Heartbeat

На улице шёл сильный дождь, что дальше вытянутой руки было не видно ничего, на улицах было почти безлюдно, только редкие машины мелькали светом фар и пропадали из виду. На такую погоду приятно смотреть из окна, завернувшись в тёплый махровый плед, держа в руках чашечку с горячим напитком, где-нибудь вечером перед выходным днём, но не когда тебе нужно идти в осточертевший университет, и нет, это не потому что надоело учиться или что-то в этом роде, а из-за одного конкретного человека, которого просил освободить важный день ещё за неделю до события, а тот нашёл планы поважнее. Поняв, что с таким настроем идти в универ никак нельзя, Чону решил заварить себе зелёный чай, чтобы успокоить уже с утра расшатанные нервы, продолжая наблюдать за панорамой из окна, преждевременно написав в Директе, что на первую пару его можно не ждать. Решил дать себе время на продумывание плана о том, как долго он будет злиться и мстить своему парню. Посмотрев на время, парень понял, если он сейчас не начнёт собираться, то ещё и ко второй паре не успеет, ещё и совершенно погрузившись в себя, забыл покормить кота. Этот огромный серый пушистый комок шерсти всё-таки решил напомнить о себе, больно царапнув и сделав зацепку на любимой коричневой кофте, так что пришлось потратить время и на него. С таким трудом добравшись до кабинета, где проходит лекция — желание вернуться домой, отвращение к происходящему на улице, неимоверное раздражение, ненависть ко всему и вся, да ещё и пришлось незаметно от Лукаса и его знакомых пробираться, словно убивали его, жаль, что это не повод для отсутствия на предмете. — Доён-а, спаси, боги сгневались надо мной.— Уткнувшись носом в руку рядом сидящего брюнета, промычал Чону, — я больше так не могу, пошли домой. —Дурак, ты только пришёл, а уже собираешься уходить, распоясался, ещё и на меня забил совсем. Мы нормально виделись на прошлой неделе, — осуждающим тоном читал нотации парень, положив свою голову на прижавшуюся пепельную макушку. — Но сегодня понедельник. — И, ты мог позвать меня развеяться, а не убиваться, сидя в четырёх стенах, давай рассказывай, что ещё произошло. Всю пару они прошептались, обсуждая произошедшее, строя планы на ближайшее время, также не забыв про поход в кафе, ведь по понятным причинам идти в кафетерий Чону отказался. — Я не знаю его характер, но зная твою чуть истеричную натуру, — подняв руки в сдававшееся положение, чуть напевая, сказал Доён, получая в ответ презрительный взгляд, — надеюсь на ваше скорое расставание, и тогда мы сможем больше времени проводить вместе, а то я тебя уже ревновать начинаю. Повезло, что лектор объявил о завершении лекции до того, как по всему помещению раздался смех. — Прежде, чем идти в кафе, пойдём, зайдём в уборную, — собирая портфель, предложил Чону. Отдав свою ношу на сохранение, Чону оставил своего друга одного у двери. Однако, Доён никак не ожидал, что как только закроется дверь, из— за угла вместе со своей компанией выйдет Лукас. Не растерявшись, он закидывает любимый рюкзак друга вслед за его хозяином и делает вид, будто очень увлечён в своём телефоне, мысленно молясь, чтобы его не заметили, но его просьба не была услышана. Парень, засунув руки в карманы черной распахнутой куртки, уверенно стал приближаться к нему. — Хай, не хочешь мне рассказать, куда подевалась моя пропажа? А то это крайне подозрительно, что он не отвечает ни на звонки, ни на СМС, да и здесь я его не нашёл, — процедил своим глубоким басом Лукас, нахмурившись. — Ну, на его месте я бы сразу бросил тебя, — посмотрев исподлобья, ревностным тоном ответил тот, ведь ему было неприятно, что его лучший друг стал намного меньше уделять ему внимание, да и из-за кого! Оба устроили сражение уничтожающими взглядами, мысленно пронзая друг друга различными видами оружия, пока русоволосого не окликнули друзья, и тому не пришлось покинуть поле боя. — Я, когда услышал его голос, уже надумал бежать через окно, хорошо, что меня остановил второй этаж, — положив руку на сердце, вышел виновник всех проблем, — и я всё ещё надеюсь, что вы подружитесь. — Надейся, я его терпеть не могу, так и не понимаю, что ты в нем нашёл, а теперь закрываем тему, если не хочешь снова устроить