Стоя на берегу...

-Ты помнишь... помнишь наше море? Прозрачное, зеленое в полдень и чернеющее к закату… теплое, ласковое и неимоверно прекрасное, — слабый, греющий нежностью и разрывающий душу тоской, голос, едва различимый сквозь шум приборов поддерживающих слабую жизнь. -Такое не забывается, ведь тогда мы были по настоящему счастливы, а не так как сейчас, делаем вид что все в порядке, что все так и должно быть, но уже ничего не изменить потому что… слишком поздно. Я не хочу этого… не смогу… без тебя… — слова, нервные, скачущие и прерывающиеся от сдавливающего горло кома подступающих слез, были прерваны легкой, печальной улыбкой и взглядом полным тоски и любовью. -Стоишь на берегу, и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты… и жизнь лишь началась. И губы жжёт подруги поцелуй, пропитанный слезой. — Закрыв глаза, она слабо улыбаясь, произнесла спокойно и ровно дыша, будто это не были ее последние часы рядом с ним, будто все было как прежде. Слезы покатились по его бледному и усталому лицу, он знал, понимал, но до последнего отказывался верить что это их последние мгновения вместе, когда он видит ее живой, может почувствовать мягкость кожи, услышать нежность голоса и увидеть любовь в печальных серых глазах. -Ты… ты правда веришь что… однажды мы снова… снова будем вместе… сидеть на облаке… и говорить о море? — голос прерываемый душащими слезами катящимися из полных горечи, тоски и боли глаз, он держал ее ладонь в своей в последний раз, отчаяние и осознание происходящего сводили его с ума. -Я… верю. Уверена. Все будет в порядке. И… ты знаешь, там, на небе только и разговоров, что о море и о закате? Там говорят о том, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, как он тает в волнах, и еле видимый свет, словно от свечи, горит где–то в глубине. — улыбка застыла на бледном лице, глаза все еще светились блеском, но они никогда уже больше не увидят прекрасного, чернеющего к закату, прозрачного моря… -Знаю. - ответ прозвучавший в пустоту.