***
Едва только открыв дверь квартиры, Мэллори понимает, что внутри кто-то есть. В квартире тихо, но что-то в этой тишине подсказывает, что опасности нет, а отчёт, который Мэллори бегло проглядел днём, прежде чем отложить в сторону, даёт основания для определённых выводов. — Заскучали на пенсии? — спрашивает он, включая свет. Бонд сидит, развалившись в любимом кресле Мэллори, со стаканом его же скотча — весьма дорогого, надо заметить. — Пожалуй. Даже если Бонд удивлён тем, что Мэллори сразу догадался о его присутствии, он ничем этого не показывает. — Привезли очередное задание с собой? — Из того, что ему известно о Бонде, тот редко возвращается без веских поводов. — Нет. — Допив скотч, Бонд наполняет стакан заново. Мэллори бросает Бонду папку, которую тот ловит без труда, но даже не тянется открыть. — Что это? — Кое-что для вас. — Подойдя к нему, Мэллори тоже наливает себе порцию виски, пока Бонд не прикончил бутылку, и осушает стакан одним глотком. — Можете зайти утром к Кью и взять оборудование. А теперь убирайтесь из моей квартиры. У меня был очень долгий день, и сейчас я хотел бы оказаться в постели. Бонд чуть приподнимает брови и открывает рот, явно намереваясь это прокомментировать, но Мэллори опережает его. — Один, — твёрдо говорит он. Не то чтобы ситуация не казалась ему забавной, но Бонду нельзя этого показывать. Губы Бонда дёргаются в намёке на неродившуюся улыбку, затем он допивает свой виски и уходит. Главным преимуществом руководящей должности является то, что Мэллори ничего не нужно делать в связи с возвращением Бонда, кроме как набрать Таннера, извиниться за столь поздний звонок и переложить на него все заботы по восстановлению Бонда на службе и отправке соответствующих указаний Кью.***
«Кое-что» из папки, которую Мэллори выдал Бонду, проводит того через Чили, Перу, Белиз и, неожиданно, Австрию, прежде чем он возвращается в Лондон с захваченным международным преступником — и выжженной полосой разрушений позади. За это время он умудряется переспать с генеральской любовницей, барменшей и, если верить слухам, руководителем Южно-Американского отдела ЦРУ и его женой. Когда он объявляется в кабинете М для отчёта, то выглядит так, словно вернулся из отпуска. — Сэр. — 007. — Мэллори не предлагает ему сесть. — Ваше назначение, как любила напоминать моя предшественница, заключается в том, чтобы действовать незаметно, оставаясь в тени. Объясните, пожалуйста, как соотносятся с понятием «оставаться в тени» четыре взорванных здания? — Порой ситуация требует пролить немного света. Пожалуй, работа с Бондом сведёт его в могилу раньше времени. — Даже если так, не думаю, что безудержные разрушения — лучший вариант. — Как скажете, сэр, — у Бонда совершенно невинный тон, но это всё равно звучит завуалированным «да пошёл ты». Мэллори почти швыряет ему папку: — Убирайтесь из моего кабинета. — Разумеется, — насмешливо улыбается Бонд, но всё же уходит. В этот раз маршрут Бонда охватывает половину земного шара, и обратно он приезжает с привычным шлейфом из разбитых сердец, но куда меньшим объёмом причинённого ущерба. Мэллори выдаёт ему ещё одну папку и даже проводит полноценный брифинг, прежде чем отправить в Норвегию. Оттуда Бонд уже не возвращается. В Норвегии он встречает женщину, которую берёт с собой в Люксембург и Чехию. Человека, за которым его посылают, Бонд отправляет в Лондон, сдав на руки команде зачистки, а сам укатывает с очередной избранницей в неизвестном направлении. — Сменить его статус на «неактивен»? — спрашивает Таннер. — И отслеживать его передвижения, — подтверждает Мэллори. Бонд больше не его проблема — по крайней мере, на какое-то время.***
Проходит почти год, прежде чем Мэллори, придя домой, обнаруживает там загорелого и отдохнувшего Бонда со стаканом скотча. — 007. — М. — Чем обязан такому удовольствию? Мэллори неторопливо снимает пальто и ставит на пол кейс и пакет с едой на вынос. Вопрос задан крайне неудачно — за прошедшие месяцы он успел отвыкнуть от того, что Бонду нельзя даже просто показывать палец, не то что класть в рот. — Я собирался отчитаться, — отвечает Бонд с улыбкой, переходящей в усмешку, — но, полагаю, нам доступны и другие возможные удовольствия. Мэллори предпочитает проигнорировать его флирт. — Я собирался насладиться тихим вечером — в одиночестве — и всё ещё намереваюсь это сделать. Вы можете отчитаться в офисе завтра, в девять утра. Его ответ не мешает Бонду бросить выразительный взгляд, но всё же помогает выставить его за дверь хотя бы на сегодня. Разумеется, в том, что Бонд приходит с отчётом в кабинет Мэллори, есть свои недостатки — например, это даёт ему возможность пофлиртовать с его ассистенткой. Но Мэллори решает, что Манипенни вполне способна поставить Бонда на место, если потребуется. Он выдаёт Бонду новое задание, отдельно попросив ничего не взрывать, если только в этом не будет острой необходимости, и отправляет к Кью за оборудованием. Вернувшись после завершения миссии, Бонд доказывает, что все разрушения были абсолютно обоснованны и жизненно необходимы. Мэллори строго напоминает о том, что их работа предполагает незаметность, и даёт Бонду несколько дней выходных, прежде чем отправить на новое задание. Это задание оказывается связано с женщиной, попавшей в заложницы к террористам, и заканчивается очередным диалогом между Мэллори и Таннером об изменении статуса агента 007 и отслеживании его передвижений.***
