Американский нуар

«Боль. Она сломала меня и собрала заново. Заставила поверить. Оказывается, я сюда пришёл за ней. Снова. Как тогда, шесть лет назад, я пришёл за ней. Второй раз задал ей этот вопрос. Какова моя цель в жизни, и какое моё призвание? Она ответила и ушла. Вернула мне мою жизнь, мою любовь, мой драйв… и ушла. Оставила мне их. Кто-то из них разграбит всё, воспользовавшись тем, что я отвернулся. В то время как другой поможет мне забрать своё и уйти. Вот только я запамятовал, кто из них кто и кого мне сейчас нужно послушать. Один из них предсказывает конец света, но этого не случится, если я что-то сделаю не так. Нет-нет, не случится. Можно я просто заберу своё и уйду? Нельзя? Они мне ответят? Может, они мне и отвечают прямо сейчас, перебивая друг друга. Сейчас я их не слышу. Сквозь дым, свинцовый дождь и пламя адского пожара я не слышу их голосов. Мне шепчут лишь капли моей крови».

***

После изнывающей жары, что длилась весь день, вечером с Тихого океана начал дуть лёгкий прохладный ветерок. Последние лучи солнца утопали в океане, окрашивая небо в розоватые оттенки и оставляя их отражение на водной глади. На колесе обозрения зажглась ночная подсветка, на фоне которой возле пирса встала женщина лет тридцати пяти с двухгодовалым сыном на руках. Женщина улыбалась и показывала сынишке на объектив фотоаппарата. Но мальчик смотрел не столько на объектив, сколько на своего отца, держащего этот самый объектив. — Сейчас вылетит птичка, — расплылся в улыбке отец паренька, приготовившись нажать на кнопку. Выждав подходящий момент, когда колесо обозрения начало переливаться всеми цветами радуги, а сынишка посмотрел точно в объектив, мужчина щёлкнул, ожидая получить превосходный кадр. Он даже уже представил у себя в голове, как повесит эту самую фотографию в гостиной и будет ею любоваться каждый вечер. Но в момент щелчка мимо прошла фигура в синей футболке, и в итоге на фотографии кроме этой футболки и куска колеса больше ничего не было видно. Разозлённый отец повернулся влево и увидел, как от него всё дальше и дальше уходит паренёк лет тридцати, с растрёпанными волосами, в синей футболке, коричневых джинсах и тёмно-синих кроссовках. Держа бутылку виски в руках, он не спеша шёл вдоль пляжа. — Блин, мужик, я с семьёй приехал из Теннесси не для того, чтобы ты мне тут снимок портил, — расстроенно протянул мужчина вслед пареньку. Не было бы сына рядом, мужчина высказал бы пареньку всё, что он о нём думает, в грубой форме. — Из Теннесси? Так вы с этим джентльменом земляки? — сказал паренёк, развернулся и потряс в руке бутылку виски. — Признаюсь честно, я бы с радостью переехал из Санта-Моники в Теннесси, и поселился бы как раз рядом с заводом по производству «Джека Дэниелса». А если не удастся, то хотя бы в Кентукки, — после этих слов он развернулся и направился дальше своею дорогой. Все туристы, что приезжают в Санта-Монику, штат Калифорния, обязательно фотографируются на фоне колеса обозрения, на пирсе. Многолетние наблюдения коренного жителя этого города, того самого паренька, что испортил фото туристу из Теннесси и его семье. За тридцать один год своей жизни он этих фотографий попортил несчётное количество. Каждый раз это происходит чисто случайно, и каждый раз этот паренёк с иронией вспоминает тот факт, что с фотографиями связана и его работа. Да, он работает фотографом в местной газете. Вечером возвращается в свою квартиру к своей любимой девушке, а по выходным отправляется к лучшему другу, что живёт в нескольких кварталах подальше от него. Там он зависает на все выходные, в понедельник с утра с диким похмельем идёт на работу, вечером возвращается домой, прихватив с собой букет цветов, и, только зайдя в квартиру, сразу кидает их в свою девушку, ожидая, что она не будет на него орать за то, что опять ушёл пьянствовать на два дня. Такой метод ещё ни разу не сработал, кстати. А ещё этого паренька зовут Джейсон Броди. Шесть лет назад он побывал на Рук-Айленде, где спас всех своих друзей, младшего брата и любимую девушку из лап безумного пирата-психопата, лишился своего старшего брата и познакомился со своим будущим собутыльником, к которому в данный момент и идёт. Девушку зовут Лиза, и она немного не состоявшаяся актриса. Она мечтала о грандиозной славе и ролях в высокобюджетных фильмах, но вместо этого ей дают роли либо в рекламах, либо в дешёвых сериальчиках. Собутыльника