзы, а затем чуть дрогнувшим, но решительным голосом произнесла: — Уходите скорее. Поспешите… — Вернись… Обязательно вернись, — шмыгая носом и плача, ответила Брина, обращаясь ко всем. — Что стоите?! Уходим скорее! — Дарина… Только вернись… — с надеждой и печалью в голосе проговорил Каллен, медленно отводя остальных к выходу. — Я вернусь к вам, чего бы мне это не стоило, — сказала я и едва ли слышно добавила: — Вернусь к тебе… — Сестрёнка… — с беспокойством начал Дима, уже уходя к выходу. — Будь осторожна. Я лишь, молча, кивнула, посмотрев вслед всем своим друзьям, и быстрым и уверенным шагом направилась к главным дверям церкви, сжимая в руке свой посох. Пришло время показать всем, на что же я способна на самом деле. Толпы выживших красных храмовников, помятых, побитых, измороженных, но выживших всё ещё подступали к церкви своими похрамывающими шагами, некоторые из них позли по земле, словно зомби, которые желали пронзить своими зубами кожу жертвы, проломать черепную коробку и вкусить плоть головного мозга. С гневным и жестоким взглядом, заставив свои ладони пылать огнём, как из жерл маленьких вулканов, я побежала на врагов с таким стремительным и воодушевляющим криком, что многие из них отпрыгнули, или попадали, а те, что были посмелее, полностью оказались в огне моих магически атак и сгорали за считанные минуты. Чёрный дракон парил над Убежищем и следил за каждым моим рывком, прыжком, каждой атакой. Его угрожающее рычание наперевес с ветром касалось меня, как рука гонящейся за своей жертвой смерти. Нужно было торопиться. Осталась последняя катапульта или же… Я смогу сделать что-то ещё… Смогу ранить этого пока неизвестного мне Старшего и… Слишком мало времени, чтобы думать. Надо действовать, здесь и сейчас! — Я должна… Ради них всех… Я смогу! — произнесла я, направляясь прямо к катапульте, терпя боль от свежей раны в левом плече. — Смогу! Я быстро добежала до катапульты и сразу же выставила вокруг катапульты и себя огненное кольцо и барьер, чтобы чудовища не посмели напасть на меня или ранить. Это было тяжело. Треклятый рычаг поддавался туго, приходилось прилагать такие усилия, что руки начинали сильно болеть, а пальцы скользить. И вот, когда последний рывок был сделан и снаряд нацелен на нужную гору, как вдруг… Мощнейший взрыв отбросил меня на несколько метров. Я больно ударилась о землю, разбила в кровь левую руку и колени. Но это было не самое страшное. Дракон приземлился позади меня. Толчки земли и его грозное зловонное дыхание заставили меня пятиться назад, чтобы избежать смертельного и последнего укуса дракона, который я увижу в своей жизни. Но и это были лишь цветочками. Я услышала шаги. Твёрдые, широкие. Слышала лязг грубых доспехов на груди, и чувствовала эту энергию, что была и в моей ладони с меткой. Обернувшись назад, к подходящему, я увидела его… Корифей. Такой же ужасный, пугающий, уродливый и чудовищно жестокий. Его высокомерный взгляд в мою сторону, как на ничтожную мушку, которую он может раздавить двумя пальцами, заставила меня оскалить зубы, как зверя. — Корифей, — прорычала я злобно, медленно, но решительно поднимаясь на ноги. — И почему меня совсем не удивляет, что Старшим оказался именно ты, ублюдок. — Вспыльчивость приведёт тебя к мгновенной гибели, жалкая девчонка, — высокомерно отозвался он. — Да, Старший — это я. Но очень скоро весь этот мир узнает моё настоящее имя и восславит его. Так склонись же предо мной и ты. И, возможно, ты умрёшь быстро и безболезненно. — Я никогда не склонюсь перед таким чудовищем, как ты! — Сопротивления тщетны, мелкая букашка. Ты лишь ненамного откладываешь свою гибель, но я дал тебе шанс, которым ты, к твоему сожалению, не воспользовалась. Ты узришь новый мир, а мои подданные медленно разорвут тебя на куски! — Ты забываешь, что такая мелкая, по твоим словам, букашка завладела твоим главным оружием, которым ты так дорожил. Корифей стремительно подступал ко мне. Я даже не успела пикнуть, как он резко схватил меня за руку и поднял как осиновый листочек к своим уродливым и злым глазам. Его жуткий длинный рот прорычал: — Ты только и можешь, что защищать себя, хотя сама видишь, что твой последний час близится к концу. Даже твои познания об этом мире, не спасут ни тебя, ни твоих друзей. Вы все будете кормом для красного лириума, или будете моими вечными куклами. — Ты только и умеешь, что болтать, я смотрю, — с ненавистью и в то же время с некой насмешкой произнесла я. — Неужели это всё, что ты можешь, а, Корифей? — Волчонок показал свои зубки… Они будут красиво умирать. Особенно он… Поглощать лириум и задыхаться от него, — этот ублюдок крепче сжал мою руку, да так, что было настолько больно, что хотелось кричать. Левая его рука наконец-то подняла в руки тот самый эльфийский артефакт. Якорь, частичка которого впечаталась в мою руку. — Я… Не позволю… Такому чудовищу, как ты… По… Победить! — сквозь боль проговорила я. — Т-ты не тронешь никого из них! — Трону… Особенно твою ничтожную, раздражающую, жирную подружку, тощего скучного мальчишку, что только ноет о своей судьбе, торопливого мелкого юношу, который вызывал в ваших разумах чёрную зависть. О-о-о-о, а как я буду истязать эту девушку, которая от вас часто пряталась, словно боялась вам мешать. И даже не знает, как спасти вашего нытика. — Заткнись… Заткнись… Заткнись, тварь! Грёбанный, жалкий ублюдок! Корифей лишь злорадно засмеялся и отбросил меня к дракону под ноги, как тряпичную куклу. Тот лишь зарычал, раскрыв свою пасть, и лишь подготовился к укусу. Старший сдержал его мановением руки. Задействовав Якорь, я почувствовала мощный приступ боли и вибрации метки на ладони. Кусочек артефакта желал вернуться на место, воссоединиться с мощнейшим ядром, разрушающим пространство. — Ты лишь жалкая ошибка всего сущего, как и твои шавки-друзья. Вы умрёте, и это я сделаю сейчас. — Единственной ошибкой являешься ты! — яростно и гневно прокричала я сквозь всю ту боль, что испытывала сейчас. — Ты и твой красный грёбанный лириум! И я клянусь самой Андрасте и Создателем, я сделаю всё, чтобы уничтожить вас! — У тебя есть ещё шанс всё изменить, если встанешь на мою сторону. Если же нет, то я найду другие способы стать Богом. Ведь я видел тот золотой трон. И он был пуст. Создателя нет, как и его невесты. Вы поклоняетесь пустоте! В этот момент я увидела, как где-то в горах была пущена в небо зажжённая стрела. Это был сигнал от Варрика о том, что они все в безопасности. Хвала Создателю! Я в то же мгновение поднялась на ноги и ринулась молнией к катапульте. — Ты слишком долго болтал! — с ухмылкой отозвалась я, схватив чей-то меч с земли. Одним рывком и ударом клинка я перерезала верёвку. Грохот поднимающегося резко крепления и визг несущегося вверх камня заставили Корифея и его дракона поднять их лики в сторону летящей проблемы. Глыба с грохотом врезалась в горный хребет. Снежный поток стремительно покатился вниз, за считанные секунды, сокращая расстояние до стен Убежища. Скоро оно будет похоронено под тоннами кристаллической и смертоносной красоты. Воспользовавшись тем, что оба чудовища отвлеклись, я сразу побежала, чтобы спастись от неминуемой лавины. И единственным, что мне удалось ощутить и услышать, было то, как дракон вместе с Корифеем, взлетели ввысь, также спасаясь. Это всё, что я запомнила перед тем, как прыгнула в какую-то шахту. А дальше пустота и беспамятство… Боль… Адская боль в левой ладони… Она заставила меня с полустоном полукриком резко открыть глаза и подняться. Я и в самом деле очутилась в какой-то шахте под Убежищем. Мне пришлось сделать огромное усилие, чтобы встать на ноги. Видимо, я неслабо выдохлась, от чего во всём теле ощущалась сильная слабость. Плюс ко всему ещё эта боль в руке. Тёмные туннели шахты, ведущие, чёрт знает, куда. Могильный холод пропитал моё тело, но ещё не так сильно, чтобы слабость и боль охватили меня и довели до криков или стонов. Странный свет, прорезающийся сквозь подземный туман, был моим единственным поводырём. Я едва могла даже идти быстрым шагом или лёгким бегом, чтобы выбраться быстрее. Наверное, я бродила час, а может и меньше, пока не увидела более яркий свет. Это было