Прогулка по ночному парку

Она высунула ему язык на прощание и убежала в закат. Он остался стоять с пустыми руками. Они женаты, у них двое детей. Точнее, у него трое: она все время вела себя, как ребёнок. Дурачилась, показывала язык, била его в шутку, злилась, когда он целовал её. Точнее нет. Она смущалась, когда он целовал её. Будто до сих пор не привыкла. Она стеснялась всего. Когда они занимались «этим», она спешила выключить свет. Переодеваться старалась в закрытой комнате, в туалет ходила и запиралась на сто замков. Даже, когда он целовал её, она краснела и сердилась. Он бы понял её, но… У них двое детей-полубогов. И, когда они не были знакомы, бегать без одежды её почти не смущало. Ну, не совсем без одежды, но в одной полупрозрачной майке на голое тело точно. А теперь… Теперь она даже в ванной запиралась, а, когда ему удалось проникнуть к ней однажды, она полила его ведром отборнейшего мата, не беспокоясь, услышат ли дети или нет. А сегодня… Сегодня он ушёл с работы пораньше, уговорил шефа посидеть с «детками-ангелочками», а она, как только Нишиджима отвлекся, убежала, показав розовый язычок. Вот же! Немного подумав, он все же решил догнать её, и, хоть она успела от бежать на приличное расстояние, он через пару минут уже схватил её за запястье. — Эй, так нечестно! — Ага, а убегать вот так вот — честно? — Не отвечай вопросом на вопрос! — А ты не убегай при первой возможности! — Эй, не указывай мне! — Ладно, не заводись, любимая! Она уже засопела носом и нахмурила брови, когда Нишиджима коснулся губами её губ. — Минэнэ, ты совсем как ребёнок! — Ну, да. А ты у нас взрослый, Мистер-Майка-С-Мишками? — Это пижама! — Ага, и спишь ты, обнимая плюшевую игрушку! — Это не относится к тому, что ты ведешь себя, как ребёнок! — Ага, я веду себя, как ребёнок, а ты носишь трусы с… — МИНЭНЭ! Необязательно об этом говорить на улице! — Стесняешься? — Как ты думаешь? Она улыбнулась, а Нишиджима ослабил хватку. Она опять показала кончик языка и побежала вглубь парка. Нишиджима шепотом выругался и побежал за своей чересчур быстрой спутницей. Она успела отбежать не так далеко, когда он снова догнал её. Потеряв равновесие, он упал на неё, уткнувшись лицом в грудь. Лицо девушки моментально залилось краской, и она поспешила оттолкнуть бедного парня, но у неё не получилось, и теперь ей надо было придумать, как бы ещё сбежать. Он нагло ухмылялся, и она покраснела ещё больше. — НИШИДЖИМА, ВСТАНЬ С МЕНЯ ЖИВО! — Не кричи, любимая. Его голос звучал столь слащаво, что у Минэнэ на долю секунды появилось желание стукнуть его чем-нибудь. — Встань с меня, а иначе… Что «иначе», она не сказала. А точнее, не придумала. — Да ну, чего ты стесняешься, мы же давно женаты, у нас дети, можно уже и перестать смущаться, как девочка из сёнен-манги. От такой наглости бывшая террористка слегка обалдела. У неё не нашлось слов, и она продолжила свои попытки спихнуть тяжелую тушу Нишиджимы с её тела. — Ну серьёзно, сле-е-езь. Я уже вспотела вся, мне жарко. Нишиджима. Я обещаю больше не убегать и выполнить любую твою просьбу. — Клянешься? — Угу. Она только собралась сделать пальцы крестиком, как ладонь опытного детектива обхватила её крохотную ручку. Он помотал головой, что больше походило на попытку как можно больше облапать свою жену лицом. Она уже ногами ударила его в живот, и бедному Нишиджиме пришлось соскочить с неё. Минэнэ только хотела опять стартануть глубже в парк, как поняла, что, хоть Ниши вскочил с неё, руку он не выпускал. — Ты обещала выполнить любое моё желание… — Только не пошлое! Ты знаешь, как я к этому отношусь… — Эй, я на тебя не напираю, но пора бы попробовать хоть где-нибудь кроме кровати. Минэнэ, и без этого красная, как помидор, покраснела ещё больше. — Нет… Я не буду. Нишиджима, дурак, и не надейся… Он, продолжая держать её за руку, притянул к себе. Одной рукой он цепко ухватился за запястье своей цундерки, а второй приобнял за талию. Белобрысый нежно зашептал ей на ушко, но она не слушала, а просто пыталась выпутаться из его рук. — Я. НЕ. БУДУ. НИЧЕМ. ТАКИМ. ЗАНИМАТЬСЯ. Она выговаривала каждое слово, будто Нишиджима ничего не слышал, и ей надо было хоть как-то до него докричатся. Он захихикал и прижал к себе сильнее свою добычу. Она засмущалась ещё больше, хотя дальше, казалось, уже некуда. — Ладно, ладно. Успокойся. Пошли поищем мороженое, сахарную вату, шарики или ещё что-нибудь для нашей маленькой Минэнэ. Идём. Он отпустил её талию и потянул за руку. В этот раз девушка послушно потопала за ним. Смысла отпиратся уже не было, а убегать ей уже наскучило. Тем более, он явно успокоился и не собирался больше до неё домогаться. Они шли вместе, держась за руки, и прохожие, казалось, завидовали ей, что у неё был такой спутник. Он, действительно, купил ей мороженое, вату, молочный коктейль и два воздушных шарика, наполненных гелием. Себе же он взял стаканчик безалкогольного пива и тако. Прохожие смотрели на них с улыбкой, и из-за этого румянец с лица Минэнэ не сходил всю прогулку, поэтому она действительно была похожа на подростка. Съев свои сладости, она нахмурилась и всю прогулку молчала, несмотря на то, что её спутник трещал без умолку. Они словно поменялись ролями. Он был девушкой, а она — парнем. Но вот они уже подходили к дому, и Минэнэ чувствовала, что, хоть ей и удалось отвертеться в парке, дома он получит то, чего так жаждет. Она глубоко в душе была непротив.