***
Как то на днях в Королевстве Магикс проходил магический конгресс. Это особое мероприятие не имело четких сроков своего проведения. Иначе говоря оно могло проводиться как несколько раз в году, так и не организовываться в течении нескольких лет. Если говорить упрощенно и кратко, то это был некий съезд, если так его можно назвать, самых выдающихся магов Королевства Магикс. Именно что Королевства Магикс, поскольку для всех магов всего Волшебного Измерения проводились отдельные собрания, проходившие еще реже. Конгресс созывался по инициативе Совета Старейшин. Поводом, как правило, выступали весомые по своей важности события или явления, которые могли так или иначе угрожать стабильности существующему магическому порядку в королевстве. И на этих конгрессах соответственно выслушивались мнения и идеи множества различных выдающихся волшебников королевства: монахов, друидов, чародеев, чародеек, фей и ведьм, хотя последние, как и остальные "темные" маги находились в меньшинстве и позвать их могли только по особому приглашению. Конгресс не обладал весомой политической силой в принятии решений, последнее слово все равно оставалось за старейшинами, то есть правителями королевства без монарха. Тем не менее старейшины вынуждены были считаться с остальными верховными магами, поэтому и существовала такая особая практика "магического парламентаризма", если это так можно охарактеризовать. А повод для созыва был. В Волшебном Измерении бушуют протесты, забастовки, стачки, митинги. Все чаще происходят силовые столкновение. Казалось бы, еще вчера это все было в рамках Эраклиона, и может быть Ирктанда. Но теперь волновались народы и других миров. Информация распространялась с неимоверной скоростью. Оппозиция создала разветвленную и отлично организованную сеть планетарных центров и штабов, чтобы руководить действиями. И старейшины все эти годы, впрочем как и многие другие правители, ослепленные своим высокомерием и чрезмерной уверенностью в повиновении широких масс, ничего не предпринимали. Они знали что есть оппозиция подогревающая антимагические настроения, но считала их не более чем мелкими хулиганами. Таковым в свое время был Голдстейн и его "Социальный путь". Ну пошумели немного, поорали, да разбежались. В условиях Магикса реальную угрозу могут представлять преимущественно темные силы. А просто немагический народ... что он может? Это исключение работает для какого-нибудь Сикрета или Иллирии, хотя что с них взять, это ведь "особые", точнее "неправильные" миры с точки зрения маго-аристократических элит большинства миров Волшебного Измерения. Но был допущен колоссальный просчет. У Магикса появился совершенно новый противник, к которому примыкают старые противники. Конечно же протестные настроения перетекали и в Магикс. Учащались конфликты магов и немагов, местных и мигрантов, рабочих и предпринимателей, батраков и латифундистов, фей и ведьм... Особенно опасен был характер конфликтов по поводу "магии" между волшебными не волшебными слоями населения, ведь Магикс считался магической и культурной столицей Волшебного Измерения. Здесь находятся лучшие магические и светские учебные заведения, здесь формируются команды героев, защищающих Измерение, здесь находятся важнейшие магические места для поддержания баланса в большинстве миров. Рабочие требовали улучшения рабочих условий, снижения рабочего дня и повышения платы, батраки - увеличения платы и выделение больших наделов, фермеры - снижение платы за землю и даже передел земли за счет земель монастырей, орденов и помещиков (в Магиксе они тоже были), ведьмы - свободы действий и агитации, создание собственных организаций по защите их прав, отмены дискриминационных законов, уважения к себе на законодательном уровне. Большую часть протестующих составляли немагические слои населения. К ним примыкали слабые в магическом отношении люди (которые могли делать только самые простейшие заклинания и в следствие этого не считались полноценными волшебниками). Этот "немагический" народ требовал политических прав: право выбирать и быть избранными в органы регионального и городского самоуправления, свободного передвижения по всем территориям, бесплатного и доступного образования, учреждение специальных должностей или организаций по защите прав и свобод немагического слоя населения, составлявшего большую часть населения всей планеты. И вот теперь правители Магикса пытались сообразить, как им поступить. Нужно сказать что верховный старейшина Календор изначально не хотел созывать конгресс, считая, что его правительство с ситуацией справится (советуясь с директорами трех школ). Но ситуация осложнялась. Многие другие выдающиеся маги королевства не понимали что происходит, они требовали определенных действий от Старейшин. Это давление усиливалось, поэтому по инициативе некоторых старейшин во главе которых стоял самый молодой, белградский маг воды Терлок, пришлось созывать конгресс. Они все собрались в церемониальном зале. Это было центральное и самое крупное помещение Крепости Света. Оно было прямоугольным, белоснежно мраморные колоны окружали его, достигая огромного расписанного мифическими сюжетами потолка. Тут были многие эпизоды: сотворение мира Великим Драконом, рождение Магикса, Война Престолонаследия, Третья Темная Война, подвиги выдающихся героев. Колоны были украшены позолоченными пилястрами, а верхняя часть некоторых - статуями горгульями в виде драконов, птиц и других привлекательных мифических существ. Также возле некоторых колонн снизу располагались мраморные статуи выдающихся героев Магикса, спасавших Измерение от сил зла. Даже встречались статуи