Потенциал

Рассвет только-только начинал подниматься из-за горизонта, позволяя солнцу наконец заменить ночную луну. Был довольно ранний час, в такое время многие люди не спешили бы вообще даже вставать с кровати, позволяя себе подольше понежиться в тепле и уюте. Но были и такие дикие энтузиасты, как Дэвид. Сколько бы лет ни прошло, он всё так же продолжал следовать своим привычкам. Тем более в такой важный для него день. Деревянный дом посреди леса, окружённый абсолютно дикой природой, всё так же твёрдо стоял на своём месте и встречал своего гостя приятным запахом древесины и тихим поскрипыванием половиц. Это происходит из года в год на протяжении уже стольких лет. Но Дэвид каждый раз испытывает чуть ли не детский восторг, раз за разом возвращаясь сюда. Обойдя всю домушку по периметру, мужчина остановился посреди, оглядываясь. Стоило бы немного прибраться перед тем, как принимать новую смену. Пыли и паутины за время отсутствия людей здесь успело набраться с достатком. Но это было не страшно и несложно для Дэвида. Его больше огорчало совсем другое. Очередная тревожная мысль всплыла в его мозгу, заставляя счастливо ностальгическую улыбку исчезнуть с его лица, сменяясь на тоску. Время шло, люди менялись, это место тоже. С тех пор как Дэвид стал полноправным владельцем этого местечка, тут многое изменилось в лучшую сторону, но притом сохранило свои традиции и некую первозданность. Вот только были и тревожные изменения. Например, то, что он теперь остался один, без своей верной напарницы. Нет, он не винил её и не обижался, у Гвен была своя жизнь, не сильно пересекающаяся с деятельностью вожатого, и он всё прекрасно понимал. Но всё равно было тяжело на душе. Да, она всё ещё выделяла время, чтобы проведать его хоть изредка, но это было уже совсем не то. Единственная надежда развеять эту печаль теперь была в новом вожатом. Хотя, если он вообще будет. Конечно, по уставу должно быть как минимум двое вожатых, но Дэвид прекрасно знал и понимал, что это не самое популярное место работы, и это будет просто несказанным чудом, если кто-то вообще откликнется. Эти мысли не давали покоя. Дэвид вздохнул и рассеянно растрепал свои волосы, возвращаясь в мир реальный. Как бы то ни было, не время загадывать и тем более расклеиваться. Нужно приступать за работу. И только он собирался взяться за дело, как за спиной тихо скрипнула дверь. Дэвид мимолётно подумал о том, что это всего-то его воображение внезапно подкинуло этот вселяющий надежду звук. Но как только он резко развернулся, боясь упустить момент и вошедшего, он понял, что всё то было взаправду. Вот только это было лишь каплей в море его удивлений. Дыхание будто разом перехватило, а время словно остановилось, пока мужчина пытался осознать реальность происходящего. — Ну… Привет, — юноша прикрыл за собой дверь и остался стоять там же, наблюдая за реакцией Дэвида. Дэвид же, в свою очередь, был действительно шокирован. Он с трудом верил в реальность происходящего, медленно, будто в кино, идя шаг за шагом навстречу юноше. И при этом он уже не мог сдержать абсолютно счастливую улыбку, которая сама собой появлялась на его лице. Чувства переполняли его, и он не мог сдержать свой внезапный порыв, заключая юношу в крепкие чуть ли не душащие объятия. — Макс! — мужчина еле-еле заставил себя выпустить уже начавшего недовольно ворчать и вырываться юношу. — Что ты здесь делаешь? Ответ был весьма очевиден, но Дэвид был слишком рад и при этом всё ещё сомневается, а потому не мог не задать этот вопрос. Макс фыркнул и усмехнулся. — А сам-то как думаешь? Отдыхать приехал, — годы идут, а язвительность Макса всё так же