дебаты по этому поводу, и пошли поедим. Утреннее расстройство полностью улетучилось за ароматным кофе и долгим разговором о недавно вышедшем фильме, но осадок остался. Ведь Чону правда всю душу вложил в ужин собственного приготовления, жаль, что попробовать его никому не удалось, а хотя беленькому унитазу всё же удалось. Также спокойно прошло оставшееся учебное время, и парень со спокойной душой покинул учебное заведение, к середине дня погода наладилась, и вместо пасмурного неба выглянуло солнце. Обычно Чону любит идти домой коротким путём, через дворы, чтобы быстрее оказаться в своей любимой квартирке, наслаждаться там тишиной и уютом, прибирать раскиданные вещи этого серого хулигана. Но на этот раз ему захотелось прогуляться в одиночестве, под любимые медленные треки, подумать, покопаться в себе, хоть Ким это не очень-то и любил, живя девизом — люди должны любить его таким, какой он есть. Чуть шевеля губами, беззвучно подпевая песне и перепрыгивая уже подсохшие от яркого солнца лужи, он приближался к своему дому. Почти у самого подъезда его талию обвили сильные мускулистые руки, прижавшие к ещё более сильной груди. Он сразу узнал их обладателя, поэтому начал слабо вырываться, как бы показывая насколько обиделся. Однако в ответ лишь сильнее был стиснут в объятиях. Не сумев пересилить себя, Чону откидывается на стоявшего сзади человека, теперь полностью опираясь на того, при этом открывая доступ к шее, что очень хорошо для другого, ведь Лукас обожал проводить носом от основания до самого ушка и вдыхать любимый запах. — Малыш, что случилось? Почему я не видел тебя и не общался с тобой так долго? — прошептал он, зная, что Чону с ума сходит по его хриплому голосу, и крепче прижимая его к себе.— И что там была за фраза про расставание? Резко развернувшись и положив руки на плечи, Чону состроил невинный взгляд. — М, ты о чём? Если бы я хотел расстаться с тобой, то ты бы узнал первым, — но как только Лукас подался вперёд, чтобы получить поцелуй, путь к любимым пухлым губам перегородила маленькая ладошка, — но ты же понимаешь, что я избегал тебя не просто так. — Значит, ты признаёшь, что избегал меня? — проурчал парень, передвигая руку к себе на щёку и чуть повернув голову. — Да, поэтому я жду объяснений и извинений, ты же понимаешь, что тебе придётся самому вспомнить, что ты сделал не так. Пока не поймёшь, ничего не получишь. Лукас, поняв, что лучше не бесить ещё больше эту маленькую истеричку, а то не хочется наживать себе проблем больше и оттягивать более приятные моменты, чем бессмысленная ссора, тем более игнорировать в ответ очень глупая идея, из-за которой не хватало ещё и лишить себя приятностей, да и она всё равно не работает, Лукас уже проверял. — Окей, как насчёт того, чтобы сходить куда-нибудь или прогуляться по городу? На это предложение Чону миленько помахал головой, показывая этим свой категоричный отказ. После чего, развернувшись, направился в сторону своего подъезда. Поняв, что за ним никто не следует, развернулся и увидел по-детски удивлённое смешенанное с грустью лицо с виду крутого парня, излучавшего всегда сильную харизму, это заставило его немного остыть. — Ты не зайдёшь, Юкхей? Даря ответную улыбку, Лукас поцеловал в щёку, хотя соприкоснуться губами в жарком поцелуе хотелось безумно, но приходилось довольствоваться тем, что есть. Зайдя в просторную, из-за небольшого количества вещей, опрятную квартирку, где каждая вещь, хранившая свою историю, имела собственное место, Юкхей повалился на мягкий диван. Чону любил порядок и любил в моменты апатии придаваться воспоминаниям, смотря на них, а после долго говорить с Лукасом по телефону, жалуясь на свою якобы депрессию. А тому было только в радость, ведь слушать сладкий голос вечерами на пролёт лучшее, случавшееся с ним, да и вообще все связанное с его маленьким хёном относится к разделу любимое в его голове, даже истерики. — Кофе хочу, сделай, — протянул Ким, садясь на ноги парня, почёсывая за сереньким ушком кота. В ответ Вон повалил его рядом, зарывшись носом волосы, и начал легонько поглаживать своими большими ладонями по спине, за одно жестоко прогнав бедное животное, он совершенно не хотел что-либо делать, а просто лежать и обнимать