Первой Команды Света. По центру по полу вдаль до массивной лестницы, ведшей на верхние этажи, расположился богато расписанный и украшенный ковер. Работы лучших ткачей и мастеров с Солярии, Весперии, Эсперо. Возле этого ковра расположились участники конгресса: рядовые и сами старейшины. Рядовые были по левой и правой стороне, а старейшины с посохами "державия" в руках стояли по обе стороны от них. Собрание продолжалось уже в течение двух часов. Многие выходили, чтобы озвучить свое мнение и идеи. Одни считали, что нужно принять решительные меры, чтобы раз и навсегда задавить "темную гадину". По мнению этих "реакционеров" промедление смерти подобно, ибо оно способно привести к новой темной войне, еще более разрушительной чем предыдущая. И эти решительно настроенные маги и часть фей, составлявших меньшинство участников собрания, упрекали правительство старейшин в медлительности, доставалось также и директорам Трех Школ. Гриффин - за то что допустила радикализацию своих учениц; Саладина - за слабую подготовку специалистов; Фарагонду - за слабость фей. Однако пыл реакционеров был остужен тем, что им напомнили, чем заканчиваются решительные меры. Их обвинили в призывах реставрировать Гранд-инквизицию, это темное пятно современной истории поствоенного Магикса. Мало кто хотел возвращаться к этой ужасной странице, которая могла в дальнейшем пожрать и их самих. Удивительно, что нашлись те маги, которые высказались за то, чтобы пойти на определенные уступки оппозиции, вроде постепенных демократических реформ в пользу ведьм и широких слоев населения. Они указывали на то, что нынешний кризис имеет совершенно иную природу поэтому нужно действовать по другому, ибо в такой обстановке старые методы не сработают. По сути их мнение совпадало со взглядами самого молодого старейшины - Терлока, одним из инициаторов созыва данного конгресса. Этому бейлградскому магу воды было около сорока лет. Высокий рост, слегка смуглая кожа, как у Флоры, длинные и распущенные темные волосы, синие глаза. Чаще всего одевается в синий деловой костюм, изредка в пурпурный (странное предпочтение). Может показаться, что он имел андросские корни, так как чаще всего там рождаются маги водной стихии. Нет. Терлок был родом из речного городка, входящего в юрисдикцию Бейграда. Его родители были владельцами нескольких средних предприятий, работавших на гидроэнергии. Как же этому молодому человеку удалось в столь юном возрасте добиться высшего магического и правительственного поста в Магиксе? Во-первых, он и правда был талантливым магом, хотя в чрезвычайные моменты не показывал себя. Во-вторых, он умел работать с людьми, заполучить их доверие к себе и тем самым продвигаться по карьере. В-третьих, поддержка его кузена - губернатора Бейлграда Вудса Роджерса. Совет Старейшин был вынужден включить в свой состав родственника правителя автономного города, поскольку была некоторая... задолженность правительства Магикса перед администрацией Бейлграда. Влияние и другие финансовые трудности. Однако до событий Предреволюции Терлок не показывал себя слишком активно в сфере политики или административных вопросов. Он часто соглашался по многим вопросам с тем же Календором. Так как Терлок обладал знаниями в области торговли, то совет ему поручал решать вопросы по внутренним и внешним торговым договорам. И надо признать, что Терлок показывал себя в этом плане неплохо. Конечно результаты его деятельности были вполне обычными, но он умел их подавать так, будто каждый разработанный им проект был прорывом или достижением. Когда Предреволюция только только началась, Терлок стал выступать за пошаговую борьбу с оппозицией, считая, что крупных сил использовать не стоит. Но Предреволюция расширилась и Терлок заговорил совсем по другому. - Ситуация в Измерении складывается нестандартно, крайне непривычно, это стоит признать, - говорил во время своего выступления перед участниками конгресса молодой старейшина, - Это замечают уже многие из нас и не только. Это уже нельзя назвать классическим конфликтом темных и светлых сил, которые происходили раннее. Темные и светлые силы скорее примыкают к процессу, нежели стоят во главе него. Тем не менее магические противоречия совмещаются с социальными, что и усиливает рост недовольства широких слоев населения. Я убежден, что нужно реагировать по-новому, чтобы сохранить благополучие в Магиксе. Новые методы во имя стабильности. Что для этого нужно сделать? Необходимо отсеять радикальные элементы оппозиции от умеренных, расколоть их шаткий союз. Для этого нужно начать диалог с умеренной оппозицией, пойти ей на такие уступки, которые поспособствуют трансформации нашей магической системы таким образом, чтобы не были нарушены ее основы. И даже среди радикальных элементов нужно искать таких людей, которые готовы пойти на переговоры и компромиссы. Господа, я убежден, что существующие старые порядки буквально во всем уже работают неэффективно. Их необходимо реформировать. Если мы оставим все как есть, даже при условии подавления мятежников, спустя время это все к нам вернется вновь. Но и радикально все ломать мы не должны. Умеренность и постепенность - вот что мы должны взять на вооружение, чтобы сохранить стабильность и чтобы эта стабильность вновь приносила пользу всем слоям общества. Нужно понимать, что немагических слоев в разы больше чем магических. Так по всей Галактике. И мы должны выслушать их мнения, их требования. Но только тех, кто готов пойти на оптимальное сотрудничество. Нужно учесть такой фактор, что вся магия в Измерении поддерживается в том числе за счет лояльной веры и поддержки простых людей. Сейчас