Абсолем и Чеширский кот

*** — Вижу… Вижу… — заунывно бубнил Мукуро, покачиваясь на гибком хвосте и периодически затягиваясь и выпуская горький травяной дым. Завитушки дыма извивались, скручиваясь в замысловатые иероглифы. — Что ты там видишь, чешуйчатый? — едва сдерживаясь, прорычал Кея. — Смерть твою, котик… Незавидную, — выдохнул Мукуро вместе с клубом сизого дыма. Хибари сердито чихнул — дым завесой рухнул ему в лицо. — Лучше свою смерть узри. — Ну кто ж свою смерть будет специально выглядывать, — Мукуро снисходительно фыркнул, к вящей радости Кеи откладывая свою трубку. — С чем пожаловал ко мне, нэкомата? Хибари дернул бархатным ушком, чутко реагируя на едва заметную насмешку. Впрочем, сейчас ему не с руки ругаться с нагом. — У меня к тебе есть пара вопросов. И просьба. — Оя? Какая неожиданность. — Рокудо переместился чуть ближе. — Может, чаю? Разговор, похоже, выйдет долгим. — Только без твоих травяных добавок. Я хочу сегодня дойти до дома без приключений. И без галлюцинаций. — Кея огляделся вокруг, но из пригодных для сидения мест на поляне были только сомнительный трухлявый пень и хвост Рокудо. Хвост, конечно, был предпочтительней, ибо не жесткий и удобный, но вряд ли наг позволит использовать так свою конечность. Хибари задумчиво посмотрел на кончик оной; сам наг нырнул в свою пещерку за чаем… почти весь. — Держи. Ромашка, чабрец и малина. — Мукуро обиженно фыркнул, отдавая ему глинянную чашку. — Ничего опасного, кошак подозрительный. — Спасибо. А сесть мне не предложишь? — Садись куда хочешь, — ехидно оскалился Рокудо, но тут же возмущенно зашипел: нэко невозмутимо приземлился на изгиб мощного хвоста, покрытого сапфировой блестящей чешуей. — Нахал… — Сам же сказал, куда захочу, — пожал плечами Кея, делая маленький глоток. — Я и говорю — нахал. Чего тебе от меня надобно, кошак? — Во-первых, прекращай курить на окраине леса. Уже десяток деревенских там с блаженными рожами шатается, в поисках «вдохновения». — Оя, Ке, разве я виноват, что они такие впечатлительные, — всплеснул руками наг. — Ку-фу-фу, всего-то пару раз там курил, думая о вечном… — А теперь о вечном там думает десяток людишек. Прекращай, травоядное, это раздражает. Я страж этого леса, и таких ситуаций допускать не должен. — Кея, ты слишком серьезный и жестокий, — уныло вздохнул Рокудо. — Ограничиваешь меня в способах расслабления и самопознания… Ладно, ладно, не буду больше. Что еще, грозный страж? — Ты знаешь, кто такой Реборн? — Хибари серьезно посмотрел на легкомысленно покачивающегося нага. — Это один из магов известного Ковена Аркобалено, — немного удивленно ответил Мукуро. — Ковен сильных магов, правда, довольно странных. А что? — Он позавчера приехал к Саваде в качестве учителя, — нахмурившись, ответил Кея. — Я хотел знать, насколько он проблемный. Раз он из сильных магов, то может доставить массу проблем, я прав? — Есть такое дело, — нервно прикусил губу Мукуро. — Учителем? К тому очаровательному знахарю Тсунаеши? С чего бы? — Савада, оказывается, претендент на место главы магической Гильдии Вонгола. Потомок основателя. Слышал о такой Гильдии? Судя по тихой ругани, наг очень даже хорошо знал о такой магической Гильдии. Кея подозрительно прищурился. Пару лет назад в его лес приполз молодой наг по имени Рокудо Мукуро. И попросил разрешения пожить здесь; пообещал быть тихим и полезным. Кея тогда удивился — наги обычно предпочитали жить в более жарких местах, обожали горы и пещеры. А у них тут лес, сильные морозы зимой и полное отсутствие пещер. Но наг сумел удобно устроиться, разыскать