Навсегда!

Робби сидел перед телевизором с опустошенной наполовину банкой мороженого и дурным настроением. Сначала ему показалось, что уровень мороженого в желудке вытеснит уровень горестных мыслей в голове, но не тут-то было! Чем меньше оставалось содержимого в банке, тем больше в Робби копилось негодования. — Еще немного, — сказал он вслух самому себе, — и меня просто разорвет! Не могу больше! Он раздраженно отодвинул от себя недоеденное мороженое и принялся щелкать пультом, переключая любимые каналы. — Останься, Гектор! Нельзя просто так уйти и бросить дворец и подданных на произвол судьбы! — воскликнул на экране какой-то старик. — Прости, отец, но я не могу. Розалинда разбила мне сердце, и я должен покинуть свою страну навсегда! — златокудрый принц в тоске отбросил корону в укол роскошной залы и выскочил в распахнутые золоченые двери. — О, горе мне! — вскричал старик на экране. — О, счастье мне! — воскликнул Робби и вскочил с кресла. — Как же я раньше до этого не додумался?! Вот оно — то, что избавит меня от этой прыгучей голубой обезьяны! Разбитое сердце! Робби буквально взлетел вверх по ступеням. — Наш супергерой такой добренький, такой… — он скорчил брезгливую физиономию. — Отзывчивенький! Он, наверняка, уже кого-то… Ну, вы понимаете… Мне остается только узнать, кто это, сделать так, чтобы нашему эльфу дали от ворот поворот и — вуаля! — супергерой с разбитым сердцем, не в силах перенести мук несчастной любви, улетает в неизвестном направлении навсегда! Хохоча самым злодейским образом, на который только был способен, Робби потер ладони. — Дело за малым — как узнать, кто же завладел сердцем и мыслями Спорта-прыга? С этим, конечно, сложнее, но ведь за дело берется мастер выдумки и гений маскировки! Робби подскочил к витринам с костюмами. Забраковав первый, второй и третий варианты, он остановился возле четвертого и издал победный крик. — То, что нужно! В Лентяево приезжает ученик великого психоаналитика и мастера теории бессознательного — мистер Злейд! Робби дернул рычаг, и преображение началось. * * * Дети и Спортакус играли в футбол, когда услышали, как на площади перед Ратушей раздались звуки автомобильного клаксона. — Что это там? — Зигги бросил мяч и полез на ворота. Все с любопытством глядели в сторону площади. — И что же, Зигги? Не молчи, нам всем любопытно! — Стефани нетерпеливо всплеснула руками. — Отсюда не видно, — разочарованно признался Зигги. — Погодите, я сейчас, — Спортакус легко взобрался на растущее рядом с футбольным полем дерево. — Подзорная труба! Из люка висящего над деревом дирижабля вылетела подзорная труба, Спортакус ловко поймал ее и стал вглядываться вдаль. — На площади стоит автомобиль, по виду — раритетный. Постойте, вот надпись: «Доктор Злейд — решение всех ваших проблем за один сеанс!», что бы это значило? — Спортакус поглядел вниз на недоумевающих ребят. — Мне кажется, я где-то слышала это имя, — Стефани сморщила носик. — Не уверен, что правильно помню, но, мне кажется, я читал о таком докторе, он помогает справиться со всякими психологическими проблемами через гипноз, вроде бы так, — Пиксель почесал затылок. — Но нам ведь он не нужен? — Конечно, не нужен! — Спортакус ловко спрыгнул с дерева и спрятал подзорную трубу в карман. — Тем, кто ест фрукты и овощи на завтрак, обед и ужин, доктор с гипнозом совершенно не нужен! Дети засмеялись и стали носиться вокруг улыбающегося Спортакуса, повторяя только что родившуюся кричалку: «Тем, кто ест фрукты и овощи на завтрак, обед и ужин, доктор с гипнозом совершенно не нужен!» * * * — Что это ваши дети там так шумят? — спросил преображенный в доктора Злейда Робби. — Ах, наверняка затеяли какую-нибудь веселую игру! С тех пор, как Спортакус поселился в нашем городе, дети не скучают ни минуты, — проворковал мэр Добродушный и промокнул слезу умиления краешком носового платка. — Спорта… кто? Спорта-кус? — переспросил доктор Злейд и поправил огромные очки в толстой роговой оправе. — Вы говорите о прыгучем голубом кенгуру? — О, нет, уважаемый доктор Злейд, Спортакус — супергерой! Он столько раз помогал нам, спасая Лентяево от бед, опасностей и Робби Злобного… — Вы говорите — Робби Злобного? Странно, я познакомился с этим славным парнем, когда въехал в ваш городок, мне показалось, что психически более здорового человека не найти, — доктор Злейд с силой прикусил кончик курительной трубки, которую до этого крутил в пальцах. — Просто вы слишком мало общались, дорогой доктор, но, уверяю вас, когда вы познакомитесь со Спортакусом… — Да, я бы хотел его осмотреть, супергерои как раз мой профиль, я специализировался на них в университете… — Это прекрасно, — просиял мэр Добродушный. — Но позвольте все же попросить вас начать с дамы. В нашем городке живет одна особа, ее зовут Бесси, Бесси Деловая, мне кажется, вам непременно нужно с ней встретиться. Сейчас я ей позвоню. Робби не успел остановить мэра, как тот уже мурлыкал в трубку Бесси о том, что в Лентяево приехал первоклассный специалист по всем вопросам здоровья. — На что мне приходится идти, чтобы только избавиться от этого Спорта-тупа, — пробормотал Робби, вздохнул и сунул трубку в нагрудный карман. * * * Робби сидел в огромном кожаном кресле, подперев щеку кулаком, и поминутно поглядывал на часы. Мисс Бесси Деловая элегантно возлежала на клетчатой оттоманке, смотрела в потолок и изливала душу. — Милфорд, ох, простите, доктор Злейд, мистер Добродушный, конечно, очень положительный мужчина, но он слишком мягок для меня, слишком… податлив. Мне бы хотелось видеть в нем скалу! Холодное каменное изваяние! Чтобы я могла применить к нему все свои таланты обольщения… Думаете, это ненормально? — Да откуда мне знать, дорогуша, — пробормотал Робби, но тут же спохватился. — Нет-нет, что вы, мне совершенно понятно ваше желание, более того, я считаю, что оно справедливо и вы вправе ожидать от объекта своей симпатии соответствующего характера поведения. — Доктор Злейд, вы такой умный! — Бесси приподнялась на локте. — Слушать вас — одно удовольствие. Простите мою бестактность, а вы сами женаты? — Чего?! Ой, то есть, извините, я не расслышал ваш последний вопрос, потому что таймер зазвонил, вот, — Робби показал Бесси карманные часы. — Ваше время истекло, моя дорогая, продолжим в следующий раз. Бесси встала, кокетливо поправила прическу и пошла к выходу. — Пригласите следующего, пожалуйста, — попросил Робби. — Здесь только мэр Добродушный, прошу вас, мэр, доктор Злейд действительно специалист с большой буквы, уверена, он разберется во всех ваших проблемах, — Бесси игриво подмигнула Робби с порога. — Мэр? Вы тоже на прием? — Робби вжался в кресло, увидев, что в кабинет входит Милфорд. — Доктор, я надеюсь, что все будет в высшей степени конфиденциально? — мэр нервно потер ладони и улегся на оттоманку. Робби закатил глаза и почти неслышно взвыл. * * * Бесси шла мимо футбольного поля и от избытка хорошего настроения что-то мурлыкала себе под нос. — Здравствуйте, Бесси, — окликнул ее Спортакус. — Здравствуйте, здравствуйте, мисс Деловая! — наперебой закричали дети. — О, добрый день, мои дорогие! А я была так погружена в свои мысли, что даже не заметила вас, ах, этот доктор Злейд настоящий профессионал! — Вы были на приеме у доктора? — прищурилась Стефани. — Разве вы больны? — Девочка моя, как говорим мы, те, кто знают, что такое жизнь — болезнь легче предотвратить, чем лечить. Здоровье сохраняет профилактика, — мисс Деловая назидательно подняла палец вверх. — Ты согласен со мной, дорогой Спортакус? — В целом, Бесси