Понимаю/Не понимаю

Кейси понимает: где-то там, среди звезд, на планете, которая дальше, чем можно вообразить, Беатрис день за днем исполняет свои обязанности на слизневой ферме. Добывает драгоценный плорт, ухаживает за слизью и, скорее всего, бесконечно устает. Настолько, что заходит в дом, наскоро раздевается и падает в кровать. Поэтому все ответы на письма приходят с таким опозданием. Да и есть ли у Беатрис время на то, чтобы читать письма с Земли? Беатрис понимает: она вряд ли когда-нибудь вернется на Землю. Вряд ли когда-нибудь снова увидится с Кейси. Кейси наверняка тоже это чувствует, оттого пишет все реже и реже. Чем больше времени проводишь на ферме в Далеко-Далеко, тем больше к ней привязываешься. И другие фермеры, с которыми Беатрис связывается только по электронной почте и в объявлениях об обмене, становятся роднее всех, кого Беатрис знала раньше. А разум, переполненный впечатлениями, начинает чудить. Иногда кажется, что можно отличить одну каплю слизи от другой, особенно, когда эти капли радостно подпрыгивают у крыльца дома. Поразительно: какие высокие барьеры ни выстраивай, эти полчища глупых созданий все равно выбираются из вольеров и прыгают навстречу своей хозяйке. Они не голодны, нет: похоже, слизь успевает соскучиться за ночь. Приходится со смехом расталкивать капли слизи, успевая то почесать полосато-мозаичного ларго за ухом, то облить водой расшалившегося квантового слизня. Сейчас как телепортируется на крышу дома, потом доставай весь день! Слизь понимает: кубника – хорошо, курррр-куррррица – хорошо, варр – плохо. Беа – очень хорошо. Лучше, чем кубника, кКкуррриТца и серЕуБбристый пастерррррнак. Беа кормит. Беа гладит. Беа говорррит. Беа береЖьЁет. Беа не должна уходить. ОК? *** Кейси не понимает: почему все-таки нельзя ответить на письма без грубости. Разумеется, Беатрис выматывается чуть не до смерти, она всегда такая, когда увлечена. Но на первые письма приходили такие подробные ответы! Беатрис была рада поделиться рассказами о своей жизни, фотографиями, ей было приятно отправить Кейси хотя бы пару добрых слов. Теперь все ее письма состоят всего из двух слов: «Фу, отстань», и от этого становится горько. Беатрис не понимает: почему Кейси больше не пишет. С одной стороны, Кейси поступает разумно: зачем пытаться оживить то, что и без того медленно умирает? И все же без писем Кейси время на Далеко-Далеко сливается в один бесконечный цикл, который состоит не из дня и ночи, а из простых и понятных операций: покормить слизь, собрать плорт, продать плорт, улучшить ферму, покормить слизь… И Беатрис даже не всегда замечает, что уже не спала несколько суток: воздух на Далеко-Далеко такой свежий, что снимает усталость почти мгновенно, и только следы слизи на руках и на всех предметах в доме напоминают, что Беатрис совсем заработалась, некогда даже убраться. Слизь-то в дом не заходит. Значит, Беатрис сама принесла на руках и обуви или в вак-паке. Слизь не понимает человеческую рречь. Поощти. Но тоЩно знает значение возгласа: «Фу, отстань!»: так Беа говорит, когда слизь слишком прррыгает вокруг. Пробирается в дом, пока Беа лежит, закрыв глаза. Находит поЩту. И всЕУм, кто пишет Беа, отвечает: «Фу, отстань!». Потому что Беа – хорошо, лучше курры-курры, кубники и оки-оки. Беа кормит. Беа гладит. Беа говорррит. Беа береЖьЁет. Беа не должна уходить. ОК?