эта вера сильно пострадала, поскольку люди не видят заботы со стороны элит, чтобы элиты выполняли свои социальные обязательства по отношению к простому народу. И из-за этого усиливаются протесты. А протестные настроения немагов приводят к колебаниям магической энергии. Признаем господа, что колебания эти есть и мы их ощущаем. Например, пыльца фей энчантикса не помогает успокоить людей. Усиливается мощь темных, поскольку сейчас народ даже более благосклонен к темным, нежели чем к светлым. Это опасно, ибо радикалы из темных слоев могут воспользоваться этими настроениями, этими народными движениями, чтобы добиться своих корыстных целей. Но это не значит, что надо бороться со всеми темными. Повторюсь, что лишь только малая часть темных идет по пути зла. С остальными темными нужен диалог. Я считаю, что в ближайшие годы нам придется заняться вопросами реформирования системы управления. Мы должны будем принять в правящие структуры больше темных, больше немагов. Мы должны встать на путь реформ солидаризации, на путь реформ примирения и соглашения, чтобы вновь восстановить баланс. Война с Прародительницами была порождена теми же самыми проблемами. Но сейчас ситуация складывается более опасной, ибо активно подключаются немаги, они становятся особой силой, даже более значимой, чем темные оппозиционные силы. И если мы, как мудрые и умнейшие люди Измерения, не пойдем на переговоры и компромиссы, то колоссальный конфликт станет неизбежностью. А ведь тогда поднимутся сепаратистские миры, вроде Иллирии или Весперии, или республиканцы Сикрета и Мчинзалта, уже обильно интересующиеся нашим ослаблением и играющие на этом. А нам ведь не нужно перерастание социальных конфликтов в планетарные? Нет не нужно. Но к сожалению такая угроза есть. Так или иначе но нам придется поставить вопрос о будущем положении темных и немагов. Прежде всего об их будущей политической роли, о трудовом и социальном положении в том числе. Нам стоит признать, что в последние годы правители Измерения чрезмерно и необоснованно закручивали гайки по отношению к темным и по отношению к простому населению. Это привело к страшным последствиям. И надо иметь смелость, чтобы признаться в своих ошибках, а затем исправить эти ошибки. Ибо настоящая сила - умение идти на диалог, умение идти на мир и компромиссы. А мы ведь с вами сильнейшие люди Измерения и мы несем ответственность перед широкими слоями населения, ибо это сила нам была дарована Драконом, чтобы мы опекали людей. И если люди недовольны нашей опекой, значит что-то идет не в порядке. Спасибо. Терлок свою речь формулировал максимально корректным образом, чтобы не выглядеть радикалом и не спровоцировать лишние возмущения как со стороны умеренных, так и от реакционеров. Однако само такое необычное для личности Терлока выступление было встречено достаточно оживленно. Реакционеры прямо обвиняли Терлока в призывах к соглашательству и капитулянтстве. Кто-то даже высказал мысль, что его кузен губернатор Роджерс стоит за этими социальными махинациями. Конечно же доказательств не было. Сторонники реформ требовали от молодого советника более четкой позиции, более четкой программы изменений, к которым он сегодня призывал. Умеренные, например Фарагонда и Саладин, также присутствовавшие на конгрессе, считали, что никаких переговоров в условиях всегалактического обострения не должно быть. Саладин прямо заявил, что пока провокаторы имеют силу, нельзя с ними идти на переговоры и соглашения. Сначала надо как-то избавиться от лидеров-радикалов, таких как Вейланд и его дружки, а уже затем проводить максимально аккуратные реформы, когда не будет никакого давления. Особенно в этом плане оживленно выступал Саладин. Хоть он уже был стар, но показывал определенную энергию. Он привел пример недавних попыток переговоров с Вейландом, когда он пытался убедить Андреаса Вейланда, его бывшего студента, прекратить провокации. Но тогда он убедился в том, что все оппозиционеры безумны и опасны, с ними нельзя идти на соглашения и переговоры, ибо сейчас за ними сила, ибо сейчас они задавят и заставят продавить безумные реформы и законы, которые непременно нарушат стабильность в Магиксе. Саладин в своей речи призвал всех лучших магов Магикса сплотиться, чтобы совместно вести борьбу с мятежниками-революционерами и радикальными темными, несущих хаос всей магической цивилизации. Лучшие маги должны возглавить процесс борьбы с протестами, помочь молодым магам остаться на верном пути ради спокойствия в Магиксе. Однако призыв Саладина, хоть и был встречен аплодисментами, но не вызвал всеобщего ажиотажа или одобрения. Просто аплодисменты из уважения. Очевидно, что раскол по вопросам того, как реагировать на Предреволюцию, существовал среди магических элит, и он только усиливался. Выступали и многие другие участники конгресса. Одной из последних оказалась директор Облачной Башни Гриффин. Двое ярых реакционеров, имена которых я уже не помню, возмутились выступлением ведьмы. Они считали, что именно чрезмерная лояльность директрисы к своим ученицам привела к тому, что большое количество студенток Облачной Башни принимали в протестах самое активное участие, присоединяясь к другим ведьмам. Слышались упреки, обвиняющие Гриффин в косвенной поддержке протестов, а также ей напоминали грехи прошлого. Эти два реакционера возмущались тем, что Гриффин вообще дали право голоса и выступления, учитывая ее темное прошлое, несмотря на то, что она вроде бы как искупила свою вину. Однако верховный старейшина Календор приказал этим двоим провокаторам прекратить истерику, иначе их лишат права голоса и выведут из зала. Но