права, — кивнул Спортакус в ответ на вопросительные взгляды детей. — Думаю, тебе тоже следовало бы сходить на прием, — Бесси пристально посмотрела в глаза Спортакусу. — Ты ведь у нас самый главный пропагандист здорового образа жизни. — Но я совершенно здоров, — Спортакус попытался сопротивляться, но Бесси перебила его: — Профилактика, милый Спортакус, и еще раз профилактика! — Хорошо, — вздохнул Спортакус, — я прямо сейчас отправлюсь на прием. — То-то же, — победоносно улыбнулась Бесси и пошла дальше, снова подхватив легкий музыкальный мотивчик. Стефани обеспокоенно поглядела на Спортакуса. — Ты уверен, что тебе нужно туда идти? — Во всяком случае, я думаю, мне нечего опасаться, потому что я совершенно здоров, уверен, доктор быстро отпустит меня, и мы продолжим игру, — Спортакус несколько раз энергично кивнул. — Возвращайся скорее, мы тебя ждем! — крикнул Зигги. — И если этот доктор берет слишком дорого — не трать на него деньги, знаешь, в мире полно всяких шарлатанов, — напутствовал Стинги. — Я учту, — улыбнулся Спортакус и, сделав серию блестящих кульбитов, перемахнул через забор. * * * Робби уже откровенно похрапывал, убаюканный бесконечной монотонной болтовней мэра, когда в дверь кабинета энергично постучали. — Э… А?.. Что?.. Что случилось? Кто там? — спросонья Робби не сразу сообразил, где он, кто и что здесь делает. — Добрый день, доктор, меня зовут Спортакус… — начал Спортакус, заглядывая в комнату. — О, простите, у вас пациент! — Он уже уходит! — вскричал Робби, подскочил с кресла и одернул роскошный твидовый костюм в сиренево-малиновую елочку. — Дорогой мэр, спасибо за ваш доверительный рассказ, но продолжим с вами завтра… Аккуратно, под локоток вытолкав из кабинета ничего не понимающего Милфорда, Робби уселся в кресло и гостеприимно указал Спортакусу на оттоманку. — Прошу, располагайтесь. — Я не люблю лежать, доктор, — Спортакус улыбнулся. — Я люблю движение. Он, кувыркаясь, пересек кабинет, перепрыгнул через оттоманку и выпрямился во весь рост. — Что вы говорите?! Какой странный случай, пожалуй, первый в моей практике, — забормотал Робби, стараясь не смотреть Спортакусу в глаза. Этот неугомонный эльф, конечно, не мог бы узнать в докторе Злейде Робби, ведь на нем были мощные очки в роговой оправе, к тому же Робби приклеил стильную эспаньолку, но мало ли?.. — Я бы сам и не пришел к вам, Бесси настояла. А вообще-то я совершенно здоров, — Спортакус сжал кулаки и поднял руки вверх, отчего его бицепсы эффектно напряглись. — Вот как? Действительно, на первый взгляд внешне вы совершенно здоровы, но я, видите ли, доктор психологии. Лечу души. Поэтому хотел бы задать вам несколько вопросов, которые, возможно, будут даже личного, интимного характера… — Без проблем, — улыбнулся Спортакус, перепрыгнул через оттоманку обратно и присел. — Слушаю вас. — Нет, это я вас слушаю. Не хотите ли мне рассказать что-нибудь такое, что вас беспокоит? Делает вашу жизнь… сложнее? — Робби вытащил из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку и приготовился записывать. — Ах, это! Пожалуй, нет, — Спортакус задумался, а потом вдруг улыбнулся. — Хотя нет, кое-что есть. — Так-так, любопытно, с этого момента, пожалуйста, поподробнее… — Робби Злобный. Блокнот выпал из рук Робби. — Извините, — пробормотал он и поправил очки. — Что вы имеете в виду, позвольте узнать? — То, о чем вы спрашивали меня. Мою жизнь усложняет Робби Злобный. Вы его знаете? — голубые глаза Спортакуса смотрели так доверчиво и открыто, что Робби отвел взгляд. — Мы встречались пару раз, — уклончиво ответил он. — И чем же вам помешал этот в высшей степени… очаровательный молодой человек? — Помешал — это слишком, доктор. Но меня тревожит, что он так ленив. Доктор Злейд скривился в снисходительной улыбке. — С научной точки зрения, мой дорогой друг, лень бывает разная; нам — психиатрам — она представляется в двух видах: первая — пассивная, когда не хочется вообще ничего делать. А вторая — активная, когда хочется побыстрее от всего отвязаться и пойти лениться. Так вот, во втором случае... — Возможно, вы и правы, док, но еще больше меня огорчает, что Робби нелюдим и скрытен. Что он не идет на контакт и не принимает никаких знаков внимания. Больше того, он никогда толком не может объяснить, отчего вдруг испытывает ко мне какую-то личную неприязнь? Я ничего плохого ему не делал, скорее, наоборот. — Скорее наоборот?! — не удержался Робби и хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — Вы и при нем все время скачете, как обезумевший павиан? И удивляетесь реакции этого парня? Спортакус посмотрел на Робби с некоторым недоверием. — Еще немного, и я бы выдал себя с потрохами, — шепнул Робби в сторону. — Простите, я немного погорячился. Общение с нервными людьми накладывает отпечаток, знаете ли… Продолжайте, прошу вас. — Спасибо. Так вот, доктор, Робби мне очень нравится, он мне искренне симпатичен… Больше того, мне кажется, если бы только он немного изменился, то... мы могли бы… Понимаете? Быть парой. Робби закашлялся от неожиданности. — Что с вами? Вам нехорошо? Может, принести воды? — Спортакус одним прыжком оказался возле задыхающегося Робби и принялся заботливо похлопывать его по спине. — Нет, — прохрипел Робби, отталкивая Спортакуса, — мне ничего не надо!.. Извините, но ваше время истекло! Пригласите следующего, пожалуйста! — Но за дверью никого нет, — Спортакус растерянно убрал руку. — Прекрасно! Значит, я могу поработать над историями моих сегодняшних пациентов, а вы свободны, приходите как-нибудь еще, а сейчас идите… Робби, одной рукой прикрывая рот, другой указывал Спортакусу на дверь. «Извините», — растерянно пробормотал тот и спешным шагом покинул кабинет. * * * Робби стоял посреди комнаты и нервно обмахивался блокнотом. — Вы подумайте! Вы только подумайте! «Мы могли бы быть парой!» Черта с два, голубой эльф! Заведи себе тушканчика, вот это пара так пара для такого, как ты! Робби отер пот со лба и вдруг замер, будто осененный какой-то догадкой. — Конечно, ну конечно! Как же я сразу не догадался?! Как же я не подумал?! Решение лежит прямо на поверхности, а я и не вижу! — Робби злорадно рассмеялся и потер руки. — Я сделаю вид, что отвечаю взаимностью этому попрыгунчику, а потом, когда он будет уверен, что мы — пара, я выскажу ему все, что на самом деле об этом думаю и его сердечко — бумс! — разобьется на мелкие кусочки! И ему придется покинуть Лентяево! Навсегда! * * * Утро было таким ясным и приветливым, что Робби даже испытал некоторое удовольствие, выбравшись из своего бункера задолго до обеда. Он не спеша шел по улице, поглядывая по сторонам. В парке, как он и предполагал, уже возились дети. Остановившись неподалеку, Робби облокотился на забор и принялся наблюдать, чего же придумали эти неугомонные сорванцы. — Трикси, неси скорее краски! Нет-нет, Зигги, оставь это, пусть стоит там! — Стефани руководила, раздавая указания направо и налево. — Какая самоуверенная девчонка, — буркнул Робби. — Интересно, что они затеяли? В конце улицы появились Стинги и Пиксель; они толкали тележку, доверху груженую какой-то аппаратурой. — Пиксель, Стинги, поторопитесь! Нам нужно успеть все расставить и подключить! Робби поморщился: «Командирша нашлась! А этому Спорта-лузеру, видимо, нравится». — Чего это ты тут стоишь? Робби оглянулся. Рядом с ним стояла эта девчонка с непонятной прической и раскосыми восточными глазами, Трикси, кажется? — Тебя забыл спросить, — хмыкнул он, но тут же поправился, — я вам, наверное, мешаю? — Еще чего, — девчонка смерила его