Дорога домой

      Талия долго петляла между деревьями по узкой дорожке. Она то и дело вздыхала и закатывала глаза, ибо даже прошлая жизнь альфы-оборотня не могла заставить её привыкнуть к многочасовым прогулкам по лесополосе. Душа тянула ее превратиться в волка и за пару часов добраться до обговоренного места, однако она подозревала, что её главная цель сейчас — сохранить свои силы и волка. С того самого момента, как к ней вернулась память, вселенная поставила таймер, когда ей придется лишиться волка. После драки с Гарпиями у неё будто откачали силы. От былой мощи осталась самая малость, и Талия не могла подставить собственную стаю и друзей, лишившись красных глаз в самый разгар битвы. Именно ради обсуждения плана сражения и проверки состояния друида, женщина безвозвратно испортила любимые туфли и поставила пятно на платье. У её машины не было и надежды пройти сквозь густые заросли, куда унесло друида. Зато стоило ей увидеть огромное дерево посередине поляны, главный вопрос «какого черта ты забралась в так далеко», отпал. Рассветное время сделало окружающий мир по-настоящему волшебным. — Сара?       Словно осенний листок, подхваченный огненным тайфуном, женщина невесомо спрыгнула с этого самого дерева. Талии не оставалось ничего другого, как открыть рот и беспомощно опустить руки. Прошла неделя с того самого дня, как Тео ушел в Лабиринт вернуть Лиама, но альфа даже представить себе не могла насколько сильно изменения затронут друида необходимость сдерживать силы. От лишь слегка бронзовой кожи Сары не осталось и следа. Она стала неотличима от застывающей магмы, заставляя слегка прищуривать глаза от яркого свечения. Волосы мерно, подобно небольшому костру, играли языками пламени. Однако не было ничего страшнее лица друида в эту минуту. Белок глаз был абсолютно черным, тогда как радужка мерцала рубиновым цветом, от век в разные стороны петляли алые трещины. Хейл казалось, пару секунд такого издевательства над собой, и подруга разлетится в прах. С другой стороны, она понимала необходимость и причину этого поступка. Другой возможности сконцентрировать потоки энергии они не знали. Талия хотела подойти к ней, но заметила мерцание около силуэта Сары и сожженую траву. — Каким образом ты не спалила само дерево, когда спрыгнула? — Талия понимала, прояви она свою жалось сходу, друид и слушать её не станет. — Ты буквально самая пожароопасная личность на Земле. — Я наложила на него защитные знаки и амулеты, — несмотря на странный внешний вид, голос Сары совершенно не изменился. Талия перевела взгляд на кору и лишь прищурившись смогла различить мелкие знаки. — Я решила сразу потратиться на них, иначе потом будут проблемы с высвобождением энергии. — Боишься не справиться с потоком? — хмыкнула Талия. Рвется там, где тонко. — Не пойми меня неправильно. — Ты сказала правду. Если я потрачу хоть каплю сил на сигареты, к примеру, то могу спалить и половину Нью-Йорка. Так и курить можно бросить, — Талия слышала в этой фразе скрытый сарказм, но лицо друида оставалось безучастным. — Я даже не могу показывать свои эмоции. Стоит мне только разозлиться… — Ты уверена, что сможешь дотерпеть до возвращения ребят? — Талия всегда была реалистом, что в этой, что в той жизни. Она не могла ставить на кон жизнь своих близких. Всем им известно, какова цена их плана. Лиам видел его итоги. — Нет, — помедлив лишь секунду, ответила друид. Они даже не задумывались о том, что Лиам и Тео могут не вернуться. Им было интересно лишь когда, а не «если». Путешествие Рейкена по Лабиринту не может затягиваться, иначе он сам сменит Данбара на посту жертвы. Однако вернувшись через месяц, они могут найти лишь сожжённый город. — И каков наш план «Б»? — Хейл сжала руки в кулаки. — Ты и сама все прекрасно знаешь, Талия. — Нет.       Между ними завязалась зрительная борьба. Талия, даже прекрасно понимая, что силы оборотня тают с каждым днем, не могла не указать на свой статус альфы, сверкая красными радужками. Впрочем, Сару это не сильно напугало. Обе по натуре были уперты и оставались при своем мнении. Хейл быстро поняла, что тратит силы напрасно, и решилась воспользоваться своим самым сильным оружием.       