разветвление в шахте, что-то вроде крупной развилки. Там меня поджидали демоны, что явились из Тени и хотели, было, убить меня. Но… Сквозь усталость я каким-то образом смогла заставить Метку работать так, чтобы я сама могла открыть разрыв, и демонов засосало в считанные секунды в их измерение. Наверное, эта способность передалась после контакта Метки с Якорем в руке Корифея. Значит, задача немного облегчится. Но радоваться было рано, нужно было идти на свет, выбраться из этой пещеры. По возможности, догнать моих друзей, встретиться с ними. Но каждый шаг давался мне тяжело. Бок, спина, бёдра сильно болели из-за неудачного падения, ещё и рана медленно кровоточила на ладони с Меткой. Наконец-то я почувствовала свежий воздух на расстоянии двух сотен шагов. И холодный, пробирающий до костей ветер. Снаружи бушевала метель. Я поспешила к выходу, терпя боль и слабость. Мне необходимо было выбираться как можно скорее. Метель и в самом деле бушевала не шуточная и усложняла мне задачу. В такой холод и, можно сказать, сильнейшую снежную бурю мне ни за что не добраться до места, где остановились все остальные. Но что, демон меня подери, мне тогда делать? Как поступить? Вдруг мне в голову пришла безумная и опасная мысль. Что если обернуться в сову и попытаться долететь до друзей? Да, мои силы были на пределе, как и сама магия, и такая затея могла бы попросту убить меня. Но… Какой у меня был выбор? Даже если я полечу в облике птицы, мне будет тяжело противостоять потокам метели. Сама метель понесёт меня к друзьям? Или разобьёт о камни? Выбора не было. Если я не попробую и не попытаюсь, то никогда не узнаю и не доберусь до них, даже пройдя середину пути. С огромным трудом я смогла обернуться полярной совой или как её звали на латыни «Merula Alba». Это для тех, кто хочет разнообразия в тексте. Расправив широкие крылья, я поднялась вверх, поддаваясь потокам ветра. Давай же, Дарина, ты сможешь справиться с этим. Сможешь ради всех своих друзей. Ради них… Ради него. Лишь бы ещё хоть раз услышать его мягкий, ласковый голос, увидеть его добрую, нежную улыбку и янтарные глаза, полные искренней любви и теплоты… Эти мысли дали мне сил лететь вперёд и ни за что не сдаваться. Плевать на эту чёртову боль, плевать на слабость, на усталость. Сейчас самое важное для меня было добраться до дорогих и близких моему сердцу людей. Уже не помню, сколько мне пришлось лететь сквозь снежную метель и пургу, преодолевая сильный ветер, что готов был в любую секунду унести меня, чёрт знает, куда, стоило бы мне перестать сопротивляться его порывам, и снег, летевший мне прямо в глаза и порой мешавший разглядеть хоть что-то. Но с каждым мгновением я чувствовала, как меня одолевает сильная усталость, чувствовала, как силы всё больше покидали меня, и что вот-вот я могла бы просто напросто потерять сознание и рухнуть куда-то в эту снежную пустоту и неизвестность. Нет, я не могу вот так вот взять и сдаться! Я должна бороться, должна отыскать их! Должна! С этими мыслями я продолжала лететь и искать взглядом хоть что-то, что могло бы служить мне знаком о временном пристанище своих друзей. И вот, когда метель начала потихоньку стихать, а отчаянье уже готово было полностью завладеть мной, где-то вдалеке показался какой-то огонёк. Стоило мне немножко снизиться, как я увидела, что это был… Костёр? Неужели это лагерь? Их лагерь? Моё сердце бешено забилось от одной лишь этой мысли. А поэтому я стремительно полетела прямо к лагерю. Ну же! Ещё совсем немножко! Ещё чуть-чуть! И когда я уже приближалась к своей главной цели, снижаясь, когда почти добралась до неё, моя магия окончательно ослабла, а обличие совы и вовсе исчезло, и я вновь обернулась в человека… Я рухнула прямо вниз, в снег. — Командир! Сюда! Это Вестница! Она жива! — сквозь почти бессознательное состояние услышала я. — Что?! Неужели?! Где?! Где она?! — обеспокоенно говорил Каллен, чьи шаги спешно приближались ко мне, хрустя снегом. Кажется, мужчина несколько раз спотыкался, пока бежал ко мне. — Хвала Создателю… Жива! — шептал Командир, крепко прижимая меня к себе и поднимая на руки — Солдаты, несите тёплые одежды! Живо! — Командир, я… Я же… Говорила, что… Не погибну… И вернусь… — говорить мне сейчас было сложно, но даже несмотря на это, я чуть улыбнулась своему любимому храмовнику. — Глупая… Так рисковать… Будь я твоим отцом, сейчас бы сидела под домашним арестом, — дрожащим, но радостным голосом продолжал говорить он, всё также крепко обнимая меня и согревая своим плащом. — Ох, Андрасте, посмотри на себя, да ты настолько побледнела… — Пришлось… Снова рискнуть… И поколдовать сверх… Сверх меры… — ответила я очень слабым и тихим голосом. — Но я… Я буду… Буду в порядке… Не волнуйся… — Я больше никогда не позволю тебе так рисковать, Дарина, слышишь, никогда, — прошептал Каллен, неся меня к костру. — И ни за что не отпущу от себя ни на шаг, поняла меня? — Поняла, папочка, — я слабо усмехнулась. — Вестница?! — послышался голос Кассандры. — Ох, хвала Создателю! — Вестница! — послышался и голос Соласа, а потом очень и очень слабо увидела его очертания лица. — Вы сильно истощены. Что с вами случилось? — Всего лишь переборщила с… С использованием магии обращения… — ответила я. — Д-Дарина?! — вот и Брина поспешила к нам с искренней радостью в голосе. — Боже, солнышко ты моё! Ты жива! — Вы не переборщили, у вас огромнейшее истощение, и вам нужен отдых! — отозвался эльф. — Смеюн, заткнись, а? — послышался голос Варрика. — Не видишь, как Птичка хорошо устроилась на руках нашего Кудряшки? — Да… Я тоже рада тебя… Видеть, Тетрас… — слабо улыбнулась я в ответ. Тем временем Каллен осторожно посадил меня у костра и укутал меня в плащ, что принёс один из солдат. — Боженьки, Дариночка! — подошла ко мне моя бабушка Аня. — С тобой всё хорошо? Когда я узнала, что там осталась, меня чуть ли инфаркт не хватил! Больше никогда не делай так! — Со мной всё… Хорошо, бабуль… Правда… — кивнула я. — Даринуль! — тут же ко мне подскочил и Дима и крепко обнял меня. — Больше чтобы никогда нас так не пугала! — Ох, ты ж, какая дама пришла важная! — уши аж свернулись в трубочку от голоса своей Бабуси-Ягуси. — Все её лелеют, жалеют, героиня-потаскушка! — Бабонька, захлопните свой рот, а? — отозвалась мгновенно Брина. — Пока я вам не дала в бубен! Или же вы хотите, чтобы я повторила тот случай с колобком? — А ты кто тут, корова жирная?! — Сами на себя посмотрите сначала! — ответил Каллен, не выдержав. — Какая же вы ей бабушка, если её вечно унижаете? — А что делать, если она не права и слишком молода, чтобы быть с вами?! — появился тут ещё мой папочка рядом со своей дражайшей мамой. — Твою ж мать… — ругнулась я едва ли слышным и слабым голосом. — Опять он завёл свою старую пластинку… — Папа, тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для разборок? — Дима вступился за меня. — Ты не видишь, в каком Дарина состоянии? — Она сама виновата, что возомнила себя такой героиней! — буквально раскричался отец. — О, вернулась-таки… А я и не думала… — пришла скисшая Света. — Могла и там остаться. — Да уж осталась бы она там, ага, как же… — фыркнула моя бабка. — Заткнитесь все! — раздался вдруг резкий голос моей мамы, которая тоже вышла к нам, а затем она обратилась к моему отцу: — Вова, вот скажи мне, какого чёрта ты устроил? Ты хоть осознаёшь, что наша родная дочь чуть не погибла? На помощь ещё вышла и Брина, что со всей дури толкнула моего отца в снег, так ещё и Свету в придачу: — Вам вообще насрать на то, что ваша дочь, родственница! Моя любимая и лучшая подруга, а решила пожертвовать собой! Ради вас! Козлодоев эгоистичных! — Бесполезно, пышечка, — отозвался холодно Дориан в адрес моей хладнокровной родни. — Даже её бабка твердит, что лучше бы погибла она. А я эту девушку уважаю и считаю её достойным примером, в отличие от вас. Поэтому ещё одно злое слово, да хоть какое-то из ваших уст я услышу, и вы будете ходить немыми рыбками. — Им всегда было в тягость моё существование, — всё ещё слабым голосом произнесла я. — И никакое исцеление, да даже само-пожертвование этого не изменит. — Даринуль, ты же знаешь, что… — начал, было, Дима. — Что, Дим? Что