Праздник

Этим солнечным утром из-за закрытой двери главного конференц-зала здания 9 отдела МВД Японии слышались подозрительные звуки и фразы. Ещё более подозрительным было то, что все голоса были мужские. В данный момент говорили Сайто и Бато. — Ты не мог бы двигаться чуть поувереннее? А то таким темпами ничего не получится, — недовольно выдохнул первый мужчина. — Заткнись и не пихайся, идиот! Я же забочусь о том, чтоб тебе больно не было, потому и не тороплюсь, — его собеседник тяжело дышал. — Со мной всё будет в порядке, если ты наконец-таки поспешишь! — Сайто, похоже, терял терпение. — Много слов, и мало дела, — тут вдруг раздался голос Арамаки, — А мы тут, между прочим, результата ждём, а не ваших препираний. — Шеф!!! — дружно возмутились мужчины. …Гадать, что же происходит, было некому, так как весь отдел был в этом самом зале. Точнее почти весь — отсутствовала только Кусанаги. Вообще-то сегодня был выходной, и всё должны бы сидеть дома, но шеф лично созвал мужскую половину отдела, потому что у женской половины в лице вышеупомянутой леди… был день рождения. Да. Поводом всего дурдома служил лишь тот факт, что энное количество лет назад (точное число было военной тайной Японии) Мотоко соизволила явить себя миру. И теперь она от этого самого мира пряталась, сладко посапывая под одеялом, в то время как её сослуживцы боролись с серпантином, шариками и прочей лабудой, которую где-то откопали татикомы. В данный конкретный момент Сайто восседал на плечах у Бато и пытался повесить плакат с разноцветной надписью «С днём рождения!» и кривой припиской «…Майор! ^_^» (танкам явно было нечего делать). Экс-рейнджер никак не мог поднять друга на достаточную высоту, и неторопливо, боясь уронить Сайто, пошатывался вперёд-назад. — Стареете, Бато-сан, стареете… — со вздохом протянула одна из татиком. — ЧЕГО?!!! — Бато резко обернулся, да так резко, что снайпер сполз с его плеч и повис на не до конца повешенном плакате. — БАТО!!! ПРИДУРОК!!! — Сайто начал размахивать ногами и заехал товарищу по голове. Блондин тут же опомнился и снял сослуживца со стены, — Я же себе чуть шею не свернул! — Так возмущаешься, как будто впервые в опасности оказался… — экс-рейнджер сложил руки на груди. — Если я погибну на задании, то это будет по-мужски. Не то, что с плаката навернуться! — снайпер, громко топая ногами, отошел от Бато и встал рядом с Падзу. — Хватить ПМСить, — тихо буркнул тот, выдохнув облачко сигарного дыма в сторону. К несчастью именно в этой вышеупомянутой стороне Тогуса отчаянно надувал шарики. И в этот самый момент он сделал очередной вдох, но, лишь заглотнув дым, начал задыхаться. — Кхе… Падзу! Кхе-кх… Ты чего?... кх… — мужчина еле откашлялся — Просто, забыл, что ты тут, — бывший преступник отвел глаза и тут же получил по макушке от Бато. — Ай-яй-яй! Ты же знаешь, как наш маленький Тогуса не любит, когда кто-то рядом курит! — здоровяк разразился громким смехом и, взяв стул, направился довешивать плакат самостоятельно. — Прекрати меня так называть! — Тогуса кинул шариком в спину Бато, на что тот лишь хмыкнул: — Будете драться, я не буду плакат вешать. — Прекратите это безобразие, — тихо, но от этого ещё более угрожающе сказал Арамаки, как только Тогуса собрался открыть рот, — Лучше идите и позвоните Майору. Скажите ей, что я хочу, чтоб она была на рабочем месте через полтора часа. Как только шеф договорил, в комнате повисла мертвая тишина. Каждый из отдела понимал, что лучше сразу застрелиться, нежели будить уставшую Кусанаги,. Через минуту началась драка у телефона — каждый хотел отдать трубку другому, находя при этом оправдание свои действиям, типа «Бато, ты у нас покрепче» или «вы же знаете, что она никогда не сердится на Тогусу…». Но тут, к всеобщей радости, в комнату вошёл Прото, нежно обнимающий коробку с бокалами. Вся толпа радостно набросилась на него. Кто-то одноглазый оттащил посуду, кто-то с сигаретой в зубах подал трубку, а кто-то со светлыми волосами набрал номер и пожелал удачи. И уже через минуту телефон был готов взорваться в руках биороида. Арамаки же, назвав оперативников трусами, приказал им продолжить процесс украшения зала. Через несколько минут тишины, прерываемой только тихими всхлипываниями испуганного Прото, уже