Разумеется, Бонд возвращается и выполняет ещё четыре задания, прежде чем снова исчезнуть с женщиной. В этот раз Таннер лишь просит Мэллори подтвердить смену статуса Бонда и сохранение наблюдения за его передвижениями. Бонд возвращается через год и опять исчезает через три миссии. Теперь уже — с мужчиной, который младше Бонда раза в два и позирует, кажется, даже для скрытой камеры. До встречи с Бондом он служил игрушкой коррумпированного политика. — «Неактивен» и следить за передвижениями? — уточняет Таннер. — Да, — подтверждает Мэллори. — И положите конец слухам, если сможете. Он слышал их сам, три различные версии, одна возмутительнее другой, — хотя, учитывая некоторые реальные подвиги Бонда, что угодно могло показаться достоверным. Слухи утихают медленно. И когда проходит целый месяц без единого упоминания той истории, Мэллори, вернувшись домой поздним вечером, застаёт там Бонда, приканчивающего бутылку скотча. — Беда с красивыми мальчиками, стремящимися освободиться от властных пожилых любовников, в том, что они всегда могут вместо этого найти себе другого красивого мальчика. — Бонд приподнимает стакан, приветствуя его. — Вам, наверное, проще. Вы удобно овдовели. Мэллори на миг теряет самоконтроль и, поддавшись охватившей его злости, окидывает Бонда тяжёлым взглядом: — Не нахожу ничего удобного в смерти моей жены. Бонд выглядит слегка виновато, и Мэллори всё же берёт себя в руки. — Полагаю, это значит, что вы вернулись. — Ага, — Бонд осушает стакан и упрямо наполняет заново. Может, если Мэллори не заменит бутылку, Бонд прекратит пить в его квартире. — Отлично. Вот то, что вас немного займет. Он вручает Бонду папку с делом, не вполне уверенный ни в том, насколько тот пьян, ни в том, способен ли тот поймать папку, если её бросить. И раз уж для этого приходится подойти, Мэллори заодно забирает бутылку и возвращает её в бар. Бонд пролистывает документы одной рукой. — Дубай. — Да. И постарайтесь ни во что не влипнуть. Бонд выразительно приподнимает бровь, но Мэллори оставляет это без комментариев. Он знает, как мала вероятность, что Бонд послушается. Тот допивает залпом остатки скотча. — Я надеюсь, у Кью есть что-то для меня? — Будет к утру. — Мэллори не намерен вытаскивать своего квартирмейстера из кровати по вопросу, который вполне может подождать пару часов. Бонд со стуком ставит стакан на стол. — И чем предлагаете заняться до этого момента? Мэллори бросает на него недобрый взгляд: — Что бы это ни было, вы будете заниматься этим в другом месте.***
Бонд выполняет ещё две миссии, три, пять, десять; встречает различных женщин, реже — мужчин, снова идут слухи о нём, руководителе Южно-Американского отдела ЦРУ и его жене. Бонд не бросает МИ-6 ни ради одного из них. Мэллори поручает ему одно задание за другим, и Таннер старательно не комментирует то, что Бонд не пропадает без вести между ними. В Берлине Бонд попадает в переделку, из которой ему не удаётся выйти невредимым, и Мэллори просит Манипенни организовать для его перевозки в Лондон правительственный, а не коммерческий рейс. Он совсем не удивлён, когда в итоге всё равно обнаруживает Бонда в своей квартире с пустой бутылкой скотча и начатой второй, которую, судя по всему, принёс с собой. Сам Мэллори больше не намеревается поощрять поведение Бонда, обновляя свои запасы алкоголя. — Бонд. — М, — Бонд салютует начальству стаканом, опрокидывает скотч в себя и наливает заново. — Надеюсь, вы не мешаете алкоголь с обезболивающими, — осторожно замечает Мэллори Бонд, проигнорировав его, говорит совсем другое: — Я миновал возраст обязательного выхода в отставку, установленный для агентов категории «два ноля». Ах вот оно что. Похоже, с этим фактом Бонду справиться сложнее, чем просто с ранениями. — Мы отменили обязательный выход в отставку по достижении предельного возраста, — сообщает Мэллори, наливая себе. — В самом деле? — Бонд отпивает половину своего стакана одним глотком. — У меня иной подход к оценке эффективности агентов. — То есть теперь мы остаёмся в поле до самой смерти. — Бонд допивает вторую половину и тянется к бутылке. — Нет, — Мэллори дотягивается до виски раньше него, — есть и другие варианты. — Неужели? — лениво спрашивает Бонд. Всё его внимание сосредоточено на бутылке, будто он решает, стоит ли попытаться её выхватить. — Именно так. — Мэллори плотно закручивает крышку. — Мы можем найти вам другое занятие, если вы предпочтёте уйти с полевой работы, или же вы можете всё же выбрать пенсию. Решать вам самому. — Он убирает бутылку и пристально смотрит на Бонда. — Не обязательно давать ответ незамедлительно. Единственный выбор, который вам необходимо сделать прямо сейчас, — это решить, ляжете вы спать в комнате для гостей или же мне вызвать для вас такси. Бонд одаривает Мэллори игривой улыбкой, по которой совсем не скажешь, что он пьян. — Уверен, есть и третий вариант. — Единственный ваш вариант прямо сейчас — проспаться. Это приказ, солдат, — резко заканчивает Мэллори, не допуская даже мысли о том, что Бонд, нарушивший так много приказов, нарушит ещё и этот. — Что ж, сэр, — Бонд встает и, сделав шаг, оказывается почти вплотную к Мэллори, — я согласен на вашу гостевую комнату. Но уверен, что утром будут другие варианты.***
На следующий день Мэллори первым делом звонит Манипенни и Таннеру, просит перенести все его встречи и доставить на дом определённые документы и всё утро проводит, работая за обеденным столом. Он включает кофеварку, когда из ванной доносится звук льющейся воды, и ставит перед Бондом наполненную чашку — чёрный, без сахара — и тарелку с тостом, когда тот выходит в кухню. Мэллори продолжает работать, пока Бонд завтракает, и удостаивает его вниманием лишь тогда, когда тот, допив кофе, наливает себе вторую чашку. Мэллори закрывает папку с документами и встречается взглядами с Бондом через стол. На лице у 007 игривая приглашающая ухмылка, но Мэллори её игнорирует. — У вас есть следующие варианты, — начинает он. — Вы можете продолжить работать в поле. Можете уйти с полевой службы, оставшись при этом в МИ-6. Но это должно стать вашим собственным выбором — я не собираюсь делать его за вас. — Не думаю, что способен на что-то помимо полевой работы, — произносит Бонд. Он держится спокойно, и Мэллори не может решить, говорит ли Бонд правду или пытается прощупать почву. Впрочем, это не имеет значения, поскольку никак не влияет на выбранную самим Мэллори линию поведения. — Мне кажется, вы идеально подходите для того, чтобы готовить новых агентов или координировать миссии, — продолжает он. — Кроме того, уверен, техотдел был бы счастлив воспользоваться вашим опытом при разработке и тестировании нового оборудования. Бонд снова вскидывает брови: — Уверен, полевая работа гораздо проще, чем участие в тестировании разработанных техотделом прототипов. — Я не жду от вас мгновенного ответа. Вам всё равно придётся сначала получить допуск к службе, — напоминает Мэллори, сгребая в кучу разложенные бумаги. — Жду вас у себя в офисе. Бонд понимает намёк и уходит, прихватив с собой чашку. Уж лучше так, чем очередная бутылка скотча.***