себе какую-то пещерку, поладить с большинством лесных жителей. Но дальше опушки носа не казал; и крайне неохотно говорил о себе. Хибари поначалу отнесся к змею с подозрением — по всему выходило, что Мукуро от кого-то или от чего-то сбежал. Возможно, его преследуют до сих пор и могут прийти за ним в лес. В лес, который Хибари поклялся защищать даже ценой своей жизни. Но прошло два года, проблем Мукуро особых не доставлял; и Хибари расслабился. Кажется, преждевременно. — Травоядное. — Змеи — хищники, — машинально огрызнулся Мукуро. — Чешуйчатый. Помнишь, что я тебе сказал год назад? — Год назад? Это когда я помогал тебе выпинывать из леса людишек? — Да, тогда, — усмехнулся Кея. Славная была драка. Тогда он сумел наконец-то оценить боевой потенциал нага-колдуна. Который, кажется, имел крупный зуб на людей. Если судить по тому, с каким удовольствием применял пыточные заклинания и душил в объятиях своего хвоста людей. — Ну и что? — Мукуро недоуменно нахмурился. Изогнул хвост так, чтобы опереться на него локтем. — Ты сказал, что я часть леса. И? — Ты часть леса, который я поклялся защищать, чешуйчатый, — Кея усмехнулся. — О, — Мукуро быстро заморгал. — Значит, и меня тоже?.. Наги живут кланами, гнездами. Одиночки долго не живут — слишком много охотников на представителей этой расы. Наг-одиночка, которого так тронуло предложение быть частью клана, который этого даже не ожидал… Хибари погладил синюю чешую. — Ке, я знаю, что тебя привлекает мой хвост, но не нужно лапать его так нагло, — несмотря на ехидство, Рокудо улыбался во все клыки. Кею они не впечатлили — свои есть, и не хуже. — Мне нравится цвет твоей чешуи, — открыто сообщил Кея. — А еще я хотел попросить тебя помочь, в случае чего. — Помочь? — Помочь вышвыривать из леса травоядных, которые сунутся сюда из-за Савады. — Вышвырнуть из леса? Ку-фу-фу, с удовольствием, — наг заметно расслабился. — Хотя если среди них будут эльфы — ничего не обещаю. Наги проигрывают эльфам в искусстве магии. — Правда? — озадаченно хмыкнул Кея. — А я думал, наги сильны в магии. — Сильны, но не во всех областях. Да и в лесу эльфы чувствуют себя, как в родной стихии, и становятся значительно сильнее. В любом лесу, Кея, учти это. — Учту. Что еще хорошего скажешь насчет Реборна? — Владеет магией Солнца, но использует ее преимущественно для боя, нежели для лечения. Считается сильным, умным и хитрым магом; более того, очень безжалостен. Стать его врагом значит подписать себе смертный приговор. — Хм… — Кея мысленно перевел Реборна из разряда: «просто проблемных» в категорию: «о-о-очень проблемных травоядных». Следующей категорией в его списке было: «хищник». Пока что ее представлял только он сам. Мукуро, к слову, у него был вне любых иерархий. Просто чешуйчатый. — Да не переживай так, — беспечно махнул рукой Мукуро. — Реборн, конечно, не самый желанный гость, но первым и без причины не нападает. Наверное. Только мозг выносит. — Откуда ты знаешь? — Да так… Слухам земля полнится. — Хм? Правда? — Хибари усмехнулся. — А я почему-то думал, что наги сидят безвылазно в своих пещерах и носа в городах других рас не кажут. — Как жестоко, Кея! — Рокудо прижал ладони к щекам в притворном ужасе. — Какой расизм! Стали бы наги уважаемым всеми народом, если бы были такими затворниками, как думаешь?! — Ну, я тоже не особо общительный, — пожал плечами нэкомата. — Но меня все уважают. — Тебя попробуй не уважить, — пробурчал Мукуро. — Твой авторитет в этом лесу не подлежит сомнению. Да и вне него, я думаю, никто не рискнет с тобой