Чикаго

- Мён! Как? Что случилось? – Тэн оказался возле него первый, даром что передвигался на своих умопомрачительных шпильках. - В машину, быстро! – Чунмён снова поморщился: даже говорить было неприятно. – Тэён, Джехён… Давайте, я не готов продолжать этот разговор здесь. - Да, конечно, - Джехён опомнился раньше остальных, он подхватил Чунмёна под руку и помог добраться до машины. Чунмён снял блокировку с дверей и перекинул ключи Тэёну: - Сядешь за руль? - Как будто у меня есть выбор? - Я могу, - Тэн очень привычным жестом заложил волосы за ухо. – Я хорошо умею водить. - В этом? – Тэён покосился на его туфли. - Могу и в этом, раньше тебе нравилось, - Тэн нахмурился. - Мне и сейчас нравится, что удивительно, - признался Тэён. – Но я сам, я тоже нормально вожу, просто сейчас временно остался без тачки. И как-то привык, - он сел за руль, а Тэн обошёл машину и элегантно опустился на переднее пассажирское сидение. – Куда вас, господа? - В дурдом, сдаваться поедем, - Чунмён всё никак не мог усесться удобнее, потому что болела голова, болел живот, ныли рёбра, и оставалось надеяться, что ни одно из них не треснуло. - Почему-то я так и думал, - Тэён выехал на дорогу. – Мы отвезём тебя, а дальше как-нибудь доберёмся сами. Может, такси вызовем. - Отвезём таксиста домой, а потом вызовем такси, - Джехён хмыкнул. – Просто анекдот. - Ха-ха, смешно. Дже, как ты в это влез вообще? Как ты с ним пошёл в таком виде? – Чунмён наконец сформулировал то, что его беспокоило. - Да я не собирался. Он пришёл, уговорил пойти с ним в бар, сказал, что ему нужно выпить и пожаловаться на жизнь. И что я идеальная компания. Потому что остальные всё равно заняты или не поймут. Я согласился, он попросил забежать к нему на пять минут – и вот. - Ты мог бы отправить его обратно… - Наверное, - Джехён вздохнул. – Я просто даже не подумал, что от этого у нас могут быть проблемы. - Вот в этом наша главная беда. Мы что тогда не подумали, что сейчас, - Чунмён скрипнул зубами, когда машина наехала колесом на ямку. – Тэён, пожалуйста… Сбрось скорость. Я не истекаю кровью, можно не спешить. - Шуточки у тебя, - закатил глаза Тэн. – Может, тебя в клинику лучше отвезти? Может же быть внутреннее кровотечение… Или там… - Заткнись! – Чунмён так разозлился, что даже сел прямо. – Всё со мной в порядке. Я сейчас приеду домой, выпью пару таблеток и лягу спать. Завтра меня ждёт смена. Я не в первый раз попадаю в пьяную драку в баре, так что привык уже. Ещё не хватало Чонина пугать… - А так ты его не напугаешь, конечно, - Тэна его порыв явно не впечатлил. – И я не заставляю вообще-то. - Тэн, пожалуйста, давай ты помолчишь. Ты меня сейчас раздражаешь невероятно, - Чунмён вздохнул как можно глубже. – И пожалуйста, сожги свой бабский гардероб. Иначе мы больше не друзья. - Сожгу, - Тэн чуть смутился. – Я же не хотел, чтобы так… - Я знаю, именно поэтому и прошу. Иначе я бы даже говорить с тобой не стал, - Чунмён снова привалился к спинке заднего сидения и прикрыл глаза. – Хоть бы Чонин уже спал. - Да пора уже, время позднее, - Джехён мягко погладил его по руке. – Ты сегодня нас всех просто спас. - Да я просто герой, - Чунмён усмехнулся. – Не преувеличивай. Если бы я клювом не щёлкал, не получил бы. Расслабился, блин, давно практики не было. До сих пор в ушах звенит. Чунмён замолк, а вместе с ним замолчали и остальные. Было ясно, что Тэён решил отложить выяснение отношений с Тэном до более подходящей обстановки, а Джехён думал о том, что было бы с ним, выйди он из туалета раньше или просто попытайся вмешаться. Наверняка они все мучились угрызениями совести, но Чунмёну было плевать. Больше всего на свете он хотел умыться, лечь в свою постель и обнять горячего, сонного мальчишку. Даже если для этого придётся перетерпеть новую порцию боли. - Света в окнах нет, - нарушил молчание Джехён, когда Тэён