это не так? — горько усмехнулась я. — Хватит пытаться меня переубедить. Их поведение уже в который раз доказывает, что для них я всегда была и буду обузой. — Если бы ты была обузой, были бы мы все здесь сейчас? Завела бы ты столько хороших друзей там и здесь? Когда какой-то человек обуза, он ничего не делает, лишь ноет. А ты… Ты столько всего перетерпела, физически, в голове и в душе… Ты наш лидер. — Лидер, который при каждом упадке сил едва ли не падает замертво… Просто юная и вечно мечтающая девушка… — Дарина… Да все в самом начале хлюпиками же были. И Герои Ферелдена, и Хоуки. Все в начале хлюпики. Не бывает кого-то, кто в первый же день супер-крутым рождается. Каждый постепенно добивается своей верхушки героизма и правильности. — Может быть, и так. — Пф, — фыркнула Света. — И все вы, в самом деле, верите в то, что она станет достойным лидером? Да Дарина же… Вот тут уже Бык подошёл к моей сестрице, схватил её нагло за волосы, под самый корень и поднял над землёй так… Ну, как Корифей меня за руку поднял: — Тебе маг сказал, ебальник заткнуть? Вот и заткни, не то я его тебе хуем заткну, поняла? Из вас, сраной семейки её, не лучшие лидеры тоже. Только пиздец принесёте Тедасу и Инквизиции. А она понимает каждого из нас, каждого из жителя Тедаса. — И она… Она самый замечательный и добрый человек в мире! Она любит этот мир, и не зря… Вам не понять… Вы роботы запрограмированные на стандарты и моду Земли… Секс, гулячества, разврат… — толстушка-подруга продолжала защищать меня. — Ты, папаша, сколько раз изменял своей второй жене? Сколько раз скандалы устраивал? Из-за кого она в больнице лежала?! Из-за тебя! Кто её успокаивал? Она сама… И мы… Я, Алекс, Кирилл и Аня… Единственные друзья, что верили в то чудо, что она пойдёт. И она будет ходить! Даже если я сама буду ползать по земле и жрать её! Ради неё хоть сейчас ноги отрежу и ей новые приделаю. — Толстячок, передохни, давай, — Сэра фыркнула и подмигнула мне. — За тобой наблюдают. — Знаю… Но я скажу и дальше. Если вы не верите, что Дарина отличный лидер, то верю Я! Если у вас нет в это веры, то я скажу вам, кто обрел её… — она взмахнула рукой в сторону всего лагеря. — Они… Вот эти люди, которых она собрала, которых она защищала, спасала во время осады и путешествий. И они благодарят её своей верой, своей клятвой и помощью в развитии Инквизиции… А вы… Да вы просто фальшивки. Ночные горшки для говна алкашного… — Я поддерживаю вас, госпожа Брина, — ответил Каллен, подняв голову, и посмотрел строго в глаза моего отца: — Если вы… Человек, что дал жизнь своей дочери, не верите в её предназначение и силы… Значит, вы не отец. Вы не человек. Вы просто ходячий дряхлый пень, который я легко разрублю своим мечом, если вы ещё раз заставите нашу Вестницу плакать. — Поддерживаю, — строго отозвалась Кассандра, что встала возле меня. — Какие бы решения она не принимала, Дарина осознаёт выбор и тщательно его объясняет нам, она выбирает те компромиссы, до которых никто бы не додумался. А это уже задатки лидера, что даст хорошее будущее Инквизиции. — В Дарине есть все те качества, которые были лишь у Инквизиторов прежних времён, — вдруг произнесла Жозефина. — И если вы этого не видите в ней, то вы просто слепые глупцы, не видящие дальше своего собственного носа. — А-а-ай! Да бесполезно им говорить! Даже если мы чудо сотворим, они будут сидеть с гнусными рожами и типа: бла-бла-бла, Дарина лохушка, — фыркнула Сэра. — Если чё-то обидное про неё скажете, я вам рожи прострелю и не пожалею, если она меня возненавидит! — Давайте успокоимся… — подошла Лелиана, обращаясь именно к нам. — Не стоит слепым и глухим доказывать… Их самих убьют… А нам надо успокоиться. Ради Дарины. — Полностью согласен, — спокойно кивнул Солас. — Тем более Вестнице сейчас необходим отдых. Она сильно истощена и измотана.  — Ох, мы дураки… И вы дураки! — фыркнула Брина, обращаясь ко мне с добротой. — Солнышко моё. Что тебе сейчас дать? А? Давай что-нибудь вкусненькое наколдую? — Честно говоря, родная, я ничего сейчас не хочу, а только чувствую, что вот-вот могу отрубиться, — устало вздохнула я. — Видимо, я и вправду переборщила с «птичьими полётами» в метель. — Тогда закрой глазки… — девушка укрыла меня одеялом и осторожненько приобняла, поглаживая с заботой по волосам. — И отдыхай. Закрывай глазки. А мы будем рядом. Твои друзья. Твоя семья. И все рядом. — Хорошо, — тихим голосом сказала я, и мои глаза сами собой закрылись из-за накатившей усталости и слабости. — Отдыхай, Дарина, — прошептал Каллен, и я почувствовала осторожный и заботливый поцелуй в лоб. Я слабо, но ласково улыбнулась в ответ перед тем, как сон окончательно овладел мной. Мне нужен был хотя бы небольшой отдых, прежде чем мы с остальными будем решать, как действовать дальше, куда вести всех этих людей, чьи дома уничтожил Корифей. Спала я достаточно долгое время. Силы и магия постепенно восстанавливались, хотя и не так быстро, как хотелось бы. Сквозь сон я почувствовала, как сильные мужские руки осторожно подняли меня и перенесли куда-то. Должно быть, мои друзья решили, что будет лучше, если отнести меня в палатку. Всё же сон на холоде не самое верное средство, чтобы восстановиться. Это оказалось правдой. Меня унесли в палатку, уложили на тёплую и мягкую лежанку, что утеплили мягкой шкурой медведя. Чувствовалось такое приятное тепло, словно я находилась в уютной комнате, без сквозняков. Даже откуда-то доносился приятный запах тёплого молока с какао. Снаружи, где-то вдалеке бушевал ветер, трещали костры у палаток, наши грузовые животные издавали смешные звуки, как у быков, что паслись на своём скуповатом пастбище. И я чувствовала, как кто-то сидел со мной рядом. Наверное, все. Все они охраняли меня. Мой сон и мой отдых. Пусть не все меня любили, как друга. Будь то Варрик, а может, и Сэра или Дориан, или Вивьен. Но… Я знала, что настоящие друзья из них всегда рядом, потому что… Чем-то я их к себе притянула. И это приятное ощущение дало мне более крепкий сон. Потом я ощущала некое прикосновение магии. Должно быть, то был Солас, что решил исцелить меня от ран. В любом случае с каждым мгновением такого отдыха и сна мне становилось лучше. Казалось, мой сон продлился сутки, а может, и больше, что было вовсе не удивительно после всего произошедшего. Проснулась я от знакомых и громких голосов, которые доносились с улицы и весьма горячо спорили. — И что мне им сказать?! — один из спорящих голосов принадлежал Каллену. — Эти люди за одну ночь лишились собственного крова, а кто-то из них и вовсе потерял близких. А мы понятия не имеем, как быть дальше! Инквизиция не имеет! — Не будем же мы вешать им лапшу на уши! — отозвалась резко Кассандра. — Нам надо искать новое убежище, новое место, где мы сможем работать и продвигать силы Инквизиции! — И где же нам это место искать, Леди Пентагаст? Насколько мне известно, мы сейчас находимся, демон знает, где. Кругом лишь горы да снег. И ничего больше! — Но не будем же мы стоять на месте, пока враг ещё рядом! Мы так можем погибнуть! — Нам нужен главнокомандующий, без него или неё у Инквизиции не будет продолжения! — выступила Жозефина. — У нас уже есть главнокомандующий, — ответила серьёзно Лелиана. — От неё и зависят наши дальнейшие действия. — Хочу напомнить вам, что Вестница уже едва ли не погибла по нашей же вине, — ответил Командир, едва ли сдерживаясь. — И сейчас вынуждена восстанавливаться после сражения, к которому никто из нас не был готов. — Довольно! — выкрикнула уже Искательница. — Сейчас мы не придём ни к чему дельному! — Ну, хоть с этим все согласны! Я же тяжело вздохнула, когда все замолчали, и присела, опустив голову. — Лидер, главнокомандующий… — тихо проговорила я, горько усмехнувшись. — Да из меня же… — Вы проснулись, хвала Создателю, — Мать Жизель с улыбкой подсела ко мне. — Да, Мать Жизель, проснулась, — я подняла на неё голову с грустной улыбкой. — Но, кажется, это сейчас мало кому поможет. — Когда люди сомневаются, они постоянно спорят и обвиняют друг друга, не зная, что делать. — Спорами и обвинениями делу не поможешь, увы. Это порой может только всё ухудшить. — К сожалению, это