связываться. Больно взгляд у тебя… — Какой? — Многообещающий, — Мукуро мстительно дернул хвостом, сбрасывая Кею на землю. — Хватит рассиживаться на мне, у меня уже хвост затекать начал. — А разве у вас, у нагов, хвосты затекают? — озадаченно спросил Хибари, устраиваясь теперь уже на пне. На то, что его скинули, он не сильно обиделся. Подумаешь, не дал посидеть на своем хвосте — он и так на нем долго сидел. И вообще, Мукуро, в отличие от иных наглецов, не тянет лапы к его ушам, потрогать, почесать да подергать. И к хвостам не лезет. — Ке-е-ея, — неодобрительно протянул наг. — Чтоб ты знал, мой хвост — такая же конечность, как рука или нога. Только больше и сильнее. — И с чешуей, — кивнул Хибари. — Далась тебе моя чешуя! — Цвет красивый, — признался Кея. Как раз по сапфировым чешуйкам скользнул солнечный блик, брызнув ослепительными искорками. — Сам знаю, ку-фу-фу, — гордо и чуточку кокетливо улыбнулся наг, сворачивая хвост кольцами вокруг себя. — Касательно пещер — мы действительно предпочитаем горы, но строим вполне нормальные города, с улицами, домами. А что дома похожи на пещеры — так извини меня, эльфы на деревьях живут, но никто же им не говорит, что они в дуплах селятся! — Ладно, ладно, чешуйчатый, извини, — замахал хвостами и руками Хибари. — Но почему тогда вы так редко к другим расам выбираетесь? В чужие города? — По разным причинам. Мы не любим гулять в гости к разным народам по разным причинам. Тебя кто интересует больше — эльфы, люди, оборотни, гномы, драконы? — Мукуро склонил голову набок. Разные глаза весело сверкнули. Кея не в первый раз подумал, что это странно — обычно чешуя у нагов совпадает по цвету с волосами и глазами, но у Мукуро один глаз был действительно синий, а вот второй — алый. — Если ты так говоришь… Например, эльфы. — Эльфы, — повторил Рокудо, насмешливо фыркнув. — Как ты думаешь, сколько я вешу? — Я тебя не поднимал, не знаю. Много? — предположил Хибари, на глаз оценивая вес тела нага. Учитывая его хвост — длиной метров шесть-семь… — Очень много, — кивнул он. — А у эльфов, напоминаю, легонькие домики на деревьях. Как думаешь, сильно обрадуется среднестатистический эльф, если такой же среднестатистический наг сломает ему дом? Плюс места мы занимаем много. Я же единственный наг, которого ты в своей жизни видел, да? Длина моего хвоста — семь с половиной метра, и это считается скромной длиной. Хотя… — Мукуро скромно улыбнулся. — Я еще не вырос, вообще-то. — Не вырос?! — Кея поперхнулся чаем, который в этот момент решил допить. — Разве тебе уже не… Минуточку, а сколько тебе? — Мне? Пятьдесят восемь. — Сколько?! — Да брось, наги по тысяче лет живут, как минимум, — Мукуро пренебрежительно махнул рукой. — Я еще совсем молодой, «зеленый», можно сказать, ку-фу-фу. Разве нэкоматы, бакэнэко и прочие из кошачьих не долгожители? — Долгожители, но в пятьдесят мы выглядим более… зрело. — Кея потряс головой. — А если переводить, допустим, на человеческий возраст, тебе… — Наги считаются совершеннолетними, когда справляют первое столетие. То есть, я подросток еще, — Мукуро невинно похлопал глазами. Кея со стоном схватился за голову. Да что же это такое!.. Проблема на проблеме! Нет, дело не в том, сколько Мукуро лет. Для подростка он ведет себя на редкость разумно и спокойно. Но дело в том, что расы-долгожители очень трепетно относятся к молодняку. Своеобразной компенсацией долгого срока жизни был низкий уровень рождаемости. Один, максимум два ребенка в семье. Три — счастье, дар богов. Потому до совершеннолетия — у каждого народа это был разный возраст — детей далеко от дома не отпускают. А если и отпускают, то с кем-нибудь взрослым, под присмотром. Если Мукуро пятьдесят восемь, а до совершеннолетия ему еще несколько десятков лет… Вырисовывалась на редкость поганая ситуация. Сирота? Бред, чужих детей в таких расах нет. Изгой? А за что изгнали? Неужели Мукуро мог совершить такое преступление, что его изгнали в столь нежном для нагов возрасте? — Кея? — Великая Праматерь, Мукуро! Просто скажи, откуда ты взялся?! — по-кошачьи зашипел Хибари, впиваясь когтями в несчастный пень. Чтобы не вцепиться в одну наглую змеиную морду. Мукуро… Не погрустнел, не разозлился. Просто стал немного серьезнее. Вертикальные зрачки стали еще уже, губы облизнул раздвоенный язычок. — Кея… Моя история… Вещь неприятная. И ты не захочешь меня видеть после этого. Ты, может, и не выгонишь меня из леса, но заходить ко мне на чашечку чая перестанешь. Давай мы притворимся, что этого вопроса не было? — Разные глаза смотрели с мольбой. Хибари поджал губы. Хотелось прорычать: «Отвечай немедленно!». Хотелось фыркнуть: «Да что может быть ужасного такого, чтобы я отвернулся от твоей наглой морды, чешуйчатый!». Хотелось сказать: «Чуть больше веры в меня, Мукуро». Но вместо этого он прикрыл глаза, глубоко вздохнул. Медленно втянул когти, оставив в покое пень. И ровным тоном спросил: — Значит, к эльфам вы не ходите в гости из-за их жилищ… А к людям почему? — Тоже из-за тесноты, — благодарно улыбнулся Мукуро. — А еще люди — расисты. И чем человек беднее, тем хуже он относится к представителям иных рас. Есть исключения, само собой, но в основном люди с огромным подозрением относятся к тем, кто от них отличается. — Хм… А маги? Они же нормально относятся… — А человеческие маги уверены, что наша чешуя — основной компонент панацеи, — Рокудо сердито фыркнул. — Потому видят в нас, прежде всего, источник ценного ингредиента. И не косись так на мой хвост! Это полная чушь, поверь мне. Как и то, что шерсть нэкоматы помогает от бесплодия. — Что за чушь? Люди в такое правда верят? — недоверчиво спросил Кея. — И я не стал бы ощипывать тебя. Твой хвост тогда стал бы некрасивым. Мукуро буркнул что-то отдаленно цензурное. — А гномы? — Кея заинтересовался не на шутках. Раньше он как-то другими расами не интересовался, а тут так много интересных сведений… — Наверное, тоже тесно? — Гномы, даром, что сами мелкие, строят с размахом, так, чтобы дракон влезал. И нас считают дальними родичами драконов, отчего относятся к нам с большим пиететом. Нет, причина в другом. Наги любят пещеры, вернее, мы любим достаточно просторное, но все же замкнутое пространство, в котором можно уютно свернуться клубочком. Но еще мы любим греться на солнышке, плавать в теплых — или хотя бы не в ледяных — водоемах, любим цветы — не вздумай смеяться, но это правда. А гномы… Специфичны. Живут так глубоко под землей, что до солнца сутки пути, воду экономят бешено, ценят превыше всего самоцветы и металлы. А мы к такому равнодушны, мы же сами с собой сокровища таскаем, — Мукуро любовно провел ладонью по своей чешуе. — Видел бы ты нагов из клана Золотых… Когда на них светит солнце, глазам смотреть больно. Мы с гномами духовно далеки, нам с ними неуютно… — Понятно… И я понял, кажется, чем тебя привлек наш лес — цветов много, да? — Какой ты догадливый! — Мукуро радостно хлопнул в ладоши. — А еще у вас атмосфера теплая. Дружелюбная. Все такие добрые, милые, отзывчивые, ку-фу-фу. — Угу. Особенно оборотни. Верх доброты. — Небольшой клан оборотней действительно был несколько… мрачноват. — Не скажи, Рехей