остановил машину возле дома Чунмёна. - Чонин уже большой мальчик, спит без света, - Чунмён снова ощутил неясную тревогу, но не стал ею ни с кем делиться. В конце концов, у парней и без него хватало тем для разговоров. - Да понятно, - Джехён виновато улыбнулся, продемонстрировал очаровательную ямочку. – Тебе помочь подняться? - Я сам, - Чунмён выбрался из машины. – У вас хоть один телефон есть на всю компанию? А то такси само не приедет. - Один есть, - Тэён вынул свой и помахал им. – Давай, иди уж, мы справимся. - Сообщение мне скинь, как доберётесь, чтобы я знал, что не зря отгрёб сегодня. И этого… трансвестита-любителя не пришиби, мне оставь, - Чунмён покосился на Тэна, который топтался на месте на своих высоченных каблуках. - Да что я ему сделаю, это же у него холодное оружие при себе, - Тэёну заметно полегчало. Тэн не скандалил, не пытался уйти от разговора и вообще всем видом демонстрировал смирение. Это означало, что у них был ещё неплохой шанс договориться. – Если тебе нужна помощь, звони в любое время. - Добро, - Чунмён спрятал ключи от машины в карман и осторожно двинулся к своему дому. – И хватит пялиться мне в спину. Если вы ждёте, что я тут рухну, то не дождётесь. - Напугал ежа голой жопой, - хмыкнул Тэн. – Ползи уже быстрее, нам всё равно такси ещё ждать. - Спокойной ночи, - Чунмён открыл дверь и как можно тише прошмыгнул в дом. Он запер за собой дверь и даже сделал несколько шагов, прежде чем услышал тихое тявканье Фиби: - О, собака! А ты чего не спишь? Чунмён зажёг свет и осмотрелся: на кухне и в гостиной никого не было, но теоретически это не должно было смущать. Он скинул обувь, приткнул куртку на вешалку и, стиснув зубы, наклонился и подхватил Фиби. Нехорошее предчувствие становилось тем ощутимее, чем меньше шагов оставалось до спальни. Чунмён так сильно хотел увидеть Чонина спящим и так точно знал, что не увидит, что даже не сразу решился войти в спальню. Фиби на его руках нервничала и пыталась толкнуть дверь своей лохматой головой. Наконец Чунмён решился и открыл дверь, скользнул взглядом по нетронутой постели и стиснул зубы. Он должен был догадаться. В конце концов, у него было полно времени подготовиться. Наверное, если бы он не был так занят чужими проблемами, он бы догадался спросить. Да он бы догадался не уходить никуда. Но Чунмён свой шанс упустил. Голова снова налилась болью, но Чунмён даже не подумал о том, чтобы выпить лекарство. Он просто рухнул на постель прямо в одежде и крепко зажмурился. Фиби завозилась у него под рукой, переползла на подушку и явно собралась спать. Она дождалась хозяина, а большего ей и не нужно было. Чунмён глубоко вздохнул. Он совершенно не знал, что ему делать. Он не собирался искать по всему дому записки или какие-то другие намёки на то, что Чонин попрощался. Чунмён не хотел думать, что Чонин мог забыть. Он вообще ничего не хотел. И одновременно он хотел вернуть всё обратно. Чунмён не знал, сколько он пролежал так, но сна не было. И ответов не было тоже. Он не мог понять, почему Чонин ушёл так тихо, как вор. В конце концов, Чунмён не выдержал. Со стоном он сел на постели, неловким движение вытер лицо, чтобы скрыть следы своей позорной слабости, а потом взялся за телефон. Чонин ответил сразу же, едва Чунмён закончил набирать его номер: - Мён! Чунмён вздрогнул и едва не уронил трубку. От неудачного движения снова заныли рёбра и захотелось просто завыть в голос: - Чонин… - он сглотнул, совершенно растеряв другие слова. - Мён! Послушай… Только не вешай трубку, пожалуйста. Пожалуйста, выслушай… - заторопился Чонин. – Пожалуйста… - Чонин… - Я не хотел! – Чунмён чувствовал, как Чонин нервничал, как волновался и как действительно переживал. – Я не собирался… Я не знал, я правда не знал, что она уже вернулась. А она приехала… Прямо сюда. И ждала, пока я собирался. Она так торопила меня, что я