высокомерным взглядом снизу вверх и обратно. — Хватит выдавать желаемое за действительное. Признай, ты никогда не можешь нам помешать настолько, насколько тебе бы этого хотелось. Робби возмущенно набрал полную грудь воздуха, чтобы дать наглой девчонке достойный отпор, но сдержался. — Не очень-то дружелюбно, — сладким голосом пропел он. — Разве я дал повод так со мной разговаривать? — Сколько угодно, — фыркнула девчонка, поправила коробки с кистями и красками, которые держала подмышкой, и пошла дальше. Робби презрительно закатил глаза, но решил пока не усугублять своего шаткого положения. Трикси между тем подошла к Стефани, отдала ей краски и кисти и что-то шепнула на ухо. Стефани обернулась. Робби понял, что она подозрительно смотрит прямо на него, натянул улыбку до ушей и энергично замахал рукой. Стефани нахмурилась, молча покачала головой и отвернулась. — Какие милые! — язвительно прошептал Робби. — Прямо-таки тянет подойти поближе и присоединиться. Пиксель и Стинги подвезли и начали разгружать аппаратуру. Всякий раз, когда они снимали очередную колонку, тележка все сильнее раскачивалась и, наконец, когда на ней остался лежать только микшерный пульт, накренилась особо сильно и покатилась по тротуару под горку. — Эй, глядите! — крикнул толстый блондинчик, имя которого Робби не мог вспомнить. — Тележка с пультом укатилась! — Лови ее, хватай! — заорал Стинги. — Пульт разобьется, а он стоит целую кучу денег! — Помогите, кто-нибудь, остановите тележку! — кричала Стефани. Робби незаметно улыбнулся. — С этими детьми вечно так, с ними не нужно искать случая, чтобы помочь, просто расслабься и жди, рано или поздно они окажутся в беде… Тележка с пультом набрала скорость и промчалась мимо него. — А теперь — не упустить шанс, — шепнул себе Робби. Он картинно взмахнул руками, ойкнул и побежал вслед за тележкой. Он мог нагнать бы ее еще быстрее, но нужно было соблюсти трагичность момента и счастливое возвращение потери, поэтому Робби все бежал и бежал, а тележка катилась. Наконец, ему надоела эта глупая погоня, он схватился за железную ручку, не рассчитав, упал на колени и проехал за тележкой на животе добрых метров десять. Когда Робби поднялся, у него страшно горели ободранные колени, пекло исцарапанные ладони, благо что с лицом был полный порядок, потому что он изо всех сил старался не опускать голову во время падения. — Чертовы дети! — в сердцах прошипел он. В тот же миг к нему подскочил Спортакус. На его груди сиял волшебный кристалл, а на лице застыло выражение крайней озабоченности. — Ты в порядке, Робби? — Спортакус принялся аккуратно поворачивать его, осматривая со всех сторон. — Здорово ты исцарапался. Больно? Робби заскрипел зубами. — А ты не мог бы перестать меня трогать? Спортакус выпрямился и замер. Робби мысленно хлопнул себя ладонью по губам. — Извини. Просто действительно немного больно… — Давай я поставлю тележку на тормоз, — Спортакус забрал у Робби железную ручку. — Вот так. А теперь — опирайся на мое плечо, я отведу тебя домой, нужно промыть раны и переодеться, смотри, ты разорвал брюки… Охая, Робби повис на руке Спортакуса. В этот момент подоспели запыхавшиеся дети. — Как мой пульт, Спортакус, он цел? Тележка цела? — держась за бок, проговорил Стинги. — Да, все в порядке, Робби помог ее спасти, иначе она врезалась бы в дерево, и тогда… — Робби? — Стефани недоверчиво нахмурилась. — Ну да, — кивнул Спортакус. — Надо помочь ему добраться до дома, он весь в ссадинах и царапинах. — Это что-то странное, — снова встряла Стефани. — С чего вдруг такая самоотверженность, Робби? — Просто, я увидел, что вам нужна помощь, — простонал Робби и еще сильнее повис на Спортакусе. — Ты решил нам помочь? — поддакнул толстенький блондинчик. — Как вам не стыдно, ребята, — Спортакус укоризненно покачал головой. — Робби спас ваш пульт! — Спасибо, Спортакус, но не стоит, — Робби сделал вид, что тайком вытирает слезу. — Не надо, я сам как-нибудь доберусь до дома. Он оттолкнул Спортакуса, попытался сделать шаг и тут же осел на землю и застонал. — Робби, я помогу! — Спортакус снова подхватил его на плечо. — Возвращайтесь к игре, я только отведу его домой и приду к вам. Робби изо всех сил стонал и жмурился от якобы невыносимой боли, но успел заметить подозрительный взгляд Стефани. «Как бы эта розоволосая девчонка не спутала мне все планы!» — подумал он. * * * — Я очень недоволен вашим поведением, — Спортакус был настолько серьезен, что дети не смели возражать. — Вы видели, что ему больно, что он поранился и у него идет кровь, как вы могли допустить мысль о том, что он снова хитрит и притворяется? Трикси смущенно вздохнула. — Но, Спортакус, — начал Пиксель, — Робби столько раз обманывал нас… Стефани виновато, но согласно кивнула. — Пусть так, — Спортакус был непреклонен. — Но вы должны быть выше этого. Месть — это не то средство, которое вы должны использовать. Мне очень жаль, но с таким настроением как-то не хочется идти на танцевальный конкурс, извините. Спортакус вытянул руку вверх, призывая с дирижабля веревочную лестницу. — Погоди, Спортакус, мне кажется, что мы все поняли и больше не станем себя так вести, верно, ребята? — воскликнула Стефани. — Верно, верно, — закивали остальные. — Оставайся, Спортакус, — попросила Трикси. — Без тебя этот конкурс будет как конфета без сахара, — закивал Зигги. Мгновение — и все рассмеялись. — Я что-то не то сказал? — Зигги оглядывался на хохочущих друзей. — Что сказано, то сказано, приятель! — Стинги хлопнул его по плечу. — Если хочешь, мы и Робби пригласим на этот конкурс, — предложил Пиксель. — Отличная идея, — улыбнулся Спортакус. — Лучший способ помириться — немного потанцевать вместе, так ведь? — Да, да! — раздались радостные крики. — Да здравствует Спортакус! Да здравствует танцевальный конкурс! Ура! * * * Робби стоял перед перископом и, посмеиваясь, следил за сценой в парке. Если бы не саднящие колени, он бы пустился в пляс — так легко и складно все получилось. А самое главное — Спортакус поверил. — Не обижайся на ребят, — говорил тот чуть раньше, ведя Робби к дому. — Они немного дуются на тебя. — Я тоже на них дуюсь, но это не помешало мне закрыть глаза на прошлые ссоры и помочь им в беде, — слабым голосом оправдывался Робби. — И в этом ты молодец, — улыбнулся Спортакус, и усики-стрелочки вдруг скользнули по щеке Робби, от неожиданности он вздрогнул и отшатнулся. — Что случилось? Тебе больно? Это я тебе как-то причинил боль? — Нет-нет, все в порядке, — простонал Робби, чувствуя, как лицо его заливает румянец. — Просто ты слишком сильно меня прижимаешь… — О, прости! Не рассчитал. Вот мы и пришли, помочь тебе добраться до ванной? — Э, нет, благодарю! — поспешно отказался Робби. — У меня, видишь ли, беспорядок… Холостяцкая берлога, ха-ха, сам понимаешь, посуда, носки, туда-сюда… Спортакус смотрел на Робби в некотором недоумении, потом, явно на всякий случай, улыбнулся и пожал плечами. — Как скажешь. Если вдруг понадоблюсь — зови, — он хитро кивнул и указал пальцем на свой кристалл. — Пока! — Пока-пока, заводная мартышка, — захихикал Робби, но тут же поморщился, все-таки ссадины на коленях и ладонях действительно побаливали. — Теперь остается только намекнуть ему, что он мне нравится, — Робби рассматривал свое отражение в зеркале, висящем над умывальником. — Ты нравишься мне, Спортакус… Зеркало отразило скромное смущение на лице Робби. — Вроде бы ничего, — удовлетворенно произнес он и скривился. — До чего же противная ложь! Прямо-таки зубы сводит! Но, делать нечего, если уж решил, то