Получение Бондом разрешения на возвращение к службе — информация, которая не способна пройти мимо Мэллори; так что, когда Бонд приходит в его кабинет, его уже ждут на выбор папка с новым заданием — и несколько других возможных назначений. Он замирает перед столом М. — 007 прибыл для несения службы. Мэллори протягивает ему папку с заданием. — Ваша служба очень пригодилась бы нам в Румынии. — И вы не станете отговаривать? — спрашивает Бонд небрежным тоном, скрывающим его истинные мысли. — Это ваше личное решение. Бонд кивает и забирает папку.***
Во время этой миссии Бонд проводит ночь с одним из румынских министров, с двумя актрисами (по отдельности), с банкиром и — по-прежнему оставаясь по эту сторону Атлантики — с руководителем Южно-Американского отдела ЦРУ и его женой (одновременно). Помимо этого он взрывает две машины и яхту (но ни одного здания), уничтожает свою цель вместе с половиной преступной сети и привозит в Лондон доказательства, обосновывающие его собственные действия. Обо всём этом он отчитывается не в офисе, а в гостиной Мэллори с неизменный стаканом скотча в руке. Мэллори не позволяет себе удивиться. — 007. Бонд салютует ему стаканом: — Считайте это моим заявлением об уходе с полевой службы. — Что именно — успешно проведённую операцию? — Мэллори наливает себе тоже и легко касается стакана Бонда своим. — Отличная работа, 007. — Благодарю, сэр, — отвечает тот и воспитанно делает небольшой глоток. Мэллори опускается в кресло. — Как насчёт того, чтобы обсудить условия вашего дальнейшего трудоустройства? — Ну уж нет. Разве мы не должны сначала отметить? — Бонд приподнимает свой стакан, и выражение его лица не оставляет сомнений в том, какого рода «отмечание» он имеет в виду. — Мы выпьем за это, — соглашается Мэллори, — а затем вы отправитесь к себе домой. Бонд усмехается и принимается медленно цедить свой напиток.***
— И ещё кое-кто, — говорит Мэллори по завершении их с Таннером очередного ежедневного совещания. — С этого дня Бонд больше не является полевым агентом. Удивление Таннера выдают только чуть шире распахнувшиеся глаза. — Я рассчитываю, что он возглавит программу подготовки младших агентов и возьмёт на себя координацию их операций, — продолжает Мэллори. — У вас есть какие-то соображения на этот счёт, что-то, что я мог упустить из виду? Таннер ненадолго задумывается. — Если вы выделите ему личный кабинет и штат, то он, скорее всего, уведёт у вас Манипенни. Мэллори находит подобный поворот достаточно неприятным и нежелательным и потому вызывает Манипенни к себе. — Да, сэр? — Мисс Манипенни, если Бонд возглавит подготовку полевых агентов, стоит ли мне опасаться, что вы перейдёте работать к нему? Манипенни опускается в свободное кресло рядом с Таннером. — В этом нет никакой необходимости, сэр. Чуть дальше по коридору пустует целый офис из трёх помещений, он отлично подойдёт. Вам в любом случае потребуется второй ассистент, чтобы мы смогли обеспечивать работу вашу, Таннера и Бонда. Я бы предложила Клэр из отдела наблюдения, но выбор, разумеется, за вами. Мэллори позволяет себе чуть заметно улыбнуться: — Благодарю, мисс Манипенни. Тщательность вашего подхода просто пугает. — Я лишь делаю свою работу, сэр.***
Манипенни проводит Бонда в кабинет Мэллори точно в назначенное время. Мэллори приподнимает брови: — Впечатлён вашей пунктуальностью. Бонд садится напротив него. — Хотел произвести хорошее первое впечатление. — Что ж, вам это удалось. — Мэллори поправляет разъехавшуюся стопку бумаг на столе. — Вы уже решили, чем хотели бы заняться теперь, когда вы больше не заняты на оперативной службе? Бонд каким-то образом умудряется развалиться в неудобном кресле с прямой спинкой. — Я привык получать указания к дальнейшим действиям от чиновников на службе Её Величества. — А затем идти и делать то, что вам кажется более подходящим, — замечает Мэллори. — Давайте, прежде всего, определим условия вашей службы. Улыбка Бонда превращается в усмешку. — Разумеется, сэр. Вы упоминали что-то о подготовке новых агентов. Нужная папка лежит как раз вверху стопки. Мэллори передаёт её Бонду. — Речь о программе вербовки и подготовки потенциальных агентов категории «два ноля». Ознакомьтесь с ней. Я бы хотел услышать ваши предложения по её усовершенствованию, а затем мы посмотрим, как вы справитесь с этой задачей. Во взгляде Бонда на миг отражается удивление, но затем он кивает: — Отлично, сэр. — И кое-то ещё, — произносит Мэллори, прежде чем Бонд поднимается, чтобы уйти. — Вы будете делить офис со мной и Таннером. В вашем распоряжении будут два ассистента. Манипенни посвятит вас во все подробности.***
