Вечер в пыльном Кабестане

      Мужчина хлопнул дверью кабинета и свалил толстую кипу бумаг, бухгалтерских книг и учетных журналов на стол, заставив чернильницу угрожающе закачаться. Эльф упал в кресло, вздохнул, взъерошил пятерней и без того не слишком аккуратную прическу и раскрыл отчетную книгу. Управляющий порта, а это был именно он, принялся заносить данные о пришедших в порт за сегодня кораблях в журнал. Син’дорай быстро писал, изредка отвлекаясь от книги для взгляда в окно, или задумывался и барабанил когтями по столу. В том месте уже давно образовались глубокие следы из-за дурной привычки управляющего, свидетельствующие не только о том, что работа у него была нервная, но так же и о том, что эльф отлично с ней справлялся — а иначе следов не было бы так много, а его стол уже занимал бы более удачливый и расторопный соперник.       Наверняка мужчина так бы и просидел за бумагами до самого вечера — сегодня был неприемный день, не наткнись он в один момент блуждающим взглядом на нечто, что явно выбивалось из привычной обстановки кабинета. Управляющий непроизвольно вскинул брови, прежде чем его взгляд, уже осмысленный, вернулся к тому, что вывело эльфа из задумчивости.      — Побери меня аспекты, — от неожиданности выругался он на орочьем, но тут же оборвал себя и прешел на талласийский, — Прошу прощения за свою несдержанность, — син’дорай провел рукой по встрепанным волосам, пытаясь пригладить их, — И за свой внешний вид. Не ожидал здесь увидеть своих соотечественников, — мужчина оставил бумаги и переместился к скамье в углу, — Какими судьбами Вас занесло в Степи?       Ожидание ответа несколько затянулось и эльф переспросил: — Госпожа? Женщина в кандалах продолжала молчать, что несколько удивило син’дорая.- А, прошу прощения, я, кажется, начинаю понимать… — мужчина метнулся к столу в поисках ключа, — Вы — единственная уцелевшая с пиратского шлюпа, что патруль задержал вчера? Ведь так?       Молчание затягивалось. Управляющий присел напротив дрожащей эльфийки, у которой стража отобрала все ценное, в том числе и почти всю одежду.       — Вы молчите, и я чувствую себя совершенно неловко, едва ли не дураком. Это, безусловно, очень странное предположение, но, может быть, Вы меня не понимаете? Если Вы понимаете талассийский, кивните, прошу Вас.       Мужчина обратился в статую в ожидании ответа или намека на ответ. Кивок эльфийки вызвал на его лице искреннюю радостную улыбку.       — Слава богам! Я уже столько вариантов в голове перебрал — как хоть один из эльфов мог дожить до зрелого возраста и не знать родной речи… Вы дрожите? О боги, я совсем одичал в этих проклятых степях! — управляющий снял камзол и укрыл женщину, — Здесь весьма холодно, не смотря на то, что с первого взгляда кажется совсем иначе.       Эльф взглянул на ключ, пытаясь понять, какая из сторон грубого шедевра орочьих кузнецов предназначена для отпирания замка. Ключ уже успел нагреться, пока син’дорай крутил его в руках.       — Давайте так: я сниму кандалы, а Вы не будите пытаться меня убить? По крайней мере — сейчас. Лично мне кажется, что отсутствие наручников несколько оживит наш диалог. Вы согласны? Кивните, если согласны.       К удовольствию управляющего, пленница кивнула. Мужчина снял кандалы и зашвырнул их подальше.       — Так определенно будет лучше, — эльф закутал женщину плотнее, — Но почему же Вы молчите? Я теряюсь в догадках. Вы понимаете талассийский, но не говорите на нем? Более чем странно…       Мужчина по привычке взъерошил волосы, но вспомнил, что он тут не один, и сразу же пригладил их обратно.       — У меня закрались некоторые подозрения… Если Вы позволите, — син’дорай осторожно нажал на челюстной сустав, заставив эльфийку открыть рот, и нахмурился.