Ненависть

«Это подло» - твердила справедливость. «Это не правильно» - уверяла порядочность. «Это удел трусов» - кричала храбрость. «Это поспешно» - укоряло терпение. «Это ужасно» - плакала доброта. «Это не то, на чем стоит стоять» - говорила настойчивость. «Это низко» - довершила решимость. «Продолжай» - шипела ненависть. Чара не знает, кому верить. Чара забыла себя, и не помнит где. Чаре грустно. Терпение кончилось. Доброта погибла. Решимость иссякла. Справедливость не восторжествовала. Храбрость не осмелилась сделать что-то. Порядочность наплевала на этикет. Настойчивость отступила. Осталась только она. Ненависть. Ненависть к людям. Ненависть к бросившим родителям. Ненависть к себе. Ненависть к жизни. И Чара прыгает вниз. Может там есть что-то такое, что переубедит её? Нет. Внизу её ждала боль. Внизу подстерегало безумие. Внизу монстры, и даже не те, которые приютили её, а те, которые всё это время жили внутри. Даже ненавистные, «дьявольские» глаза, из-за которых ненависть была лучшим другом – остальное просто не хотело с ней общаться по причине «это же демон! Взгляните на её радужки!», здесь были к месту. И пусть душа сияет алым, внутри она чёрная и жидкая. Чара сходит с ума. Чаре снятся кошмары, и от них никуда не деться. Чара рисует, рисует то, что внутри, и только по её рисункам можно понять, что это далеко не нормальный ребёнок. Чара попросила Тори научить её читать, что бы скрашивать будни. И Коза начала свои уроки. Сначала буквы хаотично танцевали, выплясывая невиданные па, кружились, но никак не хотели складываться в понятные слова. Порой, девочке всё же удавалось поставить их ровно и хоть немного по-человечески. Вскоре это у неё получалось превосходно. Но вот проблема – слова тоже не хотели становиться предложениями, и убегали на другие страницы, перемешиваясь с товарищами в единую, вязкую кашу, и разобрать в этой смеси что-то было очень трудно. Но со временем и это стало удаваться Чаре. Когда принцесса смогла сама прочитать вслух пару абзацев из книжки «Улиточные дела», Ториэль ласково погладила её по голове, и на этом их уроки закончились. Но Чара продолжала читать, она поняла – здесь может быть информация об ужасных мучениях девочки, о, возможно, какой-то болезни, и её кошмарах. И о безграничной ненависти. Но ничего подобного она не нашла – Тори хранила лишь энциклопедии о слизняках в раковинах, да сказки для Азриэля. Но девочка не привыкла сдаваться – и тогда, взяв подобие фонарика, которое использовали монстры, и помятый рюкзак, она пошла в библиотеку. Вывески на помещении не было, и поэтому пришлось долго искать здание. С неё как некстати увязался сын короля. Пришлось соврать, что она идет за книгой об улитках. Зайдя в помещение, пара разделилась – монстр пошел к сказкам, обязательно с картинками, а вот Чару заинтересовали научные статьи. Порывшись пол часа в ворохе бумаг, девочка нашла то, что хотела. Любопытство завладела её полностью, и она принялась читать. « Когда человек, тем более ребёнок, подвергавшийся насилию (тут Чара вспомнила издевки и побои в приюте, и ненависть заиграла в ней с новой силой) и/или переживший психологическую травму (пусть Чара и потеряла родителей, которые просто отказались от неё, девочка особо не волновалась по этому поводу) начинает видеть что-то, не являющееся действительностью, например монстров (в этот момент девочке стало плохо), тени, инопланетных существ и т.п., то стоит немедленно показать его психотерапевту» Чара не знала, откуда эта книга здесь, но решила, что это знак. Знак, что она далеко не в порядке. Знак, что с этим нужно что-то делать. И она продолжила. «Если от назначенных таблеток или процедур галлюцинации прекратились, то пациент в порядке, но даже в таком случае, к обычным людям его больше не отпустят. Если нет, то такое существо стоит вообще изолировать от всего мира или убить в случае агрессивного поведения». Значит, тот мир, что вокруг неё – просто иллюзия? Значит, она на самом деле сидит где-нибудь камере и скоро её, скорее всего, казнят, а эта книжка – клочок её воспоминаний. Просто одинокое напоминание о чём-то, чего Чара не помнит полностью. Но боли не было. Не пришло и огорчение. Только ненависть, ненависть, ненависть. Чара аккуратно поставила книжку назад, на полку. Её взгляд скользнул на корешок, и там огромными буквами было написано: «Людские медицинские справочники». Темный комок рос внутри, и Чара краем глаза заметила пробегавшего мимо Азри. В момент в её голове возникла идея. Плавно покинув раздел, в котором она только что была, она направилась к полке под табличкой, гласившей «Энциклопедии – просто и понятно». Девочка вела пальчиками по обложкам, скользя взглядом по названиям. На одной книге она остановилась, и потянула на себя. Оглядев старую, потрёпанную лазурную обложку, она открыла титульный лист. Буквы встали ровной цепью, говоря: «Ядовитые растения и грибы». Открыв нужный раздел, Чара стала анализировать материал. Глазами, пробежавшись по строкам, она мысленно выделяла необходимое и главное. Из многообразия представленного, она зацепилась за самое доступное и приемлемое. Тори может ею гордиться. «Лютики – или золотые цветы, довольно ядовиты, отравляют при приеме внутрь. Ядовитыми являются сами цветки, в частности лепестки». Большего и не надо было. Если не можешь бороться с ненавистью, придется играть по её правилам.