Stardust

С момента вспышки прошло лишь несколько минут, но Тони казалось, что целая вечность. Он сидел в самом центре, не выпуская из рук звездной пыли, оставшейся от Питера, не заботясь о том, что истекает кровью. Звуков по прежнему не было, а может ему просто казалось, что их не было, потому что после всего этого он не хотел ни слышать, ни видеть, ни даже помнить. Всего чуть больше месяца назад он потерял женщину, которую любил всей душой, но затем смог увидеть в Питере человека, которым он действительно был, а не шутом с пистолетом. Он смог показать себя настоящего ему, может, пугающего, может, временами чопорного, но живого и искреннего. А теперь… все это рассыпалось прахом. Его душа будто шла ко дну, подобно Атлантиде, убитая жестокостью и войнами. Это продолжалось раз за разом, и каждый раз стойко переносить очередной удар было все сложнее. Питер не был ангелом, ох, даже не близко, с его безумными идеями и идиотским поведением, но он правда нравился Тони. С ним было… легко? Но все закончилось, не успев толком начаться. Гамора вырвалась из крепких рук Дракса и, прижимая руку к ране, что есть силы, бросилась к Тони и упала на колени рядом с ними, всхлипывая, кажется. Наверное, этот взрыв просто ненадолго оглушил Старка, потому что уже через несколько минут он услышал, как Гамора что-то бормочет под нос, рассыпая пыль сквозь пальцы. Чуть прихрамывая и держась за бок, рядом оказалась Виктория. Скруллы и их союзники начали подниматься – один за другим роняя свое оружие, вышедшее из строя, и бросая мечи, которые уже не смогут помочь. Они оказались не в ладах с силой, которую хотели заполучить, и теперь она разрушила все их надежды и лишила возможности получить мировое господство. Их корабли тоже были уничтожены, и у них оставалось лишь два варианта: сдаться или продолжить битву и проиграть. Но ни один из вариантов не стоил тех жертв, которые обе стороны уже понесли и могли бы понести. Гамора поднялась с колен, оглядывая поле боя. – Поднимайся, Тони. Нам нужно уходить, – Виктория опустила руку ему на плечо, но Старк не пошевелился и даже не посмотрел на нее. – Тони, ну же. Остатки армии, с которыми я не могла связаться с орбиты, скоро будут здесь. У них есть прямой приказ стрелять на поражение в сопротивляющихся, и мы можем попасть под огонь. Тони, он выиграл для нас… – На войне нет победителей, – огрызнулся Старк и сбросил ее руку с плеча. – На войне есть только выжившие, Виктория. Или для тебя это пустой звук? Вики отшатнулась и поймала на себе презрительный прищур Гаморы, рядом с которой стоял Дракс, внимательно изучающий каждый миллиметр ее лица. Вокруг нее собирались близкие, в том числе Грут, держащий на руках Ракету, некоторые генералы и несколько солдат. Все, как один, были покалечены войной, но только от Тони исходила аура ненависти и злости. – Что ты имеешь в виду? – тихо спросила она, боясь услышать ответ. – Может ты специально устроила все это? Специально заманила его? – Старк поднялся и приблизился к ней настолько, что между ними можно было ощутить электрические разряды. – Может это ты создала всю эту историю с кубом и устраивала охоту на нас, чтобы избавиться от него? Ты же так хотела чертов трон, а у Питера свои тараканы… были, и ты просто не знала чего от него ждать, поэтому избавилась от него? Вот таким необычным способом, чтобы народ не обвинял тебя в измене и убийстве. Благородная жертва, красивая победа – и ты императрица огромной продвинутой империи, которую никаким другим способом получить бы не смогла. А иначе я не могу объяснить то, как спокойно ты реагируешь. В его голосе было столько желчи, что это причиняло Виктории физическую боль в сердце. Душа болела не меньше – каждое слово было ложью, всего лишь горечью, брошенной из-за такой потери, и она так хотела доказать Тони, что не сделала бы такого с братом, что она все еще его друг, но понимала, как жалко это может выглядеть. – Что за бред ты несешь? – слова непроизвольно слетали с языка, и она ничего не могла с собой поделать. – Он был… он мой брат, и если я не показываю свою скорбь, то это не значит, что ее нет! Между ними влезла Гамора, чуть отталкивая Тони в сторону, потому что знала, каким он может быть в гневе – она видела его еще тогда, в битве с Таносом, когда он