нужно идти до конца, чтобы избавиться от этого невыносимого эльфа навсегда… — Вот так-то, детки! — злорадно прошипел Робби, снова заглядывая в перископ. — Посчитайтесь и приходите звать незаслуженно обиженного Робби на ваш конкурс танцев, уверен, он будет первым и последним в истории Лентяево! Робби самодовольно расхохотался. * * * Ребята нерешительно топтались возле входа в подземный бункер Робби Злобного. — Думаю, Стефани должна идти, она первая не поверила в раскаяние Робби, — деловито предложил Стинги. Стефани открыла рот от возмущения. — Я?! — Конечно, а кто же еще?! — поддакнула Трикси. — Иди, мы подождем тебя здесь. Стефани поджала губы, но ничего не сказала в ответ, а только крепче сжала кулаки. — Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Пиксель и первым полез по лестнице, ведущей в катакомбы Робби. * * * Робби наблюдал в перископ, как дети толпились у его дверей, и тихо посмеивался. Наконец раздался стук. Поправляя бинты на коленях и руках, Робби уселся в любимое меховое оранжевое кресло, изобразил страдальческую мину и крикнул: — Входите, открыто! В люк спустились Пиксель и Стефани. — Здравствуй, Робби, как ты себя чувствуешь? — довольно равнодушно осведомился Пиксель. Робби негромко застонал. — Ах, это вы… Спасибо, что пришли проведать меня. Раны еще болят и кровоточат, но, в целом, мне уже гораздо легче… — Он врет! — сердито шепнула Стефани. Робби, услышав это, застонал громче. — Мы тут хотели, — нерешительно начал Пиксель, — пригласить тебя на танцевальный конкурс, но видим, что ты не сможешь принять в нем участие… — О, правда? Танцевальный конкурс? Как мило! Я бы мог быть в жюри, членам жюри ведь не нужно выступать, правильно? Дети переглянулись. — Да, правильно, но… — Пиксель совершенно растерялся. — В жюри должны сидеть профессионалы, те, кто танцует лучше участников! — заявила Стефани. — И кто же, интересно знать, это будет? Не вы ли, маленькая розовая мисс? — язвительно усмехнулся Робби. Стефани презрительно сощурилась. — Нет, я буду среди участников. — Вот и прекрасно, значит, решено! — воскликнул Робби. — Во сколько начало? — После обеда, пойдем, Стефани, — Пиксель потянул Стефани к выходу. — Буду, непременно буду, — махнул им на прощание Робби. * * * В парке играла музыка, вокруг танцплощадки были развешаны разноцветные флажки и фонарики. За столом жюри восседал Робби, одетый в превосходно сидящий фрак цвета спелой черники, который оттенял ярко-малинового цвета галстук-бабочка. Рядом с Робби сидел мэр Добродушный. — Дети настояли, чтобы я стал председателем жюри, хотя больше всего я бы хотел выступать в паре с мисс Деловой, — дружески поделился он с Робби. — Они и со мной проявили настойчивость, — кивнул Робби. — После утренних событий вы ведь, наверное, знаете, как я травмировался, спасая праздник? Так вот, после этого происшествия я вообще сомневался, идти ли мне на конкурс, но они так просили, особенно Стефани… — Да, правда? — мэр удивленно приподнял брови. — Что ж, наверное… Стефани добрая девочка… Робби покивал. — Это заметно с первого взгляда. Однако, когда же начало? — О, мне кажется, что я должен протрубить вот в этот рожок, тогда все и начнется, — спохватился мэр и поднял горн. От резкого звука Робби прикрыл уши. — Дорогие конкурсанты, уважаемые члены жюри, — обратился мэр. — Позвольте мне объявить начало танцевального конкурса! Всех прошу на танцплощадку. В конкурсе принимал участие весь город. Они же выступали одновременно и в роли группы поддержки, и зрителей. Робби недоумевал: какой смысл было устраивать соревнования, если ты сам болеешь за своего конкурента? Но, невзирая на странности, Робби даже немного увлекся происходящим. Среди выступлений попадались очень любопытные номера, например, Пиксель танцевал на роликах, выделывая такие чудеса, что рука Робби сама потянулась к табличке с десятью баллами, а мисс Деловая была чрезвычайно хороша в лирическом танце с невесомым газовым шарфом. Спортакус, как и следовало ожидать, скакал, как ошпаренный, перемежая свой энергичный танец со спортивными упражнениями. Ему аплодировали громче всех. — Итак, дорогой мистер Злобный, теперь нам необходимо выбрать победителя. Я голосую за мисс Деловую, все-таки она действительно танцевала красивее всех, — мэр Добродушный посмотрел на Робби немного свысока. «А я все думал, какой осел назначил мэром этого болванчика? Нет, когда надо, он может проявить некоторую незаурядность», — подумал Робби. — Дорогой мэр, я с вами полностью согласен, но не кажется ли вам, что нужно каким-то образом поощрить и нашего Спорта... куса, все-таки он столько сделал для Лентяево, было бы несправедливо обойти его вниманием. — Хорошо, что вы мне напомнили об этом, дорогой мистер Злобный, — мэр Добродушный обнял Робби, отчего тот брезгливо поморщился. — Конечно, «Приз зрительских симпатий» — вот награда, достойная супергероя! — Тогда давайте вы вручите кубок мисс Деловой, а я вручу почетную ленту Спортакусу. Робби схватил золотую ленту с надписью «Приз зрительских симпатий» и пошел на сцену. — Дорогие наши конкурсанты, позвольте вам представить нашего сегодняшнего победителя!.. — Бесси, дорогая, выйдете к нам в центр танцплощадки, — встрял мэр. Мисс Деловая, грациозно покачивая бедрами, подошла к мэру. — Этот приз — ваш! — и Добродушный протянул ей увесистый позолоченный кубок. Зрители зааплодировали и ободряюще засвистели. — Но это еще не все, — прервал всеобщее ликование Робби. — У нас есть еще один приз, «Приз зрительских симпатий». И он достается нашему дорогому… — Спортакусу! — крикнул Зигги из толпы. — Совершенно верно, пухленький сладкоежка, он достается Спортакусу! Спортакус выглядел удивленным и растроганным. — Спасибо, огромное спасибо, это большая честь для меня, — бормотал он, подходя к Робби. «Идиот! — подумал Робби. — Большая честь взять «Приз зрительских симпатий» в городке на семь человек и одну приезжую выскочку? Совершеннейший идиот!» Спортакус встал и вытянул руки, чтобы Робби было удобнее надеть на него ленту победителя. Робби смутился, но, собрав волю в кулак, натянул ленту на крепкую и широкую грудь супергероя. Как только он сделал это, Спортакус с силой притянул его к себе и сжал в объятиях. Робби открыл рот от изумления. — Спасибо, спасибо, Робби! Спасибо, друзья, мне очень приятно! — кричал Спортакус вопящим от восторга зрителям, продолжая прижимать Робби к груди. — Отпусти меня, ты, тролль неотесанный! — зашипел Робби. — Ой, прости, Робби, наверное, я сделал тебе больно? Все в порядке? — Спортакус заглянул Робби в глаза. — Нет, ничего, просто… меня немного нервируют такие… близкие контакты, — забормотал Робби. — А теперь давайте устроим праздничный ужин! — крикнул мэр, и все участники конкурса высыпали на середину танцплощадки, туда, где всех уже ждало угощение. * * * Робби сидел за столом и вяло ковырял вилкой овощной салат. Вокруг звучала музыка, все танцевали, смеялись, кто-то даже пел. — Скучаешь? Рядом присел Спортакус. Он был возбужден, его голубые глаза сияли радостью и весельем. — Нет, просто… — Робби так погрузился в свои мысли, что даже не смог сразу найтись, что ответить этому выскочке. — Просто ты не такой как все, Робби, — улыбнулся Спортакус и тронул его за плечо. Робби отстранился. Спортакус пристально посмотрел на него. — Тебе неприятны прикосновения? — Да, — нерешительно признался Робби. — Я очень трепетно отношусь к личному пространству. — Это потому, что ты одинок. И ни с кем не дружишь, — кивнул Спортакус. — А еще потому, что ты не тренируешься. Знаешь, в