даже записку написать не успел. - Ты мог бы позвонить. - Я хотел… - И что тебя остановило? - Мён… Я думал, что ты… ты занят, и я подумал, что не должен тебя отвлекать, - Чонин искренне раскаивался. – Я потом понял, как это должно было выглядеть. - Да уж, так себе. Я пришёл домой, а тебя нет. И ничего нет. Только Фиби сидела под дверью, - Чунмён не хотел причинять ему боль намеренно, но ему самому было чертовски больно. И морально, и физически. - Мён! Пожалуйста! Мён, прости меня, - Чонин с каждой секундой нервничал сильнее. – Хочешь, хочешь, я сейчас приду? - Я хотел, чтобы ты не уходил, - Чунмён вздохнул и снова попытался лечь: сидеть было ещё больнее. Сдержать стон не получилось, как Чунмён ни пытался. – А сейчас уже ночь, тебе спать нужно. - Чунмён, прости, прости меня, - Чонин едва не плакал. - Ты уже не хочешь, чтобы я пришёл? Совсем? - Я хочу, Чонин. Но ты сейчас где? Дома? С мамой и папой. Потому что тебе так сказали. И я не могу заставить тебя выбирать, - Чунмён говорил вслух только правильные слова, хоть и думал на самом деле иначе. Он ужасно хотел, чтобы Чонин бросил всё и вернулся к нему. Чтобы Чонин больше не уходил. Чтобы разорвал все связи со своей семьёй, раз те не понимали очевидного. Чунмён ругал себя, что не наслаждался в полной мере тем счастьем, что у него было. Он потерял всё так быстро, что не успел даже толком это осознать. Чунмён не знал, как ему быть. Ему нужно было понять, что у него осталось на самом деле, потому что сейчас, на эмоциях, ему казалось, что рухнуло всё. - Мён... Ты бросишь меня? - тихо и как-то очень обречённо спросил Чонин, вырвав Чунмёна из его мыслей. - Я? Я тебя? - Но я же не ушёл от тебя. В смысле, ушёл, но... Не так. Я хотел поговорить с мамой, рассказать ей... - Хорошо, поговори. - Мы же можем встречаться... - Можем, - согласился Чунмён. Действительно, Чонин был в чём-то прав. Можно было поговорить и постепенно всё наладить, но Чунмён эгоистично хотел всё сразу. Сию минуту он не готов был ждать. Он шёл домой, превозмогая боль, чтобы найти утешение в объятиях своего мальчишки. А нашёл только пустую холодную постель. - Чунмён! Тебе плохо? - А ты как думаешь? - Чунмён, - Чонин помолчал, поискал слова, а потом пробормотал что-то неразборчивое и отсоединился. Чунмён не стал перезванивать. И глаза вытирать он тоже не стал. И хоть мужчинам плакать не пристало, он считал, что сегодня ему было можно. Болело абсолютно всё. Болело тело, раскалывалась голова, от слёз начало щипать глаза, но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось внутри. А всё, что Чунмён мог, это колотить подушку кулаком и спрашивать темноту спальни: - Ну какого хера? Почему? Почему я? Какого... - Чунмён! - Блять! - быстро сесть Чунмён бы и не смог, поэтому он не стал даже пытаться. Он просто отвернулся и шмыгнул носом. - Как ты сюда попал? - Через дверь. Ты же дал мне ключи, - Чонин подошёл ближе и сел на край кровати. - Ты даже посмотреть на меня не хочешь? - Хочу, - Чунмён подумал, что, в принципе, ниже падать ему уже было некуда. Он повернул голову к Чонину: - У тебя не будет проблем? - Если успею вернуться до утра, то не будет, - Чонин пристроил на тумбочку телефон и ключи, а потом осторожно лёг рядом. - С тобой всё в порядке? - Относительно, - Чунмён хотел бы повернуться к нему всем телом, но боль в рёбрах ужасно мешала. - Но ты не волнуйся. - Мён! - Чонин, видимо, что-то заподозрил, потому что моментально вскочил и включил ночник у кровати. - Ты подрался? - Нет. - Чунмён! – Чонин заметно побледнел. - Я не дрался. Просто… пропустил несколько ударов, и то потому, что слишком расслабился. Думал, обойдётся без этого, - Чунмён наконец собрался с силами. – Немного рёбра болят, но это пройдёт. - Как же так… - Чонин вдруг как-то совершенно растерялся, внезапно стал похож на маленького ребёнка, который потерялся. Он