потерял женщину, которую любил. Ракета, разумеется, сразу рассказал ей, что видел Квилла и Тони вместе, и хотя где-то под ребрами закололо, она понимала, что отпустила Питера. И теперь чувствовала лишь… разрушение. Какими бы странными ни были их отношения, она знала, что он всегда будет в своей особой мере любить ее, а она – его, даже если быть вместе – не их путь. Оттого эмоции Старка были такими близкими. Чего лукавить, если бы он не начал обвинять Викторию, ей бы в голову не пришли подобные мысли, но теперь, когда все эти слова были произнесены, картинка будто стала четче. История с кубом и раньше преследовала их, в разных уголках галактики, куда бы они ни прилетали, о нем ходили разные слухи. Одновременно с этим Виктория пыталась выяснить свои права на трон Спарткса, хотя Джей’сона к тому моменту еще не свергли. Все оборачивалось против сестры Питера. Вики медленно отступала назад, боясь, что рана с новой силой начнет кровоточить или Гамора набросится на нее. Кажется, по ее щеке медленно катилась предательская слеза. В мыслях уже промелькнула идея просто уйти, наплевать на всех, кто останется на поле, когда в том же месте, где Питер исчез, появилась яркая вспышка, ослепляющая своим светом. В ушах раздался громкий звон настолько высокой частоты, что болела каждая клеточка тела. Мозг будто пускал электрические импульсы по нервам. В том хаосе, который создала эта вспышка, с кричащими людьми, зажимающими уши, сложно было что-либо разобрать. Кто-то повалился на землю, другие бежали прочь. Гамора вцепилась в руку Тони, и ее лицо искажалось в гримасе боли, возрастающей с каждой секундой. Но звук начал медленно сходить на нет, а вот вспышка становилась все ярче и ярче, пока в центре ее не появились какие-то смутные очертания, с каждой секундой все больше походящие на человеческое тело. – Питер! – воскликнула Гамора, и Тони понял, что с силой сжимает ее запястье. В резком свете еще сложно было разглядеть лицо человека, но разве это мог быть кто-то другой? Инопланетянка отпустила руку Старка и вырвала из его хватки свое запястье, что подойти чуть ближе. Она закрывала глаза ладонью, чтобы не ослепнуть, а Тони не мог пошевелиться. Вспышка погасла также внезапно, как появилась, но вместо танцующей в воздухе пыли стоял Квилл. – Питер! – Гамора снова бросилась к нему и хотела обнять, но мгновенно отдернула руки, будто от огня. Кожа Квилла будто светилась изнутри, глаза горели белым огнем, а волосы будто посветлели и встали дыбом. Еще несколько дней назад он, ругаясь себе под нос об индивидуальном стиле, расчесывался под смех и укорительный взгляд Виктории, а уже сегодня умер и возродился из пепла, словно Феникс, а его сестру чуть не обвинили в измене и убийстве. Жизнь была просто поразительно… молниеносна. В его дрожащих ладонях танцевали языки белого пламени, с которыми Питер, кажется, не мог совладать. Он сжимал руки в кулаки несколько раз, моргал почти каждую секунду, но эта сила, захватившая его, не хотела отступать. Сначала все выглядело, как короткое помутнение, но Тони понял, что Питер начинает сходить с ума, когда у него с губ сорвался болезненный рык. Квилл медленно опускался на колени, закрывая лицо руками и обжигая и без того горящую кожу, и беззвучно кричал. – Оно убьет его! – раздался голос Виктории, упавшей на колени рядом с братом. – Питер! Питер, слушай мой голос! Вики попыталась коснуться его плеча, но, как и Гамора, отдернула руку, на секунду поморщившись. Тони присел рядом, мотая головой и оглядывая всех собравшихся вокруг людей, пребывающих в явном смятении. На памяти многих из них он наверняка был всего лишь избалованным принцем, по ошибке которого погибли миллионы людей, а сейчас перед ними сидел на коленях Страж Галактики, вобравший в себя убивающую его энергию. Настоящий Питер Квилл. Тони обхватил его запястье и чуть не завопил от агонии, пронзившей все тело насквозь, но подумал о том, что это наверняка лишь малая доля того, что ощущал Питер. Поэтому он, стиснув зубы, второй рукой обхватил второе его запястье, и опустил руки Квилла от лица. Испуганное, испорченное болезненным выражением лицо страшными воспоминаниями отозвалось в его мыслях – белые глаза напомнили Старку о всех смертях, которые они пережили в борьбе с Таносом, в