повесившего трубку и теперь спрятавшегося под стол, татикомы заскучали и начали вертеть в ручках подарки. Неожиданно из одной коробки раздалось грозное «Пшш!» — Эй! Я же просил: не трогать мой подарок! — Сайто, расставлявший до сего момента приборы, бросил все, что было у него в руках, на стол и побежал к танкам. — Сайто, а почему в коробочке дырки? – не в меру любопытный робот удивленно протянул подарок снайперу. — Потому что кошкам нужен воздух! — снайпер недовольно выхватил у танка подарок и тут же чуть не уронил — вышеупомянутое домашнее животное ловко высунуло лапку в одну из дырочек и когти впились в руку оперативника, — ААА! УБИВАЮТ!!! Весь отдел, побросав свои дела, ринулся на помощь товарищу. Ишикава, Бато и Прото потянули на себя не в меру агрессивный подарок, а Бома, Тогуса и Падзу — пострадавшего друга. И как раз когда две толпы рванулись в разные стороны, вызывая шквал ругательств со стороны Сайто, в руку которому всё глубже впивались когти кошки, сама кошка решила поспешно ретироваться и резко отцепилась от снайпера. Ну и по инерции все, конечно, разлетелись по разным концам конференц-зала: те, что держали кошку, отлетели в стену, а те, кто Сайто — в дверь, которая как раз отворилась. На пороге в изумлении замерла только что вошедшая Премьер-министр. Чётверо мужчин, валявшихся у неё в ногах, начали абсолютно синхронно хлопать глазками и глупо улыбаться. — Каябуки-сан! — радостно сияя, Арамаки неожиданно перепрыгнул валяющуюся на полу толпу (кто ж знал, что он так может в свои годы) и полетел к женщине, — Вы восхитительно выглядите! Надо отдать должное шефу девятого отдела — он ни капельки не преувеличивал. Женщина была одета в коктельное платье насыщенного бордового цвета, наряд оставлял открытыми её изящные плечи, но вульгарно не выглядел. И макияж выглядел очень хорошо, но в глаза не бросался. В общем, Ёко выглядела так, что могла заворожить любого. Ну, любого, кто не занят, потому что Тогуса, как истинный семейный человек, чарам не поддавался. Женщина, бросив взгляд на кучу-малу в метре от себя, кокетливо приложила ладошку к щечке и, немного прикрыв глазки, сказала: — Ой, а вы уже тут во всю веселитесь? Наверное, я припозднилась? — договорив, она вздохнула и отвела ласковый взгляд в сторону, предварительно покраснев, как настоящая актриса. — Нет, что вы, что вы! — Арамаки тут же начал раскланиваться перед женщиной, взял её ладошку и, чуть коснувшись её губами сказал: — Вы пунктуальны, как и всегда. — Ох, Дайсуки, вы меня смущаете! Каябуки начала краснеть ещё сильнее, при этом продолжая кокетничать с шефом, пока отдел тихо впадал в каплю. Из ступора всех вывел писк Прото, в ладонь которого теперь вцепилась забытая всеми кошка. После жуткой процедуры открепления кошки от биороида, было решено, что бедному животному тесно и душно в коробке и кошку выпустили погулять. В ответ на это она надула лужу прям посреди зала. Началась драка по поводу того, кто должен вытирать за питомцем. И вот тут то все вспомнили про татиком, которые всё это время продолжали уродовать плакат, в попытках накалякать на нём Майора. — Почему это мы должны вытирать за кошкой? — серенькая татикома начала недовольно крутить ручками, а остальные встали на подтанцовке и делали аналогичные движения, — И вообще, это несчастное животное принёс Сайто-сан, пусть он и убирает. — Ага, прям ща, разбежался и пошёл убирать! — Сайто со злости кинул остатками бинта в татикому — он бинтовал себе и Прото «боевые ранения». Но на пути бинта вдруг возникло неожиданное препятствие в виде головы Тогусы, в которую бинт и врезался. — Ну что ж ты делаешь-то?! — мужчина как раз решил в отличие от остального отдела продолжить приготовления к приезду начальницы и нес поднос с бокалами. Ну, поднос он, конечно, уже не нес, да и бокалов больше не осталось – в аварии с участием бинта без пострадавших не обошлось. — Хи-хи! Какие они у вас забавные! — Каябуки, стоявшая в сторонке и наблюдавшая за отделом, неожиданно напомнила о своём существовании мелодичным смехом. А вот надежды на то, что Арамаки очнется, не было — он как загипнотизированный сверлил взглядом премьер министра Японии, — Ой, ну до чего ж забавные! Оперативники переглянулись, посмотрели на часы, и всех