был напуган и смотрел на Чунмёна так, словно только он один и мог ему помочь. – Почему так… - Чонин в более цензурной форме задавал те же вопросы, что и Чунмён до этого. – Мён, я же… Я не думал даже, что ты… Что тебя… - Так и я не думал, - Чунмён наконец смог собраться с силами и кое-как сесть. Фиби открыла один глаз и посмотрела на него с неодобрением, мол, ночь на дворе, сколько можно крутиться и вертеться. - Почему ты в одежде? - А ты как думаешь? - Мён, - Чонин не выдержал, рванулся и обнял Чунмёна так крепко, что тот натуральным образом взвыл от боли. Чунмён мог поклясться, что у него из глаз посыпались искры. Чонин ту же отпрянул, разжал руки, уставился в недоумении: - Ох…Что я сделал не так? - Помоги мне, - Чунмён не знал, как это объяснить словами. Он тяжело дышал, пытаясь справиться с ощущениями и собрать мысли в кучку. - Что сделать? – Чонин тут же приблизился снова, но тронуть не решился. - Помоги раздеться, - вообще-то это надо было сделать давно. Но Чунмён сейчас не блистал здравым смыслом. Чонин теперь прикасался к нему как к хрустальной вазе. Он с осторожностью помог Чунмёну выпутаться из свитера и майки и охнул: - Господи! Чем тебя били? - По-моему, ничем. В смысле, руками только, - Чунмён опустил голову и с тоской изучил два больших синевших пятна. – Какая красота. Ещё и голова трещит. - У тебя есть мазь от синяков? Рассасывающая? Лекарства какие-нибудь? Обезболивающие? – Чонин наконец начал соображать снова. – Скажи мне, где. Или я могу сбегать в аптеку. - Не надо! – Чунмён не хотел, чтобы Чонин уходил. По крайней мере, чтобы он уходил сейчас. – У меня всё есть. Внизу, на кухне, аптечка… - Давай, я помогу тебе лечь, - Чонин сгрёб в кучу подушки, сдёрнул покрывало, а потом уверенно расстегнул и стянул с Чунмёна джинсы. – Вот так. Я сейчас всё принесу… И помогу тебе. - Откуда ты всё знаешь? – удивился Чунмён. – Ты же такой… тихий, домашний. - Я занимался каратэ. Не очень долго, но чтобы научиться залечивать синяки и ушибы, мне хватило, - Чонин бережно погладил Чунмёна по щеке. – Всё, лежи и не дёргайся. Фиби, присматривай за ним. - Шутник, - Чунмён прикрыл глаза и попытался расслабиться. Получалось так себе. Сейчас даже немного стыдно стало, потому что Чунмён воспользовался своим болезненным состоянием и вынудил Чонина прийти. Но ему нужно было посмотреть на него, поговорить лицом к лицу. Поэтому Чунмён засунул свою совесть поглубже, туда, куда несколькими часами ранее затолкал своё плохое предчувствие. Чонин вернулся довольно быстро. Он принёс с собой половину аптечки, высыпал на простынь и принялся перебирать упаковки и тюбики. - Ты знаешь, что у тебя три четверти лекарств просрочены? - Нет, я давно ими не пользовался, - Чунмён покачал головой и тут же поморщился от боли. - Лежи и не шевелись, пожалуйста, - Чонин наконец нашёл то, что его удовлетворило. – Я постараюсь, чтобы было не очень больно. - Да как-то всё равно уже, - Чунмён героически решил терпеть, но при первом же прикосновении к синяку на рёбрах, заскрипел зубами и так стиснул пальцы, что едва не прорвал простыню. - Прости, прости меня. Я стараюсь осторожно. Прости… Почему ты не поехал в клинику? - Домой спешил, - Чунмён подышал немного, чтоб голос не дрожал. – Думал, ты волнуешься. - Я волновался. И ждал, что ты вернёшься и позвонишь, - Чонин буквально скомкал конец фразы, потому что сам понял, как нелепо это прозвучало. – Слушай, я не знаю, как тебе объяснить, что я не хотел так. Я бы никогда так не поступил… - Ладно, - Чунмён махнул рукой. – Давай забудем. - И что дальше? - В каком смысле? - Чунмён, ты же понимаешь, в каком. Мы с тобой, что с нами будет дальше? Если я не буду жить с тобой… Ну, некоторое время. Ты меня бросишь? – голос Чонина дрогнул, выдавая его волнение. - Ага, брошу. Из этого окна, - Чунмён кивнул головой в его сторону. – Чтобы ерунды