особенности стеклянные глаза Вижна. – Питер? Сосредоточься, пожалуйста. От тебя сейчас многое зависит, – Тони ненадолго умолк, пытаясь придумать, что сказать. Он не был даже уверен, что Квилл его слушает и слышит, но попробовать стоило. – Моя жизнь сейчас зависит от тебя. Потому что, знаешь, я не отпущу тебя, пока ты не придешь в себя, но прикосновения к тебе очень болезненны, и если я просижу так еще немного, то, вероятно, умру от болевого шока. Я уже говорил, что не собираюсь отпускать тебя? Поэтому прошу тебя, сосредоточься. Я знаю, что ты можешь справиться с этим. Он продолжал говорить – о разных пустяковых вещах, которые, казалось бы, ничего не значили ни для кого вокруг, типа необычного цвета волос девушек на одной из посещенных ими планет или о том, какую яркую звезду показал Тони Питер, когда они выбирали следующую остановку. Или даже о необычных механических игрушках детей с серебристой кожей, которых они встретили на очередной планете во время остановки. Эти мелочи ничего не значили ни для кого, кроме них, потому что именно из них, из взглядов на такую ерунду, из детского восхищения, из раздражения, когда они задерживались, складывались эти странные, но потрясающие чувства друг к другу. Питер однажды сделал для него ровно тоже самое – делился задержавшимися в его мыслях крупицами их путешествия, чтобы отвлечь от боли, когда на Старка бушующей волной нахлынула паническая атака. Он только сейчас это понял – Питер не спал всю ночь, чтобы отвлечь его, а в ответ получил только несколько дней полного безразличия и отречения. Он не заслужил этого, он заслужил большего. Он заслужил помощи. Тони не заметил, как пламя, обжигающее его руки и охватившее Питера, постепенно начало угасать и уже не причиняло такой боли. Глаза Квилла тоже погасли, а дыхание выровнялось, хотя он все еще дрожал. – Пит? – Да, – прохрипел Квилл, глядя на свои руки, все еще обхваченные Старком в запястьях. – Я думаю, что не смогу дать тебе умереть от болевого шока. И Тони, усмехнувшись, обнял его, снова поморщившись от легкого жжения в груди. *** Резервные войска прибыли на поле боя немногим позже. Виктория не успела дать отбой на огонь на поражение, поэтому, когда раздался первый (и последний) взрыв, Питер под воздействием энергии куба опрокинул свой же спартаксианский корабль. Его глаза вновь вспыхнули белым светом, но в этот раз обошлось без тяжелых жертв, и он успокоился гораздо быстрее. Виктория распорядилась, чтобы главнокомандующих вражеских армий взяли под стражу, а рядовых солдат отправили на их планеты. Камария, та девица с Арктура, оказалась в числе военнопленных, и хотя Вики предложили за нее крупную сумму, чтобы уладить этот конфликт, она отказалась. Наверное, хотела оставить одну из бывших своего брата в качестве трофея и напоминания, что у Спартакса куча тузов в рукаве и даже напыщенные богатые воительницы не смогут подчинить себе эту империю. Извинений у Тони она не требовала – он сам просил прощения, когда она навестила его в лазарете. Может, какая-то часть ее была рада, что он сделал это, но другая понимала, почему Старк произнес каждое обидное слово в ее адрес. Все выглядело в точности, как он и говорил – все дороги вели на Спартакс к трону, окружающие бегали за кубом, а в итоге главный претендент на трон практически погиб от этого самого куба. Но Виктория простила Тони. Сразу же. А потом Старк пролежал без сознания несколько дней, потому что во время спасения чужой души совсем забыл про свою огромную рану на груди, которая так кровоточила, что почти убила его. Если бы не своевременная помощь королевских врачей и Питера Паркера, который залепил рану паутиной, чтобы помочь ему добраться до дворца, то одним из ярких, как он рассчитывал, событий после войны, были бы его похороны. Питер в его палате не показался ни разу, по крайней мере, так сказала Виктория, когда он очнулся. Тони не винил его – это наверняка было сложно – оправиться от пережитого, даже еще с такими переменами. Но Квилл даже ни разу не покидал свою комнату, потому что ему не было необходимости отлеживаться в лазарете. Во дворце у него были огромные королевские покои, и он просто никого не пускал. Наверное, это действительно был конец их пути. – Дай ему время, – мягко произнесла Виктория, похлопывая