- Жаль, что я не узнаю, кто сотворил это с Вами, — управляющий взял пленницу за плечи, — Придумал бы достойное наказание. Раны не слишком свежие, так что… — эльф замолчал на пару мгновений, взвешивая уместность своего предложения, — Думаю, Вы голодны. Я постараюсь это исправить, если Вы позволите. К сожалению, ваше увечье не позволит Вам полностью насладиться вкусом, но Вы, по крайней мере, утолите голод. Смею пригласить Вас в свои покои, — мужчина подхватил эльфийку на руки и ногой захлопнул дверь в кабинет, — Я полагаю, мне в некоторой степени удалось воссоздать обстановку родного города.       За вошедшим в просторную комнату упала плотная завеса, такие же закрывали окна.       — Когда я здесь, мне кажется, что я и не покидал Луносвет, — управляющий поставил перед женщиной блюдо с фруктами и немного холодного мяса, — Прошу прощения, но большего предложить не могу. Прошу Вас, располагайтесь.       Пока эльфийка общипывала виноградную гроздь, управляющий, волею судьбы обретший общество по своему вкусу, продолжал:       — Вот уж не ожидал встретить кого-то из эльфов в этом богами забытом Кабестане. Кажется, я совсем здесь одичал с этими проклятыми орками. Неотесанные, грубые… — мужчина налил себе вина и обратился к невольной гостье, — Может быть, хотите выпить? Далеко не самое лучшее вино, но, к сожалению, наиболее подходящее данному обществу из тех, что я могу Вам предложить.       Пленница кивнула и син’дорай подал ей бокал.       — Мне известно, что некоторые находят их общество интересным и приятным. Впрочем, такое же я слышал и о гоблинах. Вот этого я вовсе не могу понять — как можно находить удовольствие в общении с существами, для которых высшая ценность — прибыль? Нет, я, безусловно, не могу отрицать некоторый интерес и любопытство в общении с ними, но удовольствие?! — управляющий дернул кончиками ушей от негодования, — Увольте, не понимаю.       Немного успокоившись после неожиданной встречи, в том числе и благодаря вину, эльф чуть сощурил глаза и уже намного спокойнее продолжил:       — И все же хвала всем богам и аспектам, что мы с Вами повстречались здесь. Я так истосковался по обществу. Как жаль, что Вы не можете поддержать беседу, хотя, мне кажется, я со своей разговорчивостью прекрасно справляюсь за двоих, — эльф улыбнулся.       Все еще смущеный молчанием син’дорайки управляющий опустил глаза чуть в сторону и отставил бокал.       — Для Вас, я думаю, не будет секретом и то, что и более близкое общение для меня оставалось долго время недоступным, — эльф обошел столик и присел перед своей гостьей, — Не знаю, как Вас зовут, госпожа. Но если я Вам не противен, — эльф осторожно взял руку женщину в свои и поднес к губам, — будете ли Вы ко мне благосклонны? — мужчина поцеловал тонкие пальцы гостьи. Управляющий поднял эльфийку, выразившую свое согласие улыбкой, и отнес ее к ванной:       — Если я позволю себе вольность, грубость или что угодно, Вам неприятное — оттолкните меня, ударьте или укусите. Жаль, я не могу услышать ваш голос. Мне безумно жаль, что я не могу в полной мере насладиться общением с Вами из-за вашего увечья.       Он помог гостье избавиться от одежды и забраться в ванную, а сам взял губку. Пока женщина грелась в теплой воде, син’дорай не сводил с нее глаз.       — Вы прекрасны, госпожа, — эльф провел губкой по ключице гостьи, — Как же давно я не видел столь совершенные черты… — продолжал управляющий.       — Некоторые находят интересными иные народы, но я не из их числа, — мужчина подхватил свою гостью, уже закончившую с купанием, расплескав кругом воду, и укутал ее в пушистое полотенце.       Несколько шагов и пленница оказалась на шелковых простынях роскошной кровати. Управляющий провел губами по уху женщины и вздохнул.       — Постарайся расслабиться, госпожа. Ты очень напряжена, — его руки скользнули под полотенце, — Я постараюсь тебе помочь.       