Она прервала зрительный контакт и посмотрела на густую стену деревьев. Занятая концентрацией потоков энергии в своем теле и, попутно сдерживая эту силу от окружающего мира, друид не замечала больше никого кроме Талии. Так или иначе, её аура могла с лихвой прикрыть двух людей. Оборотень подняла руку в воздух и махнула им показаться. Глаза Сары медленно, словно механические, повернулись на Стайлза и Эллери, уголки её губ медленно поползли вниз. Талия с ужасом наблюдала, как кожа, подобно бумаге, начинала крошится и улетать по ветру. Ей даже не придется ничего делать, чтобы удовлетворить немую просьбу друида. Альфа сделала шаг назад из-за увеличившейся ауры жара вокруг женщины. — Талия, этот вариант нельзя рассматривать, — Сара говорила не злобно. Скорее со страхом и болью. Ей приходилось сдерживать эмоции, но оборотень неосознанно подвела к черте. — Я верю, что Лиам и Тео вернутся, однако не могу жертвовать другими людьми и угрожать им. Мы втроем втянуты в создание Неметона, мы с этим и разберемся. Я с трудом могу контролировать процесс, и то по причине опыта. — Сара, ты буквально сейчас термоядерный завод, — жестко заключила Талия. — Любая твоя ошибка может привести к тому, что Лиам и Тео вернутся к углям. Мы должны сохранить не только наших волков, но и наших детей и друзей. Помимо уходящих сил оборотней, нам угрожают Гарпии. И, даже перестреляй мы мелких пешек, Королева не так проста. Каким-то магическим образом Лора спасла нас. И что делать потом? — Драться не на жизнь, а на смерть, Талия! — дала слабину Сара. — Я понимаю, что Эллери — лишь отпечаток времени, который использовал Минотавр для выполнения просьбы Лиама… Что насчет Стайлза? Во-первых, он часть сделки Минотавра, точнее, её продолжение, а во-вторых, он муж и пара твоего сына. Стайлз учился у меня слишком короткое время, больше двадцати пяти лет я корпела над котелком и бегала вокруг с веником. Если! Если Тео и Лиам не появится, ты готова их убить? — Никто не погибнет, Сара, — Стайлз подошел к ней и улыбнулся. — Если ты распределишь силу между тремя носителями, включая себя, у нас есть шанс дождаться парней и дать отпор Гарпиям. Уверен, новая версия Тео старается из-за всех сил, и все же мы рискуем целым миром. Наши жизни, в случае неудачи, ничего не значат. Королева убьет нас так или иначе и в итоге доберется до моей мамы. Одному богу известно, зачем ей могла понадобиться она, и узнавать не хочется. — Вы пришли сюда, чтобы раздражать меня? — снова нейтрально отозвалась женщина. — Дети, вы еще такие дети. Вам неведомо, какая сила свалится на ваши плечи, и самое страшное, вы без понятия, что с ней делать. — Они никогда не были детьми, Сара, признай это. Никто из нас, — Талия сузила глаза и сложила руки на груди. Стилински усмехнулся, понимая, откуда у Дерека эта привычка. Оказывается, все Хейлы любят хвастаться своими мышцами. — Другая жизнь, давайте признаем честно, настоящая наша жизнь, сделала нас покойниками или покалеченными. Сколько раз мои дети просыпались в поту от кошмаров? Тысячи раз. Я вернулась, наша семья теперь целая. Даже Лора объявилась. Однако кислый запах ужаса, настоящего, первородного ужаса, время от времени тянется от комнаты Дерека, Кора просит о помощи, а Питер, даже Питер, замолкает от воспоминаний. Никого из нас на этой поляне или в городе нельзя назвать ребенком, — Талия нахмурила брови. — Сколько у тебя времени, Сара, без нашей помощи? — Пять дней, — сухо сказала она. — А потом? — спросила Эллери. — А потом бум, — ответил за неё Стайлз. — Знаешь почему будет бум? Потому что никто не станет тебя убивать. Даже Питер. Я говорю это со стопроцентной уверенностью. Ты будешь до последней секунды ждать парней около этого дерева, а значит Нью-Йорку конец, и всем нам следовательно. Так что прекрати выделываться, вспомни, как сильно