спорте не обойтись без поддержки, она помогает справиться с трудностями, взять вес, например… — Это не мое, — Робби покачал головой. — Я привык работать мозгами. — А еще потому, что ты ленишься, — рассмеялся Спортакус. — Эх, Робби, твоя лень тебя погубит! — Ох, я тебя умоляю, — Робби отмахнулся. — Моя лень настолько ленивая, что ей будет просто лень что-либо со мной делать. Он посмотрел на Спортакуса, на его лукавые усики-стрелочки и озорные огоньки в глазах и неожиданно для себя улыбнулся. Спортакус снова добродушно засмеялся. — Я рад, что мне удалось тебя немного растормошить! И, если бы ты не был таким букой, то я бы даже немного пощекотал тебя, чтобы закрепить упражнение! — Какое еще упражнение? Никогда я не делал никаких упражнений, — запротестовал Робби. — Да что ты! Вот ты улыбался, а значит, тренировал мышцы лица! Считается, что на лице человека пятьдесят семь мышц, представляешь? Робби с сомнением потрогал щеки. — Не волнуйся, с ними все в порядке. Но чем чаще ты станешь улыбаться, тем красивее будет твое лицо и тем мягче будет твой характер, потому что есть некоторая взаимосвязь… Робби вдруг понял, что губы Спортакуса находятся слишком уж близко к его губам, что глаза Спортакуса прикрыты и голос стал как будто тише и бархатистее… — Эй, что это ты делаешь?! — Робби отпрянул. — Ох, — спохватился Спортакус и смущенно поправил шапочку, натянув ее посильнее. — Это произошло как-то… само собой. — Что произошло?! — возмущенно нахмурился Робби. — Нет-нет, ничего. Но я, пожалуй, пойду к детям, они, наверное, заскучали… Дети вовсю плясали в дружном хороводе посреди танцплощадки. Робби недоверчиво смотрел вслед кувыркающемуся Спортакусу. — Кажется, все идет по плану, — тихо проговорил он сам себе, — хотя не мешало бы мне составить этот самый план на бумаге, боюсь, что что-то забуду или упущу. А так оно будет вернее. Робби схватил листок, на котором мэр записывал замечания к танцевальному конкурсу, и принялся сосредоточенно вписывать пункты коварного плана на неиспользованной стороне. * * * Над городком сияла великолепная полная луна, с веток деревьев таращились совы, время от времени раздавался писк летучих мышей и звучала бесконечная, умиротворяющая стекотня сверчков. Робби неторопливо брел домой. Позади остался квартал жилых домов, его путь лежал через ивовую аллею, от конца которой до дома оставалось буквально метров сто. В задумчивости напевая какой-то привязавшийся во время конкурса мотив, Робби, сам того не осознавая, начал делать некое подобие танцевальных па, выстраивая шаги в каком-то медленном, плавном танце. — А я все думал, почему же именно тебя пригласили участвовать в жюри конкурса? А ты, оказывается, прекрасно танцуешь! Робби едва не подпрыгнул от неожиданности! Голос Спортакуса раздался прямо над его головой. — Что за гадкая манера подкрадываться? — фыркнул Робби, поправляя галстук-бабочку. — Я вовсе не умею танцевать, это твоя розовая подружка привязалась ко мне со своим приглашением… — Стефани? — Спортакус, сидя на выдвигающейся площадке своего дирижабля, болтал ногами. — Она чувствовала себя виноватой перед тобой, хотела извиниться. — Да-да, — пробормотал Робби себе под нос и пошел дальше, крикнув Спортакусу не оборачиваясь: — Извинения приняты! Раздался хлопок, какой-то шорох, и Спортакус преградил Робби путь, уперев руки в бока. — Ты обманываешь меня! Ты прекрасно танцуешь, и я только что видел это своими собственными глазами. Лунный свет отражался блеском в голубых глазах Спортакуса. — Повторим? В паре? Ну? — он схватил Робби одной рукой поперек спины, а другой под руку и принялся вальсировать по асфальту между плакучими ивами. У Робби мгновенно закружилась голова и звезды замелькали перед глазами. Спортакус напевал что-то в ритм, и его усики-стрелочки довольно топорщились в стороны. — Что ты делаешь, остановись и отпусти меня! Я сейчас упаду! — Робби попытался перестать переставлять ноги вслед за ведущим в танце Спортакусом, споткнулся и оказался пойманным в крепкие, нежные объятия. — Такая волшебная ночь, правда? — тихо произнес Спортакус, мягко глядя Робби в глаза. — Если бы ты знал, Робби, как мне порой не хватает друга, который мог бы разделить со мной такие поздние прогулки… — А как же твои «восемь-ноль-восемь»? — иронично поинтересовался Робби. — Робби, детям обязательно нужен хороший пример, но я уже слишком взрослый, чтобы ложиться в «восемь-ноль-восемь». Тебе удобно? Мне кажется, что у тебя спина напряжена. Только сейчас Робби понял, что все еще лежит в удерживающих объятиях Спортакуса, и предпринял попытку подняться. — Не пущу, — коварно заявил Спортакус. — Прекрати сейчас же! Ты заставляешь меня нервничать! — Общение с нервными людьми накладывает отпечаток? Хитро прищурившись, Спортакус наклонил голову набок. Робби открыл рот от неожиданности: именно так оправдывал свою нервозность доктор Злейд на вчерашнем приеме, так неужели?.. — Не понимаю, о чем ты, — Робби поспешно закрыл рот и нахмурился. — Тс-с-с-с... — прошептал Спортакус, и Робби почувствовал, как шеи коснулось легкое дыхание, и уже через мгновение щеку нежно тронули теплые губы. — Я был с вами предельно откровенен, доктор Злейд… Робби показалось, что он забыл, как дышать. В ушах стоял оглушительный звон, сердце бухало в ребра, лицо горело, и вдобавок ко всему отвратительно взмокли ладони. Еще мгновение, и случится то, что Робби даже в самом жутком кошмаре не мог себе представить, он не успел даже зажмуриться, как вдруг… Губы Спортакуса были мягкими. Они нежно, едва-едва ощутимо касались приоткрытых губ Робби. Это было невероятно приятно и немного щекотно. Чтобы не улыбнуться, Робби закрыл глаза и тут же ощутил самый кончик влажного языка Спортакуса. «Бе-е-е, что же он делает?..» — пронеслось в голове, но тело почему-то отреагировало на эту мимолетную ласку совсем по-другому: ноги стали ватными и подкосились, руки ослабили хватку и спина… Она больше не была напряженной. Спортакус еще раз чувственно и осторожно провел языком по губам Робби и отстранился. Его взгляд был одновременно туманным и проникновенным, он будто искал в глазах Робби поддержки и понимания. — Ты умеешь быть хорошим и добрым, Робби, я вижу в тебе это хорошее и доброе, но скажи, зачем ты?.. — Боже мой… — прервал его Робби. — Что ты делаешь?! Ты что же это?.. Ты поцеловал меня!.. Спортакус улыбнулся. — И с удовольствием сделал бы это еще раз. — Ну уж нет! — Робби оттолкнул недоумевающего Спортакуса. — Мне не так-то легко вскружить голову всеми этими твоими… штучками! Ты подумай! Просто маньяк какой-то! Нападает посреди ночи на гуляющих горожан и принимается их… лобызать! Вы слышали, люди?! Робби поворачивался кругом себя, крича, что есть сил. — Тише, тише, Робби, ты всех перебудишь! Дети испугаются! Ох, ну что ты за человек такой?! — Спортакус всплеснул руками. — Именно, именно! Я человек, а не какой-нибудь там… прыгучий эльф! Что у тебя под шапкой? Ну? Покажи свои уши! Робби сделал попытку ухватить Спортакуса за кончик шапочки, но тот ловко увернулся и, сделав невероятную серию прыжков, кувырков и кульбитов, оказался сидящим на опущенной площадке своего дирижабля. — Не поймаешь! — подразнил Спортакус. — Не достанешь! Робби свирепо прорычал что-то неразборчивое, сжал кулаки и твердым быстрым шагом двинулся по направлению своего дома. * * * Запершись в своих катакомбах, Робби издал победный крик. — Я уверен, что он у меня на крючке! Берегись, Спорта-прыг, скоро твое сердечко — дзинь! Ха-ха-ха! Как я умен и коварен! Ух, я просто обожаю себя! — Робби