Тони по плечу. Они стояли на балконе, любуясь ночным городом. В небе мирно сияли звезды, а прямо над их головами висели три огромные «Луны». Столица играла разными красками в свете фонарей и огней на приземляющихся и взлетающих космических кораблях. Легкое дуновение ветра, срывавшее листья с немногочисленных деревьев, снова напомнила Тони о Земле, которую он оставил. По ощущениям прошли годы, но на деле – гораздо меньше. – Со временем у нас проблемы, – Старк усмехнулся. – Оно бежит так быстро, что я все упускаю. Питера, видимо тоже. За спиной послышался искусственный кашель, привлекающий внимание. Вики и Тони одновременно обернулись и увидели Квилла, подпирающего спиной стеклянную дверь балкона. Он выглядел иначе, не считая посветлевших волос – на лице появилась щетина, он совсем исхудал. Вместо привычной красной кожаной куртки и коричневых штанов с множеством карманов и поясом с оружием на нем была бирюзовая кожанка, белая футболка и черные джинсы. В руках он сжимал две темные бутылки, и Виктория неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала, только обняла его и ушла. – Ну, про Питера я бы так не говорил, – он улыбнулся уголками губ и протянул Старку одну из бутылок. Тот сделал глоток и поежился – не привык еще к терпкому горькому спартаксианскому алкоголю. – Тогда Питеру не стоило прятаться в своей комнате, – и Квилл пожал плечами. – Тебе вообще можно алкоголь? Или стоит напомнить, что с нашей пьянки на Арктуре все и началось? – Ну, хоть ты не лечи меня, – он закатил глаза, и Тони слегка толкнул его плечом. – Я вообще не болен, почему мне нельзя пить? Старк нахмурился и сделал еще глоток. Он знал, что сила куба – не зараза какая-то, но воспринимать человека, который дрожал от боли и не мог прийти в себя, как здорового, ему было крайне сложно. – Тогда что с тобой? – Лекарь колол мне жаропонижающие, пока я не поджарил его зад и не выгнал к черту из своей комнаты. Тогда мы вместе – он под дверью, а я в ванной, у раковины, обливаясь холодной водой, – пришли к выводу, что это силы целестиала. – Извини? – Я типа бог. Тони тихо ахнул. Он был знаком с Тором, который тоже как бы бог, видел Локи, сражался с Таносом, близкому по силе к богам, но то, что богом стал Питер Квилл, который разговаривал с ИскИном о вкусах и цвете коктейлей, накрывался голубым одеялом и слушал музыку на плеере, родившемся в восьмидесятые, выбивало из колеи. Это вовсе не значило, что Питер не был достоин этих сил, даже наоборот, но было как-то… непривычно. Хотелось спросить, что же Питер будет с этим делать, но Старк представил, как странно прозвучал бы этот вопрос. Что с этим можно сделать? Жить дальше. И наверняка у Питера промелькнула мысль, что жить стоит подальше от людей, чтобы не причинить никому вред. – Но самое худшее – это волосы. Почему они вообще побелели? Кошмар, – они оба рассмеялись. – Мне нравятся блондинки, – Старк не удержался от сарказма. – Давай, издевайся надо мной, – Питер хотел съязвить в ответ, но замолчал. Улыбка пропала с его лица, и Тони понял, что предстоит услышать что-то тяжелое. – Я отправил Стражей и Паркера на Землю. Мы встретимся с ними завтра на базе. Это и правда конец. *** – Мистер Старк, мистер Старк! – заверещал Паркер, набрасываясь на наставника с объятиями, будто не видел его все это время, а не сражался плечом к плечу несколько дней назад. Тот факт, что Паучок был на волоске от смерти, совсем вылетел у Тони из головы, что, наверное, было к лучшему, иначе бы он прямо посреди холла, на глазах у всех собравшихся Мстителей, отчитал его, как маленького ребенка за то, что он так любит рисковать собой. А так лишь появился новый повод для гордости. На базе мало что изменилось. Разве что людей стало… больше. Роуди рассказал, что собрал самых выдающихся личностей, чтобы развивать инициативу Мстителей. Наташа была не против, Сэм и Ванда тоже. Сказали, что даже Тор появился на несколько дней. Нат и Гамора сидели рядом в креслах, Роуди разговаривал по телефону, а Дракс жевал орешки, складывая скорлупу на журнальный столик, когда Квилл и Старк вошли. Несколько пар глаз сразу уставились на Питера, но особенно удивленный взгляд был у Романофф, потому что из Мстителей она видела его последняя. – Тони, ты не обижайся, но ты такой