старик сделал это под давлением большинства участников конгресса, которые заступились за Гриффин и требовали у реакционеров поумерить свой горячий пыл. Гриффин все же смогла выступить. Ее речь по ряду пунктов совпадала с тезисами Терлока о необходимости постепенных перемен. По мнению Гриффин именно несправедливое положение разных слоев магического общества в иерархии являлось основной причиной, которая подогревала протестную активность на планете Магикс. Имела она ввиду конечно же дискриминацию ведьм и темных магов, а также чрезмерные привилегии фей. Гриффин упомянула и о немагах, чье положение в политических правах во многом совпадала с темными, из-за чего соответственно два угнетенных слоя в данный момент выступали практически сообща. Это также и привело к коалиции темных магов и революционеров, что можно наблюдать на примере Вейланда и его команды. Однако Гриффин куда меньшее внимание уделила немагам, поскольку в большей степени ее заботили проблемы положения ведьм как на планете, так и в других мирах Волшебного Измерения. Немагов простолюдинов Гриффин также опасалась, а точнее опасалась их беспощадного бунта, который способен привести к нестабильности магической энергии по всему Измерению. Она в своем выступлении напомнила, чем это может закончиться, напоминая об истории одной удаленной планеты - Земли, где простолюдины-немаги истребили большую часть магов, а выжившие были вынуждены уйти в подполье или географическую изоляцию. И по мнению Гриффин такой сценарий в Измерении очень даже возможен, если волнения немагов станут чрезмерно колоссальны, если немаги научатся сопротивляться магии с помощью новейших технологий и тактики. Она приводила примеры таких миров как Иллирия и Сикрет. Первый мир имел одно из самых маленьких соотношений магического населения к немагическому во всем Волшебном Измерении. При этом иллирийские маги, феи и ведьмы не отличались весомыми магическими показателями, по меркам Измерения их магический потенциал был развит в большинстве критериев слабо. При этом отмечалось, что магия иллирийцев имеет несколько иное происхождение, чем магия большинства жителей миров Магикса. Гриффин упоминала и о так называемом "иммунитете" иллирийцев ко многим видам магического воздействиях, хотя эта защита давала и обратный эффект, значительно понижая шансы проявления магии у большинства молодых иллирийцев. Другой пример - Республика Сикрет, где больше ста лет назад произошла революция, свергнувшая монархию достаточно жестоким образом, где бушевала гражданская война, в результате которой большая часть сторонников магическо-монархического режима была физически уничтожена. Затем были преследования и террор оставшихся, тех кто продолжал оказывать ничтожное сопротивление. Остальные смирились. Но стоит заметить, что магия на Сикрете осталась, там появлялись и феи и ведьмы и маги мужского пола. Но они были так задавлены государственной машиной: военщиной, полицейщиной, бюрократией и масштабной пропагандой, что о развитии магического потенциала, о развитии магической индивидуальности не могло идти и речи. В результате Сикрет получил большое количество во многом однотипных и слабых магов, полностью подчиненных государству, ни на что не претендующих, не обладающих никакой инициативой и свободой. Сикретийские маги выработали концепцию "коллективной магии", которую не признавали и осуждали в большинстве миров Магикса, считая, что сама эта концепция противоречит природе магии и магов, напрямую противоречит постулатам Великого Дракона, якобы призывавшего в древности хранить, развивать и оберегать магию, слушаться своих магических покровителей: фей, ведьм, дриад, паладинов и тому подобное. Гриффин в этом вопросе могли довериться многие присутствующие на конгрессе, потому что в молодости Гриффин работала на Сикрете магическим специалистом и видела весь тот распорядок вещей, который элитам Магикса считался по-настоящему адским. И ведь самое страшное, что сами волшебники Сикрета не понимали своего угнетенного положения, и даже напротив спокойно к этому относились и даже приветствовали такой порядок. Сценарий Сикрета был более вероятен в Магиксе по мнению большинства присутствующих магов. То что произошло на Земле во многом связано с изначально слабым магическим полем планеты, ее особой удаленностью от Магикса. А вот на Сикрете все задавили искусственно и насильно, извратив и переделав до неузнаваемости магическую концепцию. А уродство над магией хуже чем ее запрет. И многие из магических элит, особенно консервативных, не хотели сценарий Сикрета у себя в родных мирах или в центре Измерения. И самое ужасное заключается в том, что среди протестующих немагов слышаться как раз таки лозунги ограничения или даже подчинения магии и магов - немагам. Прежде всего от социалистов, коммунистов и "Союза Единства". И ведь как такое могло произойти в Измерении, где буквально все пропитано магией, а взаимовыгодная связь между магами и немагами казалось бы столетиями работала идеально. Ни у одной из сторон не возникали претензии по отношению друг к другу. Или так только казалось? Но в выступлении Гриффин был один момент, который который вызвал особое волнение совмещенное с недоумением. Гриффин по ходу своего выступления внезапно начала цитировать... монаха Моровейна, писавшего о конце старых времен. По мнению директрисы Облачной Башни приближался "Катехизис". Согласно учению и проповедям этого спятившего с ума старца, который в данный момент живет где-то в изгнании, лишенный всех должностей, наград и почета, людьми овладеет хаос и люди начнут выступать против самой природы. Все это будет