хороший. — В любой семье не без урода, — пожал плечами Кея. И тут же насторожился. Показалось или действительно от этих слов в глазах Мукуро мелькнула печаль? — Наги и драконы что, действительно родичи? — Нет, конечно, — фыркнул наг. — Ты и оборотни — родственники? — дождался негодующего мотания головой. — Вот и мы тоже. Мы с драконами друг к другу довольно прохладно относимся. — Почему? — Видишь ли… Как тебе проще объяснить… — Рокудо замялся, машинально поймав кончик хвоста. — Драконы, как тебе известно, принимают облик человека. Вернее, они живут в облике человека, превращаясь иногда в дракона. Так было не всегда, когда-то они жили только в облике дракона. Но однажды кто-то башковитый исхитрился, и сумел стать человеком. Наги тоже так захотели. В обмен на одну услугу драконы обещали поделиться секретом. Но обманули; наги услугу выполнили, а секрет не получили. Так и разругались. Драконы считают, что не виноваты и не обязаны вообще делиться такими тайнами, а наги нарушения сделок не терпят больше всего на свете. — Надо же… — Кея почесал за ухом. — А я всегда думал, почему-то, что вы людей не любите. Зачем вам принимать их облик? — Удобно. Наги — народ общительный. Нам интересно общаться с разными расами, а… не со всеми выходит. Мы не любим не сам облик, а человеческий менталитет. Со временем наги научились превращаться… — Что? Ты можешь стать человеком? — Хибари приподнял брови. Как-то Мукуро с ногами не представлялся. Воображение буксовало. — Не перебивай, Кея, — одернул его наг. — Не так, как драконы. Меняется только хвост. Клыки, когти, язык, — Мукуро показал свой — раздвоенный и темного цвета, — зрачки, опять же. И нам больно ступать. Спина болит, в стопы будто ножи вгоняют при каждом шаге. И периодически забываешься, пытаешься двигаться как наг, а не как человек. Мы становимся неуклюжими и от этого злыми. — При чем тут злость? — У всех нагов есть маленький пунктик, — Мукуро свел указательный и большой палец вместе, показывая, насколько это маленький пунктик. — Мы ненавидим казаться неграциозными. Такие дела. Особенно перед чужаками. — Мило, — усмехнулся Хибари. — Ты действительно очень… грациозный. Не могу тебя представить на двух ногах. — Что я, ты на четырех конечностях вообще был чем-то фантастическим, — закатил глаза Рокудо. — Я не думал, что можно так двигаться. Хибари снова усмехнулся. Мукуро, и без хвоста? Фантастика. Хотя хотелось бы взглянуть. Но если ему будет от этого больно… Тогда не стоит. Простое любопытство не стоит боли его чешуйчатого. — Чешуйчатый… — А? — Мукуро рассеянно гладил лепестки ромашек, растущих на его поляне. — Скоро зима. Как наги переносят холод? — Хибари раньше этим вопросом себя не тревожил. — Хреново, — откликнулся Мукуро, слегка поморщившись. — Мы сонливые, неповоротливые и грустные. Да ладно, просто нору себе утеплю… Как всегда. Время же есть, еще целых два месяца. Припасов сделаю… Для чая травы насобираю и в норке буду, прихлебывая чаек, зимовать, — мечтательно сказал наг. — Не два месяца, чешуйчатый. Савада прогнозирует раннюю и затяжную зиму. Уже через пару недель начнутся холода. — Кея встал с пенька и потянулся, вытянув руки над головой. — Вот же… — Мукуро явно проглотил ругательство. — Слушай, а был случай, когда Тсунаеши ошибался в прогнозе погоды? — Бывало, что он в отвар от простуды сыпал перец вместо аниса, но вот с погодой он еще ни разу не ошибся, — пожал плечами Хибари. Мелкий знахарь хоть и был тем еще наказанием, но чутье на погоду и на грядущие неприятности у него было роскошное. — Может, напроситься