Явившись для первого отчёта в качестве главы отдела подготовки агентов, Бонд швыряет на стол Мэллори папку со словами: — Они все умрут. Сэр. Мэллори жестом приглашает его сесть. — Разве не решению именно этой задачи вы и решили посвятить себя: как сделать так, чтобы они не погибли? — Не вижу смысла в этой задаче, учитывая предложенный мне материал. Мэллори приподнимает бровь и открывает папку, чтобы узнать, какие результаты своей работы Бонд счёл нужным ему продемонстрировать. В папке лежат краткие характеристики на каждого из рекрутов, проходящих программу подготовки для получения статуса «два ноля», а также потенциальные кадры, отобранные для следующей очереди. Внизу каждой страницы от руки вписаны комментарии Бонда: «Будет убит через двенадцать минут на первом же задании», «Не хватает решительности; высока вероятность жертв среди мирного населения в результате ошибки» и «Не способен на хитрость». Мэллори закрывает папку и возвращает её Бонду. — А мне кажется, эта работа просто создана для вас. — Работа? — переспрашивает Бонд с оттенком угрозы — тон, который, Мэллори знает, он использует в напряжённых ситуациях. — Это будет, мать его, чудом, если хоть один из них доживёт до получения статуса «два ноля», не говоря уж о том, чтобы справиться с двумя убийствами. Мэллори откидывается в кресле: — Чудо не должно быть проблемой для того, кто столько раз обманывал смерть. — Только за себя. — Тогда самое время научиться делать это и за других, — Мэллори кивает на папку. — Вам придётся пока что работать с тем, что есть. К нашей следующей встрече я ожидаю отчёт об успехах и ваши предложения по изменению процедуры отбора кадров. Мэллори отпускает Бонда и совсем не удивляется, когда находит его в свой гостиной, вернувшись домой после позднего ужина с не вдохновляющим помощником министра. Бонд приветствует его поднятым стаканом: — Я решил, что мне нужна компенсация за то невыполнимое задание, которое вы мне поручили. — Вы справились со множеством невыполнимых заданий. Полагаю, справитесь и с ещё одним. Наливать себе он не собирается. Бонд окидывает его медленным томным взглядом. — Я думал о каком-то более приятном, — он делает паузу, — задании для выполнения. Мэллори проходит через комнату и забирает у Бонда стакан. — Спокойной ночи. Бонд усмехается, но не протестует.***
Мэллори выслушивает череду жалоб от разных инструкторов на то, что Бонд завалил половину рекрутов. Затем он получает очень вежливо сформулированные сообщения от тех нескольких агентов, оставшихся в программе, о том, что Бонд исчез. А затем Бонд объявляется в его офисе без предупреждения и сваливает на стол гору папок. — Бонд. — Мэллори поднимает бровь в намеке на вопрос. — М, — отвечает Бонд ухмылкой. Мэллори приподнимает папки: — И что это значит? Бонд устраивается в кресле напротив Мэллори с таким видом, словно наслаждается отдыхом. — Пересмотренный учебный план и следующий набор в программу «два ноля». Мэллори по внутренней связи просит Манипенни ни с кем его не соединять и перенести все встречи. Они проводят почти два часа, обсуждая учебный план Бонда и выбранных им агентов примерно в следующем духе: «Он слишком безрассуден», «Агенты категории „два ноля“ должны уметь проявлять инициативу» и «Вы что, смеётесь?» В конце концов, Мэллори согласовывает план Бонда с незначительными изменениями и отвергает только двух кандидатов. — Но вам всё равно придётся довести нынешний курс до конца, — предупреждает Мэллори. — Не думайте, что достаточно просто разогнать их всех, чтобы начать подготовку следующего набора. — Разумеется, сэр, — отвечает Бонд и удаляется. Мэллори очень хочется выпить, но он терпит до возвращения домой — где находит Бонда, уже начавшего без него. Мэллори выпинывает его после одного стакана и пьет второй в одиночестве.***
Только один рекрут из первого набора доходит до конца курса. По рекомендации Бонда, Мэллори назначает его для прохождения ещё одной программы, прежде чем принимать решение о присвоении ему статуса «два ноля». Одобрив состав второго набора рекрутов, Мэллори оставляет всю дальнейшую организационную работу на Бонда и Таннера. А затем ещё шесть недель терпит бесконечные жалобы разной степени сдержанности от инструкторов, Кью и медотдела. — Хотите внести какие-то изменения, сэр? — предполагает Таннер, кладя на стол М очередную жалобу, пришедшую на его имя. — Пока что нет. Посмотрим, как рекруты Бонда покажут себя. Тогда и будет видно. — Мудрое решение, — соглашается Манипенни. Мэллори бросает на неё быстрый взгляд и получает в ответ лишь улыбку, прежде чем Манипенни покидает его кабинет. — Неужели настолько необходимо превращать мою жизнь в кошмар? — спрашивает Мэллори, когда в очередной раз застаёт Бонда у себя дома сидящим в темноте со стаканом виски. — Вам, между прочим, ещё работать со всеми теми людьми, которых вы так успешно настраиваете против себя. — Зато вы получите отличных оперативников. Если они выживут. Сэр. Аргумент звучит вполне разумно, но Мэллори сейчас не расположен к дискуссиям. — Доброй ночи, Бонд. Бонд допивает свой стакан. — Доброй ночи, сэр.***
Мэллори спускается в техотдел, чтобы присоединиться к Бонду и Кью, координирующим ключевую фазу операции Уильямса — единственного рекрута из первого набора Бонда, прошедшего подготовку до конца. Мэллори кивает им и занимает место чуть в стороне. — Поверните налево, — подсказывает Кью уверенным тоном. — Там должен быть проход под аркой справа. — Так и есть, — подтверждает Уильямс. — Все чисто. — Ждите, — приказывает Бонд. — Сэр, все чисто. — Ждите. Кью, вы дадите картинку? Кью пробегает пальцами по клавиатуре. — Нет. Их система безопасности не подключена к сети. Бонд чертыхается себе под нос. — Уильямс. Это слишком просто. Будьте осторожны. — Все чисто, — настаивает Уильямс. — Не торопитесь, — предупреждает Бонд. Шаги Уильямса, звук которых доносится до них через динамики, сложно назвать неторопливыми. Бонд снова выругивается. — Поднимаюсь в здание, — говорит Уильямс. — Вижу комнату. — Положи оружие. — Голос в динамиках принадлежит вовсе не Уильямсу. Бонд матерится уже в голос. Мэллори делает вдох, ненадолго задерживает воздух и медленно выдыхает. — Я кое-что нашёл, — говорит Кью. — Сейчас будет картинка. На мониторах появляется изображение. Они видят, как Уильямс медленно наклоняется, чтобы положить оружие на землю. Его окружают три автоматчика, между которыми как ни в чём не бывало стоит Гетц — тот самый человек, за которым Уильямс должен был следить. — Вам стоило быть умнее, — говорит он, глядя прямо в камеру, — и послать как минимум двоих. Уильямс быстро вскакивает, выбивает автомат у одного противника, бьёт