так, — улыбнулась грустно Мать Жизель. — Именно так начинаются войны — все хотят чего-то, спорят, кто будет главнее… — Сейчас Инквизиции и вправду нужен твёрдый и решительный лидер, который сможет возглавить её, сможет укрепить… — вздохнула глубоко я, отведя в сторону взгляд. — Но я на эту роль вряд ли подойду. — Твоя скромность достойна похвалы, но из-за неё ты не видишь те взошедшие поля трудов, что принесли остальным людям надежду и веру, желание следовать за тобой и нести бремя Инквизиции с тобой. — Только скромность ли это? Или же что-то совершенно иное? — Решить это должны Вы сами, Вестница, а не я. Но решить так, чтобы вера вас не смела, покинуть, как тогда, когда вы только начали весь этот тяжёлый путь. — Если я потеряю веру во всё, что обрела здесь, то подведу всех своих друзей и Инквизицию. Или же собственноручно могу погубить весь Тедас, который уже давным-давно стал моим родным домом. — Если веру потеряете вы, то они… — добрый взгляд этой женщины перешёл на всех, кто выжил. — То они обретут её. — Я… Я постараюсь не подвести этих людей и их веру в меня, — я снова невольно вздохнула и опустила голову. Мне и в самом деле нужно было поверить в себя саму и в свои силы. Нельзя допустить того, чтобы Корифей или же кто-то иной смог одолеть Инквизицию и взять верх над всем Тедасом. С этими мыслями я осторожно встала на ноги и умеренным шагом направилась наружу. Кассандра, Каллен, Жозефина и Лелиана больше не проронили ни слова. Остальные же также молчали, не решаясь нарушить эту тишину, которая так давила на всю обстановку, царящую в лагере. Но вдруг мы все услышали слова той самой песни, которую я никогда в жизни не посмею забыть: Ночь темна и надежды нет, Но сердцу верь — придёт рассвет. Дрожит свеча и твой путь тернист, Но сердцу верь и в неба высь Придёт рассвет Дом далёк, но пастух всё ждёт, Что вместо звёзд рассвет придёт. Пусть в сердце страх и дороги нет, Но в небесах горит рассвет. Горит рассвет Пускай свой меч поднимет тот, Чей дух силён! Рассвет придёт! Наш путь тернист и вокруг лишь тень, Но сердцу верь и в новый день Придёт рассвет. Мать Жизель, с искренней мудростью обращаясь к народу, медленно подступала к главному костру, медленно исполняя слова этой чудесной песни. Ветер разносил её слова, не смея заглушать их своими завываниями. С этой песней постепенно подключались все. Лелиана, Жозефина, Каллен, Кассандра, даже Варрик, Бык, Дориан, Сэра, Солас, Брина, что с улыбкой встала рядом со мной и обнимала за плечо. Эта песня, которая затронула однажды мою душу, вновь заставила моё сердце биться оживлённо, словно ловя жизнь маленькими пальцами новорождённого. Вера и ощущение невообразимой мощи, нет, единства, братства не покидало меня в тот момент. Даже когда сотни людей окружили меня, напевая эту песню, я не смогла сдержать накатившихся слёз, особенно когда все, кто был рядом, кланялись мне. Кто, просто по-военному прижимая руку к груди, кто-то садился на колени и кланялся мне, как богине или к великой царице. Все они… Все… Доверяли свои жизни мне, чужаку, которому не плевать на этот чудеснейший мир. За это… За один только этот вечер и за одну только эту песню, что заставила моё сердце дрожать второй раз в жизни… Я готова была любить этот мир снова, ещё сильнее и крепче. — Эти люди готовы идти за вами, Вестница, за своим лидером, который не раз уже доказал, что действительно достоин этого, — произнесла Мать Жизель, когда песня подошла к своему завершению. — Я никогда и ни за что не предам их доверие, — ответила я дрожащим от слёз, но в то же время решительным голосом. — Я клянусь своей жизнью в этом… — И они последуют за тобой до самого конца, — сказала Брина, что по-прежнему обнимала меня за плечо. — Это будет огромной честью для меня, вести Инквизицию и всех этих людей к долгожданному миру и порядку во всём Тедасе, — тут уже я сама склонила голову перед народом. — Э-э-э-эй, не смей сдаваться, родная! — Я теперь ни за что не сдамся, моя дорогая. Я чуть усмехнулась после этих слов, вытирая слёзы: — Уж можешь мне поверить. — Кажется, сейчас самое время, а, Искательница, Кудряшок? — как-то странно и с хитринкой подмигнул им Варрик. И сразу же получил по голове сковородкой, да с таким бамсом, что сразу рухнул на землю: — Ну, почему ты не вовремя вмешиваешься, засранец?! — уже Сэра тряслась от страха, видать, она хотела подойти к нам, да Варрик её опередил. — Тебя наш антиквариат зовёт. — Солас? — переспросила я, уже ища того взглядом. — Ага, попросил тебя подойти к нему на минутку. — Хм, ну, хорошо. Наконец, найдя взглядом отступника, который сразу же кивнул мне, давая знак следовать за ним, я направилась в его сторону. — Ты прекрасно воодушевляешь людей, хоть и обладаешь столь хрупкой душой и мягким характером. Я удивлён, — произнёс Солас, когда мы ушли от посторонних глаз. — Но я пришёл, чтобы поговорить с тобой об артефакте, что был в руках Корифея. — Это ведь был Якорь, так? — спросила его я. — Древний эльфийский магический артефакт, если я не ошибаюсь? — Верно. Он оказался у Корифея из-за… Ошибки одного очень могущественного существа. Пожалуй, никто из всех присутствующих не должен об этом знать, о том, что артефакт создан моим народом. — Никто и не узнает, по крайней мере, пока. Но меня всё же интересует, что это за могущественное существо, которое могло отдать столь древний и опасный артефакт Корифею, прекрасно зная о его планах. — Я… Не могу открыть тебе его имя, пока. Скажу лишь то, что тот, кто создал этот Якорь, мог быть приравнен к Богу. — Речь ведь об одном из древних эльфийских богов, не так ли, Солас? — Не смею скрывать. Именно он. Тот, кого считали злом, даже когда он пытался помочь своему народу, а остальные его не слушали. Я… Поклоняюсь ему. — Что же, хорошо. Пока я, пожалуй, больше не буду выпытывать того, чего ты явно не желаешь поведать. Время и обстоятельства всё расставят по своим местам. — Помимо этого я могу помочь вам с поисками убежища для Инквизиции… Не просто убежища, а… Крепости, в которой Инквизиция сможет процветать, — произнёс спокойным голосом Солас. — Это было бы очень кстати, Солас, особенно… Сейчас, — ответила я на выдохе. Он кивнул с долей понимания на своём лице: — Тогда на рассвете мы отправимся в путь. Я поведу тебя, а ты поведёшь остальных. Уверен, ты будешь довольна, увидев такую крепость. — Хорошо, — с чуть усталой улыбкой сказала я. — Главное, чтобы люди смогли обрести в ней новый дом. А мне хорошо хоть и в лагере, хоть в обычной хижине. — Поверь. Вы все обретёте свой дом в той крепости и не только вы. — Очень надеюсь на это. Вдруг в лагере снова послышались крики и споры. На сей раз спорили мой отец и бабка с моими советниками. Я же, услышав их голоса, тяжело выдохнула, закатив глаза: — Ну, что опять, а? — Кажется, половина твоей родни так и не поняла, что означал этот певческий обряд посвящения, — предположил Солас. — Создатель, за что мне такие родственники? — страдальчески простонала я и направилась обратно в лагерь. И там меня ожидала та ещё сцена. — Да вы с ума сошли, делать из юной девушки лидера какого-то сомнительного ордена! — кричал мой отец, вовсю размахивая руками. — Это вы совсем с ума сошли и не понимаете, что только ваша дочь, как спасительница Тедаса, сможет вести Инквизицию вместе с нами! Поздно же вы спохватились! — отозвался Каллен, едва ли сдерживаясь. — Верно говоришь, Кудряшок, — кивнул согласно Варрик. — Она тут за всех нас шею ломала, а этот попердень ей только груз лишний цеплял собой, своей долбанутой мамашей и проституткой из «Протухшей Устрицы». — А уж не говорите ли вы так, Командир, лишь потому, что моя непутёвая и наивная внучка перед вами едва ли ноги не раздвигает, м? — вдруг резко спросила моя баба-Яга, явно игнорируя слова гнома. — Да коня вам копытами в рот! — ругнулся уже Бык не по своей воле и заткнул рот бабке. — Я же не спрашиваю, кому ты отсасывала, старая ведьма. Вот и не лезь в личные дела Босса, идиотка. — О-о-о-ох! Сиськи-пиписьки! Да свались же кто-нибудь на этих жоповорунов! — проорала Сэра в небеса и топая ножками как злая курочка. — Какого чёрта вы тут устроили, а?! — вмешалась я, подходя и обращаясь