Лиам хотел спасти наши пятые точки, и давай постараемся. — Хм, — она отвернулась в сторону. Женщина думала не менее десяти минут. Аргументы завалили её с ног до головы. Лишь вредный характер и вина не позволяли просто так расстаться с частью ответственности. — Тогда вам придется найти себе место достаточно далеко, чтобы Гарпии не нашли меня, и жить в лесу. Любая появившаяся и скопившаяся энергия должна быть тут же выпущена. Ясно вам? — Хорошо, — они оба тут же кивнули. — Поклянитесь мне на ваших связях, что вы будете защищать себя, бороться за стаю и всегда найдете способ справиться не прибегая к жертве! — она перевела свои глаза на Эллери. — Ты, клянись Лиамом, а ты… — красные радужки устремились на Стайлза. — Дереком. Сразу говорю, этот мир слышит намного больше. В противном случае я отказываюсь.       Над поляной повисла тишина. Эллери переглянулась со Стайлзом и не могла найти в себе сил ответить. Она знает о мире волков и друидов чуть ли не меньше всех. Даже Тара сохранила воспоминания ребенка. Данбар же — копия настоящего героя-оборотня. Есть ли у неё по-настоящему сильная связь? Неужели Сара считает, что возвращение Лиама из Лабиринта так сильно повлияет на неё? Она знала Стайлза всего несколько месяцев и все же успела проникнуться и понять его чувства к Дереку. Если Сара права, и в мире магии каждое сказанное слово имеет вес, то им придется подчиниться. Глаза Стлински загорелись желтым. После того, как Дерек получил своего волка назад, понятие «пара» стало чем-то настоящим и осязаемым. Угасающая сила внутри Хейла резала ножом и заставляла пойти на любые необдуманные поступки. Например, стать друидом и превратиться в пепел от неопытности. Хватит ли им обоим выдержки? Однако выбора у них, как у золотой рыбки в аквариуме. — Мы согласны, — Стайлз повернулся на Эллери, и девушка уверено кивнула. — Сразу вижу в тебе брата. Такой же упертый дуболом. — Что для этого нужно? Никого убивать не придется? — девушка не обратила внимания на шпильку Стайлза. — Убийство — нет, но есть цена, — стоило Саре открыть рот, как небо над ними с синего начало приобретать розовые оттенки, переливаясь на манер северного сияния. Возможно, только сейчас два смельчака начали осознавать, куда вляпываются. — Цена эта кровная. Друид должен принадлежать стае. Таково правило. Друид без стаи может стать дараком или сойти с ума, что, в принципе, одно и то же, — Сара говорила чересчур пугающе, надеясь отговорить Стайлза и Эллери. — Сейчас Стайлз уже друид стаи Хейл. Он связан с ними, но ненадолго. Если Неметон не будет восстановлен… Тебя ждет смерть. Уверена, Дерек не знает. — Ему и незачем знать, — сказала Талия. — В ситуации со Стайлзом ему необходимо лишь открыть поток через себя. В любом случае, с угасанием нашей силы, его разум будет мутным. Мой сын взбесится и потеряет контроль, узнав, что может случиться с его парой. Нас всех ждет смерть в случае провала, — женщина вздохнула. — Не будем поднимать панику. Что же насчет Эллери? Свободных альф нет… — Клаудия? — Предложила Хейл. — Нет, — покачала головой Сара. — Дитон, если и вернул себе воспоминания, пытается сейчас нас разыскать. Тем более сделка с Минотавром может «забальзамировать» её силу альфы и связать их у меня не получится. — Тогда что? Какой выход? — замотал головой Стайлз. — Вера, — четко заключила Сара, и тогда на поляне не осталось не удивлённых лиц. И в первый раз на её лице пролегла осторожная улыбка. — Вы забыли еще об одном альфе… — Лиам, — прошептала Талия. — Мне не обязательно связывать Эллери с её братом, фактически близнецом, ведь она его временная копия. Все что требуется, так это открыть её потоки магии и заклеймить природными символами, — Стайлз от слов Сары пытался поднять челюсть с пола. — Как только он вернется, ты почувствуешь себя частью его стаи и до смерти останешься её хранителем. Поверь, быть друидом у истинного альфы — чудо. — Тогда приступим?       