сопровождаться безумством и жестокостью, гибелью миллионов, восстаниями, бунтами и войнами. Сама суть конфликта - восстание против мироздания, то есть магического мироздания. Люди начнут массово отрекаться от Дракона и переходить в ереси. В конце концов обильная энергия жестокости пробудит Темного Феникса, который своими крыльями закроет Магикс от света. Затем пробудиться Дракон, но будет он ничтожно слаб, и Феникс легко разорвет его на части. А затем наступит новый мир, по образу и подобию Феникса. В проповедях Моровейна отводилась особая роль некоему Лже-Пророку, которого безумные массы по ошибке нарекут спасителем, посланным Драконом, который должен принести свободу людям от ограничений старого порядка. На деле же это будет человек совершенно иных взглядах, противник Дракона, который только поспособствует хаосу. И даже когда люди узнают обман, они, как ни странно от своего безумия, примут этот обман, признают его, простят Лже-Пророка и все равно пойдут за ним. А потом наступит Эра Феникса, как уже говорилось. Этот сценарий по мнению старца изменить нельзя. Он все равно рано или поздно наступит. Однако монах считал, что этот сценарий можно оттянуть, отодвинуть на долгие столетия или даже тысячелетия. И в принципе так можно делать постоянно, пока будет хватать сил. Для этого нужно восстановить нравственность всех слоев общества, обеспечить всех работой, благом и справедливостью (в зависимости от социального положения, ибо об этом говорит лозунг "каждому - свое в его пределах"). По мнению Моровейна в те времена, когда он писал свои проповеди, Магикс имел все ресурсы и возможности, чтобы отодвинуть приближение "Катехизиса". Мало того, Моровейн в самых последних трудах писал, что даже во время "Катехиза" можно спасти Измерение. Пока Лже-Пророк не обретет силу, пока люди не раскроют и не согласятся с обманом Лже-Пророка, именно в этот промежуток можно всех спасти. Во время Третьей Темной Войны сторонники Моровейна считали, что наступил именно Катехизис. Лже-Пророком нарекали то Прародительниц, то Валтора, некоторые и Лорда Даркара после его раскрытия. Но сценарий Третьей Темной Войны не соответствовал сценарию Катехизиса. Не было волнений масс, не было всеобщего безумства и хаоса. Хотя сам Моровейн в частной беседе одному журналисту сказал, что недавно пережитый конфликт это "первый звоночек" из-за его особой масштабности. Разочаровавшись в учении из-за такого странного положения дел, сторонников Моровейна резко поубавилось. Когда Гриффин цитировала строки из проповедей старца, многие члены конгресса отнеслись к этому скептически. Часть даже рассмеялась. Официально Моровейн считался просто сумасшедшим, который тронулся умом из-за увлечения запретными книгами. Он представлял определенную опасность, но помня его заслуги перед Магиксом, решили просто отправить старца в почетную ссылку, лишив большинства достоинств, наград и званий. Впрочем, монах не сопротивлялся. Гриффин предполагала, что именно такая реакция и будет. И тем не менее несмотря на предостережения Фарагонды, директор Облачной Башни все равно решила выступить. Однако многие моменты она умолчала, например о Лже-Пророке или возвращении Темного Феникса. Ведьма прекрасно понимала, что скорее всего будет негативная реакция, и тем не менее напомнить об этом надо было. Ведь все эти сны, которые ей постоянно сняться и происходящее в Магиксе - не может быть простым совпадением. Возможно, что устрашающий эффект из проповедей Моровейна окажет более сильный эффект на участников конгресса и старейшин, чтобы они хотя бы стали рассматривать вопрос о постепенных реформах. Ведь если топтаться на месте, то враг будет опережать их все чаще и чаще. А враг и так сейчас действует в целом быстро. Впрочем, старейшины одни за другим, в том числе и Терлок, раскритиковали Гриффин за цитирование провокационных проповедей. Календор намекнул директрисе на то, что не стоит дальше возвращаться к чтению сочинений старца-отшельника и впредь вообще нужно воздержаться о каких либо упоминаний о "Катехизисе". Гриффин не стала вступать в перепалку, зная что перевес не на ее стороне. Даже Фарагонда, ее подруга и соратница, не была солидарна с ней по вопросу Моровейна и ее странных снов. Директриса Алфеи считала, что это могли быть намеренные заклинания для того, чтобы выбить Гриффин из колеи. Из-за всех этих кошмаров, повторяющихся раз в 2-3 дня у Гриффин и так нарушился сон, из-за чего ей труднее стало работать в школе и тем более следить за ведьмами. Может кто-то это и правда делал намеренно, чтобы ослабить надзор со стороны Гриффин? Но опять же нужны доказательства. Конгресс закончился где-то в пять часов дня. Проходил он в течение четырех часов с перерывом на полчаса. Однако результативность конгресса была в целом низкая. Результаты этого мероприятия чем-то напоминали недавнюю встречу правителей Магикса на Домино. И там и там не выработано конкретных решений на происходящее в Магиксе. Потому что элиты Магикса буквально впервые сталкивались с массовыми народными движениями спустя столько столетий. Элиты просто не имели механизмов, инструментов опыта как реагировать на такие явления. Одновременно эти встречи показали, что никакой мифической солидарности правящих элит Измерения нет. Уже выделялись фракции и группы, выдвигающие собственные идеи и требования, нередко совершенно противоположные по отношению к другим группам интересов. Однако была подхвачена идея Саладина о том, что нужно создавать специальные магические команды для борьбы с мятежниками и сепаратистами, которые будут курироваться старшими магами. Поскольку враг стал использовать иные