к своей «наидражайшей» родне. — Нельзя вас и на полчаса оставить, мать же ж вашу! — Сама виновата, что забираешь у меня моего же мужчину! Всё равно он будет моим! — заверещала моя двоюродная сестрица. — Моим да твоим, сейчас моей станешь! — схватила её сзади Сэра. — Посмотрите в небо, — тут отвлеклась Лелиана, посмотрев вверх, на звёздное небо. Там что-то летело, как звезда… Причём стремительно вниз, что вот-вот должно упасть. — Отвали от меня, розовая! — запищала Света. — Дурдом какой-то, — проговорила я, ударив себя по лбу. — Вот реально лучше бы эту троицу придавило, блин… Тут уж я и не думала, что произойдёт… Даже после этого постоянно язык прикусывала, чтобы не накаркать. Та самая звезда стремительно полетела на нашу троицу, и, увидев это, Сэра отпрыгнула, будто бы боясь, что и её придавит. В ярком белом сиянии звезды показалась… Человеческая фигура? Впрочем, уже было понятно, когда вот эта «кометочка» свалилась всем весом на мой цирк Шапито. Их буквально снесло с ног и придавило так, что появилась небольшая выемка в земле. — А-а-а-а-а! — пропищали мои отец с бабкой и Светой. — Это что за?! — выпучил глаза Бык, увидев произошедшее. Сияние потускнело и… Сверху, под огромной кучкой сидел… О-о-о, а личико-то знакомое, будто с описания сняли. Правда, застали, походу, врасплох — встрепанные длиннющие седые волосы, футболка и штаны спальные. Сам по себе он был очень и очень большой и хорошо сложен, что на руках в некоторых местах проступали венки, а на шее была татуировка, уходившая под футболку. — Это что за чудик? — спросила Сэра, вытащив лук и стрелы. — Пышка… Ты знаешь это летающее чудо? — обратился к моей подруге Варрик, а потом перевёл взгляд и на меня: — А ты, Дарина? — Стоп… — моя подруженька медленно протопала по лежащим отцу и бабке, пару раз потопталась на сиськах моей сестрицы, разглядывая внимательно нашего гостя. — Ло-о-опни моя селезёнка. Кирюха?! — М? — поднял парень своё довольно-таки интересное, с высокими скулами лицо и ярко-желтыми глазами, а потом мгновенно встрепенулся: — Где я?! Это же сон, да?! — Вообще-то, нет, — усмехнулась я, подходя к ещё одному своему очень хорошему и новоприбывшему другу. — Ты в Тедасе, Кирюшенька наш дорогой. — Ха-ха-а-а-а! Пополнение в ряду попаданцев! — радостно засмеялась Брина. — Стоп, Брина, Дарина?.. — посмотрел на нас Кирилл, а потом, увидев, что сидит под моей роднёй, осмотрел своё новое тело, подпрыгнул и ещё сильнее вдавил всех. — Да сколько ты весишь?! — прокряхтел мой папочка. — Семьдесят пять килограммов, — ответил Кирилл, а потом призадумался. — Или восемьдесят пять для Тедаса? — тут даже Света сдавленно простонала, что у всех от новости кости хрустнули. — Кирюшенька. Шрэк ты мой любимый и мускулистый, — усмехнулась довольно Брина. — Сдави этих козликов да посильнее. — С радостью, да только, д-д-д-д… Х-холодно в пижаме здесь… — задрожал вдруг парень. — Ой, да сейчас, милый ж ты наш, — прыснула наша пышка, стягивая из своей палатки большой плед. — Во-о-о-от, сейчас накроем тебя так, пока поищем под твой размерчик чего тёплого. — У… Хрен знает, найдёте или нет… — Слезь с меня, глыба! — пропищала моя бабка. — И не собираюсь, мадмуазелла-пердуэлла мразота де вилль. Ну тут уж наши любители таких острот, а таковыми были Жозефина, Лелиана, Сэра, Варрик, да Бык с Дориан в такой хохот пустились, что даже мы с Бриной не поленились подхватить. Не каждый же день услышишь такое! — Ты мне грудь придавил, тяжеловесик! Надеюсь, ты красивенький, иначе я тебе яйца вырву! — верещала под нашим мускулистым бурчуном моя сестрица-потаскуница. — Ну-ну, Светочка, цветочек аленький-пиздаленький, не надо кукситься. Будто бы уксуса перепила, — ногой в нос ударил друг, а потом спрятал под плед. — Вот это я понимаю, дал отпорчик, — весело и звонко смеялась я. — Ох, Создатель, как же нам тебя не хватало, Кирюш. — На, парень! — Бык протянул Кириллу сапоги, свои. — Прости, размерчика твоего не знаю, так что походи в моих запасных. — Спасибо, — Кир взял сапоги и начал мять, придавая нужный размер, а потом встал, укутавшись полностью в плед, ещё немного потоптался по моим родичам и подошёл к нам. Ну, как сказать… Метр девяносто точно есть, что он сам был из-за габаритов неуклюж. — Блин… Придётся привыкать… — А он не свалится на кого-нибудь, а? — усмехнулся Варрик. — Если ты так хочешь, Тетрас, могу на тебя упасть. — Ох, Варрик, лучше не шути с нашим Седиком, — прыснула я в кулак. — Он сам у нас тот ещё шутник. — Ага, шутник, извращенец, гуляка, засранец, торопыга, обжора и у-у-у-умник, — ухмыльнулась Брина. — Ч-ч-чего?! — выпучил глаза Кирюха. — Того самого, — съехидничала я. — Я гляжу, вы снова зятька моего доводите до обморочного состояния, — послышался смешок Димы, который вышел к нам из своей палатки. — Ди-и-и-им, — протянула я, закатывая глаза. — Сколько ещё раз повторять, что… — Э-э-э-эм… Мы как бы нашего друга пытаемся потихонечку привести в чувства. О Калленусе-сладусе пока речи и не было, — отозвалась моя подруга. — Сто-о-оп, какой ещё зять?! — Кирилл уже готов свалиться, а потом увидел брата. — А-а-а-а, Дмитрий, ночь добрая. Чего не спите, али увидели какой-то замур-р-рчательный сон с НЦой, и мы неудачно его оборвали? — Добрая-добрая, Кирилл, — с усмешкой сказал он. — Ну, честно говоря, сна у меня никакого и не было. Да и при таких криках уснуть довольно трудно. Что же до зятя, то да… Я… — Он постоянно так прикалывался надо мной, когда видел, что я с тобой переписываюсь, — ответила я за брата, а затем снова закатила глаза: — Только теперь из-за подобного его прикола, блин… — А ведь я сначала сама их, в тайне, сватала друг с дружкой, — прыснула в кулак Брина. — Но-о-о когда у нашей девочки-Солнышко появился такой великолепный Командир, то, пожалуй… — она умиленно вздохнула. — Пойду учиться вязать помпончики. — Э-э-эм… Люди, вы не одного разлива ли? — спросил Кирилл, обращаясь к Диме и Брине. — Вполне возможно, — с улыбкой пожал плечами мой братишка. — Создатель, спасите меня кто-нибудь, а… — жалобно простонала я и после пробормотала себе под нос: — Мне же сейчас реально станет неловко перед… — Г-господа… — вдруг вмешался сам Каллен. — Пожалуй, я буду вынужден попросить вас прекратить смущать Дарину… И… Пожалуй, Дима, вы бы навестили Леди Монтилье. Она спрашивала вас. А вы… Брина… Пожалуйста, введите вашего новоприбывшего друга в курс дела… И… Если он с вами. — Не-не-не-не. Он мой младший брат… Да и не в моём вкусе как мужчина. Но-о-о-о намёк понят, — хихикнула толстушечка, хватая под руку Кирилла. — Пошли, балабол. — Понял-понял, — усмехнулся Дима. — Удаляюсь. — Хвала Создателю… — выдохнула я. — У-у-у-ух… Кажется, на пару любопытных глаз и шутничков стало больше. — Это уж точно. Я устало улыбнулась, снова чуть выдохнув. Да уж, ещё одно пополнение в наших рядах. Что ж, уже вполне хорошее начало после всего произошедшего. — Д-Дарин… — начало, было, всё ещё смущённый Каллен. — Тебе следует ещё отдохнуть перед завтрашним походом. — Я знаю, Каллен, знаю, — тихо произнесла я. — Но, кажется, после почти суток сна мне вряд ли удастся ещё раз уснуть, — и после посмотрела на самого командира: — А вот тебе уж точно стоит поспать хотя бы пару часов. Ты же не спал с того самого момента нападения на Убежище. — Ох, это точно. Надо бы. Но уснёшь разве из-за всех этих раздумий о том, куда идти, к кому обращаться, как всё заново начинать и думать, где сейчас враг. — Усталыми и вымотанными мы точно ничего не сможем сделать. Ты ведь сам это прекрасно знаешь. — Твоя правда. Мне… — мужчина осторожно потёр свои виски. — Агх… И вправду надо передохнуть. Я же тяжело вздохнула и, подойдя к нему, осторожно приложила к его висками свои руки, используя магию исцеления против вновь возникшей боли. — Нельзя себя так изводить, Каллен, — едва ли слышно прошептала я, продолжая исцелять его головную боль. — Ничего не могу поделать, Дарина. Ты тоже изводишь себя, ради всех нас… — Каллен медленно открыл глаза и осторожно, но крепко обнял меня. — Как же я рад, что ты жива. — Я не могла допустить, чтобы все вы погибли, — я обняла командира в ответ, прижавшись к его крепкой и сильной груди. К горлу