зовут Макс, он бывший коп, некогда живший в Нью-Йорке, но после Рук-Айленда вышел на пенсию и поселился в Санта-Монике, где теперь по будням дышит свежим калифорнийским воздухом, а по выходным бухает с Джейсоном. Пройдя через дорогу, Джейсон приблизился к многоквартирному дому, зашёл в подъезд и, с трудом поднявшись на седьмой этаж, подошёл к двери и нажал на звонок. Прождав несколько секунд и убедившись, что никто не идёт открывать дверь, парень постучал по ней кулаком. Тогда Джейсон достал из заднего кармана джинс свой телефон и начал выискивать номер своего собутыльника, как вдруг позади него послышался голос: — Каждую пятницу, как штык, в одно и то же время. Броди повернулся и увидел своего собутыльника. Мужчина лет пятидесяти, с потихоньку начинающими седеть волосами, в гавайской голубой рубашке с попугаями, кремовых милитари и белых кроссовках, сжимал в руке пакет, в котором отчётливо звенели бутылки. — А ты, Макс, за добавкой, что ли, сходил? — спросил Джейсон, увидев в руках собутыльника пакет. — Ага, и несколько бутылок минералки взял. Хочу с понедельника начать пробежкой заниматься, — сказал Макс, подойдя к двери и вытащив из кармана ключи. — Как-никак через два года пятьдесят лет стукнет. Надо хоть немного здоровье подправить. — С нашими пьянками по выходным, тебе с понедельника по пятницу надо будет круги по всей Санта-Монике наматывать, чтобы хоть немного своё здоровье подправить, — сказал Джейсон, когда ключи в замке несколько раз повернулись, и Макс локтем открыл дверь в квартиру. Зайдя в квартиру, они оба прошли на кухню, где у них обычно и проходили попойки. Броди поставил бутылку виски на стол и взглянул в сторону балкона, откуда открывался шикарный вид на океан. Макс же, в свою очередь, бросил свой пакет под стол, достал с полки два стакана и с глухим стуком поставил их на лакированную столешницу. Джейсон подошёл к холодильнику, открыл морозилку и вытащил оттуда стаканчик со льдом, из которого он тут же рассыпал несколько кубиков по стаканам. Макс залил в эти стаканы виски, и они оба уселись за стол. — А я с утра уже две бутылки пива выжрал, — похвастался Джейсон, плюхнувшись на деревянный стул. — Лиза меня чуть не убила. Говорит: алкаш! С самого утра уже бухаешь! А вечером опять пойдёшь к Максу и на все выходные у него пропадёшь! — передразнивая голос своей возлюбленной, сказал он. — Ты ей объяснял, что днём жара была невыносимая? — усмехнувшись, спросил Макс, чокнувшись стаканами с Джейсоном и выпив содержимое стакана. — Объяснил, только она привела контраргумент, сказав, что если начальство почувствует у меня запах перегара, то меня с работы вышвырнут, — ответил Броди. — Она обо мне плохого мнения. Для таких случаев у меня всегда в кармане есть мятная жвачка. — В следующий раз передай ей, что я прожил полжизни в Нью-Джерси, и там зимы настолько холодные и настолько долгие, что некоторые местные копы не идут на службу, не приняв на грудь стаканчик сорокаградусного. — Я это лучше начальнику своему скажу, если он однажды всё же почувствует от меня перегар, — усмехнулся Джейсон. — Авось не уволит. Не хочу целый месяц дома валяться на диване и ничего не делать, пока Лиза не найдёт мне новую работу, ибо я ленивая жопа и сам её найду, дай Бог, только через год. — Нечего дома делать? — спросил Макс, налив в стакан Джейсону виски и посмотрев на того исподлобья. — Займись чем-нибудь полезным, — он начал наливать напиток себе в стакан, — прикрути дома полку, помоги девушке помыть посуду, сходи в церковь в это воскресенье, в конце концов, — закончив наливать себе виски, он поставил бутылку и завинтил крышку. — А что будет в это воскресенье? — посмотрев сначала на стакан виски, а потом на Макса, спросил Броди. — Вообще Пасха, — ответил Макс. — Но для похода в церковь не нужен крупный повод или какой-нибудь грандиозный праздник. — Если я с Лизой пойду в церковь абсолютно в любой день, оттуда я уже выйду женатым человеком, — стукнув пару раз пальцем по столу, ответил Джейсон. — Поэтому для меня это опасно. — Ладно, хорошо, — вздохнул Макс и почти синхронно с Джейсоном взял стакан виски в руку. — Чем тебе хочется заниматься в свободное от работы время? Бухание не в счёт! — после этого, он выпил содержимое стакана. — Было у меня когда-то любимое занятие. Занимался этим примерно месяц. Иногда меня посещают флешбеки. Например, сегодня ехал на метро, — сказал