методы, значит нужно придумывать новые методы по защите стабильности в Волшебном Измерении. Спустя недолгое время эта идея с позволения Саладина попадет в инструкции для элит для ознакомления. Многие по разному отнесутся к ней, однако данная концепция особых команд будет подхвачена и развита той же Текной (Винкс тоже передавались такие инструкции). Когда мероприятие завершилось Гриффин, Саладин и Фарагонда стояли во главного входа и обсуждали дальнейшие свои действия. Крамола проникала и в умы учащихся. Молодежь, в силу своего возраста особо бурная и при этом любознательная, резко реагировала на происходящие волнения (либо за революционеров, либо резко против них). Эти перекосы в одну и в другую сторону не нравились директорам, да и вообще сам факт того, что ученики лезут в политику и обсуждаю ее буквально везде, очень сильно волновал директоров. С этим потоком информации директора ничего не могли сделать. Троица из команды света посчитала, что нужно в этом вопросе действовать совместно. Однако как это делать, если между ними ослабо доверие, что сильно ощущала Гриффин по отношению к себе, - в этом большой вопрос. Договорились обсудить накопившиеся проблемы в другое время. Когда Гриффин направлялась своему планеру, чтобы ее доставили в Облачную Башню, ее внезапно догнал старейшина Терлок. Маг воды поблагодарил директрису за то, что она косвенно поддержала его идеи. Терлок выразил мысль о том, что желательно им действовать совместно, поскольку старейшины уже говорят о том, что будут созываться и другие конгрессы в этом году. Гриффин отнеслась к предложению Терлока скептически, но обещала с ним обсудить ряд вопросов, когда она будет свободна от школьных обязанностей. Когда Гриффин уже уезжала, она видела через окно, как Терлок провожал взглядом уезжающую машину.Грезы магов
4 июня 2021 г. в 19:03
Примечания:
Вот и новое продолжение. Один из читателей в отзывах заметил что мало была отражена позиция непосредственно магических элит. Вот решил ее описать на примере трех директоров и совета старейшин
Думаю важно сказать о позиции трех директоров главных магических школ Волшебного Измерения. Я считаю, что этот момент до сих пор был раскрыт слабовато, поэтому на нем стоит остановиться чуть подробнее. Мысли Саладина, Гриффин и Фарагонды о происходящем очень важно, поскольку три главных директора занимали особое место среди магических и аристократических элит Магикса.
Начнем пожалуй с Саладина, поскольку из всех директоров он имел наиболее близкое отношение к происходящему со стороны властей. Напомню, что директор Красного Фонтана одновременно являлся и главой корпуса специалистов. Сложилась традиция совмещения этих двух постов за одним человеком. Саладин непосредственно отдавал приказы о передвижении отрядов специалистов на Эраклионе и других планетах.
Как показала практика, специалисты не были реально готовы к тому, чтобы бороться с народными движениями, поскольку их банально этому не обучали. Да, поначалу специалисты одерживали некоторые победы, но на начальных этапах скорее играл фактор внезапности. Вскоре революционеры на Эраклионе научились сражаться со специалистами.
Сама эта ситуация борьбы с народом вредила престижу специалистов. Они чувствовали себя достаточно неуютно. Их обучали бороться с темными силами, с бандитами и пиратами, с хаоситами Обливиона, но не с простым народом, который выпрашивает как может более справедливого отношения к себе. На них давила и пресса, ставшая за месяцы Предреволюции более вольной, более агрессивной по отношению к властям. Благодаря оппозиционной прессе формировался образ специалистов-карателей. Эти настроения подхватывали нейтральные СМИ. И конечно потом со всем этим знакомились массы по всему Волшебному Измерению. И вот теперь специалистом быть становилось не так уж и почетно.
Командиры специалистов, курируемые Саладином и Кодатортой, требовали от начальства каких-то конкретных приказов и действий. Но Саладин в силу своей старости опасался идти на резкие меры. Он видел что старая тактика малоэффективна, но нового ничего предложить не мог. Фактическое руководство школой взял на себя Кодаторта, хотя иногда Кодаторте приходилось вместе с Саладином решать боевые задачи. Но этот солдафон не мог управиться с двумя обязанностями одновременно.
Авторитет Саладина стал падать из-за критики как от влиятельных командиров специалистов, так и со стороны простых людей. Но на данный момент это его мало волновало. Сейчас он пытался обдумать все то, что с ним произошло на Эраклионе после встречи с Андреасом Вейландом. Саладин прекрасно помнил этого умнейшего юношу с Иллирии. Это был по настоящему золотой ученик, эрудит и мастер на все руки. У него были все шансы стать великолепнейшим специалистом. Да, был у него недостаток в виде высокомерия. На фоне блестящих успехов на первом курсе ,особенно по сравнению с остальными учениками с его курса, возросло его эго. Буквально поднявшись со дна, с мелких слоев общества, да еще и представитель униженной, оскорбленной и угнетенной нации, ощущал прилив сил. Саладин часто с ним общался, интересовался его успехами. Это было из-за определенного волнения в том числе. Во-первых, Вейланд был любимцем Персея, преподавателя, с которым у Саладина и Кодаторты были разногласия по многим организационным вопросам. Во-вторых, Саладин узнавал это рвение Вейланда, это стремление к постоянному совершенству, причем не только себя, но и других, не спрашивая их мнения. Вейланд по своим амбициям был слишком похож на... Ревана, давнего знакомого и соратника, одного из участников Команды Света, погибшего в ходе Третьей Темной Войны.