невольно подступил ком. — Не могла и не хотела снова видеть вашу смерть… Командир тихонько погладил меня по волосам, так неторопливо и приятно. Он даже снял перчатку, и я смогла почувствовать эти родные, ласковые мужские пальцы. Его обеспокоенное дыхание постепенно успокоилось, а губы ласково прошептали: — Но мы живы… Значит, у нас… Есть шанс. — Есть, — также прошептала я и, чуть отстранившись, взглянула в прекрасные янтарные глаза мужчины, которого так сильно люблю и ради которого готова пожертвовать своей жизнью, лишь бы он был жив и счастлив. — Тогда мы отдохнём вместе? Я посторожу твой сон, а ты мой, — Каллен наградил меня своей искренней приятной улыбкой. — Хорошо, — я слегка кивнула, всё же слабо улыбнувшись. После этих слов мы с Командиром удобно устроились у костра, что солдаты поддерживали уже не первую ночь. Было так приятно вот так просто находиться в объятьях моего милого храмовника, таких нежных, тёплых, таких надёжных… Понемногу Каллен всё-таки стал засыпать. Однако же по тому, как сквозь дрёму он слегка хмурился, а дыхание его участилось, стало понятно, что его сон не был таким уж спокойным, как хотелось бы. А поэтому, осторожно положив свою ладонь на грудь мужчины, мне пришлось снова прибегнуть к магии исцеления. Хвала Создателю, благодаря нашим с Соласом урокам, я смогла хоть немного, но улучшить свой «навык». Постепенно зелёный целебный магический свет обволакивал голову моего возлюбленного, перенаправляя его страшный кошмар в более спокойный, приятный и счастливый сон. Я не знаю, что именно снилось Каллену, но в одном точно была уверенна, ему снились мы. Потому что после он обнял меня крепче и укутался лицом в мои волосы, тяжело, но расслабленно вдыхая их аромат и наслаждаясь их теплом. Спустя какое-то время я даже не заметила, как и сама уснула крепким и сладким сном. Так спокойно и тихо мы с Командиром проспали до самого рассвета. — Ка-а-а-аллен, Да-а-а-арин, подъём, уже светает, — послышался довольно-таки тихий голос Кирилла. — М-м-м-м… Был бы рад поспать ещё пару минут… — просопел мужчина, укутавшись в мои волосы. — Ихи-хи-хи, вы так мило выглядите… — хихикнул Кир. — Не беспокойтесь, нашему писаке не расскажу, но лучше потихонечку просыпаться. — Хорошо-хорошо, постараемся проснуться… Только прямо у носа не стой… Жутковато. — Да ладно вам… — пожал мой друг плечами и присел рядом. — М-м-м-м, Кирюх… — просопела сонно я. — Любишь же ты поболтать, торопыжка наш. — А также люблю посмотреть на милых пар. — Так найди парочку и себе. — Легко говорить, найди… — вздохнул Кирюха. — Это у вас искра пролетела, и вы сильно полюбили друг друга довольно-таки быстро. — Эй, не так уж и быстро, как ты мог бы подумать, — выдохнул Каллен с недовольной ноткой. — К тому же… Не ты один тут без пары. Многие тут потеряли своих любимых или родных, а кто-то так и не нашел её. — Это уж точно, — тихо и немного грустно произнесла я, а после вопросительно выгнула бровь: — Быстро полюбили друг друга? Это же кто тебе такое сказал, Кирюх? Ты хоть представляешь, сколько времени прошло, прежде чем одна я осознала, что… — Прошли месяцы, прежде чем мы с Дариной… Сблизились… Тяжёлые и жуткие месяцы… — ответил мужчина. — Поверь… Так просто не было. — Эхь… — слегка подмялся Кир. — Ладно, был неправ, простите… — Ничего… — покачал головой Командир. — Главное, что ты это понимаешь… И не переживай. Наверняка найдётся тот человек, эльф или… Даже гном, с которым ты сблизишься… Эм… Я имею в виду, противоположного пола… Потому что… Ну… На «этих» ты не похож… Ох, Создатель… Совсем не могу говорить нормально на подобные темы. — Каллен, Каллен… — вдруг ласково усмехнулась я. — В этом нет ничего страшного, уж поверь мне. Все мы в чём-то скромнички, — и после невольно прыснула в ладошку: — Даже я. — О, да, я помню… Тот момент, когда ты меня видела… Полуобнажённым. — Полуобнажё… Ох, Создатель, я… Вот такой отпорчик со стороны Каллена заставил меня мгновенно покраснеть и прикусить губу, вспомнив тот самый момент. Но затем я ухмыльнулась: — Ну, это было лучше сделать мне, чем моей сестрице. Да и потом…. — И потом это не так страшно. А вот если бы ты его увидела обнажённым или в одном дезабилье… — тихо гоготал Кирилл. — Кирилл! — тут уж мужчина замахнулся на паренька и врезал ему по заду ногой. — Вот ведь мелкий, седой засранец, а… — я ещё больше покраснела, когда представила подобную картину. — Уху-ху-ху-ху, кажется, у кого-то потекли слю-ю-юнки, — захихикала сидящая позади нас Сэра. — Может быть, вы спрячетесь в кусточках и займётесь делом? — Создатель, как же хорошо, что этого не услышала… — начала, было, я. — Пф… Если Командиру и прятаться с кем-то для «этого», так это со мной, — нагло отозвалась Света, вышедшая из своей палатки. — Гр-р-р-р-р… — Света, катись, пожалуйста, а… — проныл Кирилл. — Командир с Дариной, всё. — Девочки… — подошла к нам сонная, лохматая и недовольная Брина, схватившая Сэрочку и Светочу за волосы. — Сучечки с именами на буку «Су-су-су», идите сами в кустики. Мало того, что торопыжка тут бубнит и хохочет, так ещё и вы воздух отравляете. — О-о-о-о-о, кажется, кто-то встал не с той ноги. — Знаешь, что, толстушка, я бы и рада пойти в кустики с этой шизанутой надоедой, — сквозь сдавленное шипение отозвалась Сэра. — Да только она ж хрен дастся. — А давайте я вас к Быку отведу, он её свяжет, и эта гадкая свинюха будет полностью твоей! — Брин, можешь дать эту скотину мне? Тут уж толстушка воздухом поперхнулась: — Только не говори мне, что ты собрался с ней перепихнуться, чтобы познать женские прелести, такого я от тебя не ожидала. — Ох, Создатель… — прошептал тихонько Каллен сквозь смех. — Чего?! — передёрнуло Кирилла всего. — Нет, я не такой извращенец! Преподам по-другому урок. — Да забирай, хоть перетрахай её дубиной по голове. — Отличное начало дня, — вздохнула я, закатив глаза, но всё же с улыбкой. — Да поможет мне магия и немного фантазии… — размял шею и руки Кирилл и, взяв за шкирятник Свету… Начал вытягивать её волосы, которые были то ядовито-зелеными, то красными, то черными, короче говоря — все цвета радуги и плюс ещё около пятидесяти цветов. И так, пока они не достигали метра, а Света не превращалась в худющий скелет. — Йо-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о! — в шоке гоготала моя подруга, рухнув прямо на снег. Да и все мимо проходящие в ужасе в палатки поуползали, побоялись представить себя на месте моей двоюродной сестры. Варрик-то, что проснулся, уже описывал происходящее на листках и приглядывался к деталям, пока Каллен и я старались слегка закрывать друг другу глаза, чтобы полноценно этот вандализм не видеть. — И-и-и-и! — подбросил мою сестрицу очень высоко Кир и, взявшись за волосы, начал ей крутить, как ковбойским лоссо, напевая детскую песенку. — Карусель-карусель, приходи к нашей карусе-е-е-ели! — Клянусь задницей Древних Магистров! — отозвался Дориан, что наблюдал за визжащей Светой и ловким ковбоем. — Что за занятное представление. А меня так сможете прокатить? — Если хочешь в роли лоссо, то пожа-а-а-алуйста! — начал Кирюха мою дорогую Свету ещё сильнее раскручивать, что та стала визжать ещё громче. — Н-да, даже я бы до такого не додумалась, — пробормотала я себе под нос, в шоке наблюдая за всем происходящим. — Что здесь происходит, чёрт подери?! — послышался вдруг противный и скрипучий голос моей бабушки Вали. — Немедленно бедную девочку на место! Ты! Топотун вонючий! Связался с моей бесполезной внучкой и типа можешь делать всё?! Сынок! Ну-ка, врежь ему! — Как хотите, — раскрутив уже мою сестрёнку до невозможности, Кирилл отпустил её, что она полетела высоко-высоко и далеко. — Хм, а хорошо пошла-то! — Дорогая моя… — послышался… На удивление голос Родерика, что подошёл к моей бабушке, бережно погладил её руч… Ручищу… И мурлыкнул ей на ушко: — Пожалуй, нам лучше оставить молодёжь. Пусть веселятся, как хотят. — Ни за что! Он бедняжку Свету превратил в несчастного глиста, который хрен знает куда полетел и… Родерик ничего не стал договаривать и, наклонив бабусеньку назад, да так, что она чуть голову запрокинула и одну ногу возвела вверх, впился в её губы с такой страстью, что