к оборотням на зиму? — Мукуро задумчиво постучал пальцем по нижней губе. — Или лучше к вампирам! Ямамото добрый, не откажет. Кея хотел бы сказать Мукуро, что улыбчивый Такеши не всегда и не со всеми добряк, поэтому не стоит вот так спокойно ползти к нему в логово. Но невольно призадумалось. Получалось так, что больше нагу некуда деваться. «Надо было раньше ему прогноз сообщить», — подумал Кея, отстранено наблюдая за раскачивающимся на хвосте Мукуро. — Чешуйчатый, давай ко мне, — неожиданно даже для себя предложил Хибари. — А? — Мукуро быстро заморгал. Затем стремительно бросил свое тело вперед, оказавшись буквально нос к носу с Хибари. — Ты чего это такой добрый, Ке? — Сам в шоке. И не делай так больше, у меня же инстинкты! — Кея действительно едва успел удержать руку с выпущенными когтями. — У меня тоже, — оскалился Рокудо. — А у тебя места для меня хватит, котик? — Хватит, хватит. Коты тоже любят простор. Когда приползешь? — Через недельку, — Мукуро отстранился. — Мне нужно травок пособирать еще… — Курить в моем доме не позволю, — строго посмотрел Кея на вновь задумавшегося нага. — А я зимой никогда не курю. И так ползаю, как сонная муха, куда мне еще больше успокаиваться… то есть, искать вдохновения и в транс впадать. — Тогда собирайся и ползи ко мне, я жду. Не затягивай, холода уже скоро. Наг вместо ответа мягко улыбнулся, поглаживая лепестки цветов. *** Хибари сердито чихнул, стряхнул с носа надоедливую паутинку. Уже не впервый раз подумал, что в его родном лесу все через одно место: уже снег вовсю сыпет, а паутина летает, деревья листья не стряхнули, цветы упрямо тянут свои лепестки к холодному солнцу, чешуйчатое недоразумения в спячку впадать и не думает. Строго говоря, Мукуро вообще еще к нему не приполз. Кея забеспокоился, когда через две недели он не приполз. Обошел лес и даже следа не нашел. Это было подозрительно и очень злило. Хибари даже заглянул к оборотням и вампирам — не заползал ли? Нет, говорят, не было такого. Кея чертыхался и фырчал. Злило еще и то, что чешуйчатый умудрился спрятаться в его, Хибари, лесу так, что сам хозяин его найти не может! В конце концов, Кея решил просто подождать. Никуда наг не денется. Приползет. Когда снег укрыл землю тонким, но плотным покрывалом, отчаянно зевающий наг наконец-то соизволил приползти. В когтистых руках он держал небольшой узелок, от которого сильно пахло травами. — Чешуйчатый, ты где шатался? — возмущенно прошипел Кея, спрыгивая на землю. До явления этого чуда он мирно сидел на крыше своего домика, наслаждаясь последним теплом осеннего солнышка. — А-ха, — зевнул Мукуро во все клыки. — У Тсунаеши зависал. Наблюдал за Реборном. Занятный маг, вообще, и методы обучения веселые. Правда, Тсуна со мной не согласился бы, но наблюдать со стороны было очень весело… А-ха, — наг выглядел очень сонным, а Хибари мысленно отвесил себе затрещину: у знахаря-то он и не искал Мукуро, справедливо полагая, что уж к человеку Рокудо не приползет. — Так, чешуйчатый, забирайся ко мне, — мотнул головой Кея. — Если ты сейчас здесь уснешь, я тебя к себе тащить не буду. — Угу, — покорно кивнул Мукуро. Скептически посмотрел на дом Кеи. Дом нэко, конечно, не был похож на эльфийское хрупкое нечто, но располагался на приличной высоте от земли. — А как я к тебе заберусь, интересно? — Мукуро, ты же на деревья запросто влазишь, неужели ко мне не заползешь? — не поверил ушам Хибари. — Ну так то на трезвую… ой, то есть, на бодрую голову было, — Мукуро покачался на хвосте, грустно похлопал ресницами. — Ты меня точно