словно током ударило – они начали двигаться: убирать за кошкой, рисовать майора, вешать мишуру, посылать Ишикаву… за пластиковыми стаканчиками. И вот посреди всей этой суматохи раздался скромный голос Тогусы: — Ну, вот тарелки мы поставили, а что есть-то будем? И все замерли. Снова. Интересно, а Ишикава в магазине тоже замер? Все пытались с ним связаться, но не для того что бы выяснить замер он или нет. Мужчину просили купить всего и побольше, но, конечно, никто не мог окончательно решить, что надо есть, а главное — чем кормить майора. Но, как всегда в таких ситуациях, появилась махо-сёдзэ! В лице… жены Тогусы. — Ано… Это же здание девятого отдела? — она стояла в лучах утреннего солнца на пороге зала и держала за руку маленькую дочь, а та, в свою очередь, держала своего совсем маленького брата, но не за руку, а за ухо. Одета женщина была в легкое летнее платье кремового цвета, а в свободной руке у неё был скромный букетик из трёх розочек, который сейчас напоминал волшебный жезл. Казалось, она сейчас взмахнёт цветочками и на столах появится еда. Напитки, кстати, были на месте и даже более того — Каябуки во всю распивала что-то, что возможно и было первопричиной хихиканья. Ну а Арамаки… он так и не вышел из ступора. — Дорогая! — Тогуса со всех ног бросился к жене, но путь ему преградила дочь, во всё горло кричащая: «Покатай меня, папа!» Отдел впал в каплю, в то время как семейный человек поднял дочку, чмокнул в лоб и, злостно отлынивая от процесса катания ребёнка, отставил её в сторонку, направляясь прямиком к жене, — Милая, ты так вовремя! — Что-то случилось, лохматик? — невинно хлопая глазками, спросила женщина. Две секунды все молчали, а потом здание вздрогнуло — так сильно смеялся весь отдел. Смеялся даже Ишикава в магазине, чем сильно напугал кассиршу, с которой расплачивался в этот момент. Татикомы начали хором гугукать, Сайто с Бато повалились друг на друга в приступе прямо-таки истерического хохота, Падзу тихо повторял то, как женщина назвала мужа, и посмеивался, но курить при том не преставал, Арамаки вышел из ступора и улыбался. Вот только Тогусе весело не было: — Милая, ты не могла бы не называть меня так на людях? — мужчина шепотом обратился к своей жене. — Но ты же и в самом деле лохматый! Недовольно воскликнула женщина, чем вызвала повторный приступ истерического смеха у оперативников, которые только начали успокаиваться. Более того, жена Тогусы начала ещё и, причитая, пытаться поправить ему причёску. Этой сцены было достаточно доя того чтобы Бато не выдержал и грохнулся на пол. Наверное, это прожалось бы вечно, но дочь Тогусы, поняв, что папа, несмотря на нытьё, СОВСЕМ не собирается её катать, забралась на татикому, а вот танк был всегда готов порадовать ребенка и уже собирался выехать за двери, но мужчина заметил это и в последний момент успел снять детей с танка. Да, именно детей – братик, всё ещё схваченный за ухо, был ОБЯЗАН покататься с сестрёнкой, потому что она так сказала. — Ладно, мои волосы мы и дома обсудим, а сейчас у меня к тебе просьба. Тогуса начал излагать жене проблему, а она с пониманием кивала и лишь иногда хватала за руку дочку, которая намеревалась снова подобраться к танкам. Поняв трудность ситуации, и отметив, что все мужчины одинаково беспомощны, женщина начала отдавать команды не хуже майора. Ты идёшь туда, ты несёшь это, ты бежишь к Ишикаве в магазин и докупаешь все, что в списке, а оставшиеся показывают, где в здании отдела кухня. А она, как ни странно, есть. Конечно, не смотря на наличие всего, что и должно быть на кухне, готовили там только кофе. А так же иногда разогревали рамен. Такая уж жизнь у оперативников. И именно за такую жизнь влетело Тогусе, когда его жена поняла, чем он питается на работе. Но, что ни говори, а через 40 минут, не без помощи стремительных и исполнительных операторов, банкет на 20 персон был готов. Жена Тогусы готовила с запасом и надеждой на то, что если что-то останется, то оперативники поедят нормально хоть пару дней. В итоге, после странной сервировки стола — дорогие напитки и домашняя кухня, пластиковые стаканчики и красивые тарелки — в украшенном разрисованными шариками и плакатами зале (татикомы и дети Тогусы постарались), по которому были разбросаны