упал в свое меховое оранжевое кресло и закинул ноги на журнальный столик. — Неудивительно, что этот голубой эльф попал под влияние моего природного магнетизма и обаяния. Итак, что там у нас по плану, посмотрим… Робби извлек из кармана исписанный и изрисованный схемами листок. — Первое — заставить испытывать чувство вины: есть; второе — очаровать слабостью и непосредственностью: есть; третье — дать ему думать, что он может рассчитывать на взаимность: есть; четвертое — резко разубедить в этом: готово. Следующий пункт, ага, угу, кхм!.. Хорошо! Но больше всего мне нравится пункт номер тринадцать — «сказать, что нам не суждено быть вместе по какой-либо причине (выдумаю потом), и разбить сердце Спортакуса НАВСЕГДА»! * * * После завтрака Робби снова отправился в город. Спортакус с детьми играл в вышибалы на площади перед Ратушей. Робби нарочно пошел длинным путем, чтобы те заметили его. — Привет, Робби! — крикнул Спортакус и помахал ему рукой. Робби только презрительно фыркнул на его приветствие и пошел дальше. — Чего это с ним? — раздался за его спиной удивленный голос Зигги. — Не знаю, — ответил Пиксель. Робби дорого бы заплатил, чтобы увидеть выражение лица несносного эльфа, но нужно было соблюдать правила коварного плана, и он не обернулся. Мэр Добродушный заполнял какие-то бумаги и очень удивился, когда перед ним возник Робби. — Вот, — сказал он и положил на стол перед мэром папку. — Что это, мистер Злобный? Я, видите ли, немного занят, наш город собирается посетить с гастролями одна знаменитость… — Какая приятная неожиданность, — с фальшивым воодушевлением воскликнул Робби, — и кто же это?! — Знаменитый иллюзионист Дэвид Коттерфильд! — Да что вы говорите?! Ох, тогда, думаю, мое дело, действительно, куда менее важное. Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — Вы? — недоверчиво переспросил мэр. — В последнее время вы меня просто удивляете, приятно удивляете, мистер Злобный. Конечно, давайте примем мистера иллюзиониста по-королевски и предложим ему ваш дом в качестве временной резиденции. Робби опешил. — Как? Но… Не думаю, что мистеру Коттерфильду будет удобно, и вообще… — Что ж, я так и думал, — мэр решительно хлопнул ладонью по бумагам. — Тогда придется обратиться за помощью к Спортакусу, надеюсь, его волшебный дирижабль… Робби запаниковал. — Нет-нет, господин мэр, я согласен! — Вот и отлично. Через пятнадцать минут я сообщу о визите Коттерфильда всем жителям Лентяево, а пока… Вам, случайно, не нужно привести дом в порядок? Робби вышел из здания мэрии и расположился на скамейке, неподалеку от резвящейся детворы. Спортакуса с ними уже не было. Из громкоговорителей раздался голос мэра: — Внимание, внимание! Уважаемые жители Лентяево! Очень прошу вас через десять минут собраться на центральной площади, я должен сделать одно очень важное объявление, уверен, оно вас обрадует. С уважением, ваш мэр, Милфорд Добродушный. — Вы слышали? — раздался голос Зигги. — Конечно, Зигги, громкоговорители на то и громкоговорители, чтобы их слышали все! — язвительно заметил Стинги. — Надо сообщить Спортакусу, — спохватилась Стефани. — Ему наверху, должно быть, не было слышно. Дети с криком и гиканьем понеслись к ящику пневмопочты. — Надо сообщить Спортакусу! — передразнил Робби противным фальцетом. — Надеюсь, у нашего глупого мэра достанет сообразительности сообщить этому эльфийскому выскочке, кто спас его дирижабль от посягательства Дэвида Коттерфильда? * * * Когда все собрались на центральной площади, мэр Добродушный встал за трибуну и пощелкал пальцем по микрофону. — Алё, это проверка! Меня слышно? Прекрасно! Итак, жители Лентяево, я, мэр Милфорд Добродушный, извещаю вас, что нынче наш городок посетит сам Дэвид Коттерфильд! Со всех сторон послышались восхищенные крики и аплодисменты. — Я продолжу. — Мэр кашлянул. — Мистер Коттерфильд даст в Лентяево единственное представление, оно состоится поздним вечером на площади перед Ратушей, мистер Коттерфильд обещает, что это будет незабываемое шоу. — Уверена, что это действительно будет что-то феерическое! — Бесси, стоявшая рядом с Робби, томно улыбнулась. — Обожаю Дэвида Коттерфильда! — И почему я не удивляюсь, что именно он приедет в Лентяево? Знали бы дети, на что тратятся городские деньги… — презрительно хмыкнул Робби. — Вы что-то говорили о деньгах, мистер Злобный? — переспросила Бесси. — Только то, что мистер Коттерфильд, похоже, довольно прижимист, вы знаете, что во время гастролей он будет жить в моем доме? — Робби покивал. — Как?! Мистер Коттерфильд? У вас в доме?! Но это же форменное безобразие! Ми-и-илфо-о-орд! Бесси решительно направилась к трибуне. Робби злорадно захихикал, предвкушая дальнейшее развитие событий. — Милфорд! Только что мне стало известно, что мой любимый иллюзионист — мистер Коттерфильд — остановится во время гастролей в доме мистера Злобного, это так?! — Бесси угрожающе нависла над трибуной. Все присутствующие посмотрели на Робби. От неожиданного общего внимания он вдруг смутился и приветственно помахал рукой. — А где же будет в это время будет сам мистер Злобный? — еще более грозно спросила Бесси. — Я не знаю, мисс Деловая, это мы не обсуждали, но, — проблеял мэр как новорожденный барашек, — он вполне может переночевать у меня. — Или у меня! Теперь все головы повернулись к Спортакусу, ведь это именно его голос прозвучал так решительно на фоне робкого бормотания мэра. — Здорово! — завистливо протянул Пиксель. — Повезло Робби! — Но, Спортакус!.. — недоуменно воскликнула Стефани. — И что, совершенно бесплатно? — поинтересовался Стинги. — Абсолютно, — улыбнулся Спортакус и подмигнул Робби. — Эй! А почему меня никто не спросил, хочу ли я ночевать в этом ужасном синем летающем драндулете?! — Робби растерянно озирался по сторонам. — Тут и спрашивать нечего, побывать в гостях у Спортакуса, что может быть интересней?! — Пиксель даже присвистнул от восторга. — Нет-нет, я совершенно против такого предложения! — Робби замахал руками. — Я лучше переночую в палатке в парке. — На дирижабле вполне комфортно, — растерялся Спортакус, — уверен, тебе у меня понравится. — Нет уж, спасибо. У меня врожденная боязнь высоты, — поморщился Робби. — Что-то мы не заметили этого в тот день, когда ты едва не разрушил дирижабль, — мстительно поджав губы, напомнила Стефани. Робби зарычал и, резко развернувшись на пятках, пошел прочь. — Гадкая девчонка! Вечно лезет со своими комментариями! — Мистер Злобный, — жалостливо крикнул Милфорд. — Надеюсь, вы не передумали насчет аренды вашего дома? * * * Робби критически оглядел свое жилище. Все было прибрано и сияло чистотой. Подхватив сумку с палаткой и теплыми вещами, он пошел к выходу. Возле двери его уже поджидали Милфорд и Бесси. — Мистер Коттерфильд прибудет с минуты на минуту, — затараторил мэр. — Еще раз выражаю вам признательность от имени всех жителей Лентяево и в знак благодарности прошу принять билет на вечернее шоу в самый первый ряд. Робби скрипнул зубами, раздраженно выхватил билет из трясущихся рук мэра и пошел дальше. * * * На площади перед Ратушей возвышалась роскошная сцена. Огни прожекторов блуждали по синему бархатному занавесу, гремела музыка. Все места в зрительном зале были заняты. В первом ряду, кроме Робби, сидели Милфорд и Бесси. Остальным жителям Лентяево повезло меньше, им достался второй ряд. Робби повертел головой по сторонам и встретился взглядом со Спортакусом. — Мое предложение в силе! — крикнул тот, заглушая рев музыки из динамиков. Робби закатил глаза и отрицательно качнул головой. Вдруг