Сара не произнесла больше ни слова, лишь кивком показывая Талии отойти как можно дальше. И стоило женщине добраться почти до стены деревьев, как друид посмотрела на Стайлза и Эллери. Вытянув руки, она указала каждому на место. И, если они посчитали светопреставление в небе чем-то удивительным, то вспыхнувшие и закружившие вокруг них, подобно светлячкам, искры повергли их в шок. Вновь весь янтарный аконит превратился в костер, поднимающийся, казалось, до небес. Но главным потрясением стало дерево, которому в будущем предстоит превратиться в Неметон. Эллери и Стайлз видели разные картины. Если Стилински наблюдал с широко открытым ртом, как каждый листочек сорвался и огромным торнадо двинулся к нему, то Данбар чуть не дрогнула от надвигающегося на неё Цунами. Оба не знали, куда деть глаза. С одной стороны, буйство природы вокруг, с другой, горящие тысячи символов на коже. При этом каждый отметил, еще мгновение, и их тело разорвется на куски от переполняющей энергии.       И как внезапно все началось, так и закончилось. Оба упали на колени. — Вот и все, теперь вы заклейменные друиды, — сказала Сара. — В нашем мире все проходит не так зрелищно. Как себя чувствуете? — Вроде ничего… Сара? — время для шока не закончилось. Перед ними стояла та самая женщина, которую они знали всегда. Её необычный внешний вид исчез. — Ты вновь стала нормальной? — Конечно. Я же разделила огромный поток на нас троих. Теперь скорее нас разорвут Гарпии, чем я обрушу атомную бомбу на город. Спасибо, что согласились на эту жертву, и примите мои искренние соболезнования. С каждым часом энергия будет беспокоить вас все сильнее, — Стайлз закатил глаза от слов Сары. — Я позвоню Дереку и скажу, чтобы он собрал мои вещи. Тара заберет все необходимое у Эллери. Постараемся найти какой-нибудь домик у озера перед нападением Гарпий, — к ним подошла Талия. — Кстати, о нападении Гарпий. Предполагаю, это случится, когда силы наших оборотней почти иссякнут. По какой-то причине, им нужны альфы, поэтому они не станут дожидаться окончательной потери волка. Им же будет плохо. Крис и Эллисон смогут хорошо подготовиться к нападению, и мы тоже. Они не ожидали появления Лоры, поэтому рассекретили свои планы. Ужасно, что ни Минотавр, ни мама, ни ты не сможете нам помочь. Придется драть с них перья своими когтями. Меня, правда, смущает их возможность летать и причинно-следственная связь нападений. — Мне кажется, или ты начал говорить еще быстрее? — Эллери подняла брови ко лбу от пулеметной очереди слов Стайлза. — Хотя куда быстрее-то… — На себя посмотри, — Стилински тыкнул на девушку. — У тебя с волос капает вода. Зато в душ не надо. — Так, предотвращая драку, хочу перевести разговор к заключительной стадии, — Талия не просто так была альфой. Все тут же заткнулись. — Почему Гарпии могут искать альф и оборотней? — Давайте лучше зададим вопрос, откуда взялись Гарпии? — казалось, Стайлз задал вопрос сам себе. — Если у Королевы есть приспешники, то почему их так мало? Бессмертны ли они? Как они появляются? Через укус? Но птицы не кусаются. А также, учитывая возраст этой самой Королевы, почему не каждый второй — Гарпия? — А что если она тоже не может превращать в Гарпий? — Эллери постаралась отжать свои волосы от воды, но толка от этого было немного. — У птиц есть когти. Что если ей ими можно царапать жертву? Там часто сидят много бактерий и прочей заразы. Кто исключает какой-нибудь яд? — Это не объясняет, почему тот же Джексон не превратился в Гарпию. Ведь не орел же на него напал тогда? — хмыкнул Стайлз. — Кто знает, нужно ли быть Королевой, чтобы заражать? Мало информации. — Ну почему же, объясняет, — улыбнулась Сара. — Неметонов нет. Это влияет и на неё тоже. Гидра истребляла всех просто так. Ставлю сотню, что Королева Гарпий убивала оборотней ради сил альфы. Уверен, её силы превосходят силу любого из них. Значит тут скорее соль в способности распространять свой вид. — Но как она может стать оборотнем? Как она может забрать силу? — удивилась Эллери. — Она же птица? — Подождите…       Все обернулись на ошеломленного