Валентинка

Спокойствие. Леденящее спокойствие, что пронзает душу, словно острый клинок, витает в воздухе. От окна падает тоскливый лунный свет, обливая лучами мрачные стены и деревянную дверь. Вокруг ни единого звука, ни единого шороха, тишина берёт верх. Комната кажется совершенно нежилой и пустой. Словно дух, светловолосый призрак, он сидит в темноте, наедине со своими мыслями. Незваный гость нарушил покой обитателя комнаты. Маленькие, небрежные шаги становились всё громче и прекратились прямо у двери. Даже на расстоянии слышались нервные вдохи. Там, за холодной стеной, кто-то решался на нечто страшное. Боролся с собой и следовал велению сердца. Он медленно протолкнул белый лист под дверь, всё ещё сомневаясь в своём решении, и мигом убежал, растворившись в тёмном коридоре. Шу недоверчиво подошёл к листку и поднял, со всей присущей ему осторожностью. Разве обычный листик может представлять угрозу? Что-то напрягло Куреная, но не остановило. Он развернул лист и удивлённо поднял бровь. По бумаге разбежались неряшливые буквы, образовав длинное письмо. «Однажды Вакия произнёс фразу, которая навсегда осталась в моей памяти: "Или дружба, или победа". Наверное, каждый из нас принял решение. Вопрос лишь в том, каким был твой выбор. Глупо, ведь ответ так очевиден. Ты думаешь, что заслуживаешь этой боли, но нет. Никто не заслуживает. "Я буду тренироваться и стану сильнее. Мы ещё встретимся на турнире, обещаю тебе", — такими были твои последние слова перед отъездом в Нью-Йорк. Ты сдержал обещание, но какой ценой? Разве это то, к чему мы стремились? Ты такой суровый, сильный, неприступный. И что? Взгляни на меня, Шу, я тоже здесь, в мировой лиге. Всё ещё с друзьями, всё ещё без маски. Даже если всё закончится нашей битвой, я не отступлю. Мы должны бороться за то, во что верим. И сейчас я верю в Шу! Помнишь, как я пришёл в садик с бумажным сердечком? Мама сказала, что в день святого Валентина люди дарят валентинки тем, кого любят. Я всю ночь старательно рисовал для тебя. Ты взял его так осторожно, будто боялся испортить. Потом ты улыбнулся и обнял меня. Мы были детьми, счастливыми детьми. Помнишь, в детском саду тебе нравилось играть в прятки? И в тот день все играли. Все, кроме тебя. Всё время ты провел за столиком с карандашами и листом бумаги. Твоя улыбка смогла бы осветить весь мир, в тот момент, когда ты вручил мне своё творение. На маленьком сердечке были нарисованы мы! Вместе! Только недавно я понял, что ты отдал предпочтение мне, а не любимой игре. С того дня мы дарили друг другу валентинки. Каждый год. И я не смею нарушить нашу традицию.» Письмо дрожало в его руках. Шу опустил глаза в низ листа, где было аккуратно приклеено бумажное сердце. Маленькое, нарисованное детскими руками. То самое, что он подарил Вальту много лет назад. Шу сжал листок, замахнулся, и бросил комок бумаги на пол. Сжав кулаки, он ударил обеими руками холодную стену и закричал. Единственное место, которое приводило Вальта в норму — тренировочный зал. Светлый пол, витражи на окнах, даже воздух в помещении казался особенным, вдохновляющим. Ежедневно тут звучит смех, дети радуются победам и достойно принимают поражения. Они поддерживают и помогают друг другу. Именно здесь рождается и живёт дружба. Вальт сел возле арены и провёл пальцем по небольшой царапине. — Не прошло ни дня, чтобы я не думал о Шу, — произнёс он, доставая бэй. — Каждый запуск, каждая победа, всё было только ради него. Ежедневно я делаю вид, будто всё в порядке, но это не так. Совершенно не так. Мне грустно, одиноко, и я не знаю, что делать дальше. Чувствую себя таким никчемным, ненужным, виноватым, — Вальт тяжело вздохнул. — Да-да, это всё из-за меня. Где я был, когда Шу нуждался во мне? Ему было ужасно больно, но никто не заметил. Я не заметил! Я позволил ему уйти... — Это не твоя вина, — тихий голос за спиной заставил Вальта вздрогнуть. Он крепко сжал бэй в руке и застыл, боясь обернуться и взглянуть в глаза своему собеседнику, своему страху. — Я никогда не думал, что смогу забыть тебя. Мы можем перестать разговаривать, но я никогда не забуду твой голос. Каждый раз, закрывая глаза, я оказываюсь рядом с тобой. Ты смеешься, о чем-то весело рассказываешь, а я улыбаюсь, смотря на тебя. Знаю, что не смогу вернуться, но я никогда не перестану думать о тебе. Ты всегда будешь важен для меня. Но, Вальт, прости. Шу Куренай мёртв. Ты должен принять это и идти дальше. — Шу... — Вальт резко обернулся, в зале не было никого, кроме него. Лишь витражи на окнах, светлый пол и пустой коридор за открытой дверью.