не поднимешь? Красноречивый взгляд Кеи заставил его печально вздохнуть. — Ладно, чего уж там… — вытащив из узелка какую-то тряпку, он перебросил узел Кее. — Подержи-ка. — Что ты собрался делать? — нахмурился бакэнэко. — Глупость, — Мукуро натянул на себя длинную тунику, сложил руки перед грудью, прикрыл глаза… …Это было очень странно. Всю нижнюю часть тела Мукуро укрыл густой туман. Лицо нага передернулось, будто от боли. А когда туман рассеялся, он стоял на двух бледных, дрожащих ногах. — Драконья жопа*, — выдохнул Мукуро, согнувшись пополам. — Ненавижу это делать. — Так вот, как это выглядит, — Кея обошел вокруг Мукуро, задев одним из хвостов его бедро. Туника доходила до середины оного, так что все было прилично. Правда, стоять босиком на снегу Мукуро явно не нравилось, потому что он неловко и хромая зашагал к дому Хибари. Вернее, попытался. Запутавшись в непривычных для него конечностях, Рокудо плюхнулся ничком в сугроб. Перевернулся, сердито шипя. — Вот поэтому все наги ненавидят это делать! — Зато я теперь могу тебя поднять, — удовлетворенно заключил Хибари, легко поднимая Мукуро. Лишившись, пусть и временно, хвоста, он стал несколько ниже Кеи и казался более хрупким, тонким. Стоит признать, что это приносило огромное моральное удовлетворение. — Да ты этим наслаждаешься, — нервно улыбнулся Рокудо. — А ты? В ответ на провокационный вопрос Мукуро покосился на землю и обнял Кею за шею. — Ты что, боишься? — весело удивился Кея, начиная забираться по едва заметной лесенке в свое жилище. — Весной я тебя покатаю на своем хвосте, тогда ты меня поймешь, — буркнул Рокудо, пытаясь спрыгнуть с рук Хибари на пол. Но его аккуратно и крепко удержали. — Эм, Хибари… Может, отпустишь? — Ты сам говорил, что тебе больно ходить, — Кея уложил нага на свою кровать, больше напоминающую гнездо из-за обилия подушек. Рокудо фыркнул, подгребая к себе пару подушек помягче. Зевнул. — Ты извини, это, наверное, невежливо, но я сейчас усну. — Надолго? — На пару суток… — Мукуро говорил все тише, сворачиваясь клубочком. Кея подумал, посмотрел на него и укрыл пуховым пледом. Затем, полюбовавшись непривычно тихим и спокойным нагом, умиротворенно сопящим, вытянулся рядом с ним, ненавязчиво приобняв за плечи. — Когда ты проснешься, мы с тобой о многом поговорим, — тихо, с мурлыкающими нотками проговорил Кея. — Например, о том, откуда ты… Где твоя семья… — мягко провел ладонью по синим волосам. — Почему один… — погладил щеку. — Почему так легко согласился пойти ко мне… — чуть сдвинул плед и огладил шею и плечо. — Откуда взялся этот синяк… — В меня попал Савада, — сонно ответил Мукуро, чуть ежась. — Его Реборн левитации обучал, так бедняга не справился и врезался в меня… Я так ржал, что совсем не обиделся. Кея, у тебя такой красивый голос… Поговори еще, а? Хибари негромко рассмеялся. Придвинувшись ближе, провел носом по щеке Мукуро снизу вверх, до виска. — Например, о повадках и обычаях бакэнэко? — Угу. И о том, как они ухаживают. А то у меня есть нехорошие подозрения… — Рокудо не договорил, непроизвольно прижимаясь ближе. — Как хочешь. Бакэнэко любят прикасаться к своему избраннику… — Кея погладил Мукуро по спине, притягивая к себе. За окном шел густой пеленой снег. Солнце скрылось за тучами, обещая вернуться как-нибудь потом. В руках нэко, который рассказывал что-то бархатным голосом, мирно засыпал уже-не-одинокий наг. Впервые за недолгую для нагов жизнь Рокудо Мукуро не снились дурные сны. Их отгоняло мурлыканье одного грозного бакэнэко. И Мукуро был чертовски ему за это благодарен.