Джейсон, выдохнув и выпив стакан виски, — и на входе увидел рекламу с туристическими путёвками на тропические острова, и что-то Рук-Айленд вспомнил. — Хочешь съездить, вспомнить молодость? — усмехнувшись, спросил Макс, снова начав разливать виски. — Если там будет армия вооружённых головорезов, наверно, я бы съездил, — на полном серьёзе сказал Броди. — У меня иногда бывает чувство ностальгии по тому славному месяцу, что мы там находились. Пару раз подумывал о том, чтобы заделаться наёмником или охотником за головорезами. Совмещать приятное с полезным. — Мда, лучше бы уж тогда в церковь сходил, — цокнув, сказал Макс, разлив виски по стаканам. — А чем ещё заниматься в свободное от работы время? — нахмурился Джейсон, наблюдая за тем, как Макс закрывает бутылку виски. — Я бы мог предложить покер, — Макс поставил бутылку на стол. — Но я до сих пор вспоминаю ту историю с Райли. Как он, кстати? — Всё ещё бороздит небесные просторы от Калифорнии до Бангкока, — проведя рукой по воздуху, ответил Броди. — Работает пилотом в частной авиакомпании и радуется жизни. «Да, забавный случай был. Райли его девушка тогда чуть не убила, а меня Лиза за эту историю на месяц из дома выгнала. И зачем было сердиться? Мы же вернули ему потом все деньги!» — подумал Джейсон, вспомнив ту историю. Около пяти лет назад, когда Райли только устроился пилотом в частную авиакомпанию, они с Джейсоном частенько приходили в гости к Максу. У старшего Броди с Максом как раз тогда была забава — играть в покер на деньги. Воодушевлённый этой азартной игрой, Райли получил первую зарплату и пришёл играть вместе со старшим братом и его другом. Младший Броди в покере был неопытен и за ночь проиграл всю свою зарплату. Расстроенный, он вернулся домой, где случайно проболтался своей девушке. Через час об этом узнала Лиза, а ещё через полчаса Джейсон уже собирал свои вещи и переезжал к Максу, хотя все выигранные у Райли деньги Джейсон и Макс к тому времени уже вернули. С тех пор они если и играют в покер, то крайне редко, и только на интерес. — Блэкджек тоже не предложу, а знаешь почему? — Макс исподлобья посмотрел на Джейсона. — Потому что если в покер всю зарплату проиграл Райли, то в блэкджек всю зарплату проиграю я, — ответил Броди. — Правильно, — подняв указательный палец вверх, сказал Макс. — И какой мне смысл с тобой играть, если через какое-то время мне приходится отдавать всю твою зарплату Лизе? А ведь была бы неплохая прибавка к пенсии, — он отвёл взгляд в сторону. «Поэтому азартные игры у нас не в почёте. Если играем, то играем до последнего цента. А без денег играть особого интереса нет», — подумал Джейсон, выпив очередной стакан виски. — Поэтому занимайся чем-нибудь полезным. А головы отстреливать ты и в компьютерной игре можешь, — сказал Макс и выпил свой стакан виски. — В компьютерной игре неинтересно, — махнул рукой Броди. — Нет того адреналина и щепотки азарта, когда перед тобой армия головорезов и все они только и мечтают о том, чтобы пустить тебе пулю в голову. И ты с наслаждением убиваешь их всех по одному. — Когда я служил в полиции, особого энтузиазма в простреле бандитских голов у меня никогда не было, — повертев головой, сказал Макс. — И проверься у психолога, Джейсон. Как по мне, это ненормально, когда человека тянет убивать. — Но я же не собираюсь отстреливать невиновных, — сказал Джейсон. — Только всяких мерзавцев и убийц. — Ахуенную жизнь ты себе решил выбрать, — развёл руками Макс. — Да, наёмники получают баснословные деньги, работая в горячих точках. Но только пулю из своей черепушки эти наёмники ни за какие деньги не смогут вытащить. Патологоанатом это делает бесплатно. Ты же работаешь фотографом, получаешь копейку-другую и каждый вечер возвращаешься домой, к любимой девушке. А там, в горячих точках, ты будешь только возвращаться на свою холодную и твёрдую койку с одной лишь мыслью: «А останусь ли я завтра в живых?» «Фортуна — леди непредсказуемая. С этим я соглашусь. Многие становятся наёмниками из-за трудного финансового положения. Я же хочу снова съездить в отпуск, как шесть лет назад на Рук-Айленде. Возможно, Макс прав, у меня не всё в порядке с головой. Но что-то меня тянет в самое пекло. Снова хочется испытать то самое чувство, когда ты находишься в шаге от смерти и думаешь только об одном: или ты, или тебя», — подумал Джейсон, глядя на то, как Макс снова разливает виски по стаканам.