Часть 1
18 марта 2018 г. в 23:01
Страх внезапной волной накрыл Освальда, когда Эд схватил его за переднюю часть рубашки, дернув на себя так, что, если бы он вовремя не уперся руками в чужую грудь, они бы точно столкнулись.
Тело пробила неконтролируемая дрожь, глаза испуганно расширились, стоило им только остановиться на том, кто также неотрывно наблюдал за ними. В чужом взгляде отражалась ненависть, а его обладатель будто бы рычал, пока Освальд вдруг не осознал, что Эд смотрел не на него. Он смотрел на свои трясущиеся руки с побелевшими костяшками, которые, тем не менее, крепко сжимали воротник его рубашки.
— Э… Загадочник? — осторожно позвал Освальд, вспоминая ту самую загадку, и внутренний голос подсказал, что он выбрал правильное направление.
Освальд видел, как ярость пропала из темно-карих глаз, заменяясь спокойствием, черты лица разгладились. Эд расслабил хватку и нежно улыбнулся. Освальд просто смотрел на него и хотел что-то сказать, спросить, что, черт возьми, происходит, но все, что он мог вымолвить в данный момент, это жалкие всхлипы.
— Я знал, что ты справишься. Я сожалею об этом, на самом деле, я сожалею о многих вещах, — Загадочник говорил на удивление уверенным спокойным голосом.
Освальд изо всех сил пытался понять, что происходит, что он имеет в виду.
— Ты… ты не…
— Именно, — Загадочник усмехнулся, качнув головой, — физически мы одинаковы, но в ментальном плане немного отличаемся. В прошлом году у меня сложилось впечатление, что ты ослабляешь меня, пытаясь разлучить нас, но теперь я понимаю, что ошибался. Я очень сожалею о том, что мы с тобой сделали.
Освальд закрыл глаза, делая несколько дрожащих вздохов, и рассмеялся. Они стояли в подвале лечебницы Аркхэм, его нервный смех эхом отражался от стен, распространяясь все дальше и дальше. И прекратился только тогда, когда Загадочник положил ему ладонь на щеку, и Освальд в шоке застыл, глаза наполнились слезами.
Он чувствовал, как сердцебиение постепенно ускоряется и становится сильнее, когда вспомнил то утро в доках, дождь и холодный кусачий ветер. Вспомнил, как тянулся к этому человеку связанными руками и как Эд их с отвращением оттолкнул. И сейчас его взгляд значительно отличался от того, который был тем утром. Освальд не мог пошевелиться, но тело неконтролируемо дрожало. Он чувствовал трепет пальцев Эда, тепло его тела, которое было слишком близко к его собственному.
— Пожалуйста, не надо, я не справлюсь с этим еще раз, — Освальд тихо умолял. Он не сделал ничего, чтобы высвободиться, ударить его или просто уйти, оставив в этой дыре. Он остался стоять на месте, не двигаясь. Освальд все еще дрожал, когда почувствовал, как большой палец Эда вытирает слезы с его лица.
— Конечно. Мне нужно, чтобы ты мне доверял, обещаю, я больше не причиню тебе вреда.
В его словах была искренность, которая буквально заставляла Освальда плакать. Он зажмурился, желая проснуться в своей камере и услышать издевательства Джерома, с которым он, по крайней мере, сможет справиться.
— Я люблю тебя, Освальд.
Освальд только растерялся из-за этого признания. На мгновение он решил, что ему это послышалось, что он по ошибке услышал то, что желал услышать в течение стольких дней и месяцев. Он положил дрожащую руку на запястье Эда, касаясь мягкого материала его пиджака.
— И я должен просто поверить тебе?
Загадочник наклонился ближе, упираясь своим лбом в чужой, высматривая во взгляде Освальда сомнения и страх. Он продолжал успокаивающе гладить его щеку, пальцами перебирая волосы на загривке, которые были на удивление мягкими, несмотря на то, что казались жесткими и грязными. Он почувствовал, как чужие пальцы оборачиваются вокруг его запястья, почувствовал легкий рывок, когда попытался притянуть Освальда ближе, чем он уже был. А потом нежно прикоснулся своими губами к его, без всякого давления.
В первую секунду Освальд напрягся, но затем расслабился и ответил на поцелуй, когда почувствовал, как рука с щеки плавно переместилась на затылок, осторожно прихватывая мягкие пряди и перебирая их. Отстраняясь, Загадочник смахнул слезы, которые катились по его щеке, другой рукой пробираясь к бедру, прижимая его к себе максимально близко.
— Я люблю тебя, — робко прошептал Освальд, поднимая свои невозможно яркие кристальные глаза, в которых светилась надежда.
Загадочник улыбнулся ему, чувствуя, как любовь переполняет его, когда он смотрел на него и думал, что сделает с Джеромом за все причиненные страдания, как только появится возможность. Его большой палец огладил шрам на лице Освальда всего в нескольких сантиметрах от глаза, и Освальд зажмурился, подставляясь под ласковые прикосновения. Он знал, что шрам не причиняет физической боли, но эмоциональная травма все еще была свежей.
Он уже знал, что собирается разорвать этого чертового клоуна на части.