музыка стихла, и все лучи прожекторов сосредоточились в центре сцены; раздался взрыв, посыпались искры, и на сцене возник Дэвид Коттерфильд собственной персоной. Бесси завизжала от восторга и захлопала в ладоши. Робби поморщился. — Приветствую вас, жители Лентяево! Я безмерно рад побывать в вашем удивительном городке! Сегодня вашему вниманию я представлю свою новую программу «Вместе навсегда!» Поклон мистера Коттерфильда был встречен бурными овациями. Представление было действительно захватывающим. Иллюзионист парил над сценой и зрительным залом; прямо из воздуха возникали предметы и снова растворялись в нем; деревья вокруг площади расцветали буйным цветом, затем увядали и осыпались белоснежными порхающими бабочками; неожиданно из карманов детей вылетали в ночное небо голуби... Бесси и Милфорд стали главными героями в номере «Танцующие меж звезд» — под красивейшую музыку они кружили по воздуху на облаке, подсвеченном лучами мощных прожекторов, а на зрителей падали, словно снег, белоснежные лепестки роз. Наконец иллюзионист призвал на сцену еще двух помощников. Неугомонная Стефани вскинула руку вверх, к ней тут же присоединился Пиксель. — Увы, мои дорогие, для моего следующего номера вы еще слишком молоды, мне нужны ассистенты постарше, — улыбнулся Коттерфильд. — Может быть, вы? Иллюзионист протянул руку Робби, приглашая его на сцену. Робби нехотя поднялся — любопытство пересилило. — Прекрасно! Как вас зовут, молодой человек? — Робби. Робби Злобный. Коттерфильд тепло улыбнулся. — Очень приятно с вами познакомиться. А вторым моим ассистентом станет вот тот молодой человек во втором ряду. Да-да, вы, — кивнул иллюзионист Спортакусу. С одной стороны Робби захотелось немедленно покинуть сцену, с другой — принять участие в номере самого Коттерфильда было чрезвычайно интригующе, а с третьей — их со Спортакусом совместное участие в номере могло помочь осуществлению коварного замысла Робби. Спортакус в несколько сальто взлетел на сцену и встал рядом с Коттерфильдом. — Вы ведь Спортакус, верно? Я наслышан о вас от мэра Лентяево. Что ж, теперь я попрошу вас, господа, войти вот в этот черный ящик! Робби вошел первым, следом за ним протиснулся Спортакус, ящик был ему явно узок в плечах. — А теперь, дорогие мои, мы с вами увидим невероятное превращение, — заявил Коттерфильд. Загремела музыка. В ящике было душновато и тесно. Робби и Спортакуса разделяла тонкая, на ощупь — пластиковая перегородка, доходившая обоим до уровня груди. — Привет, — сказал Спортакус. — Забавно снова оказаться в такой близости, верно? Нас будто нарочно что-то сталкивает нос к носу каждый вечер. — Не обольщайся, — буркнул Робби. — И надеюсь, что сейчас ты не станешь вести себя… неподобающим образом? Спортакус хотел было что-то ответить, но тут в ящике распахнулись верхние створки, и Робби ослепил свет прожекторов. Спортакус тоже зажмурился. Неизвестно, что видели зрители, но со всех сторон раздались удивленные возгласы. — Вместе навсегда? — улыбаясь, спросил Коттерфильд у Робби и Спортакуса. — Ну уж нет! — горячо запротестовал Робби. — А вот нам со зрителями так не кажется, верно? — Верно, верно! — донеслись крики публики. — Помашите присутствующим рукой, мистер Злобный! Робби немного отставил руку в сторону и помахал ею. Тут же раздался шквал аплодисментов. — А теперь вы, мистер Спортакус! И снова гром аплодисментов. Коттерфильд некоторое время продолжал удивлять публику все новыми и новыми чудесами, прося Робби и Спортакуса производить простые манипуляции руками, ногами и головами. — Ерунда какая-то! — сердито прошипел Робби. — Я ожидал, что это будет нечто фантастическое, а вместо этого торчу тут в духоте и тесноте… — А я рад, — Спортакус улыбнулся и, кажется, придвинулся еще ближе. — От тебя хорошо пахнет. Робби почувствовал, что краснеет. На самом деле он не испытывал такого уж сильного раздражения и разочарования. — Когда же это закончится? — нетерпеливо заерзал Робби. — Я бы уже с радостью покинул этот ящик. И тебя вместе с ним. Коттерфильд не умолкал ни на мгновение, но Робби его практически не слушал. Неожиданно иллюзионист подошел к ящику, чем-то негромко щелкнул и… ящик разделился на две половины. Зрители ахнули. И, как ни странно, Робби тоже. Он, как оказалось, уже привык к тесной духоте рядом со Спортакусом, и теперь ему вдруг стало прохладно и даже как будто одиноко. — Браво, магистр! — закричала Бесси. — Вместе навсегда! — заявил Коттерфильд, и в этот момент огни прожекторов померкли. В темноте Робби услышал тихий голос иллюзиониста: — Спасибо, господа, аккуратно сделайте шаг назад и остановитесь. Прожектора вновь вспыхнули. Робби оказался стоящим на сцене рядом со Спортакусом и Коттерфильдом. Никакого ящика не было и в помине. — Браво, браво, магистр! — раздалось отовсюду и гром аплодисментов сотряс сцену. Коттерфильд скромно поклонился. — Я благодарю моих помощников и предлагаю им снова занять свои места! Робби спустился вниз. До самого конца представления он ощущал некое странное состояние утраты. Ему будто стало не хватать душноватой тесноты ящика и, что самое отвратительное, Спортакуса. Когда представление было окончено и все разошлись по домам, Робби побрел в парк, туда, где его ждала установленная заранее палатка. Залезая в нее, Робби с некоторой тоской поглядел вверх, на мягко светящийся приглушенными фонарями в ночном небе синий дирижабль. * * * Робби разбудил шорох травы и звук расстегиваемой «молнии». — Кто здесь? — он испуганно встал на четвереньки. — Тише! Это я, — в палатку влезла объемная спортивная сумка, и следом за ней забрался Спортакус. Робби тихо застонал. — Что ты здесь забыл, позволь спросить? — Себя, — Спортакус включил маленький карманный фонарик, и Робби увидел прямо перед собой лучезарный взгляд голубых глаз. — Честно. Я поднялся к себе, лег в постель и понял, что не могу уснуть. Мне будто не хватает чего-то. Или кого-то. Я поразмыслил и понял, что это ты. — Немедленно уходи, — запротестовал Робби. — Тут и одному негде развернуться. — А мы и не станем. Наоборот, мы завернемся в спальный мешок, и нам будет тепло и уютно. Почти как в том ящике, понимаешь? Усики-стрелочки Спортакуса забавно подскочили вверх. Робби почувствовал, что ему тоже хочется улыбнуться. — Сделай это, — предложил Спортакус. — Что? — Улыбнись. Ты ведь этого хочешь! У тебя глаза улыбаются, а губы нет. — Прекрати пялиться на мои губы, — Робби смущенно отвел взгляд в сторону. — Не могу, — прошептал Спортакус. — Я только и думаю о них. И о том, как приятно было их целовать… Робби почувствовал, как в животе у него что-то щекотно сжалось. Он заметил, что Спортакус мимолетно облизнулся, но тут же схватил сумку и принялся что-то из нее доставать. — Что ты делаешь, скажи на милость? — Достаю спальник, — не отвлекаясь, ответил Спортакус. — Это совершенно ни к чему, проваливай отсюда! Или уйду я. — Ну уж нет, — твердо заявил Спортакус, отодвинул в сторону пустую ненужную сумку и лег на спину. — Это возмутительно! — Робби обалдело улыбнулся. — Какая наглость! — Хочешь посмотреть, что у меня под шапкой? — вдруг совершенно серьезно спросил Спортакус. От неожиданности предложения и его откровенности Робби в сладком ужасе замер и закрыл глаза. * * * Когда он открыл глаза, было уже совсем светло. Робби приподнял голову и увидел, что он совершенно один, но при этом заботливо укутан двумя спальными мешками. Робби прикрыл лицо руками и застонал. В тот же миг полог палатки поднялся, и в нее заглянул Спортакус. — Привет, — он наклонился и чмокнул Робби в