не говорил. Чонин… Знаешь, я не собирался этого говорить. По многим причинам. Но всё же. Даже сейчас, когда я не в лучшей форме, когда ты пришёл ко мне ночью тайком, как вор… Сейчас, пожалуй, ещё сильнее, я люблю тебя. Понимаешь? Это больше, чем просто «ты мне нравишься». Это определённо больше, чем «я хочу тебя». Я люблю тебя, Чонин… Ты что, плачешь? Детка… - Чунмён собирался сказать ещё что-то, но Чонин нарушил его планы своими искренними, почти детскими слезами. – Давай, обними меня, - Чунмён мягко потянул его к себе. – И не плачь, не надо плакать. Чонин ничего не отвечал, только жмурился и шмыгал носом. Он даже не пытался скрыть свои слёзы. Он не стеснялся их. Он практически рыдал и прижимался к шее Чунмёна, словно его пытались оттащить. Чунмён гладил его по спине, превозмогая боль, и впитывал в себя эти эмоции, которые буквально переполняли небольшое пространство спальни. Он даже без слов со стороны Чонина чувствовал, что тот тоже давно вышел за рамки простого «ты мне нравишься». И это не просто трогало, это исцеляло сердце и голову. Чунмён чувствовал, как постепенно становилось легче дышать, хоть Чонин то и дело задевал локтём один из синяков. Постепенно Чонин смог успокоиться и даже оторвать голову от плеча Чунмёна: - Ты меня правда не бросишь? - Правда, - Чунмён смог дотянуться и поцеловать Чонина в лоб. – Я не собирался. Я просто… Немного распереживался. Денёк выдался… Отстойный, скажем прямо. Сначала меня побили за того парня, в смысле, за Тэна. Потом оказалось, что и тебя забрали, да ещё так… Тихо. Очень болезненно. И я сорвался. Знаешь, на какое-то время мне даже показалось, что это всё. - Не говори так. - Чонин, я… Просто пойми, я не хотел пугать тебя, заставлять бежать из дома, в конце концов, я бы точно не сдох до утра. Но это было сильнее меня. Этот страх, что тебя у меня забрали навсегда, - Чунмён помолчал немного, а потом решил, что пришло время немного сменить тему. – Поцелуешь меня? - Поцелую, - Чонин наконец улыбнулся. – Только сначала ты выпьешь обезболивающее, я не могу смотреть, как ты морщишься после каждого вздоха. - Да хоть серную кислоту. Из твоих рук… - Не говори так, - Чонин привстал на локте, дотянулся до блистера с таблетками и стакана с водой. Он выдавил две себе на ладонь, а потом поднёс руку к губам Чунмёна: - Давай, только осторожно. Чунмён выпил таблетки, опустошил стакан с водой и улыбнулся: - Теперь можно? - Теперь можно, - Чонин наклонился к нему, спешно вытер остатки слёз, смахнул мешавшую прядь волос и наконец поцеловал. Всё ещё не очень умело, но так горячо и жадно, что все страхи Чунмёна отступили далеко назад. Его мальчик был рядом с ним, он сбежал из дома среди ночи, чтобы врачевать его раны и возвращать ему радость жизни своими поцелуями. Разве Чунмён мог мечтать о подобном. Сейчас до него наконец стало доходить, насколько важным оказалось для них это небольшое испытание. Сколько нового оно позволило открыть. Постепенно поцелуй сошёл на нет, Чунмён облизал губы, на которых всё ещё оставался вкус Чонина и взглянул на него чуть расфокусированным взглядом. Похоже, таблетки начали действовать, потому что боли он не чувствовал. - Спи, тебе надо отдыхать, - Чонин вытянулся вдоль его тела. - И тебе. - И мне. Давай вместе, - Чонин протянул руку и выключил ночник. За окном всё ещё было темно, а значит, до утра оставалось немного времени. Чунмён заснул почти сразу же, а когда проснулся, то не обнаружил в постели ни Чонина, ни Фиби. Зато за окном в самом разгаре был день. Рабочий день, нужно сказать. Со стоном Чунмён дотянулся до телефона и засмеялся, когда прочитал заметку, написанную Чонином и оставленную открытой: «Я нашёл телефон Минсока и позвонил ему. У тебя больничный. Минимум двое суток. Потом отработаешь. Я схожу домой, потом вернусь и приготовлю обед. И погуляю с собакой. Не теряй. Люблю».