Дневник Рейвенкловки

      Поразительно! Я приехала домой в конце июня, надеясь, что проведу два месяца с родителями перед тем, как вновь уехать в Хогвартс. К моему неудовольствию, у Бейкеров оказались другие планы — они собирались в Египет, ведь папу командировали по делам Министерства Магии. Я же, как всегда, не была в их планах, поэтому меня отправили на две недели в санаторий для волшебников «Мантикора». Хороший лагерь, грех, конечно, жаловаться. К счастью, моя подруга Джулия согласилась поехать со мной. Она любит путешествовать, и не откажется посетить место, где ещё ни разу не была.       Перед поездкой я снова поссорилась с родными и, поэтому, на вокзал меня отвез мистер Гиббз, взявший ради дочери отгул, что не сделал мой папа — у него, видите ли, завал на работе.       Являясь полностью чистокровной семьёй, Гиббзы разъезжали на маггловской машине, название которой я так и не смогла запомнить. Обычная, просторная иномарка, несмотря на то, что в 2010 году запрет на магические заговоры маггловских предметов сняли. Впрочем, запрет о неиспользовании волшебных вещей против магглов по-прежнему в силе.       — Спасибо вам большое, — улыбнулась я, садясь в машину. Гиббзы всегда относились ко мне, как к родной. Впрочем, и мои родители также относились к моей подруге, иногда перебарщивая с этим, ставя Джулс мне в пример.       Мы познакомились с ней в Хогвартсе, когда я училась на втором курсе — Джулс только поступила. Будучи замкнутой девочкой, коей я никогда не являлась, она сразу же привлекла меня. Всегда тихая, несговорчивая, вечно называла меня своим товарищем, хотя я назвала её подругой почти сразу. И только когда мы праздновали первое Рождество, вдвоём оставшись на целом факультете (моего отца вновь отправили в командировку, а Джулс отказалась ехать к родителям, чтобы я не чувствовала себя одинокой), она нарекла меня своей лучшей подругой.       — Кэролайн, может поживёшь две недели у нас? Зачем вам ехать в такую даль! — предложила миссис Гиббз.       — Всё в порядке. Я не хотела бы утруждать вас.       — Мам! Путешествия полезны. Не беспокойся за нас — всё будет хорошо, — запротестовала моя подруга, за что я была ей благодарна.       Перспектива провести две недели лета в Мантикоре была не такой уж и плохой. Санаторий находился на побережье Атлантического океана, в городе Порту. Его основал Драко Роуин в 2000 году, и спустя пару лет заведение стало популярным среди волшебников. Был у него также отдельный корпус для студентов Хогвартса, за которыми Драко присматривал особенно тщательно. Покидать Мантикору несовершеннолетним дозволялось только до десяти вечера, но спасибо за отсутствие точного времени отбоя. Также, что радовало, на территории разрешалось немного колдовать, но за его пределами пользоваться магией запрещалось.       В Порту — полным-полно магглов.       В этом году мне исполнилось семнадцать, и запрет на колдовство исчез. День рождения я праздновала в феврале, и родители отделались поздравительной открыткой и счётом в банке на несколько сотен галеонов. Я не жаловалась, но они могли бы хотя бы приехать, чтобы поздравить меня — мы бы посидели в Хогсмиде… Увы, день рождения я праздновала в кругу своих друзей с Рейвенкло. Особо умные протащили алкоголь из Хогсмида, но я отказалась, зная, как он действует на меня. Да я итак была слишком весёлой по жизни, а также шумной и безбашенные вещи творила и без спиртного.       Жизнь волшебника в 2012 году заметно изменилась. Я родилась за два года до смерти Волдеморта (а теперь это имя никто не боится произносить), и не знаю всю тягость войны. Мои родители участвовали в битве за Хогвартс, оставив меня в ту ночь бабушке. Это немного эгоистично, но, всё-таки, хоть кто-то из них мог бы остаться рядом, ведь они рисковали оставить меня сиротой. Впрочем, это случилось четырнадцать лет назад.       Зачем мне припоминать былое?       Несколько лет после Битвы для волшебного мира стали особенно трудными — Хогвартс разрушен и целый год не принимал студентов, из-за чего несколько лет происходила путаница в возрасте учащихся.       Стояли тёмные времена. Мракоборцы отлавливали Пожирателей смерти, некоторые из них пытались воскресить своего предводителя, а некоторые возомнили себя новым Лордом. Впрочем, никто из них не мог сравниться в могуществе со своим мёртвым вождём, и уже к 2005 году все сидели в Азкабане, ну, а другие, бросив тёмные дела сбежали из Великобритании.       Маггловские изобретения постепенно стали частью нашей жизни. Например, у меня есть кнопочный телефон, благодаря которому я могла позвонить любому человеку, но его, в отличие от маггловского, заряжать не нужно. Он появился у меня год назад, и я стала доступна круглосуточно. Признаться честно, мне нравилось посылать письма своим друзьям через сову. С другой стороны, в 2004 году в свет вышла ЯИТе-книга, которую я люблю больше своей звонилки. Она работает гораздо интереснее — открываешь новую страницу, на ней пишешь несколько цифр (номер ЯИТе-книги). В той книге, номер которой ты написал, на чистой странице появляется запрос, и, если владелец книги примет его, вы сможете общаться. Очень удобно — ты пишешь небольшое сообщение, оно тут же исчезает в твоей книге и появляется в другой. Если тебе приходит новое письмо, то книга начинает светится. На обратной стороне листа можно посмотреть историю, а наверху страницы написано имя волшебника, которому ты пишешь. В конце книги есть специальные листы, при помощи которых можно общаться с несколькими людьми сразу. Попади такая книжка магглу — он давным-давно сошёл с ума.       Мы стали более незаметными. Волшебники больше не носят мантии — магглы давным-давно что-то заподозрили. Вместо этого в моду вошли брюки и юбки из волшебной ткани, названия которой я, к сожалению, не вспомню. Впрочем, в Хогвартсе и в Министерстве продолжают чтить традиции, благодаря чему весь учебный год я расхаживаю в мантии, чувствуя магию всей душой.       Без пяти одиннадцать мы стояли на платформе 9¾, пройдя через барьер между 9 и 10 платформой. Поезд в Мантикору ходил каждые две недели и состоял из пяти вагонов, два из которых полностью принадлежали студентам Хогвартса. Другие волшебники добирались на метлах, на машинах, а некоторые и вовсе трансгрессировали в Порту — во избежание неприятностей Мантикора была защищена специальным антитрансгрессионным заклинанием.       — Будь хорошей девочкой, Джулия, — улыбнулась миссис Гиббз.       — Не волнуйтесь, я присмотрю за ней, — тут же сказала я, потрепав подругу за волосы. Я относилась к ней, как к младшей сестрёнке, вот только она никогда не считала меня старшей, хоть и периодически называла меня «мамочка». Я не возражала.       — Мы не сомневаемся, — ответил мистер Гиббз.       Ровно в одиннадцать мы заняли своё десятое купе — я тут же застолбила за собой верх (Джи очень боится высоты — особенно тяжело ей было на 1 курсе на Полётах, это единственный предмет, который она не сдала с первого раза), и мы стали дожидаться соседей.       Интересно, будут ли нам знакомы ребята? Ехать предстояло чуть более суток, и очень бы не хотелось в компанию пафосных слизеринцев (они не все такие, конечно) или, что хуже, глупых девчонок, которых кроме моды ничего не волнует. Мы обе переживали, находясь в предвкушении — всё-таки другой город, даже другая страна, вдали от родных и близких. Небольшое приключение, которое пугало и завораживало одновременно.