Рапунцель

Ничто не предвещало. Утро выдалось солнечное, птицы щебетали, деревья умиротворяюще шелестели листьями, мелкая лесная живность пела. Баки сонно зевнул и, не открывая глаз, потянулся рукой к прикроватной тумбочке. Нашарив в стоящей на ней миске сливу, он закинул ее в рот, прожевал, похрустел косточкой и сладко потянулся. — И что вам не спится с утра, — пробормотал он в сторону распахнутого окна. Живность за окном расчирикалась еще громче. Жизнь в Башне была хороша. Всегда свежие сливы, никаких потрясений, феодальных войн и прочей суеты сует. Личная фея Баки время от времени наведывалась и несла какие-то глупости про принца и долго и счастливо. И настаивала, чтобы никаких стрижек. Дескать, как только принц появится на горизонте, Баки его неописуемой красой своих волос и заарканит на счастливую семейную жизнь. От таких речей хотелось не замуж, а побриться налысо. Но время шло, а ни одного даже завалящего принца на горизонте не показывалось. Так что Баки речи феи Пирса пропускал мимо ушей, лакомился сливами и наслаждался жизнью. До этого самого утра, когда привычный утренний ритуал мытья волос вдруг прервался страшным грохотом снаружи. У основания Башни явно происходили какие-то события. Баки замотал роскошную косу в полотенце — не с мокрой же головой в окно соваться — и опасливо выглянул. Под окном огромный зеленый тролль лупил по каменным стенам кулаками и ревел, как лось в лесу в гон. — Любезный, не хочу вас прерывать, — начал Баки, — но вы некоторым образом рушите мою жилплощадь. Тролль поднял голову, злобно ощерился, но разрушительную свою деятельность не прервал. На его плече, ловко уворачиваясь от разлетающейся каменной крошки, сидела фея. Фей. Темнокожий и с повязкой на глазу. «Вот черт, — подумал Баки. — Не иначе как по мою душу». Как в ответ над ухом раздался голос Пирса. — Ты ж поглянь! Нашел таки! — потирая ручки, запричитал Пирс. — Я ему и карту подсовывал, и хлебные крошки рассыпал, и указатели по всему лесу натыкал. И веришь-нет, все бесполезно. Думал GPS-навигатор ему вживить уже. — Я бы вас попросил, Александр! У вас свой подопечный, у нас свой. Вот своему и вживляйте! — грозно возразил подлетевший к ним одноглазый фей. — Хотя, я смотрю, вы уже… — добавил он, глядя на левую руку Баки. — И прошу внести в протокол, что Рапунцель у вас — недокомплект. С рукой у него что? — Все у него с рукой! — окрысился личный фей Баки. — Техосмотр по графику, расходных материалов не требует. У вас принц-то тоже некондиционный. Психический! — он указал на все еще ломящегося в отсутствующую дверь тролля. Башня от такого энтузиазма тряслась, как осина на ветру. Пока феи согласовывали детали брачного контракта, Баки спешно собирался в дорогу. Одного внимательного взгляда на принца хватило, чтобы понять, что менять благополучную жизнь с привкусом слив на замужество не стоит. Принц был, мягко говоря, не в себе. Еще пришибет ненароком. Замене, судя по доносящимся до Баки обрывкам переговоров, не подлежал. Так что выбора не оставалось. Пора было делать ноги. Тролль, наконец, пробил в метровой толщины стене дыру, и Башня начала оседать. Баки закинул рюкзак на плечи и сиганул в окно. — Куда?! — понесся вслед за ним истошный вопль Пирса. — Куда из-под венца? Вернись! Баки бежал по лесу, как горная лань по отвесным кручам. Лесная чаща расступалась перед ним, птицы вели не то глубже в лес, не то к краю. К ночи он выбился из сил и устроился на ночевку у корней огромного дерева. Слив в рюкзаке не оказалось, как и другой еды. Баки пригорюнился, свернулся калачиком и печально накрылся запасливо прихваченным из Башни пледиком. Лежать было жестко и холодно. Волосы цеплялись за траву и корни дерева. Хотелось есть и выпить горячего чаю. Волей-неволей, а в голову закрадывались предательские мысли, что, может, стоило остаться и хотя бы выслушать предложение Пирса и одноглазого. То, что тролль мог говорить, казалось сомнительным. Но Баки любителем разговоров не был — в Башне он только с мышами мог поговорить, а Пирс заглядывал нечасто. То, что зеленый был нрава сурового и с психикой расшатанной — ну так и Баки не ромашка. Чай, не за красивые глаза ему руку в броню заковали. Хотя и за них тоже. К утру Баки весь извертелся, истомился и начал подумывать, что с выбором он поспешил. Нужно было изучить брачный контракт, мелкий шрифт, а там уже решать. А не бежать без оглядки. С этими мыслями он и уснул. Проснулся он от аромата поджаривающегося на углях мяса — обоняние безошибочно узнало бекон — и того, что кто-то тихо напевал про зеленые рукава. Баки разлепил глаза и уставился на сидевшего у костра человека. От запаха еды желудок скрутило, рот наполнился слюной. Баки покряхтел, удивленно взирая на незнакомца из-под пледа. — Доброе утро, — приветливо поздоровался тот. — Завтрак? — Да, спасибо, — тут же вскочил Баки, поплескал в лицо водой из фляжки, утерся, собрал волосы в хвост и пристроился у костра. Незнакомец протянул ему серебряную тарелку со шкворчащим мясом и застенчиво улыбнулся. — Я хотел бы принести извинения, — начал он с места в карьер,— что потревожил ваш покой и нарушил уединение. — Не стоит, в свободном лесу живем, — добродушно отозвался Баки, едва успел прожевать. — Это мы сейчас с вами в свободном лесу, — незнакомец снял монокль и суетливо протер его большим клетчатым платком. — А вчера я был крайне невежлив, и поверьте, я очень сожалею. Этот инцидент… — Какой инцидент? — понимая, что ничего не понимает, спросил Баки. — Ну как же! — незнакомец потер руки и положил в тарелку добавки из висящего над костром котелка. — Я вломился, ни вам здравствуйте, ни до свидания, Башни вот вас лишил. Картина начала проясняться. — А вы там тоже были? Я вас не заметил, — сказал Баки, силясь вспомнить, был ли у Башни кроме тролля и фей еще кто-нибудь. — О, поверьте, именно меня вы и заметили, — улыбнулся незнакомец. — Зеленый и невоспитанный. — Ого! — аппетит пропал. — А как же вы так, ну, того… — Баки покрутил рукой, но как закончить предложение так и не придумал. — Тяжелое детство, злая волшебница и вот, — вздохнул незнакомец, оказавшийся принцем, и, поймав настороженный взгляд Баки, поспешил продолжить: — Но вы не волнуйтесь, я не настаиваю… — На чем? — еще сильнее насторожился Баки. — На браке, — как-то съежился принц и отвел взгляд. — Почему? — Баки неожиданно захотелось обидеться. Ну что такое, в самом деле. Ждешь, понимаешь, ждешь романтики и серенад под окнами, а вместо этого Башню в пыль, ни единой сливы да еще и замуж брать не хотят. Баки внимательно рассматривал принца и подмечал про себя, что тот симпатичный, вежливый и готовит хорошо — в походных условиях и на скорую руку у него получилось лучше, чем у Баки получалось в Башне. — Скорость вашего бега по пересеченной местности навела меня на мысль, что вы нашему возможному союзу не обрадовались, — ответил принц и прищурился. — А что? — Напротив, это я как раз от радости, — сказал Баки. — Чтобы товар, так сказать, лицом показать, — он запнулся, прикинул, что именно видел принц, пока он убегал, и поправил сам себя: — Не совсем, конечно, лицом… — Вы были прекрасны, — тут же выдал принц. — Такая грация, такая мощь… — Спасибо, — зарделся от комплимента Баки. — Вы впечатление тоже произвести умеете, — и кокетливо стрельнул глазами, как много раз репетировал перед зеркалом. — А отчего вас, извините за нескромный вопрос… — Это нервное, — не дал договорить принц. — Успокоительных зелий попью и как рукой снимает. — Надолго? — Что, простите? — Надолго снимает? — уточнил Баки. — Да как вам сказать… — принц замолчал и беспомощно улыбнулся, пожав плечами. — Как повезет. После завтрака Баки изъявил желание вернуться к руинам Башни, принц вызвался его сопровождать. Жизнь налаживалась.

***

Следующие полтора месяца личный фей Баки Александр Пирс с упоением собачился с личным феем принца Ником Фьюри. За каждый пункт брачного контракта они бились, как за родное дитя и полкоролевства. Принц, звали которого Брюсом, меж тем, времени даром не терял и таскал Баки вкуснейшие сливы под покровом темноты в заново отстроенную Башню. По завершении всех переговоров Сказочное королевство праздновало свадьбу принца-Халка и Рапунцель-Баки.