все… Вот именно все мы застыли с выпученными, как страусиные яйца глазами, раскрытыми как у бегемотов ртами, и ничего не могли вымолвить, даже стонов ужаса, шока и недоумения. Варрик так вообще выронил свои бумажки, а Дориан с Быком в обморок грохнулись раза четыре подряд. — Охуеть… — наконец, вымолвила я в полнейшем шоке, невольно матюкнувшись. — Пи-и-и-и-и-издец… — дополнила Брина мой шок. — Ч-ч-чего… — задёргался глаз у Кирилла. — Родерик жив, терпит нас… И он с твоей бабкой?! — Во всяком случае… Он её… Затыкает. — Я, конечно, ожидала, что этот старик будет приносить пользу Инквизиции, если его спасти, но чтоб такую… — а вот сейчас я реально была на грани обморока. — Самое противное то… Что он её не отпускает… Они уже минуту целуются вот так… — Мать моя крапива… — свалился в обморок Кир и с таким грохотом. — Пожалуй, я лучше пойду приводить себя в порядок, — нервно хихикнула я. — Пока эта парочка не… — Не начала трахаться, — закончила за меня Сэра, передёрнувшись. — Именно. Ох, бр-р-р-р-р! — Господа любовнички, трахайтесь там… — кое-как сказал Бык, поднявшись на ноги. Но эта «сладкая парочка» даже ухом не повела. Н-да, старики, а порох-то у них ещё остался… — А-а-а-ах, насрать, я их щас уберу, — выдохнул кунари, кое-как подняв и потащив неразнимающуюся парочку, фиг знает, куда. — Мне теперь точно будут сниться кошмары очень до-о-о-олгое время после такого, — меня в очередной раз передёрнуло. — Каллена чмокнешь, и кошмарики пройдут, — подмигнула мне Брина. — Очень хочется верить, — вздохнула я, чуть смущённо улыбнувшись. — Боже… Это закончилось? — поднялся Кирилл. — Ага, благодаря Быку, — ответила я. — Ладно, друзья, пора нам приводить себя в порядок и выдвигаться в путь. — У-у-у-ух, точно… Нас ждёт о-о-очень долгий путь, — выдохнул Варрик, захватывая свои вещички. — Птичка, ведёшь нас ты, как всегда? — На сей раз нам всем придётся следовать за Соласом, — сказала я, поднимаясь на ноги. — Он приведёт нас к нашему новому дому. Для всех. — У-у-у-у-у, как интересно. Смеюн не перестаёт удивлять нас, как и ты тоже, наша великая юная героиня. — Не такая уж и великая. По крайней мере, пока. — Именно, что пока. Но ты уже произвела хороший фурор и стала примером для подражания. — Я… Я всего лишь сделала то, что было необходимо и не более того. В этот момент я слегка смутилась, хотя и постаралась это скрыть. — О-о-о-о, наша милая Птичка как всегда скромна и мила, особенно, когда краснеет, — по-доброму и как-то даже по-отцовски усмехнулся Тетрас. — Такая уж я, — улыбнулась я. — И оставайся такой всегда. Хоук будет рада познакомиться с тобой… Э-э-э-э, когда найдётся. — И что-то подсказывает мне, что найдётся она очень скоро. — Э-э-э. Да-да-да, только… Кассандре не говори пока что… — Я могила, Варрик. Уж можешь мне поверить. С этими словами я подмигнула гному и всё же пошла в свою палатку для того, чтобы привести себя в порядок после сна и собраться в путь. Но стоило мне скрыться из виду, как меня мягко хватают за запястье и тем самым останавливают: — Дарина, постой, — это оказался Каллен. — Я… Хотел… — Да, Каллен? Что такое? — спросила я тихим голосом. — Я хотел поблагодарить тебя. — За что это? — Это ведь благодаря тебе и твоей магии этой ночью я снова смог… — Каллен, тебе вовсе не нужно каждый раз благодарить меня за помощь. Ты ведь знаешь, что я… Не дав мне договорить, он с лёгкостью поднял меня на руки, обняв за талию, да так, что я почувствовала, как, будто я обрела на несколько секунд крылья и взлетела в воздух. Благословенные и нежные губы моего любимого снова коснулись моих в священном поцелуи, что благословило само око Создателя, скрытого внутри восходящего солнца. Мне же не оставалось ничего иного, кроме как ответить на этот поцелуй. Ответить столь искренне, нежно и желанно. — Если ты будешь обрывать меня каждый раз таким вот образом, я могу и привыкнуть к этому, — тихо усмехнулась я, выдохнув Каллену в губы, а после осторожно и медленно провела ладонью по его щеке, приятно касаясь колкой щетины. Ох, Создатель, как же мне не хотелось сейчас отстраняться от него… В ответ на это послышался тихий, краткий, но довольный смешок со стороны командира, а сам он слегка выдохнул, с наслаждением прикрывая свои прекрасные янтарные глаза. — К подобному довольно легко привыкнуть, — едва ли слышно прошептал мужчина, вновь касаясь своими устами моих, только очень медленно и осторожно, словно боялся спугнуть этот редкий, но прекрасный для нас обоих момент. — Каллен, если ты будешь продолжать в том же духе, я… — очень тихим и в каком-то смысле дрожащим голосом ответила я, стараясь хоть немного сдержать саму себя. Хотя выходило это у меня не очень. — Станешь самой Андрасте, а я твоим мечом? — вдруг очень тихо спросил он, по-прежнему не отстраняясь. — О-о-о, да, и он вонзит свой верный девственный меч в твою девственную крепость? — мурлыкнул со смешком мимо проходящий Дориан. — Смотрите, не попадите в Златой Град после этого и бла-бла-бла. — И тебе, конечно же, обязательно нужно было обломать нам такой романтический момент и опошлить его, — закатила я глаза и при этом неслабо покраснела. — Такой уж я. Всё же ваш момент обламывать лучше, чем читать «Мечи и Щиты» Варрика, от которых я вообще тупею. — Вот я тебе это припомню, когда обломаю ваш «момент» с Быком, блин. — Не сумеешь, лапушка. Если они у нас и будут случаться, то ты скорее в обмороке будешь, пока Бык будет свои «эксперименты» на мне ставить. — Ох, блин, и зачем я только затронула данную тему… — Кхм-кхм… — прокашлялся Каллен. — Дориан, будь добр, помоги тогда Брине и Кириллу с одеждой, а также предупреди остальных, что мы выдвигаемся через час. — Вот-вот, сделай полезное дело, — вздохнула я. — Как повелеваете, Командир-Кудряшечка, — усмехнулся тевинтерец, уходящий уверенными шагами к Брине. — Воронёночек-пухлячок, тебе помочь с вещичками для нашего Рыжика? — Ну… Хотя бы не всё так плохо закончилось, — выдохнул командир. — За исключением того, что в очередной раз нам испортили такой момент… — как-то устало усмехнулась я. — Уверен, когда мы найдём новый дом… То таких моментов будет много. Я… Постараюсь их устраивать для нас. К тому же. Надо будет продолжить учить тебя игре в шахматы. — Ловлю вас на слове, мой милый Командир. Я ласково усмехнулась, после чего с каким-то беспокойством и заботой в голосе произнесла, чуть отведя в сторону взгляд: — И я также буду продолжать искать способ исцелить тебя. Обещаю тебе, Каллен, я сделаю для этого всё возможное и невозможное… — Я верю в это… Милая моя Вестница, что несёт надежду в наши сердца, — с теплотой и искренней добротой ответил он, аккуратно приподняв моё личико за подбородок, и тем самым заставил посмотреть на него. — Спасибо, Каллен, — просто и едва ли слышным голосом сказала я. В ответ на это командир лишь ласково улыбнулся и тихим, приятным полушёпотом произнёс: — Это я должен тебя благодарить, Дарина, — тут он сам с некой неловкостью и смущением отвёл взгляд. — Ведь если бы не ты, то я бы… То не знаю, что бы со мной было… — Эй… Не смей настолько сомневаться в себе, Каллен, слышишь, не смей, — я осторожно взяла его лицо в свои хрупкие и маленькие ладошки. — Ты один из самых выносливых и сильных духом людей, которых я знаю. Ты столько всего пережил и… Я… Я… — Я стараюсь брать пример с тебя, сильная, смелая, добрая, нежная Дарина… Я… Я сам… Если бы не ты, я бы точно пропал… И не надо меня ругать. Ты же тоже сомневаешься в себе, так что… — Каллен тепло усмехнулся, погладив мои волосы. — Мы стоим друг друга. — Спорить с этим не буду, — я слабо улыбнулась в ответ и очень тихо добавила: — И всё же ты куда сильнее духовно, чем сам думаешь. Даже сильнее меня… — Нет, это ты сильнее меня. Намного сильнее. Просто сама ещё об этом не подозреваешь. — Если бы ты знал, сколько раз я отчаивалась в своём мире, сколько раз мне хотелось просто сдаться… Ты бы так не говорил… — Если бы ты знала, сколько раз в душе я сдавался и ошибался… Ты бы точно не стала так говорить. — И, тем не менее, несмотря на всё это, ты сейчас здесь. Рядом со мной. И ты Командир целой армии, которая будет вести Тедас к миру. — Под твоим чудотворственным и