второго в колено, но этого оказывается недостаточно. Третий успевает выстрелить, и Уильямс вздрагивает, когда его тело прошивают пули. Мэллори понимает, что перестал дышать. В комнате повисает молчание. Бонд протягивает руку и отключает микрофон. — Кью, свяжите меня с группой поддержки по другому каналу. Кью переводит его на другую частоту и отключает гарнитуру Уильямса. — Мы потеряли Уильямса, — сообщает Бонд группе поддержки. — Гетц не ждёт нас. Действуйте быстро. Он руководит их дальнейшими действиями, оставаясь внешне невозмутимым, и только голос звучит напряжённее обычного. Группа поддержки входит в здание и ускользает незамеченной с копией жёсткого диска Гетца и фотографиями его святая святых. Бонд покидает помещение, едва команда отходит на безопасное расстояние. Мэллори возвращается в свой кабинет. Когда он приходит вечером домой, то находит Бонда уже изрядно набравшимся. Мэллори наливает себе и садится в соседнее кресло. Они пьют молча, а потом Бонд уходит, спотыкаясь, в гостевую комнату.***
Манипенни заглядывает в офис Мэллори: — Сэр, Бонда доставили в медчасть. Несчастный случай на тренировке. Мэллори вздыхает. — Думаю, стоит сходить и узнать, что там произошло. На самом деле он просто хочет сделать перерыв в чтении докладов. Они слышат голос Бонда, едва войдя в медчасть, им даже не приходится узнавать, где его разместили. Бонд очевидно находится в сознании и чувствует себя достаточно хорошо, чтобы отказываться от лечения. — В этот нет никакой нужды, — заявляет он как раз в тот момент, когда Мэллори и Манипенни доходят до его койки. Бонд замолкает, и врач, проследив за его взглядом, кивает Мэллори. — У него сломана рука. Нужно наложить гипс. — Не нужно, — перебивает его Бонд. Он слегка бледен, под глазами залегли тени. — Если доктор считает, что нужен гипс, значит, нужен гипс, — говорит Мэллори. Бонд открывает рот, явно намереваясь снова возразить, но Мэллори не даёт ему такой возможности. — Это приказ, — резко добавляет он. — Как скажете, сэр, — отвечает Бонд сквозь зубы. Доктор приподнимает бровь и принимается накладывать гипс. Мэллори скрещивает руки на груди. — Как это произошло? Губы Бонда приподнимаются в намеке на улыбку. — Спарринг с Адамс. Теперь приходит черёд Мэллори приподнимать бровь. Он поворачивается к Манипенни. — Я хочу увидеть запись с камер наблюдения. Через несколько минут появляется Таннер с планшетом. Лишь прокрутив видео в замедленном режиме, Мэллори удаётся разглядеть, что именно произошло. — Впечатляюще. Бонд лучится самодовольством: — Это ваш следующий агент «два ноля». — Вызовите Адамс сюда, — обращается Мэллори к Манипенни. Доктор уже почти заканчивает с гипсом, когда появляется Адамс. Она окидывает бесстрастным взглядом Мэллори, Манипенни, Танера и врача, прежде чем поинтересоваться состоянием Бонда. — Как вы, сэр? — Лишь небольшой ущерб моему эго, — отвечает тот беззаботно. — Вы не продемонстрировали и половины своих возможностей. — Так точно, сэр. По губам Бонда снова проскальзывает едва заметная улыбка: — И это правильно. Пусть противник недооценивает тебя — никогда не знаешь, в какой момент это сможет спасти тебе жизнь. Адамс молча кивает. — Вы очень быстры, — замечает Мэллори. Он разворачивает планшет и ещё раз проигрывает для неё запись, уже на полной скорости. — Хотя, конечно, Бонд — «два ноля» в отставке... Адамс вздергивает подбородок. — Я буду счастлива продемонстрировать то же самое с действующим агентом «два ноля». Сэр. Из неё выйдет точная копия Бонда, думает Мэллори и сдерживает смех. — Нет необходимости. Отличная работа, Адамс. Та моргает от неожиданности, но ничем больше не выдаёт своего удивления. — Благодарю, сэр. Мэллори отпускает её и остаётся с Бондом, пока врач даёт тому рекомендации для руки. — Возьмите отгул на остаток дня, — говорит Мэллори, когда Бонда наконец выпускают из медчасти. Бонд, проигнорировав указание, идёт за Мэллори в его кабинет. Закрыв за ними дверь, он буквально падает в кресло для посетителей, и Мэллори с тревогой замечает, насколько усталым тот выглядит. — Ей нужно ещё немного времени, чтобы завершить подготовку, — говорит Бонд, — после чего можно будет дать ей два задания на устранение и присвоить статус «два ноля». — Давайте посмотрим сначала, как она справится с оставшейся частью программы, — замечает Мэллори. — Со всем уважением, сэр... Мэллори поднимает руку, останавливая его. — Я не сомневаюсь в вашей оценке, Бонд. Давайте просто убедимся в том, что ваши ученики готовы, прежде чем мы будем планировать их будущее. Бонд резко кивает головой. — Сэр. Мэллори хочется тяжело вздохнуть, но он сдерживается: не стоит показывать Бонду свои слабости. — Вы выглядите усталым, — говорит он вместо этого. — Идите домой. Вам стоит выспаться. Бонд уходит, и Мэллори вполне ожидаемо обнаруживает его спящим у себя в гостевой комнате. Бутылка виски стоит на прикроватной тумбочке, но нигде поблизости нет пузырька с обезболивающими. Что ж, возможно, ему всё же не чужд инстинкт самосохранения.***
Из новых рекрутов Бонда до конца курса доходят все, кроме одного. Разумеется, Бонд невыносимо доволен собой. — Вы осознаете, что ваша награда заключается лишь в том, чтобы делать это снова и снова? — напоминает ему Мэллори. Через три дня Бонд кладёт ему на стол характеристики на каждого из своих учеников, и Мэллори бракует только одного из них. Судя по лёгкости, с которой соглашается Бонд, тот этого ждал. — Адамс, — произносит он вместо того, чтобы уйти. — Остальным ещё нужно время, но она уже готова. Мэллори подается вперед. — Вы уверены? Речь идёт о её жизни и о безопасности страны. — Абсолютно, сэр. Мэллори кивает и отпускает Бонда, не давая ему никакого ответа. Разумеется, он всё-таки отправляет Адамс на миссию по устранению объекта — потому что в достаточной мере доверяет мнению Бонда и потому что она действительно готова. Первая миссия проходит успешно, и через два месяца Мэллори отправляет её на