Стайлза. — Волчий бог, мать вашу! Когти! Опять эти чертовы когти! — он видел, как на лице Сары и Талии проступает понимание. — В нашем мире когти лишились владельца. В этом же мире оборотней не было, и убить Королеву Гарпий было некому. Как же я ненавижу эти когти. Нужно найти способ уничтожить их. — Что за когти? — Данбар потребовала объяснений. — С помощью них можно забрать силу чужого существа, — глаза Талии вновь опрометчиво вспыхнули красным. — Теперь понятно, зачем ей нужна Клаудия. Минотавр отвечает за деменцию и выживание Клаудии. Она, логично, не может жить вечно. Если Королева убьет её, то заберет силу истинного альфы и создаст целую армию, — она посмотрела на Стайлза. — И тогда каждый первый станет Гарпией. — Черт, все поставлено на карту, — прошипел Стилински. — Лиам понимал, жизнь, связанная со сверхъестественным никогда не будет спокойной. В любом случае, мы обязаны спасти наших близких, в том числе, и его самого. Тогда давайте выдвигаться? Сара? — Я останусь здесь, — она усмехнулась. — Лес и медитации резко снижают потребность в еде, а с водой тут проблем нет. Мой совет — подготовьтесь к бою. Это будет схватка, какой люди и звери еще не видели. И поверьте, она нагрянет скоро. — Мы тебя поняли, — Стайлз улыбнулся. — Тогда я позвоню Дереку. Эллери, звони Таре. Нам нужно действовать быстро. Твоя одежда насквозь промокла. — Я почти ни слова не понимаю из твоей речи, бедный Дерек…       Талия кивнула Саре и они направились обратно к её машине. Теперь она внимательно смотрела на небо, ожидая в любую секунду атаки. Скорее всего, друид защитила половину леса амулетами и оберегами, однако перестраховка не помешает. Благо в чистом небе не так просто спрятаться. Стайлз пошел вперед, разговорившись с Дереком уже не по теме ситуации и совсем не обращая внимания на неё и Данбар. Талия не знала, имела ли право радоваться, что её план сработал. Было стыдно перекладывать обязанности на плечи совсем юных, но другого выбора она в этой ситуации не видела. Стилински уже ушел в лес и скрылся за деревьями, когда Хейл остановилась и посмотрела на Эллери. Девушка наблюдала за тем, как Сара исчезла в кроне дерева. С её волос почти что ручьем текла вода. Какой-то вопрос мучил разум Данбар. Талия успела только открыть рот, когда её опередили. — Если друид без альфы становится сумасшедшим и этим самым дараком, то почему Сара не сошла с ума еще тогда? Когда Лиам был здесь? — Эллери посмотрела на Хейл. — Или почему у неё не едет крыша сейчас? — Не знаю, но пока девственницы не пропадают по округе, не беспокойся, пошли. Талия кивнула в сторону леса и та, пожав плечами, подчинилась. Женщина лишь на мгновение задержалась, оглядывая будущий Неметон. — Хм, интересное наблюдение, — прошептала Талия и скрылась в лесу.

***

— После ответа я найду Лиама? — Не таков был уговор, Тео, — Лабиринт ухмыльнулся. — За сделками иди к Минотавру. Тут балом правлю я, и твое испытание — найти его самостоятельно. Мне всего-навсего скучно и хочется повеселиться. — Очень смешно.       Тео фыркнул. Каждую секунду здесь, за каждым неправильным поворотом к нему приходило осознание, что плутать здесь в принципе нет смысла. Это Лабиринт, и выбраться из него возможно, лишь выполнив сделку или умерев. К сожалению, варианты были крайне ограничены. Он знал, что сейчас образ умершей принцессы будет трепать ему нервы и наверняка задавать вопросы, связанные с предательством, изменой самому себе, убийством сестры в той жизни. Тео где-то глубоко в душе так и не справился с принятием собственного поступка и, если Лабиринт в силах найти трещину, которая способна развалить стену, то только эту. Он заложник в путаных коридорах. Что странно, беспомощность ни капли не злила Рейкена. Все, чем было наполнено его сердце — сконцентрированное сожаление и тоска. Он так сильно желал найти Лиама и выбраться, что остальное отлетало на задний план. Жаль, между ними и самыми прекрасными глазами стоит его собака в человеческой форме. Такой поворот подойдет