уверенным, искренним и прекрасным руководством, Дарина. Моя любимая Вестница. На это я лишь тихо и слабо усмехнулась. С этим мужчиной и вправду очень трудно спорить. Особенно, когда он чётко и уверенно стоит на своём. — С тобой весьма сложно спорить, милый мой, — с улыбкой сказала я, аккуратно прислонившись своим лбом ко лбу Командира. — Па-а-арочка-а-а! Вы идёте уже или нам оставить вас тут в романтичном одиночестве? — послышался голос Быка, что уже стоял среди людей, которые давно собрали лагерь и с улыбками наблюдали за нами. — Э-э-э-эм… — я мгновенно отстранилась от Каллена и столь же быстро покраснела. — А вот это уже и вправду неловко. — Сестрёнка, советую тебе всё-таки собраться, пока твоя палатка ещё не убрана, — усмехнулся Дима. — И не надо так уж смущаться. Эта сцена выглядела очень даже мило. — Кхм… П-простите нас, господа. Сейчас всё соберём, — отозвался Командир смущённо. — Хм, милые вы голубки, — ответила с улыбкой Лелиана. На такое мы оба только ещё больше покраснели, так и не решаясь вымолвить хоть что-то. — Эм… Н-ну, ладненько… — чуть нервно хихикнула я. — Дайте мне пять минут, господа, и я буду полностью собрана. — М-м-максимум десять… — кивнул Каллен. — Я помогу, Дарина. — Да… Спасибо, Каллен, — ответила я и направилась в свою палатку быстрым шагом. Даже слишком быстрым. — О-о-о-ох, прости меня… — неловко выдохнул мужчина, нагнав меня. — Вечно я всех нас задерживаю. — Ничего страшного, — произнесла я, сделав глубокий вздох. — Ведь я тоже в какой-то мере виновата. Даже в большей, по правде говоря. — Не правда, — вздохнул он, собирая наспех вещи в мешок. — Вот так… Теперь к палатке. Я же в ответ лишь кивнула. Иначе, услышь наши разговоры снова, стало бы ещё больше сплетен и слухов. Когда мы уже были около моей палатки, Каллену пришлось подождать несколько минут, пока я… Сменю доспехи. Мне потребовалось минуты две, чтобы хоть немного умыть лицо после сна. Благо бочка с водой как раз находилась в палатке. И ещё минут пять на то, чтобы переодеться. Уже надев длинную кожаную куртку чародея и такие же кожаные перчатки, я заплела волосы в хвост и вышла из палатки. Все ждали меня и уже были готовы отправиться в путь. Ко мне подошёл Солас и спокойно произнёс: — Следуй за мной, Вестница, и веди всех этих людей и Инквизицию к вашему новому дому. — Самое время обрести его, — решительным голосом ответила я. — Надеюсь, вы не заведёте нас в ещё более опасную жопу мира, — недоверчиво фыркнула Сэра. — Не переживай, Сэра, не заведём, — отозвалась я, а после подмигнула ей: — Ну, а даже если мы и попадём в полнейшую жопу, то также и выберемся из неё. Уж будь уверена. — Ну, смотри мне, а то устрою я потом вам чистку жалами пчёл. — Я учту это. А сейчас давайте отправляться в путь-дорогу. — Да благословит этот путь к новому дому Создатель, — произнесла Жозефина, рядом с которой стоял и мой дорогой и любимый братишка. — Скоро и мы, и все эти люди обретут новый и безопасный дом, — тихо сказал он, улыбнувшись. С этими приободряющими словами моего брата мы все дружным снежным караваном направились навстречу нашей новой судьбе под чётким руководством Соласа. Ветер новой жизни дул нам навстречу, развевая наши плащи и капюшоны, да шатры, что укрывали припасы на наших друффало, переносящих самые тяжёлые грузы. Кто-то ехал верхом, кто-то предпочитал идти пешком. Самые немощные и слабые сидели на телегах и следили за дорогой позади нас. Впереди нас под руководством Хардинг и Кирилла, шли наши разведчики, которые проверяли обстоятельства на дорогах, да ловили новости от почтовых воронов, подосланных ответчиками Лелианы. И это было правильно, мало ли, кто мог бы находиться поблизости от нас, может быть, мы сможем помочь кому-то или же очистить дороги от демонов или разбойников. Наша Инквизиция шла по холодным и заснеженным горам больше недели, постепенно мы стали вести строгую экономию на продовольствии и питье. Даже когда Брина вызывалась добровольцем в пополнении припасов для всех нас: она с помощью магии множила запасы пищи и воды у всех, этого было недостаточно. Людей и так было много, и припасы тратились также быстро, поэтому девушка едва успевала помочь всем сразу, даже когда сама вызывалась и спорила со мной или Жозефиной об отдыхе для неё. Всё же моя дорогая подруга хоть и дитя и многих в лагере раздражала тем, что показывала из себя крутую, но, узнай её поближе и поймёшь, за что стоит её любить. Кирилл также вёл хорошую работу. За всё время этого пути он многому научился у Хардинг. Например, бесшумной слежке, определению сторон света по солнцу или ветру, ориентировке по карте, а также поиску более мелких припасов, типа зимних ягод или особого древесного сока, который можно пить немного, чтобы утолить жажды на целый день. Я тоже не стояла на месте. Даже когда Солас вёл нас, я проверяла, чтобы никто из наших не заболел и не голодал. Внимательно следила за тем, чтобы люди в пути менялись. Например, кто устал, мог бы отдохнуть на телегах, если мы не вставали лагерем на ночлег. Заодно я спрашивала Соласа и также Элиана о многих магических умениях и способах развития этого интересного и опасного таланта. Даже подключила своих дорогих друзей, чтобы и они набирались опыта и заодно смогли потом пользоваться этими знаниями. Кирилл даже научился превращаться в необычную собаку, похожую на питбуля, но более пушистую и волчьими, необычного цвета глазами. Брина же научилась превращаться в дракончика, довольно смешного и пузатенького, но она хотя бы так в свободное время от помощи по провизии занималась воздушной разведкой местности. И это значительно помогло нам сократить путь до той самой крепости, которая стала домом уже для всех нас. Эта долгожданная встреча с нашим Небесным домом случилась на одиннадцатый день нашего пути. Солас и я поднимались в гору, пока наши люди встали лагерем, чтобы передохнуть и поесть, как следует. Кирилл шёл рядом, а Брина в облике дракончика парила над скалами, осматривая путь впереди. — Ну, что, Вестница, готова, наконец, увидеть свой новый дом? — спокойно, но в то же время с улыбкой спросил меня эльф. — Готова и уже давно, — ответила я с лёгкой усмешкой, кивнув ему. — Тогда… Давайте поднимемся повыше, чтобы увидеть его. — Хорошо. Солас пропустил меня вперёд, чтобы я первой взобралась на гору. И стоило мне это сделать, как передо мной открылся просто прекрасный и завораживающий вид на самую великую крепость, которую мне когда-либо приходилось видеть в своей жизни. — Скайхолд, — произнёс отступник, встав рядом со мной. Стоило нам сделать ещё несколько шажочков вверх, как я услышала радостные драконьи восклики моей подруги, которая первая смогла увидеть то, что увидели чуточку позже и мы сами. Это было великолепная, могучая, великая крепость Скайхолд. При виде этого необычного маленького городка, который если отстроить и даже расширить, то превратится в настоящее маленькое королевство, я не смогла сдержать радостной, счастливой улыбки. Даже солнце вышло из-за туч, чтобы своими лучами осветить наше спасение в этих тёмных, давно порушенных местами стенах. Даже в таком, довольно побитом состоянии величие с него не сходило. Это вам был не просто огромный и пустой двор с крепкими стенами и башнями на них, нет. Это была настоящая крепость с высоким наблюдательным пунктом в башне самого дворца, с внутренним двором, разделённым на три яруса: дворец, таверна с кузницами и мастерскими, как средний уровень и нижний, где были главные ворота с подъёмным мостом, и где будут располагаться рынок и более обширные конюшни. Более того, это место было укрыто не снегом, а травой, кустиками и деревьями, словно это была тёплая и активная зона, где люди могли свободно ходить в том, что им нравилось. Вот же и он, наш великий и новый дом. Вот он, истинный оплот нашей Инквизиции. Вот и оно, то место, где мы все будем руководить ею и нести спасение всему Тедасу. — Пришло время Инквизиции подняться с колен и начать действовать во благо всего Тедаса, — твёрдо и уверенно произнесла я и решительно повела людей вперёд, к новому оплоту нашего ордена. И это было новым началом как и для самой Инквизиции, так и для всего Тедаса…