остаётся при нём. — Теперь я, как и ты, вожатый. Вот только не такой глупый. Не подумай, что я так же рад быть им. Просто я знаю, что без меня ты тут долго не продержишься. Дэвид, как и всегда, пропустил колкости мимо ушей, только ещё более радостно расплываясь в улыбке и снова порывисто обнимая Макса, который уже даже почти не сопротивлялся, зная, что в этом случае это бесполезно. — Ладно-ладно, я понял, что ты рад меня видеть, — Макс снисходительно похлопал мужчину по спине, надеясь, что он всё же наконец его отпустит. — Но, вообще-то, нам надо работать или так и будешь меня душить здесь весь день? Давай, мне надо закинуть вещи в комнату и за дело. Это действительно сработало и вожатый вновь отпустил Макса, давая тому свободу. — Да, ты прав. У нас ещё много работы! Но я очень рад, что ты вернулся, да ещё и вожатым. Макс, я горжусь тобой! Юноша торопливо покивал головой, соглашаясь с этим. Дэвид, как и всегда был буквально переполнен позитивом. Но это более почти не раздражало его. Да и он знал на что идёт, когда ехал сюда. И теперь он просто надеялся на то, что этот хоть и обдуманный поступок, не был таким глупым, как казался в данный момент. Оставалось только лишь надеяться на лучшее и не растерять за весь день веру в себя, как и все силы разом.

***

День был по-настоящему тяжёлый. И он наконец подошёл к концу. Работать вожатым оказалось просто безумно тяжело. Макс совсем не ожидал этого. По крайней мере, он не ожидал того, что как только дети въедут, то сразу же начнётся настоящее безумие. Успевать следить за порядком было непривычно тяжело. Но одно за этот день Макс точно усвоил – он был полнейшим говнюком, когда сам же приезжал сюда, пока был ребёнком и когда устраивал кошмар наяву вожатым. Тогда он считал, что это весело, да и почему бы и нет. Вот только теперь он понимал, что это было ни разу не весело. И что такое поведение хуже всего прочего. Всё, на что хватало Макса сейчас, так это завалиться в общую вожатскую комнату и просто тяжело опуститься на диван, расслаблено вытягивая ноги и запрокидывая голову назад. Он облегчённо выдохнул, оказавшись в сидячем положении на мягком диване. Зашедший же за ним следом Дэвид всё так же излучал бодрость и позитив, и впервые за все несколько лет их знакомства Макс действительно удивился этому. Что и поспешил озвучить. — Чеееерт, как ты можешь оставаться таким жизнерадостным после целого дня в этом Аду? — Макс лениво приоткрыл глаза, смотря на совожатого и борясь с желанием внезапно вмазать по этой улыбающейся физиономии. Дэвид на это только пожал плечами и мягко улыбнулся в ответ. Он и сам не знал, как это работает, кроме того, что это вроде как было уже заложено в нём, в его характере. Да и долгие годы работы в лагере научили его многому, потому для самого Дэвида всё это было дело обычным. В то же время для самого Макса всё было в новинку. Да и он, если быть честным, совершенно не был готов к тому, что всё будет настолько тяжело. До этого дня он был всего лишь ребёнком, посещавшим регулярно этот странный лагерь каждое лето и в те дни ему казалось, что если какие-то проблемы и возникали, то это было только по вине Дэвида. Он всё ещё считал его крайне глупым. И его поведение. Но при это он так же ещё и считал его тем единственным светом в его жизни, что мог бы помочь. И как ни странно, действительно помогал. — Ты просто невозможный… — тихо пробормотал себе под нос с сомнительной интонацией, которая означала то ли восхищение, то ли раздражение, но, зная сложный характер Макса, Дэвид расценил это больше как раздражение. — И этот день был ещё более невозможный. Поэтому… Парень всё же смог