А потом у Вейланда начались проблемы за проблемой ввиду давления его одногруппников. Словно кто-то отдал приказ о том, чтобы юношу начали травить буквально ни за что. А юноша оказался мстительным, он не желал падать с вершины. Если падать так всем вместе. Саладин мог защитить Вейланда, мог оставить его обучаться на особых условиях. Но... после произошедшего взлома Саладин стал бояться Вейланда. Учителя и родители учеников настояли на том, чтобы Андреаса исключили. Так с ним и поступили. Потом Вейланд исчез, Саладин о нем больше не вспоминал, если только отрывками. Да, спустя годы появился Ривен, тоже парень из низов с большими амбициями. Но по многим аспектам в плане мировоззрения значительно отстающий от Вейланда. Ривен тоже часто устраивал потасовки и скандалы, но его не трогали. Все таки ему попалась хорошая команда и понимающие его приятели. Хоть и был эпизод сотрудничества с Трикс, однако Ривен был под колдовством Дарси и потом он искупил свою вину. Нет, Ривен совершенно иной случай.
Затем началась Предреволюция спустя столько лет. Забастовки на Эраклионе. Фотографии Андреаса Вейланда. Саладин вновь вспоминает прошлое. Он чувствовал определенную вину перед Вейландом, поэтому хотел встретиться с ним и все обсудить. Андреас любил эпотажностью и артистичность, может он и в этот раз попал в какую-то передрягу, из которой решил выбраться таким странным способом. Но знакомясь с публицистической деятельностью Вейланда Саладин понимал что это уже был не тот озлобленный юноша. Это была полноценная сформированная личность, желающая великих перемен любыми способами. Несправедливость к себе он перенес на весь мир. Хочешь справедливости к себе - установи справедливость в мире. Мир не хочет принимать тебя таким - к черту такой мир, создашь свой собственный для тебя и тебе подобных.
А потом встреча на Эраклионе. Саладин, понимая что Вейланд встретит его негативно, все равно пошел на эту встречу. Он понимал, что Вейланд это символ и один из важнейших руководителей волнений. Что успокоить толпу - надо успокоить его. Саладин попытался это сделать. Но ничего не вышло. Ненависть Вейланда сохранилась и только приумножилась. Он это прекрасно показал в своем безумном выступлении. Эта артистичность ужасала Саладина, ведь Вейланд так думал по настоящему. И так думали многие другие люди, поэтому шли за Вейландом. Андреас не отдельный злодей сам по себе, нет. Он есть злодей, порожденный самой порочной частью общества. Злодей иного типа. Связь Андреаса с Трикс, Черным Кругом и Валтору означала для Саладина, что Вейланд вступил на окончательный тернистый путь, и уже от него не отступиться. Связь со злодеями Магикса означала окончательный разрыв со старыми порядками, культурой и нравственностью. Он был прав... Юный Эндри был мертв. Вместо него был циничный и одновременно безумный Андреас Вейланд. Саладин понимал, что и он внес свою лепту в формирование этой личности. Причем лепту очень крупную. Вейланд был крупной ошибкой в его жизни. Но ведь Саладин ее не повторил в будущем, когда появился Ривен. Ривен не был исключен за все свои перегибы и выходки. Ибо двух Вейландов бы Магикс не выдержал точно. И теперь Саладин должен особо внимательно следить за ситуацией, ведь его ученик давно превзошел своего учителя по тактике, стратегии, лидерству и организации. Учитель должен вразумить ученика силой и никак иначе. Главное, чтобы хватило сил.
Если мы говорим о Фарагонде, то Предреволюция ее также затрагивала. Во-первых, возвращение знакомой темной компании, которая вновь начала наводить шорох и устраивать провокации. Во-вторых, значительное усиление народного негатива по отношению к феям. В-третьих, серьезно падение авторитета Винкс. Новая Команда Света и правда оказалась не способна ничего сделать с ростом народного возмущения. Она скорее поспособствовала этому из-за своих ошибок. Авторитет Винкс упал, а ведь Винкс это символ Алфеи в данный момент. Естественно был нанесен удар по рейтингам лучшей школы фей. На этом уже сыграла Бета, которая начала активно созывать будущих студенток в свои ряды. Этому активно помогали Кассандра и Химера Аргеады, внезапно оживившиеся на фоне всегалактических волнений. Это выглядело очень подозрительно. И стихийно и спланированно одновременно. А на колебания рейтингов в последнее время влияла и политическая позиция академии и ее учениц. Так директриса Беты выступала за умеренные реформы, за большие свободы для бескрылых и темных фей, которых было много в ее академии (Бета была широкофейской магической школой, в отличие от Алфеи - где обучали только классических фей, то есть с крыльями, как их называли неофициально "правильных" фей). Ученицы Беты тоже выступали за перемены, а некоторые за решительную демократизацию в духе Вейланда. Естественно, что оппозиционная и нейтральная пресса, учитывая складывающуюся обстановку, благосклонна была к Бете (в большей или меньшей степени). Алфея же официально от имени руководства не заявляла о своих политических предпочтениях на данный момент. Это было ошибкой, поскольку выглядело лицемерием. Из-за того, что многие знали о роли Фарагонды в эраклионских событиях, то есть о том как она курирует Эрендора и Винкс.
Была еще одна причина для переживаний, ее можно охарактеризовать, как личную. Освальд Морли, давний близкий знакомый Фарагонды со времен, когда фея еще была в прекрасном расцвете сил зрелых лет (за несколько лет до битвы на Домино, из-за которой будущие директора потеряли много сил, что ускорило в разы их старение ). Морли поступил по отношению к ней подло. Он работал на Голдстейна, планировал вместе с ним смену власти на Магиксе за счет народного восстания. Выпрашивал информацию у Фарагонды касательно деятельности старейшин и прочее. Но "революция" Голдстейна провалилась. Морли пришлось срочно бежать на Ирктанд. Отношения с директрисой были разорваны. А любил ли он ее вообще? А любила ли она его? Честно, отношения у них с самого знакомства и так были натянутыми. Слишком разные взгляды на жизнь.