идиот, – выдала русская шпионка, прищурившись. Гамора улыбалась – судя по всему, она рассказала Наташе все с начала и до конца. – Я только прилетел, а уже что-то натворил? – Натворил, пока тебя здесь не было! – ее голос звучал чуть более возмущенно, чем ожидалось. – Исчез, никого не предупредив? Влез в очередную войну? Старк, ты магнит для неприятностей. – Ты даже не представляешь, какой, – протянул Квилл, улыбаясь, и Тони ударил его локтем, на что он лишь рассмеялся и, отобрав у Старка небольшую сумку со скромными пожитками, собранными в космосе, покинул комнату. Зато на смену ему примчался Паркер, практически за шкирку притащивший за собой Ракету и Грута. Грут нашел на земле, а именно в комнате Паркера, игровую приставку и кучу игр к ней, а Ракета не хотел расставаться с изолентой, будто увидел ее впервые в жизни и влюбился. Ну, может, так и было. Тони еще не рассказывал никому о своих планах, даже Квиллу. Они вернулись на Землю – вместе и без очередного скандала, как было в самом начале путешествия, пусть и не согласованно, ведь он не был предупрежден, что это конец. Но Старк не хотел здесь оставаться. С первой минуты на пороге нахлынули воспоминания, и не все из них были приятными. Да, после битвы в Нью-Йорке космос вызывал у него содрогание, но Квилл открыл его с новой стороны – открыл как место, полное прекрасного безумия, и теперь это безумие стало чем-то вроде нового якоря. А Старку нужен был якорь, видимо, судьба у него была такая – не сидеть на месте без проблем. Сэм о чем-то увлеченно рассказывал, и даже Гамора, мало осведомленная в делах земных, заливалась от смеха, медленно потягивая ярко-розовый коктейль, так любезно приготовленный Наташей. Даже Кэрол Денверс заглянула на «огонек», и все девушки, кажется, очень сблизились, что было неудивительно, учитывая их пристрастия к дракам. Но Квилл так и не появился в холле вновь, даже когда импровизированная вечеринка затянулась до полуночи. – Тони, – позвал Сэм, выдергивая Старка из потока мыслей, – Какие планы? Железный человек возвращается в строй? – Вообще хотелось бы поспать. – Да ладно тебе! – Уилсон взял с дивана подушку и по-детски швырнул ее в Тони, но тот успел отбить удар. – Я серьезно, нам стоит ждать тебя, или я могу сдать твою комнату в аренду и купить себе яхту на Карибском море? – Сэм! – возмутилась Наташа, и Ванда улыбнулась. По ее пальцам бегали алые искры, и от одного их вида Старку стало не по себе. Появилось ощущение, что все идет не так, как надо. – Тони, мы поймем, если ты решишь отступить от дел. После всего, через что мы прошли… «После всего, через что мы прошли, я бы ни за что не умер и не позволил тебе развлекаться и спасать галактику в одиночку». – … каждый имеет полное право на отдых. А ты тем более. Все и правда пошло к чертям. Питер чертов Квилл должен был сидеть здесь и травить байки об их безумном путешествии, звеня бокалами с дорогим виски, который Тони откладывал на черный день и который был старше, чем некоторые из присутствующих. Он не должен был прятаться и уж тем более не должен был закачивать все вот так. Это было неправильно и нечестно. По отношению к нему и к Старку. Старк подскочил со своего места, словно ошпаренный и побрел в сторону жилых помещений, потому что точно знал, где сможет найти Питера. По пути он задел наполовину полный бокал, и тот со звоном разлетелся по полу на десятки крошечных осколков. Питер Паркер дернулся, напоминая всем о своем присутствии, и спрятался за Грутом, неотрывно уткнувшимся в новую приставку. Из всех присутствующих лишь Паучок и Гамора поняли, почему Тони начал вести себя так странно, когда увидел, как крупицы магии Ванды вспыхивают и снова гаснут. Пыльные коридоры, закрытые тканью зеркала и окна – все кричало о том, что собрание оставшихся в живых Мстителей было напускным, и никто не ожидал увидеть Тони снова. Они создавали иллюзию единения, но кому, как не Старку, знать, что жизнь перевернулась вверх дном и как раньше уже не будет. Они пытались вернуть старое, но на самом деле им стоило создать что-то новое. Даже новое название команды вдохнуло бы жизнь в эту затею – отмщение уже давно не их вотчина. Их новая цель – защита, их новая цель – вдохновлять людей на подвиги, ведь годы доказали – героем может стать каждый, даже