***
» — Оставь меня! Уйди!..»
Девушка сидела на скамейке в одном из многочисленных больничных коридоров. Белый цвет стерильно чистого пола вскоре скажется и на коже девушки — щёки Ольги были белее снега. Она молчит и ждёт. А чего ждёт? Она и сама не знает, чего. Ждёт, пока из палаты выглянет доктор, и скажет, что с ним всё в порядке. Что лицо было в крови лишь из-за разбитого носа. Что сбившая его машина никаких серьёзных травм не нанесла.«Чёрная иномарка скрылась за поворотом, оставляя на дороге громко рыдающую девушку, и лежащего на спине молодого парня. Дрожащими руками шатенка набирает номер скорой помощи, слёзы капают на экран, смешиваясь с первыми каплями ледяного дождя. Лицо парня в крови, рука посинела, а глаза крепко сомкнуты.
Девушка едва отключилась, и припала к груди парня, даже не думая о том, что он, может быть, уже не живой. Она не хотела об этом думать. Не могла.
Но сквозь разодранную от колёс машины кожаную куртку она слышит слабое сердцебиение, а губы парня приоткрыты, и еле-еле вдыхают сырой воздух.
Какая-то женщина подбегает, пытаясь оттащить девушку, чтобы врачи смогли увезти его, но Оля не может его отпустить — руки будто склеились. Или. Он её держит?
Он сжимает своей ладонью её руку, поэтому девушка не может отойти.
…
Через пару мгновений Игоря грузят в машину скорой помощи. Оля едет с ним, он ведь всё так же держит её. А она бы не простила, если бы отпустил…»
…
Вот она сидит у палаты, сидит уже более трёх часов. По коридору туда-сюда снуют медсёстры, врачи, санитары… Она выпила больше пяти чашек кофе, заснуть она не могла… Вскоре появляется врач. Губы его сжаты в полоску, а глаза направлены вниз. — Мне очень жаль, но… травмы слишком тяжёлые. Мы не смогли ничего сделать… Эти слова ножом прошлись по сердцу девушки. — Ч-что? — хрипло переспрашивает она, в надежде, что ей просто показалось. Показалось… Но мужчина с тем же каменно-сочувствующим лицом повторяет страшный диагноз. Девушка начинает смеяться. Да, смеяться во весь голос, смеяться со слезами в горле. Женщина, сидевшая напротив, понимающе кивает головой. Внезапно девушка начинает рыдать. Она чувствует себя просто психически-неуравновешенной. Только что ей сообщают, что его больше нет. Она начинает смеяться. Нормально ли это? Или до конца жизни её запрут в психбольнице? Она не хочет в это верить. Не может и всё. Осознание приходит поздно… Девушка уже придумала, на что прикрепить верёвку и о чём написать предсмертную записку, но из соседней палаты выходит женщина в белом халате. — Вы Ольга Жукова? — интересуется она. — Я… — прошептала девушка. И вспомнила, как мечтала стать Ольгой Крузенштерн… — Игорь получил серьёзные травмы, но всё обошлось. Прошло бы колесо парой миллиметров ближе… и финал бы мог быть совсем другой. Девушка молчит минуты две, переваривая полученную информацию. Наконец она решается подать голос: — Но… разве не… разве он… — девушка смотрит на доктора, но мужчина лишь пожимает плечами. — А кого тогда не удалось спасти? — Сергея. Я думал, вы его жена! — признался мужчина. — То есть, он жив? — девушка вновь поворачивается к женщине, и та снова кивает головой. Мгновение — и девушка вбегает в палату. Игорь лежит на больничной койке, глаза его закрыты, а стук сердца отслеживается по прибору. Оля садится рядом, и с каким-то странным восторгом сжимает его ладонь своими. — Показалось… — выдыхает она.***