***
С каждой неделей становится хуже. Она думает только о своем ребенке. Правда, она не настолько дура, чтобы радоваться беременности от такого, как рыжий мудак. Но это мало утешает меня. Сегодня мне пришлось спать в коридоре, потому что, видите ли, хозяйке нужно высыпаться, а я ей мешаю. Рыжий выставил меня за дверь. А я всего-то стал требовать накормить меня как обычно, в четыре утра. Ублюдок, посмотрим, убрал ли ты свои новые ботинки… Мне запрещают прыгать ей на колени, потому что «ты можешь сделать больно маленькому у нее в животике». Фу, это сюсюкает мамаша рыжего. Никогда ее не любил. Не всякая кошка станет рожать семь раз, а она, кажется, жалеет, что нарожала так мало. Приходится отсиживаться на шкафу или под кроватью. Рыжий ублюдок выкинул все мои игрушки из спальни. Видите ли, хозяйка может о них споткнуться и упасть. А она даже не вступилась за меня. Сидела и поглаживала свой раздувшийся живот. Вот что происходит, когда в доме появляется ребенок: мы, животные, становимся ненужными.***
Два дня назад рыжий и хозяйка куда-то уехали. Его мамаша напрочь забыла про то, что меня нужно кормить. Пришлось вцепиться ей в руку. А вчера они вернулись и притащили этот орущий комок с собой. Он лежит в люльке, рядом с кроватью, и хозяйка почти не отходит от него. Сегодня утром она взяла меня на руки и поднесла к пологу колыбельки, чтобы я посмотрел на того, кто разрушил мою жизнь. Крошечный, сморщенный лягушонок с едва заметным рыжим пушком на макушке. Я осторожно понюхал его, и он зашелся в крике, его мордочка покраснела. Отвратительно. Я знал, что ничего хорошего из этого не получится — с таким-то отцом! — Видишь, Глотик, ты ему понравился, — говорит хозяйка и опускает меня обратно на пол. Понравился, ну конечно! Единственное, что ему нравится, — пить ее молоко. Он будит ее криками по нескольку раз за ночь! Меня бы за такое уже выставили вон из комнаты. Хозяйка осунулась и похудела. Я запрыгнул к ней на руки — раньше ее настроение всегда улучшалось, стоило мне очутиться у нее на коленях. — Глотик, я устала, уйди, — она судорожно зевнула и мягко согнала меня с колен.***
Вчера ночью мудак пнул меня. Знаете, почему? Уже два месяца как хозяйка не подпускает его к себе. Ей не до того. — Рон, извини, я пока не готова. — У нас не было секса почти год! — Поздравляю, тогда это не твой ребенок! — огрызнулась моя хозяйка. — Ну, хорошо, полгода, — рыжий снова тянется к ней, норовя ухватить за грудь. — Отстань, Рон! У меня грудь болит! — А у меня яйца болят! Я наслаждался его бешенством, сидя у комода и вылизывая свои яйца. «Так тебе и надо», — подумал я и громко фыркнул. И тут меня подкинуло в воздух, я перевернулся и приземлился на лапы. Этот мудак пнул меня! — Убирайся! — воскликнула хозяйка и, подойдя ко мне, взяла меня на руки. — Отлично, я уйду и найду кого-нибудь посговорчивее! Хлопнула дверь, разбудив ребенка, который тут же начал орать. Хозяйка прижала меня к себе, опускаясь на пол, я почувствовал, как мне на шерсть капают слезы. Я лизнул ее ладонь и тихонько мяукнул. — Мерлин, что мне делать?! Если бы не ребенок… — она уткнулась лицом в мою шерсть и зарыдала.***
Я знаю, что делать. Я знаю, кто разрушил нашу жизнь и как это исправить. Моей хозяйке нужна помощь, и я помогу ей. Сегодня мне выпал шанс осуществить мой план. Хозяйка ушла в ванную (ей теперь нечасто удается отлучаться от ребенка), а я запрыгнул на кровать и стал аккуратно красться к колыбельке. Под ноги попалась погремушка и я брезгливо откинул ее подальше. Ребенок спал — нас разделял теперь только тонкий полог, и я мог слышать его сопение. Прекрасно. Я бесшумно запрыгнул на бортик кроватки и проскользнул внутрь. Да, я довольно крупный кот, но, поверьте, крадусь я превосходно. Он лежал на спине, раскинув руки и ноги, слабый, беззащитный. Я прокрался к изголовью и пристально посмотрел на него: рыжий пушок, красные щеки — вылитый папаша. Я решительно приблизился к нему и опустил свой зад на его лицо, изо всех сил прижимая его к подушке. На все ушло минуты две. Теперь мы заживем по-прежнему, только я и моя хозяйка. Никаких рыжих, кроме меня, разумеется.