самый заядлый преступник и вор. Вид с балкона на третьем этаже, открывающийся на широкий пролив, был ничуть не хуже того, что Тони наблюдал с балкона королевского дворца Спартакса. Может даже лучше тем, что здесь не было городской суеты. Здесь воздух, иногда с потоками ветра приносящий холодные капли и зеленые листья, казался чище и роднее. Луна, висящая в небе и отражающаяся на спокойной водной глади, была всего одна в окружении миллионов сверкающих звезд, и Старк не мог поверить, что был на некоторых из них, а за одну даже почти отдал свою жизнь. И отдал бы, если бы все-таки потребовалось. Его комната на базе была самым пустующим местом, потому что он предпочитал жить с Пеппер в их доме, но от этого здесь не становилось менее уютно. Напротив, некая запущенность придавала месту особый шарм. Тони не хотел бы оставаться здесь, но это лучше, чем возвращаться туда, где тебя больше никто не ждет. Пустые стены с красивыми картинами были лишь фасадом счастья. Наверное, Питер тоже оценил эту комнату, этот балкон, вдыхая воздух полной грудью. Черт знает, как и почему он выбрал именно комнату Старка, может, внутренний голос подсказал, а может, спросил у кого-нибудь. Но когда Тони открыл дверь на балкон, он был уверен, что Квилл улыбнулся. – Все в порядке? – он встал рядом, прижавшись спиной к перилам. Питер кратко кивнул, и Тони понял, что его все еще что-то тревожит. – Там, на Спартаксе, когда я отрыл куб… Никакой смерти не было. Он не уничтожил меня, – Старк не знал, что ответить. Где-то в подкорке он все еще не мог прийти в себя из-за кратковременной кончины Питера, и с этими словами что-то внутри него перевернулось. – Я будто… растворился. Распался на миллиарды субатомных частиц, я был везде и сразу, впитывая энергию. И чтобы снова собраться в законченный пазл, потребовалось много сил. Тони хоть никогда и не проходил через подобное, но он хорошо понимал, что имел в виду Питер под «собраться в законченный пазл» - дело было не в физическом, а ментальном. Собирать себя по частям ему приходилось не раз, и не два, ведь каждая новая атака, каждая новая потеря отрывала часть души, и вернуть ее на место было очень непросто, а иногда и вовсе не удавалось. – Я всегда чувствовал, что отличаюсь от людей. Они казались мне очень медленными, а ведь я даже близко не тот шустрик, про которого рассказывала Ванда, я не Кэрол, которая летает супербыстро. Люди мыслят слишком рационально, а ты прекрасно знаешь, что я… – Где ты успел встретить людей, если прятался здесь с того момента, как мы прилетели? – Тони усмехнулся. – Я в магазин вышел. – Ближайший магазин в десятках километров и… – Не перебивай! Я всегда чувствовал, что со мной что-то не так, но с этим, – руки Питера вспыхнули белым пламенем, и глаза загорелись, как и в тот день на поле боя, и он вздрогнул, зажмурившись на несколько секунд. Кажется, он потерял самообладание, и не мог остановить жжение и погасить свет. Питер Квилл, который прошел через столько дерьма, дрожал от ужаса. – С этим я жить не смогу. – Что ты имеешь в виду? – Я собирался улететь. Сразу после того, как ушел от вас. Улететь, и больше не возвращаться. Вики обещала помочь найти лекарство, потому я сойду с ума от этой силы. Я уже схожу с ума. Тони обхватил его запястья, как в тот раз, и мягко сжал их, наблюдая, как свет сначала тускнеет, а затем и вовсе гаснет, как и огонь в глазах. Он не ожидал, что Питер захочет оставить его здесь, бросить без предупреждения, но мог его понять. Он даже своим Стражам ничего не сказал, только сестра была в курсе, что он хочет податься в отшельники. Благородно, но так глупо. – Мы разберемся с этим. Я обещаю тебе, что, если потребуется, мы перевернем вселенную вверх дном, но найдем то, что избавит тебя от этого. Мы же два идиота, межгалактические преступники, мы умеем такое. – Ты пойдешь со мной? – в глазах Питера читалось искреннее удивление. – До самого конца. *** В конце концов, это было правильно. Когда Тони покидал Землю с Питером Квиллом в первый раз, он сбегал от боли утраты, от собственного сердца, которое было закопано в земле со всеми, кем он дорожил. И это было правильно, что второй раз, покидая Землю с Питером Квиллом, он делал это потому, что его сердце несло его к звездам. Через тернии, но к звездам.