нос. — Долго спишь. Я уже успел приготовить нам завтрак. Робби лежал не шелохнувшись. До этого момента он надеялся, что все случившееся ночью было странным сном, навеянным вчерашним выступлением иллюзиониста. — Выбирайся из палатки, утро просто чудесное, — позвал Спортакус. Робби застонал. — Скажи мне, что это был сон… — Если и так, то это был самый потрясающий сон в моей жизни, — признался Спортакус. Завтрак был сервирован на расстеленной прямо на траве скатерти. Спортакус сидел тут же, рядом с палаткой, и протягивал Робби бумажный стаканчик с горячим какао. — Я ведь верно угадал? Такой сладкоежка, как ты, наверняка начинает день с какао? Робби выбрался из палатки, сел и потер лицо ладонями. — Все это просто не может быть правдой… — Почему? — удивился Спортакус и сочно захрустел зеленым яблоком. — На мой взгляд все вполне реалистично. Гляди. Он сделал стойку на руках и прошелся по траве. — В моем сне ты именно так и поступил бы, — признался Робби. — А как бы я не поступил ни за что? — лукаво поинтересовался Спортакус. — Не знаю, может, не стал бы есть вот этот маффин с кремом? — Я и так не стану его есть, я просто не могу. Робби сделал глоток какао, он был очень насыщенным и очень сладким. В голове как будто прояснилось. — Ты просто сумасшедший, ты понимаешь это? — спросил он Спортакуса. — Что мы теперь станем делать? — Ничего, — легкомысленно ответил тот. — Станем жить и… любить. И быть счастливыми. Разве это не здорово? — Ты думаешь, что я умею любить? — Я убедился в этом сегодня ночью, — признался Спортакус и, перекувыркнувшись, оказался лицом к лицу с Робби. — И хотел бы убедиться в этом еще не раз. Робби покраснел. Вся сегодняшняя ночь будто пробежала перед его внутренним взглядом. Пылкий и страстный, Спортакус предстал перед ним в совершенно ином свете. Они словно обменялись самыми сокровенными тайнами. Познавая друг друга через внешнее, они будто проникли в самую суть друг друга. Робби не выдержал и, подавшись вперед, коснулся губами губ Спортакуса. Он ощутил легкий и свежий привкус яблока, но это нисколько не оттолкнуло его, напротив, непохожесть делала Спортакуса еще более желанным. — У меня впервые в груди такое чувство… — Робби попытался подобрать подходящие слова, но у него ничего не вышло. — Это просыпается твое сердце, — кивнул Спортакус. — Вам, эльфам, виднее, — усмехнулся Робби. — А теперь завтракать и домой! В мое уютное кресло! — Снова лениться? — Я не ленюсь, я созерцаю… — Тогда выкини кресло! — Ой, все!.. — Робби резко встал и только сейчас понял, что, кроме двух спальных мешков, на нем нет больше ничего. Спортакус упал в траву и расхохотался. * * * Стефани шла по парку и рассеянно пинала камушек. Ребята снова затеяли пиратскую игру, но ей сегодня не хотелось топить фрегаты и брать на абордаж торговые корабли. Уже дважды она отправляла Спортакусу сообщения по пневмопочте с просьбой спуститься и поиграть во что-нибудь другое, но он не отвечал и не приходил. Неожиданно она заметила в траве какую-то бумажку. — Кто же настолько невоспитанный, что не донес мусор до урны? Стефани подняла листок, чтобы выбросить, как вдруг увидела знакомый почерк. — Дядя?! Это ведь его рукой написано… Что-то про конкурс танцев… А это что такое? «Первое — заставить испытывать чувство вины; второе — очаровать слабостью и непосредственностью; третье — дать ему думать, что он может рассчитывать на взаимность; четвертое — резко разубедить в этом… Тринадцатое — сказать, что нам не суждено быть вместе по какой-либо причине (выдумаю потом) и разбить сердце Спортакуса НАВСЕГДА»?! Что это?! Стефани задумалась, что-то прикидывая, и вдруг воскликнула: «Робби Злобный!». — Ребята! — закричала она в испуге. — Спортакус в опасности! Скорее, нам нужно найти его! Смотрите, что я нашла!.. * * * Робби лежал в ванне, полной пушистой ароматной пены, и улыбался. Он улыбался воспоминаниям о прошедшей ночи, мечтательно жмурился, и было очевидно, что он счастлив. Они со Спортакусом договорились встретиться после обеда и отправиться к морю. Вдвоем. Провести вечер у костра — вдали от посторонних глаз, но на нейтральной территории. Стрелки часов подбирались все ближе к назначенному времени. Робби уже одевался и насвистывал под нос какой-то мотивчик, как вдруг вспомнил про свой план. Где же эта дурацкая бумажка? Поискав по карманам, Робби замер. Записки нигде не было. И тут его осенило! Что если она осталась там, в парке, ведь за всей этой возней в палатке он запросто мог обронить ее, она вполне могла выпасть из кармана! Судорожно натягивая носки, Робби молился, чтобы эта бумажка пропала навсегда, чтобы ее унесло ветром в какую-нибудь страну Неверленд, и глупые мальчишки спалили бы ее там в костре… Он никогда еще так не бегал так быстро, как в этот раз. В боку кололо и пересохло во рту, но он не останавливался. В парке было пусто. Лишь птички умилительно щебетали в ветвях деревьев. В другой момент Робби, возможно, и послушал бы их переливчатое пение, но сейчас ему было не до того. Он шарил по траве руками, он оглядывался вокруг, но нигде не мог отыскать этой чертовой записки! — Ты что-то потерял, Робби? Нужна помощь? Робби обернулся. — О, Спортакус! Спортакус стоял, уперев кулаки в бока, и в упор смотрел на Робби. Кристалл на его груди непрерывно мигал. — Я готов, как видишь, — Робби повернулся кругом. — Но эта твоя привычка подкрадываться незаметно!.. Можно подумать, что ты какой-то злодей! — Беру пример с тебя, — спокойно ответил Спортакус. — Забавная шутка, — немного нервно рассмеялся Робби и снова огляделся по сторонам. — Твой кристалл мигает, наверное, кто-то в беде?.. — Так ты все-таки что-то потерял? — переспросил Спортакус. — Не это ли? Робби показалось, что мир качнулся из стороны в сторону и что-то оглушительно треснуло. Он открыл было рот — сказать что-нибудь в свое оправдание, но не мог найти слов. Спортакус грустно усмехнулся, смял записку с планом, бросил Робби под ноги и, развернувшись, пошел к веревочной лестнице, свисающей из люка дирижабля. Откуда ни возьмись прибежали дети. — Стой, Спортакус, куда же ты? — закричали они. — Останься с нами! Не уходи, Спортакус! Но тот будто и не слышал. Робби молча смотрел, как в люке исчезла поднятая вверх лестница, как синий дирижабль развернулся и поплыл по небу, улетая из Лентяево навсегда... Эпилог Робби не помнил, как закончился самый страшный день в его жизни. Ему только показалось, что именно в тот день закончилась его жизнь. Он перестал подниматься на поверхность и не покидал больше своих катакомб. Ему было совершенно безразлично — шумно в Лентяево или тихо. Он словно умер, оставаясь при этом живым. Все для него потеряло смысл и будто пропало, растаяло, как синий дирижабль в бескрайнем небе. Но однажды… Робби услышал, как что-то упало в щель его почтового ящика. Он неторопливо вытащил письмо. Оно было адресовано ему, но обратного получателя не было. В письме говорилось: «Дорогой мистер Злобный! Мне было чрезвычайно приятно погостить у вас, но так получилось, что в день моего отъезда я не успел выразить вам всей моей признательности. Сейчас мне хотелось бы исправить эту оплошность и отблагодарить вас за радушный прием. Я — честный престидижитатор и, даже если вы не верите в магию, все равно воспользуйтесь моим подарком. Только, очень прошу вас, теперь будьте предельно благоразумны в своих желаниях и стремлениях! Помните, что часто именно то, что нас цепляет, делает нас счастливее. Итак, вам достаточно будет всего лишь взмахнуть этим письмом, сказать: «Вместе навсегда!» и...»