вторую. Мэллори приглашает Бонда на разбор полётов — в основном для того, чтобы сказать главное в его присутствии. — Отлично сработано, Адамс. Вы успешно выполнили две миссии на устранение. — Он подталкивает к ней папку. — Вы получаете повышение. Поздравляю, 007. Самообладание Адамс даёт слабину, и она улыбается от неожиданности. — Спасибо, сэр. — Вы это заслужили, — кивает Мэллори. — Я думаю, мы просто обязаны это отметить, — заявляет Бонд, и Мэллори выставляет их обоих из кабинета. Два вечера спустя, явившись на встречу, которая указана в его календаре как обычный ужин с представителем ЦРУ, Мэллори обнаруживает вместо этого стол, накрытый на пятерых, и лично руководителя Южно-Американского отдела ЦРУ с супругой. Почти следом за Мэллори является Бонд под руку с Адамс, облачённой в притягивающее взгляд ярко-красное платье. Мэллори высказал бы Манипенни всё, что думает о её злоупотреблении доступом к его календарю, если бы верил, что это способно как-то помочь. — Элизабет Адамс, — представляет Бонд свою спутницу. — Феликс и Делла Лейтер. Адамс пожимает им руки. — Можно просто Лиззи. — Это так мило, что за нашим столом теперь две женщины, — щебечет Делла и подставляет Бонду щёку для поцелуя. — Разумеется, тебя я тоже всегда рада видеть. Бонд садится между Деллой и Мэллори. — Очень хочется в это верить. Лейтер окидывает Адамс внимательным взглядом. — Джеймс хорошо отзывается о вас. — Его губы трогает лёгкая улыбка. — С нетерпением жду возможности поучаствовать в ваших шалостях. Адамс смеётся в ответ, и Мэллори понимает, что никогда прежде не слышал её смеха. — Давайте не будем об этом в присутствии начальства, — она кивает на Мэллори. — Это всего лишь светский ужин, — отвечает тот. — Вы ещё успеете причинить мне неприятностей своими «шалостями». У него ни малейших сомнений в том, что протеже Бонда отлично с этим справится. Они ведут себя весь вечер почти прилично. Бонд и Адамс беззастенчиво флиртуют, как друг с другом, так и с Лейтерами. Бонд не обделяет своим внимание и Мэллори, в то время как Адамс его словно не замечает. Лейтеры отвечают на флирт Бонда, но мягко отклоняют Адамс. — Идите без меня, — говорит Адамс когда они собираются уходить. — Я положила глаз на метрдотеля. Бонд смотрит на входную зону ресторана. — Хороший выбор. Они выходят на улицу, и Делла предлагает продолжить вечер где-нибудь ещё. — Не откажусь, — отвечает Бонд и поворачивается к Мэллори: — А вы, сэр? Присоединитесь к нам? Они кажутся вполне искренне радушными, но Мэллори, глядя на эту троицу, понимает, что его вовсе не тянет принимать в этом участие. — Пожалуй, я пас. Хорошего вечера. Был рад познакомиться, — кивает он Лейтерам и протягивает руку Бонду, который пожимает её, приподняв брови. — Поздравляю Бонд. Это и ваш успех тоже. Ему редко удаётся удивить Бонда, но сейчас как раз тот случай. — Спасибо, сэр. Мэллори возвращается домой, удовлетворенный результатами проделанной ими работы. Быть может, ему и не нужно отчитывать Манипенни за сговор с Бондом.***
Сумрачный серый день кажется идеально подходящим для визита на кладбище. Мэллори кладёт цветы на простую могильную плиту. Раньше он приходил сюда с родителями Эми, но теперь приходит один и кладёт цветы также к двум соседним надгробьям. Он обводит пальцами изгиб каменной плиты и смотрит на выбитые на ней даты. Прошло уже столько лет, но его скорбь и чувство вины ощущаются порой так же остро, как и в тот день, когда её не стало. Он никогда не разговаривает с ней, не рассказывает о том, чем занимается. Не говорит, что надеется на то, что она теперь в лучшем мире. Он не верит в то, что она всё ещё где-то здесь, — это место существует исключительно для него, чтобы он мог приходить сюда и отмечать тем самым время, которое проходит без неё. Всё больше и больше времени. После кладбища водитель доставляет его в штаб-квартиру МИ-6. Жизнь продолжается, и у Мэллори есть ещё масса дел, требующих его внимания. Одно из них — встреча с Джексоном, руководителя отдела вербовки МИ-5. Мэллори приглашает на эту встречу Бонда, и они с Джексоном застывают в одинаковых напряжённых позах, заняв кресла напротив стола М. — Разумеется, от нашего сотрудничества выиграют обе службы, — начинает Джексон без малейшей убедительности в голосе. — Мы бы хотели обсудить возможность обмена кадрами. — Мы выберем нужных нам агентов, — кивает Бонд, — и отдадим вам то, что останется. Ноздри Джексона возмущённо раздуваются: — Не думаю, что... — В самом деле? — перебивает его Бонд с издевательски вежливой улыбкой. — Довольно, — произносит Мэллори. — Разве? — Это приказ, — почти рычит тот, и Бонд затыкается, проглатывая всё, что хотел добавить. — Я уверен, — Мэллори поворачивается к Джексону, — вы понимаете, что мы действительно нуждаемся в хороших агентах. Но мы не можем позволить себе работать на два фронта. Джексон подозрительно косится на Бонда, прежде чем спросить: — И что же вы предлагаете? Они составляют соглашение о вербовке, устанавливающее границы для обеих служб, отдельно оговорив, что МИ-6 получает приоритетное право на рекрутов с талантами, представляющими интерес в контексте внешней разведки. Джексон покидает кабинет М с довольным видом, хотя вежливое прощание Бонда явно не вызывает у него доверия. — Вы изрядно ограничили меня в выборе рекрутов, — замечает тот, когда за Джексоном закрывается дверь. Мэллори возвращается на своё место и открывает одну из папок, дожидающихся его на столе. — На словах — быть может. Но я уверен, что вас в первую очередь заинтересуют рекруты, которых можно будет использовать на международной арене. Он задерживает взгляд Бонда, и тот ухмыляется, осознав его мысль. Мэллори отпускает его и до конца рабочего дня погружается в чтение отчётов и прочую бюрократическую рутину. Он почти забывает о прошедшей встрече к тому времени, как, вернувшись домой, застаёт там Бонда с двумя стаканами и неоткрытой бутылкой. Мэллори без возражений садится рядом и принимает стакан. — Вы хотели показать ему, что можете меня контролировать. — Именно. Они чокаются и первый стакан выпивают в молчании. Затем Бонд наливает снова. — Вы были сегодня на кладбище, — замечает он. Нет никакого смысла ни отрицать это, ни спрашивать, откуда Бонд мог узнать. — Был. — Мэллори поднимает стакан к свету и любуется янтарными переливами. — Сегодня годовщина смерти моей жены. На лице Бонда появляется непривычное выражение раскаяния. — Прошу прощения, сэр. — Извинения приняты. — Мэллори допивает вторую порцию виски и отказывается от третьей. — Мне пора спать. Доброй ночи, Бонд. — Доброй, сэр. Наутро Мэллори обнаруживает, что в гостевой комнате явно кто-то ночевал, но виски в бутылке осталось ровно столько же, сколько было, когда он уходил спать.***