серпантин и мишура, все приглашённые готовились к самой трудной части дня. К прибытию майора. Все хором решили, что для того, чтобы женщина не разнесла зал, по которому от дочери Тогусы бегала кошка, кто-то должен спуститься и заранее сообщить Кусанаги о празднике. Как выяснилось, камикадзе в рядах отдела нет. — Может премьер-министр спустится? – предложил Падзу, которого жена Тогусы заставила потушить наконец-таки сигарету, потому что в помещении дети. На удивленный взгляд шефа бывший якудза пожал плечами и сказал: — Ну, её-то майор точно не тронет. — А что, я могу спуститься! – весело рассмеялась Каябуки и, выпив уже неизвестно какую по счёту рюмку саке, немного пошатываясь, зашагала к выходу. Видимо выходных у женщины было мало, и она решила повеселиться на полную. К счастью, когда она уже прошла пол пути до двери, её аккуратненько развернул Сайто, и женщина тем же плавающим шагом что и до разворота направилась к своему стулу, на котором висело два красных шарика, — Ой, а я уже вернулась! Шустренько. — Плохая идея, — Падзу недовольно скрестил руки и окинул взглядом отдел. Взгляд остановился на жене Тогусы, — А как насчёт вас, госпожа… — Нет, нет и ещё раз нет! – женщина с невероятным рвением украшала разные блюда всякой зеленью и складывала салфеточки, — Стол ещё плохо сервирован, я никуда не пойду. Вы уж простите. — И вообще, нечего мою жену под удар подставлять! – заступился за супругу Тогуса, с частично прилизанными волосами – в перерывах жена пыталась привести в порядок его голову. — Ну, раз ты такой смелый, может сам сходишь? – улыбнулся Сайто. Мужчина уже хотел возмутиться в ответ, но снайпер не дал ему этого сделать: — Ты майору как младший братик, она тебя сильно бить не будет. — Он не пойдёт! – Тогусе опять не дали сказать его веское слово. На сей раз, его перебила его же жена: — Я из-за вашего отдела его и так раз в месяц вижу, пусть хоть сегодня со мной рядом побудет. — Ладно, тогда давайте Бато спустится, — легко согласился снайпер, а у Бато отвисла челюсть. — Слушай, ты, избирательный комитет! Что это ты у нас всех выдвигаешь? – мужчина недовольно посмотрел на друга и добавил: — Может ты и сходишь? А то тебя это больше всех волнует. К тому же у тебя глаза нет, если майор врежет, то больно не будет. — Во-первых: она не дура, она мне в нормальный глаз даст. Если захочет, конечно, — Сайто обиженно посмотрел на товарища, после чего заметил: — А во-вторых: пусть, вон, татикомы съездят, а то им на месте не сидится! — А мы не против! – хором ответили танки, которые до этого от скуки ездили кругами по залу. Точнее по потолку зала. Им было ну очень скучно. — НЕТ! — резко и громко воскликнул Бато, так резко и громко, что кошка в другом конце зала подпрыгнула от испуга, чем тут же воспользовалась дочь Тогусы, ухватив её за хвост. Услышав визг бедного животного, отец мучительницы сорвался с места и побежал спасать подарок для майора. На пару минут все отвлеклись на то, как мужчина отцеплял дочь от хвоста котёнка, а потом не давал зверушке исцарапать своего нового врага, ценой собственной руки. И только когда Тогуса начал отчитывать обиженную девочку, Бато вспомнил, из-за чего всё это случилось: — Татиком ни в коем случае нельзя пускать встречать майора. Они ей такого наговорят, что нам же хуже будет. — Ну вот! – татикомы сразу поникли и опустили… головы? Ну наверное. А вот весь отдел поддержал здравую мысль Бато о том, что татикомы гонцами быть не могут. И вдруг один танк встрепенулся и воскликнул: — Пусть всё-таки идёт Бато-сан! Он майора поцелует, обнимет и она нам всё простит! — Ч-ч-чего? – мужчина начал краснеть, татикомы – крутить ручками, а весь отдел впал в каплю. Заметив, что все смотрят на него, Бато начал возмущаться: — Да с чего такие мысли? Глупостей всяких где-то нахватались! А ну, рассказывайте, с чего это вам в головы то пришло?! Все присутствующие тут же начали смеяться и смотреть на то, как Бато ругает романтические фильмы, которые смотрели танки. Наверное, прибытие майора, которая счастливыми глазами смотрела на украшенный зал, на накрытые столы, на шарики с её кривыми портретами, долго оставалось бы совершенно не замеченным, если бы не раздался скромный голосок дочери Тогусы: — Тётя, а мы вас ждали.