пересилить себя и встать с места, плетясь к холодильнику и доставая оттуда свой «трофей» за проделанную мучительную работу. — Предлагаю по-настоящему расслабится и отдохнуть. А то я такими темпами точно скоро помру на месте и придётся именно тебе закапывать моё бренное тело под ближайшей елью, — открыв одним быстрым движением две бутылки пива, он вернулся обратно к дивану, на который уже так же успел сесть Дэвид, и протянул одну из бутылок ему, встречаясь с недоуменным взглядом и полным бездействием. – Да брось. Я знаю тебя. Каким бы белым и пушистым ты ни казался, ты же явно не без грешка. Вперёд. Макс был словно змей искуситель, смотрящий сейчас на совожатого с хитрым прищуром, и буквально заманивая того в свою нехитрую ловушку. А Дэвид не знал, что с этим делать. С одной стороны, он понимал, что ничем хорошим это не кончится, он прекрасно знал себя и свой слишком податливый организм, а с другой… Соблазн ответить на провокацию был слишком велик. И он сдался перед своими внутренними убеждениями, робко забирая протянутую бутылку и выдавливая из себя тихое «спасибо». Макс самодовольно хмыкнул и опустился рядом с мужчиной, отсалютовав тому бутылкой. — Что ж… За первый мой ужасный день в роли вожатого.

***

Приятные вечерние посиделки с прохладным хмельным напитком были поистине чем-то до невозможного приятным после напряжённого трудового дня. Макс уже полностью расслабился, ведя непринуждённые беседы с Дэвидом, который, как оказалось, становится ещё более разговорчивей и импульсивней, когда пьянеет. Хотя, казалось, куда ж ещё больше. Он был странным и в то же время удивительным. За это Макс любил его. Но абсолютно точно не собирался говорить об этом. Это не та информация, которую Дэвиду стоило бы знать. В отличие от другой информации. — Так… Ты мне всё ещё не рассказал кое-что очень важное, — Дэвид нелепо сбивался, стараясь говорить ещё быстрее прежнего, что вызывало непроизвольную улыбку у Макса. — Тебя давно тут не было. В смысле, ты просто будто исчез на несколько лет, а потом вдруг снова приехал. Да ещё и как вожатый. Это немного… Странно или вроде того? Макс удивлённо взглянул на вожатого, раздумывая над его словами. Не то чтоб он не ожидал этого, нет, он прекрасно понимал, что рано или поздно Дэвид спросит его об этом. Как и знал, что от ответа ему просто никак не уйти. И Макс долго думал над тем, как соврать поубедительней, как не выдать себя и при этом отвязаться от назойливых вопросов. И он так бы и сделал в любой другой ситуации. Вот только что-то тянуло его говорить откровенно, совершенно честно. То ли алкоголь, который уже давал о себе знать, то ли это невозможно беспокойное выражение лица Дэвида. — Я уже давно перестал быть ребёнком, брось. И я считал, что это максимально глупо – ездить в лагерь в пятнадцать лет, вот и вся загадка. Не скажу, что не скучал, но именно с того времени я посчитал, что для глупого детского лагеря я слишком взрослый и всё такое. Юношеский максимализм, ты знаешь. У меня даже стало появляеться какое-то подобие хобби и вроде как друзья. Я стал забывать про это место, про тебя. И всё вроде было нормально. До того как мне исполнилось 18, — Макс нахмурился и отвернулся, стараясь не смотреть в глаза Дэвиду. — Не знаю… Мне вроде как стало не хватать этого места. И, конечно, твоего глупого лица. Захотелось вернуться. Но для «посетителя» я стал немного взрословат. И тогда я решил, а почему бы и нет? Почему бы не стать тогда вожатым? Я посчитал эту идею отличной. И хотелось бы мне сказать, что сейчас я уже так не думаю, но чёрт, нет. Конечно, мне сложно и непривычно, всё не совсем так, как я представлял себе. Но