Бонд продолжает объявляться в его квартире, когда ему заблагорассудится; жалуется на бумажную волокиту, неизменно сопровождающую любую госслужбу, пьёт его скотч и упорно флиртует. Мэллори пытается высказать возражение, когда Бонд проводит три ночи подряд в его гостевой комнате. Утром на нём надет свежий костюм, и это становится последней каплей. — Бонд, — произносит он, когда тот наливает себе кофе в его кухне. — М. — Бонд встречает его ухмылкой и салютует чашкой. — Именно. Было бы неплохо, если бы вы почаще вспоминали, что я ваш начальник, а не лэндлорд. — Не лэндлорд, конечно, — соглашается Бонд. — Скорее уж — сосед по квартире. — Ни в коем случае. — Любовник? — пробует Бонд, ухмыляясь ещё шире. — Определённо, нет. — В таком случае точно — сосед по квартире, — констатирует Бонд с совершенно возмутительным удовлетворением. — Ни за что. — Вам однозначно стоит озаботиться более качественной охраной. — Бонд невозмутимо отпивает свой кофе. — Бонд, — снова повторяет Мэллори, но на того это не производит никакого эффекта. — Если к вам в квартиру могу проникнуть я, то сможет и кто-то другой, настроенный не столь дружелюбно. — Я вооружён. И меня нельзя назвать беззащитным. И, возможно, мне нужно напомнить о том, что вы больше не оперативник? — Я поддерживаю себя в форме, — пожимает плечами Бонд. — Стараюсь не отставать от своих курсантов. Мэллори, больше не в силах сдерживаться, крепко сжимает пальцами переносицу. — Я не желаю делить квартиру с вашими... — он хочет сказать «трофеями», но выбирает более нейтральное слово: — любовниками. Выражение лица Бонда можно охарактеризовать как что-то среднее между презрением и оскорблённостью. — Я никогда не привожу их домой. Не считая, конечно, Феликса и Деллы. Телефон Мэллори издаёт короткий сигнал. Тот бросает взгляд на экран и выпивает залпом чашку кофе, отчаянно мечтая, чтобы это было что-то более крепкое. — За мной приехали, — сообщает он. Бонд допивает свой кофе, умудряясь сохранить при этом расслабленный, отдыхающий вид, и как ни в чём не бывало садится в машину вместе с Мэллори.***
Бонд переезжает к нему окончательно, выбрав для этого день, когда Мэллори слишком занят бесконечными встречами с представителями разнообразных ответвлений правительства Её Величества. Вернувшись домой, он обнаруживает, что в квартире стало больше мебели и появилась куча запечатанных коробок, и идёт прямиком к бару. Бонд объявляется почти сразу же, словно притянутый звуком открывшейся бутылки. Он окидывает Мэллори взглядом, оценивая почти опустевший стакан в его руке. — Вы сегодня ели, сэр? — Нет, Бонд, ни черта я не ел. Но предпочту вместо ещё выпить. Бонд заказывает доставку, и они ужинают, сидя на диване и даже не выкладывая еду из контейнеров. Мэллори наполняет свой стакан чуть чаще, чем стоило бы. — Зачем вы переехали? — спрашивает Мэллори, невольно признавая это свершившимся фактом, и тут же осознаёт свою ошибку, когда Бонд расплывается в самодовольной улыбке. — Ваша охрана ни к чёрту не годится, — небрежно сообщает он, словно они не обсуждали этот вопрос раньше. Мэллори совершенно не чувствует в себе сил допытываться до его мотивов. Он трёт глаза и завершает очередной стакан. — Я иду спать. Один, — добавляет он, осаживая Бонда холодным взглядом. Тот лишь хмыкает: — Доброй ночи, сэр.***
Мэллори беспокоят возможные трудности совместного проживания с Бондом, но если не считать похмелья, мучающего его на утро первого дня, никаких проблем поначалу не возникает. Периодически Бонд не приходит ночевать, но никогда не приводит никого с собой. Иногда они вместе ужинают. Бонд пьёт больше, чем Мэллори кажется разумным, но ему самому удаётся остаться в привычных рамках. И когда однажды, выйдя утром из спальни, он обнаруживает на диване в гостиной спящего агента категории «два ноля», это застаёт его врасплох. Адамс тщательно закутана в плед, но от взгляда Мэллори не укрывается, с какой осторожностью пристроена её рука. Она открывает глаза и встречается с ним взглядом. — Доброе утро, сэр. — Могу я поинтересоваться, что вы здесь делаете, 007? — Я подумал, что не стоит оставлять её одну, — отвечает за неё Бонд, входя в комнату и одёргивая манжеты. — Как ваша рука? Адамс садится на диване, скидывая плед, и на пробу двигает перевязанной рукой. По её лицу пробегает едва заметная гримаса. — В полном порядке. Мэллори мысленно проклинает всех агентов «два ноля» и их общее пренебрежение медицинской помощью. — Что случилось с вашей рукой? — Огнестрел. — Адамс легкомысленно дёргает здоровым плечом. — Ничего серьёзного. Бонд обработал рану и наложил повязку. Мэллори окидывает обоих недовольным взглядом. — Машина приедет через, — он сверяется с наручными часами, — десять минут. Вы оба едете со мной в штаб-квартиру. И там Бонд отведёт вас в медчасть, чтобы вашу рану осмотрел настоящий врач. — Мэллори вскидывает ладонь, останавливая поток возражений, и смотрит на Бонда. — Это не обсуждается. Выполняйте. — Так точно, сэр, — неохотно соглашается тот. Мэллори коротко кивает и уходит в кухню, чтобы налить кофе в три термокружки. Приехав в штаб-квартиру, он отправляет Бонда и Адамс в медчасть и отдаёт Манипенни распоряжение