Прекрасный цветок

— Мне сказали, что вы хотите меня видеть. Голос Пейджа она узнала сразу. Дело было не в его высоте или тоне, а в каких-то особых интонациях, которых Меган никогда ни у кого больше не слышала. О чем бы он ни говорил, каждая его фраза получала еще один дополнительный смысл. «Это все мое», — будто добавлял он к любому произнесенному слову. Он говорил: «Здравствуйте, я готов обсудить с вами сложившуюся ситуацию», а Меган слышала: «Я не знаю, зачем трачу на вас свое время, потому что вы и так принадлежите мне». За каждым смешком Пейджа стоял злой смех ребенка, у которого самые крутые игрушки. Меган знавала и других сильных мира сего, но ни один не вел себя, как Пейдж. Она никогда не чувствовала ничего подобного при разговоре с Дэвидом Шарифом. Вот и сейчас она знала, что Пейдж пришел не для того, чтобы действительно выслушать ее. — Да, — она кивнула и, собравшись с духом, выпалила: — Я считаю, что исследования «Орхидеи» бесчеловечны и должны быть остановлены. Она столько готовилась, чтобы высказать это Пейджу, но сейчас, стоя перед ним, вдруг почувствовала странную слабость. Она заметила, как он поморщился на слове «бесчеловечны». — То есть вы хотите, чтобы мы отказались от «Орхидеи»? — уточнил он. — Да, — кивнула Меган, чувствуя, что за вопросом Пейджа прячется какой-то подвох. — Но ведь это ваше изобретение, — он чуть улыбнулся. Меган знала, что он ткнет ее в это. — Я хотела другого, — она покачала головой. — «Орхидея» должна была сделать связь с аугменациями более естественной и убрать необходимость в постоянном приеме нейропозина. — К сожалению, эффект вышел совершенно противоположный. — Да, но это не значит, что вы должны им пользоваться! — вскинулась Меган и тут же испугалась. Она не собиралась говорить с Пейджем в таком тоне. — Хорошо, — вдруг сказал он и поднялся с кресла. — Пойдемте, доктор Рид. — Куда? — спросила она. — Подпишете резолюцию, что как создатель «Орхидеи» вы не позволяете использовать ее в качестве биооружия. «Биооружие» — это было то самое слово, которое она никогда, даже мысленно, не использовала, думая об «Орхидее», но сейчас оно просочилось в ее голову. Боже, она создала биологическое оружие! Как это могло случиться? Когда она перешагнула эту черту? За Пейджем она шла как на забой. Конечно, она знала, что ее не убьют и не уволят, — она и ее разработки слишком важны для «ВерсаЛайф», — но что-то явно было не так. Меган не верила, что ей действительно позволят что-то там подписать. * Они вошли в лабораторию. Меган повидала их столько, что могла узнать с полувзгляда. Единственное отличие состояло в том, что здесь отсутствовал персонал. Зато за толстым стеклом, которое отделяло часть помещения, стоял мужчина в больничных рубашке и штанах. Когда они вошли, он бросился к стеклу, начал стучать по нему руками — живой левой и металлической правой — и кричать: «Выпустите! Вы не имеет права меня здесь держать!» Меган повернулась к Пейджу. — Что здесь происходит? — спросила она. Во рту у нее пересохло. — Хочу, чтобы вы сравнили, — ответил Пейдж. — То, как вы получаете результаты экспериментов для своих исследований, с тем, как могли бы их получать. — О чем вы? — Сейчас увидите, — он ткнул несколько кнопок на пульте у стекла, и мужчина за ним тут же дернул рукой и удивленно уставился на нее. — У него на руке устройство, которое вводит дозу «Орхидеи», — пояснил Пейдж. — Подойдите ближе, доктор Рид. Меган хотелось убежать. — Так нельзя… — прошептала она, когда Пейдж вдруг схватил ее за плечо, подтащил прямо к стеклу и прижал к нему лицом. — Вот ваши исследования, доктор Рид. Мужчина за стеклом начал интенсивно дышать. Меган видела, как судорожно ходит его грудь. Его металлическая рука затряслась, пальцы в суставах выгнулись в обратную сторону, следом за ними вывернулось и запястье. Потом выкрутило всю руку: она одновременно с влажным всхлипом и металлическим лязгом провернулась в плечевом суставе. Мужчина закричал и попытался расстегнуть верхние пуговицы рубашки, чтобы увидеть, что происходит. Застежки не поддавались, поэтому он дернул рубашку за воротник. Пуговицы посыпались на пол. Мужчина стянул одежду с плеча, и Меган увидела, что крепления аугментированной руки неизвестной силой оторвало от тела. Это было похоже на кровавый цветок, который вдруг распустился на плече. Крепления, словно лепестки, раскрылись вокруг верхней части плечевой кости. За ними потянулись обрывки кожи и разорванные связки. В подмышку хлынула кровь, которая быстро окрасила белую больничную одежду в красный цвет. Мужчина вновь бросился к стеклу, но его качнуло, и он врезался в преграду развороченным плечом. Меган, чье лицо было прижато к стеклу, показалось, что она увидела между окровавленными «лепестками» головку плечевой кости. Мужчина вдруг захрипел и упал на колени. Пальцами живой руки он начал царапать себе горло. Изо рта послышался почти птичий клекот. — К сожалению, легкие у него тоже аугментированы, — шепнул Пейдж на ухо Меган. Мужчина смог еще пару раз со свистом втянуть воздух, после чего зашелся в мучительном кашле и выплюнул на стекло перед Меган кровь и сероватые кусочки чего-то. Ей показалось, что они стекают прямо по ее лицу. Мужчина все кашлял и кашлял, пока не упал на пол. Здесь его выгнуло, он дернулся всем телом и затих. На Меган уставился его мертвый левый глаз. Правый закатился за веко. «Несимметрично», — подумала Меган, и ее тут же вырвало себе под ноги. Пейдж выпустил ее и отступил. — Ну что, доктор Рид, — спросил он. — Вам больше нравится получать отчеты об исследованиях или самой проводить их? — Я вообще не хочу, чтобы их проводили… — голос Меган был хриплым, словно она долго кричала. — Вы не заметили, что такого варианта вам не предлагается? — улыбнулся Пейдж. — Но это же… — Бесчеловечно, — продолжил за нее Пейдж. — Да, вы говорили. А еще вы говорили, что собираетесь изобрести спасение для всех аугов, которого не будет, если вы не станете получать отчеты по «Орхидее». Ведь так? Меган молча кивнула. — Прекрасно. Значит, вы будете изобретать это спасение, а заботу о своем прекрасном цветке предоставите мне. Прекрасный цветок? Какая ирония! Меган почувствовала жжение в глазах. Ее «Орхидея» действительно должна была стать прекрасным цветком, но стала цветком смерти. Сжав зубы, Меган кивнула еще раз. Может быть, ей еще удастся все исправить.