пока ты рядом, думаю, я справлюсь. Говорить всю правду, откровенно, так, как оно было на самом деле, оказалось невероятно легко и даже в какой-то мере приятно. Хотя молчание Дэвида и отсутствие хоть какой-то ответной реакции немного настораживало. Макс хотел было возмутиться этому, спросить, а слушал ли тот его вообще, но не смог ничего сказать, когда снова осмелился посмотреть на Дэвида. Тот выглядел, очевидно, поражённым откровениями юноши. Но одновременно с тем, с каждой секундой он будто начинал сиять, радостно улыбаясь. — Так, значит ты скучал по мне? Макс опешил от этого вопроса, но почти сразу же пришёл в себя, бурно отреагировав на это, возмущённо толкнув Дэвида в плечо. — Что? Нет! Я не… Не скучал я по тебе, это уже твои идиотские фантазии! — только сейчас Макс понял, что сболтнул лишнего, но сказанного было не вернуть, потому осталось только прикрывать своё смущение привычной ему грубостью. — Да перестань! Это же очевидно. Не скучай ты по мне, то даже не стал бы и думать о возвращении, не то что возвращаться. Тем более сам же сказал, что пока я рядом, то значит всё в порядке, — Дэвид глупо посмеивался, внезапно опустив одну руку Максу на спину в дружеском жесте. — Это очень мило, что ты наконец-таки признал это. Макс внезапно вздрогнул и резко выпрямился от этого прикосновения. Чёртова рука на его спине была чересчур горяча. Или это только казалось так. В любом случае мозг Макса будто решил именно в этот момент резко отключиться, позволяя инстинктам и желанию взять верх над собой. Не хотелось больше спорить или возмущаться. Он больше даже не слушал, что там Дэвид пытался сказать ему, он прервал его болтовню неожиданным поцелуем, потянув того за рубашку на себя одним резким властным движением. Макс пользовался замешательством мужчины, нагло скользя языком сначала по его губам, а после и более смело пропуская язык в его рот, сразу с ходу превращая поцелуй в до безумия горячий, переполненный страстью и нестерпимым желанием. Было слишком приятно. Настолько, что Макс даже не заметил того момента, когда Дэвид стал отвечать ему, перехватывая инициативу на себя, нетерпеливо притягивая того к себе и, не разрывая поцелуя, усаживая к себе на колени. Макс ослабил хватку на чужой рубашке, перемещая руки на шею вожатого, мягко поглаживая явно чувствительную кожу, приходясь пальцами по кадыку и вниз, к вороту рубашки, медленно расстёгивая её, запуская пальцы под грубую ткань, нежно трогая ключицы, грудь, живот, не опускаясь ниже, дразня, легко касаясь пальцами, останавливаясь над краем шорт, совсем ненадолго, буквально на пару секунд, чтобы снова вернуться наверх, покрепче обхватить руками за шею. Поцелуй приходится прервать всего на мгновение, просто чтобы перевести дух и снова окунуться в омут страсти, более не сдерживая себя, позволяя грубо покусывать нижнюю губу партнёра, заставляя того вздрагивать от этого. Макс чувствует чужое возбуждение и только ближе прижимается своим пахом к чужому, мучительно медленно трётся, ловя дрожь чужого тела и тихий стон сквозь поцелуй. Ему хотелось бы ещё и ещё проделывать свои бесхитростные манипуляции, но сильные настойчивые руки остановили его, толкая в грудь и вынуждая разорвать поцелуй. Парень раздражённо выдохнул, открывая глаза и с непониманием смотря на Дэвида, собираясь возмутиться. Но слова так и встали поперёк горла, когда он увидел перед собой раскрасневшееся лицо Дэвида, который бессильно запрокинул голову назад и смотрел затуманенным взглядом из-под полуопущенных ресниц на Макса, прикусывая свои великолепные манящие губы. — Я… — его голос дрогнул и сорвался, когда Макс хмыкнул и вновь