для хорошего остросюжетного фильма. — Я не собираюсь идти у тебя на поводу или сдаваться, — он облокотился о стену и скрестил руки на груди. — давай поговорим. — Ты же знаешь, что в этом месте между нами нет преград? Я знаю все твои мысли, страхи и надежды. Хоть это и настолько банально, — она встала напротив него, отзеркалив позу. Их разделяла всего пара метров и бесконечная тишина. — Мне вообще плевать, кто и как попадает ко мне. Я Лабиринт, и знаешь, не уверена, являюсь ли твоим воображением, испытанием, или настоящей личностью. Зато здесь могу творить что угодно. Я хотела поговорить насчет Скотта и твоей сестры. — Что? — Тео совсем не удивился Таре, но наличие Скотта немного напрягало. Единственная фигура, покрытая абсолютной тайной. — Да то. Я знаю почти все о тайнах и мыслях Скотта, — женщина закатила глаза. — Почти все, если быть честным. Он поступил максимально грамотно и закрыл от моего взора некоторую часть своей жизни. Однако мне известны две самые тяжелые временные точки, ставшие для него настоящим испытанием. Первая — это отправка Лиама ко мне, вторая — спасение твоей сестры. Сделать так, чтобы Тара дожила до необходимого момента стоило ему многих усилий. Ровно столько же, сколько и отправить свою первую бету на вечные муки. — В этом и есть твой вопрос? — Его не прозвучало, — раздраженно бросил Лабиринт. — Если ты влезешь во временную линию по этим двум моментам, то сможешь не допустить ухода Лиама в Лабиринт. Однако для этого тебе предстоит убить или Скотта, или свою сестру. — Я…       Только и смог выдавить из себя Тео. Он понимал, он действительно понимал, что все рано или поздно скатиться в какой-то первородный хаос и вновь размажет его мозги по округе. «Вопрос» так и не прозвучал, но для Рейкена гром раздался над головой тысячью неприятных слов от нынешней стаи, и в частности, от самого Лиама. Даже здесь, на линии второй жизни, судьба просит окунуть руку по локоть в кровь. Ему нужно было соглашаться на обычный обмен с Лиамом. Так он без сомнения вытащит его из Лабиринта, а потеряет навсегда и не станет вновь убийцей. Он слишком сильно доверился Скотту и его возможности управлять их жизнями. — Я… Я не слышал вопроса, — он проговорил дрожащим голосом. — Кого ты убьешь, чтобы спасти Лиама? Другого и не подразумевалось, — Тео и не заметил, как когти впились в бицепсы. С ним откровенно играются. — Давай признаем факт, Тео. Ты убийца. Ты был убийцей дорогих тебе людей и первых встречных. Как забавно ты развалил стаю Скотта и чуть не заставил свою пару убить альфу. Втайне ты хотел сбежать из Бейкон Хиллс, когда пришел Анук-Ите. Не пытайся меняться, Тео. Доктора лишь раскрыли твой потенциал, ничего более. Скотт мог с помощью убийства решить множество проблем, но так и не воспользовался самым легким путем. — И я не воспользуюсь. — Тогда ты не спасешь Лиама, Тео, — хмыкнула мертвая принцесса. — Я без уверток даю тебе шанс спасти любовь всей своей жизни. Больше скажу, предоставляю выбор, кого убить будет проще. Ты давно потонул в этом болоте, так вытащи хотя бы Лиама. — Нет. — Тогда вы оба останетесь со мной. — Значит так тому и быть, — Тео говорил сродни умалишённому. Его глаза ярко пылали, рядом били искры. Драться с Лабиринтом он не видел никакого смысла. С таким же успехом Рейкен мог начать колотить стену. — Да, я убийца. Я перерезал глотку не одному плохому и хорошему существу. Я бросил свою сестру в реку и смотрел, как она замерзнет, пока сердце не будет готово к трансплантации. Моя пара, мой Лиам избил до полусмерти Скотта. И да, я трус, пытался в первую очередь спасти свою шкуру. Что парадоксально, ибо она не стоит и чертового гроша. — Лиам… — Не смей произносить его имя. Никогда. Ты не сможешь сказать и единого слова для меня, — глаза Тео потухли. — Он моя слабость. Он моя открытая грудная клетка перед стаей волков, смущающая подробность. Все это он, — Тео усмехнулся. — Лиам держал меня за руку, когда я проваливался в ад, цеплялся, как будущий утопленник. Не один раз