переслать ему медицинское заключение Адамс, как только оно будет готово. Если уж он не может ничего поделать с их с Бондом заговором против него, то может хотя бы втянуть Манипенни в собственный заговор против Бонда. Бонд приходит к нему с медицинским заключением Адамс. По жесту Мэллори он закрывает дверь и садится в кресло. Несколько долгих мгновений Мэллори просто внимательно смотрит на него, но этот взгляд не вызывает у Бонда, похоже, ни малейшего дискомфорта. — Не превращайте в привычку складирование агентов на моём диване, даже если они ранены. — На нашем диване, — поправляет Бонд с усмешкой, приводящей Мэллори в ярость. Мэллори стискивает зубы и хмурится, на что Бонд, впрочем, тоже никак не реагирует. — На моём диване, — повторяет он. — Вы в этом доме на птичьих правах. — Разумеется, — соглашается Бонд, но его скорее веселят, чем тревожат завуалированные угрозы начальства. Мэллори пробегает глазами заключение Адамс, согласно которому её заново перевязали и выписали ей антибиотики. Затем он снова поднимает взгляд на Бонда. — Вы свободны. Бонд поднимается и застёгивает пуговицу пиджака. — В таком случае, до вечера. Сэр. Лишь когда он покидает кабинет, Мэллори качает головой и позволяет себе лёгкую улыбку.***
Через пару недель Мэллори узнаёт, что Бонд ни в чём не соврал, говоря о своих привычках в отношении личной жизни. В квартире царит тишина, когда Мэллори возвращается домой, ночью никто не тревожит его сон, но утром он обнаруживает у себя в кухне Бонда в компании руководителя Южно-Американского отдела ЦРУ и его жены. Бонд и Лейтер сидят в пижамных штанах, на Делле надет халат Бонда. Мэллори наливает себе кофе и одаривает Бонда укоризненным взглядом: — Вы хоть представляете, как отреагирует общественность, если об этом кто-то узнает? Мы можем сколько угодно сотрудничать с ЦРУ, но я не могу состоять с его представителями в настолько близких отношениях. Бонд ставит перед ним тарелку с яичницей и легкомысленно отмахивается. — Не переживайте, сэр. Я уверен, все решат, что вы спите со мной, а Феликс и Делла просто приехали в гости. Мэллори переводит взгляд на Лейтера. Тот пожимает плечами. — Дружеский визит, засиделись допоздна, не было смысла ехать в гостиницу, раз у вас есть гостевая комната. Очень убедительно. — Мы были очень осторожны, — добавляет Делла и чересчур легко улыбается ему. — В конце концов, вы же тоже ничего не слышали. Мэллори делает себе мысленную пометку изучить её личное дело: что это — природное обаяние или навыки шпиона? Он поглощает свой завтрак, старательно игнорируя флиртующую троицу, и уезжает на работу прежде, чем они успевают переодеться. Это случается не то чтобы часто, но Мэллори привыкает встречать Лейтеров у себя в кухне по утрам. Они действительно ведут себя благоразумно, и он никогда не слышит их по ночам — эту загадку, впрочем, удаётся разрешить, когда Кью представляет ему своё новое изобретение: подавитель шумов, тестированием которого, по его словам, занимался Бонд. — Он так и не вернул мне прототип, — ворчит Кью. Мэллори задумывается, проводя сравнительную оценку ущерба, и в итоге принимает решение: — Пусть оставит себе. Вам могут пригодиться данные по долговременному использованию устройства. — Я сильно сомневаюсь, что агентам может потребоваться использовать его так долго. — Ну тогда считайте это тестированием перед запуском коммерческого производства. — Да, — отвечает Кью, — ну разумеется.***
Мэллори утверждает третий набор для подготовки агентов «два ноля» и предлагает внести в программу одно изменение, которое сначала заставляет Бонда напрячься, но затем тот соглашается без возражений. Лейтеры как-то за завтраком невзначай упоминают Адамс в контексте истории, имевшей место в то время, когда 007 должна была находиться в Австралии. Мэллори в очередной раз трёт переносицу. Словно ему мало было других проблем, связанных с Адамс, не хватало ей ещё и связаться с ЦРУ. — Вы специально сотворили её по своему образу и подобию? — спрашивает он Бонда. Бонд коротко усмехается. — В этом не было необходимости, сэр. Она всегда была такой. Делла сдержанно улыбается, в то время как Лейтер смеётся в голос. Самому себе Бонд нашёл замену, не уступающую ему в любви к театральным эффектам, но в целом его выпускники приятно впечатляют разнообразием талантов и личностных характеристик. Мэллори запрашивает у Манипенни сводку по операциям и с удовольствием убеждается в том, что отдел «два ноля» укомплектован теперь самыми подготовленными и самыми эффективными агентами за всю историю МИ-6. Он показывает отчёт Таннеру, и тот задумчиво кивает. — Полагаю, нам не удавалось прежде поставить их руководителем одного из них же, потому что агенты «два ноля» просто не доживают, как правило, до выхода на пенсию. — Что ж, посмотрим, где ещё мы можем применить эту стратегию. Таннер делает пометку в планшете, и через два дня Манипенни приносит Мэллори список, в который её рукой дописано последним пунктом: «Секретариат». Мэллори принимает её совет. Управление МИ-6 отнимает у Мэллори всё время и все силы, и Бонд превращается в неотъемлемую и неизменную часть его жизни. Именно поэтому Мэллори так удивляется, когда, вернувшись однажды вечером домой, обнаруживает Бонда с бутылкой вина. Профессионализм не позволяет ему открыто выказать своё удивление. Мэллори садится за стол и ждёт, пока Бонд наполняет для него бокал. — Что за повод? По глазам Бонда видно, что тот расценивает этот вопрос как приглашение к флирту, и Мэллори остужает его пыл решительным взглядом. Тот искренне улыбается в ответ. — Сегодня исполняется год нашему совместному проживанию. С годовщиной, сэр! Целый год, надо же, а ведь Мэллори был уверен, что вышвырнет Бонда уже через пару дней. Он поднимает бокал и чокается с Бондом. — Мне кажется, из нас вышла отличная команда, — замечает тот. Мэллори чуть улыбается: — Бесспорно. Отличная работа, Бонд. — Благодарю, сэр, — отвечает Бонд с зеркальной улыбкой.