И вот Морли недавно объявляется. Его газеты и собственная политическая организация становятся достаточно авторитетными. Он договаривается об интервью с Фарагондой через своих агентов. И отправляет странного юношу Вейланда в качестве репортера. Этот парень уже тогда показался директрисе странным, учитывая что он работал на Морли. Это был некий намек?
А потом Предреволюция. Морли один из ее руководителей. Он входит в Центральный Комитет оппозиции на Эраклионе. Курирует работу профсоюзов, забастовочных комитетов, земледельческих сходов, особо внимание уделяет пропаганде и привлечению новых союзников. Хотя он уже сам в возрасте, а более молодой Вейланд опережает его во всем, но все равно Морли так или иначе контролирует процесс. А ведь этот Вейланд по своему поведению сильно напоминал молодого Морли в некоторых аспектах.
Ей так и не удалось на Эраклионе встретиться с Морли. Она не желала видеть Освальда преимущественно по личным причинам. Слишком большое оскорбление он ей нанес тем что использовал и обманывал. Учитывая то как развивается обстановка и явно не в пользу властей несмотря на отдельные малые победы, с Морли ей еще придется столкнуться.
А что же Гриффин? Ну ее переживания были наиболее сильными, хотя она это и скрывала за образом вечно холодной леди. Ведь революционные настроения наиболее сильно отразились из всех магических слоев на ведьмах. И это ощущалось по поведению ее учениц. Гриффин и так делает все возможное, чтобы ведьмам нормально жилось, и так с трудом выбивает хоть какие-то свободы. Во многом благодаря ей одной и еще нескольких высокопоставленных ведьм руководство миров Магикса терпело ведьм и кое-как поддерживало ведьминскую систему образования, как инструмент социализации ведьм и их включение в существующую систему.
Но эти ведьмы! Почему они такие неблагодарные? Почему они такие глупые? Своими выступлениями они же сами усложняют себе жизнь. После войны с Прародительницами их образ и так сильно подорван, а они продолжают его портить. То постоянные схватки с феями на улицах Магикса, то восстание Трикс и их дальнейшие выходки, то переход учениц Облачной Башни на сторону все тех же Трикс во время их третьего захвата академии (6 сезон). А теперь это чертова Предреволюция. Провокации изгнанницы Демитреску, агитация анархистки Беатрикс, пропаганда сестер Трикс и "Союза Единства" и много чего еще. Ее ученицы активно на это ведутся. Гриффин пытается этому мешать, вводя все новые и новые запреты в академии. Но споры среди ведьм не только не утихают, но скорее усиливаются. Ученицы сосредоточены не на уроках или домашних заданиях, а на постоянных политических дискуссиях и перепалках друг с другом. А если это столкновение "фракций" о которых много писала та же Дарси - то дело обязательно закончится небольшой дракой. Раньше в свободное время ведьмы бежали тусить в ночные клубы, на рок концерты и прочие мероприятия. А теперь их заменили митинги, шествия, пикеты, и еще большие, частые и более ожесточенные потасовки с феями. Вроде бы поумнели, а вроде только себе делают хуже.
Ну почему эти ведьмы постоянно хотят навредить себе? Почему они не ценят то, что имеют? Но живите вы себе спокойно, работайте, зарабатывайте деньги. Да, это не совсем соотносится с бунтарством ведьм. Но ведь с индивидуальностью ведьмы вполне себе можно жить при нынешних условиях, если не устраивать провокации. Гриффин же как-то справляется. Ее же приняли в ряды Команды Света несмотря на прегрешения. И это произошло в более тяжелых для нее условиях. Но бунтарство перетекает в мятежность, что несет часто катастрофические последствия. Те же Трикс... Чего им не жилось? У них ведь был огромный потенциал, который они могли реализовать в мирное время. Пойти на высшее, найти хорошую работу, сделать научную или правительственную карьеру. Все это непременно произошло, если бы Трикс смирились. Гриффин бы им оказала всю необходимую поддержку. Да у них было очень трудное детство, но надо ведь уметь прощать... А иначе мстительность тебя погубит. И Трикс выбрали путь мятежа, который сгубил их морально и психически. Сейчас они полноценные мятежники, хоть и в иной форме. Самое печальное то, что многие ведьмы тоже следуют этому пути, особенно сейчас. Губят себя сами.
Гриффин надоедает выгораживать своих учениц. Силы и так на пределе. Нервы не в порядке. Частый недосып из-за странных снов. Но она должна защищать ведьм, свой народ. Кто если не она? Это ее ответственность, важнейшая, ради которой она живет. Если не она - то ведьм бы перебила Гранд-инквизиция. Если бы не она - ведьмам бы и вовсе запретили учиться в собственных заведениях. Если бы не она - финансирования темного образования бы не существовало. Но эти ведьмы... Вместо благодарности, вместо смирения... Продолжают свои бунты, перетекающие в мятежи. Гриффин думала что ведьм можно исправить и приспособить, не меняя их природу. Сейчас же она в этом все чаще сомневается.
Всем трем директорам предстоит проявить себя на одной важной магической встрече.