пытался расстаться с жизнью ради меня. Лично. Не ради стаи, меня. Я никогда не предам его и его мечты, веру в меня. Тара будет жить, Скотт будет жить. А вот…       Он оторвался от стены и начал наступать на Принцессу Диану. Медленно, будто смаковал каждый сантиметр, разделяющий их. Лабиринт видел в нем ни что иное, как сумасшествие. Возможно, это был первый раз, когда он пожалел, что связался с группой больных на голову подростков. Минотавр не зря прятался от них под столом. За спиной у Рейкена появился хвост, с которого обильно капал яд, и на кончике сверкали искры. В эту роковую секунду Лабиринт потерял возможность слышать мысли Тео. Причина проста. Парень забросил все вопросы, сожаление и глупые слова куда-то в далекий ящик. Остались лишь эмоции. И как ни странно, одной из них было веселье. Принцесса Диана пребывала в ужасе, перед тем, кто мог так беззвучно кричать о своей боли и улыбаться во весь рот. Она думала, что никто кроме Лиама не сможет удивить его…       Однако Лабиринт еще не сталкивался с его парнем. — Ты боишься Скотта, — он усмехнулся. — Ох, если ты думаешь, что я такой идиот… Тогда советую пересмотреть свои мысли. Ну конечно же, убийство моей сестры, якобы должно выбить меня из колеи, а лучше отвести глаза. Да вот только не получилось. Ты, как и мы, не знаешь о его планах до конца. Он перехитрил всех и вся. Появившаяся Лора из другой вселенной тому подтверждение. Ты боишься, потому что не знаешь, как все закончится. Открою небольшую тайну… Никто не знает. — Вас на моем пути были тысячи. Еще один зарвавшийся человек ничего не изменит. Однажды мои стены станут настолько высокими, что смогут затмить вашу луну, волк, — голос женщины изменился. — Хах, я не волк, я химера, — закатил глаза Тео. — Ты просчиталась даже со мной. Я не стану убивать Скотта, Тару или кого-то еще из своей стаи. Зато всегда есть я. Моя очередь задавать вопросы. Что было первичней, стены Лабиринта или сделки? — глаза Принцессы Дианы расширились. — Если я умру здесь… Минотавр не может помешать не состояться сделке. Моя душа свободна, ибо весь Лабиринт — моя точка схода. Умри я по твоей вине, ты не получишь мою душу. Знает ли об этом Минотавр? Что будет, если в твоих стенах не останется лишней души? — Я помещу сюда Минотавра. — Не обманывай меня. Хоть твое сердце и не бьется, лжец видит лжеца издалека. Он не нарушал сделку. Её нарушила ты, — он хмыкнул и посмотрел на свой хвост. — Остается дело за малым. Лишь проткнуть свое сердце и все. Наконец-то твой Лабиринт стал ловушкой для её создателя. Приготовься к интересным последствиям!       Его хвост стремительно направился к собственной груди. Однако цель так и не была достигнута. Принцесса Диана схватила его около основания, не позволяя проткнуть. Завязалась молчаливая борьба. Которая скорее проходила не между хвостом химеры и рукой мертвой принцессы, а между желтыми и голубыми глазами. Тео не боялся смерти, а вот посмотреть на Лиама, когда он бы принял решение убить Скотта… То что Тара вырывала ему сердце раз за разом в той жизни в аду Рубина — ерунда по сравнению с этой перспективой. И Лабиринт понимал это. Поэтому Рейкену оставалось лишь широко распахивать глаза и смотреть по сторонам. Под ногами вместо твердой поверхности появилась трава, и тьма над головой превратилась в небо. Звуки с звенящей тишины стали превращаться в голоса, которые практически сразу отфильтровались. У Лабиринта остался только один выход, один способ попытаться отговорить Тео от самоубийства…       Лиам.       