своё чудо, надеясь, что тот быстро успокоится и даст отдохнуть, но нет. Чону стал толкаться, показывая своё нетерпение и недовольство тем, что его игнорируют. Стоя у прибора и всем своим видом показывая, как он недоволен сложившейся ситуацией, ждал, когда пропищит машинка, и тот сможет вернуться назад, услышал копошение за спиной и как отодвигается стул. — Ты правда забыл? — лица Чону было не видно, но по сиплому голосу было ясно, что тот расстроен. За несколько секунд в голове Юкхея пролетела куча мыслей и воспоминаний, ища ответ на вопрос: почему Чону так расстроен. И вскоре вспомнил о том, что прошло полгода с начала их отношений, мысленно начиная бить себя по голове, потому что как он мог забыть? Ненавидя себя в этот момент, он начал быстро соображать — как же успокоить этого ребёнка, который старше его, но всегда принимает всё близко к сердцу. —Малыш, ну же, посмотри на меня, — он присел на колени пред ним и аккуратно взял его лицо в свои руки, пытавшегося отвернуться парня, и начал расцеловывать лицо, не забывая чмокнуть в покрасневшие глаза.- Прости меня, хорошо? Маленький мой, проси, что хочешь, — он обнял его и немного успокоился, когда Чону обнял за шею в ответ, — ты же знаешь, я эти даты терпеть не могу, ну всё-всё, — Лукас легко подняв на руки, особо не предпринимая усилий, вернул их обоих на диван в гостиной. Удобно устроившись под боком и якобы успокоившись, Ким стал прожигать взглядом подбородок Юкхея, пока тот не раскрыл свои огромные глаза и не решил устроить битву взглядом. Через некоторое время Чону это надоело, но он не любил проигрывать, поэтому провёл чуть высунутым языком по своим губам и приобняв в ответ, намекая своим серьёзным взглядом, хотя больше походил на взлахмоченного котёнка, что если тот не поцелует сейчас, то его лишат на долго этой возможности. А Лукасу это только в радость, поэтому, особо не медля, он, наконец-то, впился в эти шикарные губы. Они были мягкие и очень сладкие, вызывающие зависимость, похуже наркотической, что Юкхей периодически боялся задохнуться, из-за того что когда-нибудь он точно не сможет оторваться. Однако, как справиться с этим наваждением он подумает позже, ведь прямо сейчас маленькое чудо, наконец-то, в прямом смысле в его руках, ласковое, растрёпанное и податливое, нужно ловить момент, пока позволяют, ради этого стоило помучаться в течение двух месяцев, добиваясь расположения к себе. Не сдержавшись, Лукас полностью повалил того на спину, не прекращая целовать. Поцелуй стал намного грубее, настолько, что Чону остатком своего разума подумал о том, что его сейчас съедят, и это было бы не самым плохим вариантом. Он закинул руки тому на шею, прижимаясь ближе, хотя куда было ближе, когда существовала ещё одна опасность — быть окончательно вдавленным в диван под напором чужого тела. Но буквально раствориться в чужом теле хотелось неимоверно. Они словно сошли с ума, покинув реальный мир и переместившись в свой собственный, в котором находились лишь они двое. Всё дошло до того, что начало саднить лёгкие, поэтому Чону пришлось приложить много усилий, чтобы хоть немного оторвать чужое тело от себя, однако тому совершенно этого не хотелось. Лукас перешел на линию челюсти, после продолжил движение, продвигаясь по шее, моментами прикусывая и засасывая нежную кожу, В голове у Кима начала работать сигнализация, оповещая о том, что пора бы уже прекратить, пока не стало слишком поздно, и они не зашли дальше. Поэтому, пересилив себя, хоть не хотелось, ведь ощущения, даруемые Юкхеем, отправляли, чуть ли не на небеса, начал отталкивать того. — Сюйси, прекрати, — Чону редко использовал его настоящее имя, но, дабы тот понял всю серьезность ситуации и точно отпустил его, решил использовать такой коварный приём, знает же, что тот не сможет отказать. Тот напоследок поцеловал в распухшие ярко-красные губы и просто уткнулся носом в шею, чтобы перевести дыхание и успокоить быстро бьющееся сердце. Чону же запустил свою руку в густые волосы младшего и стал слегка шевелить руками, чуть массируя кожу головы, посылая приятные мурашки по телу другого. Они долго лежали так, наслаждаясь обществом друг друга и тишиной, нарушаемой лишь приятным звуком биения двух сердец.