Син’дорай начал осторожно разминать плечи женщины, очень медленно и постепенно опускаясь ниже, пока его пальцы не остановились на талии партнерши. Эльф впился взглядом в губы син’дорайки и глубоко вздохнул.       — Не могу ощутить сладость твоих губ, хотя только одна мысль об этом заставляет меня дрожать от предвкушения, — мужчина с легким стоном поцеловал свою партнершу в уголок рта, — Но еще больше я боюсь сделать тебе больно.       Мужчина скользнул к шее гостьи и запустил руку в волосы, прижав ее к себе. На несколько секунд он разжал объятья, чтобы безжалостно избавиться от мешающей рубашки, и вновь сжал женщину. Син’дорай наслаждался запахом волос, зарывшись в них носом, но вернулся в действительность и стал ласкать уши эльфийки. Чуть сжимая губами столь нежную часть тела, он дрожал от наслаждения и одновременно — от страха, что неосторожным действием разрушит эту неожиданно упавшую ему в руки мечту.       — Ты все еще напряжена, госпожа. Умоляю, не бойся. Я не сделаю тебе ничего дурного, клянусь, — управляющий опустился ниже и поцеловал плечи своей гостьи, в то время как его руки продолжали скользить по ее спине, успокаивая и расслабляя женщину легким массажем.       — Как же давно я последний раз испытывал это счастье — близость, столь желанная мной, — эльф поднял голову и посмотрел в изумрудные глаза своей партнерши, — Смею считать, что ты так же желаешь быть в моих объятьях, госпожа, — син’дорай вздохнул от наслаждения, — Как же ты прекрасна…       Эльф прижался всем телом к своей партнерше и застонал от удовольствия.       Согревая ее своей близостю и дыханием, эльф продолжал ласкать тело женщины, чувствуя её медленное и постепенное расслабление в своих руках. Но син’дораю казалось этого мало и мужчина медленно стал переходить к более решительным действиям.Постепенно опускаясь ниже, он надолго задержался у живота парнерши. Упершись в него лбом, мужчина какое-то время дышал в такт с со своей гостьей, прежде чем скрылся между её ног.       Когда эльф поднялся опять, то напоследок игриво коснулся кончиком языка её лобка и тихо произнес:       — Теперь, кажется, твое лоно готово принять меня.       Тяжело дыша, син’дорай властно развел горячими ладонями бедра женщины и на пару минут задержался, лаская их и смакуя предчувствие новых, восхитительных ощущений, прежде чем со стоном наслаждения вошел, сжав руками бедра партнерши.       И без того сбитое дыхание мужчины стало еще тяжелее, он остановился, позволяя мельчайшим оттенкам чувств поглубже пробраться в свое тело и тело эльфийки. Оставаясь все так же неподвижным, эльф положил руку на низ живота женщины, наслаждаясь мы слью о том, что сейчас он там, внутри неё.       Отвлекая лежащую на краю постели син’дорайку от ощущения близости ласками её восхитительных ног, мужчина покрепче уперся бедрами в кровать, устанавливая себе границу, и, наконец, двинулся.       К собственному удовольствию и наслаждению он отметил, что женщина переключилась на нижнее дыхание, чтобы добавить ещё больше оттенков в его и без того восхитительную палитру ощущений.       Со стоном син’дорай положил ладонь на живот эльфийки, чтобы кончиками пальцев ощущать её движение, её дыхание, а большой палец опустился вниз — ведь удовольствия никогда не бывает слишком много?       Эльф потерялся в этом ритме чужого дыхания, став одним с ним, подчинив себя ему, прежде чем легкое дрожание ног женщины не вернуло его в реальность, а короткие судороги не сделали волну наслаждения, уже давно поднимавшуюся в теле, настолько сильной, что не поддаться ей было невозможно.       Прижимая находящуюся в полусне эльфийку к себе и согревая ее своим телом, управляющий порта Кабестана думал о том, что сегодня боги были к нему на удивление благосклонны.