Каким-то невероятным чудом Тео стоял посередине поля для лакросса, прямо в разгар матча. Он оглядел себя, обнаруживая одежду из прошлой жизни. Рейкен быстро понял, что это их матч против команды Бретта, где он чуть не перешел черту. Однако мысли по поводу невозможности происходящего мгновенно затмились Лиамом. Он стоял в своей форме, будто совсем потерянный для мира. Тео шокировано распахнул глаза, когда вспомнил что именно с таким же нечитаемым выражением лица Данбар завис на некоторое мгновение во время игры. Парень, словно кукла, повернул свою голову на него и слегка приоткрыл рот. Сердце Тео пропустило удар. Он узнал его. Лиам узнал его. Не того Тео, что стоял на воротах. Неужели Лабиринт позволил ему все же забрать оборотня, или еще человека, из ада? Не выжидая и секунды, Тео шагнул к нему. — Лиам? Это ты? — плечи парня дрогнули от вопроса. Надежда стремительно разрасталась в груди Рейкена. — Боже, я не верю своим глазам. Пошли. Пошли отсюда! — У тебя крыша поехала? Куда мы пойдем?! — удивленно ответил Лиам. — Хотя, скорее это у меня шифера не осталось, — его брови дергались, как у припадочного. — Тео, куда делась твоя форма? Куда вообще все пропало? Я ничего не понимаю. — Лиам… Ты? — До Тео сразу дошло. Лиам, которого он увидел — лишь мираж Лабиринта. Еще один момент, когда реальность надломилась и позволила им соприкоснуться. Рейкен моментально поник. Он не мог забрать этого Лиама, ему нужен совсем другой. На корне языка появилась горечь, и лишь непрошенные слова, наполненные болью, слетели с губ, — Боль — это не навсегда. И как бы сильно не рвалось твое сердце, пока оно бьется, остальное неважно. Я вновь нашел не того Лиама. — а затем его резко потянули за волосы обратно. Он слышал, как затрещало все вокруг. — Убьешь себя и никогда больше не увидишь его! Даже смерть, уничтожение, и что там еще случится, не заставят меня отпустить его душу! Смерть — цветочки по сравнению с заточением в Лабиринте! — кричала на него девушка. Тео и не заметил, как они переместились в горизонтальную плоскость.       И тут случилось то, что позволило Тео выдохнуть. Еще одно невероятное осознание достигло его мозга. Среди всех вольнодумцев и идиотов с влюбленным сердцем, он должен быть тем самым идиотом, который хоть чуть-чуть думает. И эта сцена, показанная Лабиринтом, вновь привела к другому выходу. Не того он, по всей видимости, добивался и, как не кстати, тоже подвергся эмоциям. Кто хотел бы испытать Тео? Кто знал о нем так много? Кто отдал ему свое сердце во время ритуала? Кто бы цеплялся так сильно в его хвост и препятствовал самоубийству? Кто мог сойти с ума от пребывания в ужасных коридорах из боли и отчаяния? Тео любил биологию и в истории откровенно не разбирался. Однако даже его скудных знаний о том и этом мире утверждали, оборотни исчезли пару тысяч лет назад. Тогда какого хрена у мертвой принцессы из другого времени глаза сияют как два рубина? Отчего клыки царапают губы? — У этого места нет личности… Вот и причина, почему ты пришел в виде покойной принцессы. Лабиринт не может пустовать. Без души он не существует, — Тео запнулся, наблюдая, как существо перед ним застыло в неверии. — Душа Минотавра и есть твоя душа. Пока Минотавр бессмертен, тебя не уничтожить. Что нам и не нужно. Я пришел сюда ради Лиама. Все всегда ради него…       Тео сглотнул и с дрожащими веками закрыл глаза. На его губах появилась самая искренняя улыбка из возможных. — И я нашел его.       Удивленное выражение лица Принцессы Дианы медленно таяло. Осознание, злоба и смирение мелькали вместо него. Стены вокруг Тео начали трястись, эхом завыли тысячи знакомых волков. От этой какофонии голова Рейкена грозилась расколоться пополам, и лишь картина, как женские черты лица превращаются в знакомые, самые родные, не позволяли сойти с ума. Покрытый испариной лоб, побелевшие губы, слегка заостренные скулы, ошалевшие глаза, скомканные волосы и натянутые жилы на шее пытались исказить и напугать Тео, но глаза… Глаза, которые из алых превратились в светлые, голубые и самые чистые. Они могли рассеять самую плотную тьму адского места. Тео выдохнул. Пусть потрепанный, но перед ним появился Лиам.       Его Лиам. — Пусть ты и нашел его… — последний вой превратился в неизвестный голос. — Но Лабиринт не может оставаться пустым. Последние слово все равно осталось за мной, — после самодовольного «хм», голос рассеялся. А Тео было плевать. Сейчас все померкло перед Данбаром, приходящим в сознание. — Лиам?