двинул бёдрами взад-вперёд, заставляя мужчину нетерпеливо вскинуть бедра вверх в поисках более тесного контакта. — Не смогу долго… Фраза осталась недосказанной, прервавшись тихим стоном на половине. Но Максу и не нужно было дослушивать, чтобы понять, о чём это он. Сейчас ситуация была в его руках, и он мог бы продолжить издеваться и дразнить, но собственный член, с силой упиравшийся в ширинку штанов, давал о себе знать и было просто невыносимо терпеть такое возбуждение. В последний раз коротко поцеловав Дэвида в губы, Макс поддался всем телом назад, опускаясь ниже, попутно ведя языком по шее, вниз, ниже и ниже, останавливаясь на животе, чтобы с силой сомкнуть зубы на бледной коже, оставляя собственническую метку. Юноша уже полностью оказался теперь сидящим между раздвинутых колен вожатого, нетерпеливо стягивая с того шорты вместе с бельём до колен, не спеша продолжать ласки, кидая мимолётный взгляд вверх, убеждаясь, что Дэвид внимательно смотрит на него и только тогда берёт его член в руку, ведя ей вверх-вниз всего пару раз, и склоняется, невесомо касаясь губами головки, вырывая резкий шумный выдох у Дэвида, убеждаясь, что всё делает как надо. Макс осторожно на пробу ведёт языком вниз, задерживаясь у основания, оставляя пару поцелуев, и снова ведет языком обратно вверх, обводит по кругу головку, слизывает каплю выступившей смазки и наслаждается дрожащим стоном Дэвида. Чужая рука внезапно оказывается у Макса на щеке, гладит большим пальцем горящую кожу, задерживаясь совсем ненадолго, и внезапно вплетается в тёмные кудри, требовательно сжимается, указывая что делать. Макс удивлён этим, но даже не думает сопротивляться, а наоборот, переходит к более решительным действиям, обхватывая головку губами и опуская голову ниже, позволяя члену пройти настолько глубоко, насколько он может его вобрать. Юноша не спешит, медленно двигая головой, пробуя плоть на вкус, ловко двигая языком. Но надолго его не хватает, да и рука, что грубо тянет его за волосы вниз вполне себе намекает на то, что стоит прибавить скорости. И Макс срывается, давая разделённому на двоих желанию взять всё в свои цепкие руки. Он расслабляет горло, стараясь вобрать член партнёра как можно глубже, одной рукой помогая себе. Он движется быстро, резко, как только может, наслаждаясь уже более громкими и развязными стонами Дэвида. Юноша и сам не в силах сдержать свои стоны. Слишком хорошо. Но ему самому этого мало. Кое-как быстро расстегнув свободной рукой собственные штаны, Макс высвобождает уже ноющий от болезненного возбуждения член и резко, торопливо надрачивает себе, желая только поскорее получить разрядку, которая не заставляет себя ждать. Первым кончает Дэвид, грубовато сжимая волосы Макса и чуть выгибаясь в спине, с протяжным срывающимся стоном. Макс не отстраняется и не останавливает его, принимая всё. И самому ему понадобилась всего пара движений рукой, чтобы кончить следом. Макс выпускает чужой член изо рта и облизывает губы, открывая глаза и самодовольно смотря на Дэвида, который сейчас стыдливо прикрывал раскрасневшееся лицо рукой. Максу было приятно видеть его таким и знать, что это именно он смог довести его до такого состояния. — Что ж… Ты был прав, я скучал, — Макс хмыкнул, поднимаясь на ноги. — Только в этот раз немного иначе, чем прежде. Макс похлопал всё ещё обескураженного Дэвида по плечу, прежде чем удалиться в душ, оставляя вожатого наедине с собой и обдумыванием той безумной ситуации, что только что произошла между ними. Это было странно, неожиданно, но… Определённо хорошо. И теперь Макс точно знал и был уверен на все сто процентов, что абсолютно не зря вернулся.