Часть того, кем я становлюсь.

      Ты облажался, Джейсон.       Твердый каменный пол неприятно обжигает холодом правую руку, болит плечо, но сейчас я думаю совершенно о другом.       Человек, лежащий рядом, до сих пор не сводит с меня безумных, мертвых глаз, до сих пор не может оставить в покое, незримо оставаясь где-то поблизости. В его взгляде читается усмешка, будто даже умерев он обыгрывает меня. Он говорил, во мне есть потенциал, но разве он дал мне возможность его раскрыть?       В голове резко вспыхивает до боли тяжкое воспоминание, мерещится запах крови и пороха. Вспоминаю смерть брата. В тот миг, зажимая руками его шею, пытаясь всеми силами остановить кровотечение, я даже не думал о тебе. Нет, где-то далеко в моем мозгу горел огонек «опасности», но я и не думал убегать. Лишь услышав последний вздох Гранта, почувствовав последнее дуновение теплого, живого воздуха из его рта, я всё понял. Понял, что ты сделал. Понял, что должен сделать я. Я, может быть, не осознавал, но всё моё пребывание на острове было возможным только из-за тебя. Конечно, я должен был спасти любимую девушку, младшего брата. Но всё это было чем-то второстепенным, чем-то таким неважным. Моей главной целью был ты. Сам факт твоего существование заставлял меня жить, будто говорил мне: «раз он выжил, почему ты должен умереть?».       Я меняюсь. С каждым днем я вижу, насколько сильно меняюсь и превращаюсь в совсем незнакомого мне человека. Я больше не американец. Я не стал ракьят. Я не похож на твоих пиратов. Но одно я знаю точно. Часть того, кем я становлюсь сейчас бездыханно лежит на каменном полу, упершись в меня безумными, мертвыми глазами. Я теряю сознание. Вдалеке звучит голос Цитры, она явно довольна победой. Темнота перед глазами расползается, заполоняет всё пространство. До ушей перестают долетать звуки. Я отключаюсь.       И знаешь, что, Ваас.       Теперь мне понятно.       Я действительно облажался.