I don't want to know who we are without each other It's just too hard I don't want to leave here without you I don't want to lose part of me
— Фэн беременна. Я стану отцом. Два коротких предложения, одна фраза, но Марго кажется, что из нее выбили весь воздух и ей больше нечем дышать. Они были знакомы так давно, и казалось, что были вместе всегда. Они были больше, чем единым целым и шатенке нравилось доводить себя, напоминая, что Элиот никогда не будет принадлежать женщине. Его подружки до Брейкбилса не в счет, весь остальной мир до Брейкбилса не в счет. Хэнсон была уверена, что начала жить только после поступления и знакомства с Вогом и знала, что он уверен точно так же. Ей не нужно было быть телепатом, чтобы читать его мысли и не нужно было закрываться, чтобы он не узнал ее. Полная и окончательная гармония, нарушаемая лишь его и ее мужчинами. А потом они попали в Филлори, как в особо извращенную версию ада и все стало ужасным. Сперва эта свадьба, как будто Элиот мог жениться! Кью и Джулия заключили договор, на который не имели права, а расплачиваться придется им! Марго казалось, что она умирает в тот день, когда провели свадебную церемонию. Нет, она не строила иллюзий, что Элиот полюбит эту дочку кузнеца и, конечно же, она бы не смогла заменить Хэнсон для него. Никто бы не смог. Но это не значило, что ей не было больно. Брачную ночь Верховного короля Филлори его Верховная королева провела, рыдая в подушку от ярости, злости, жалости к себе. Признать, что это ревность было нелегко. Марго было проще признаться, что она убийца, монстр, манипуляторша. Но воспоминания о Нью-Йорке, о вечеринках, о том, какой он в постели, как дышит, как щурится и сколько силы в длинных музыкальных пальцах сводили волшебницу с ума. Он должен был быть только ее, только для нее. Странные, изломанные отношения, где не было места для третьего лишнего, если, конечно, не считать Квентина.***
We are buried in broken dreams We are knee-deep without a plea
— Позаботься о Фэн. — выговаривает с трудом Элиот, обнимая ее, и волшебнице хочется выть от одной мысли, что эту женщину теперь надо оберегать, что она часть их компании, их мира. Ни Элис, ни Квентин понятия не имели, что такое править страной, и все легло на ее хрупкие плечи. Смогла бы она справиться одна? Никогда. Но мысль об Элиоте, принявшем свою судьбу и магический договор, добавляли ей мужества. Колодец. Феи. Договор. Ребенок. Колодец. — Как я скажу это ему… Она спасла Филлори и магию, заключив сделку. Сделку на ребенка Элиота. Он никогда ее не простит… Она сама никогда себя не простит.***
Did we ever see it coming? Will we ever let it go?
— Ты никогда никого не слушаешь Марго! — Я все исправлю! — Нет. Ты снова не сможешь ничего исправить.***
We are buried in broken dreams We are knee-deep without a plea
— Я хочу вернуться обратно в свое королевство. — Тебе придется заплатить цену за переход королева. — Какую цену?***
Is it fair, or is it fate? No one knows
Никто никогда не спрашивал Элиота, что для него магия. Она приходила с болью, это он знал точно. Но никогда не задумывался над тем, что она для него значит. И сейчас, во время испытаний, он задумался об этом всерьез. У него появилась возможность создать себя заново, таким, каким он хотел быть всегда, отбросив даже мысли о ферме, где он прожил всю жизнь. Само ощущение волшебства было непередаваемым, слишком ярким, слишком сильным, чтобы добровольно отказаться от этого. Ну и, конечно же, Эл никогда не был таким жалким, чтобы кричать, что не сможет жить без Брейкбилса. — Элиот! И да, это шло на первом месте. Здесь он познакомился с Марго. Это изменило его жизнь, правда. Она была разрушительницей по своей сути, но в его жизнь это привело равновесие, каким бы парадоксом не казалось. Взбалмошная, веселая, стерва от кончиков идеально уложенных волос и до кончиков шпилек туфелек от Джимми Чу. Она стала для него здесь всем, и это было настолько естественно, что Вог даже не задумывался. Однако он о многом не думал до начала испытаний. — Раз уж нам так нужно это сделать, давай сделаем это прямо сейчас. Марго пожала плечами и скинула кардиган на землю. На крыше лежало покрывало, куча разных подушечек, горели свечи. Марго никогда не лишала себя комфорта, особенно, когда в этом не было острой необходимости. — Ты приготовил? — Как всегда, я же здесь мастер коктейлей. Они фыркают, одновременно берясь за пуговицы своих рубашек. Не отводят взгляда друг от друга, стягивая ткань. Щелкает пряжка его ремня, пока они снимают обувь, и Марго в который раз обижается на судьбу, сделавшую ее такой малявкой. Шелковое белье сползает по ногам, пока Вог снимает брюки. Ни с кем другим Хэнсон не согласилась бы проходить испытание, никто другой не был достоин места в ее жизни, кроме Элиота. — Готова? — Надеюсь, это легко смывается. В который уже раз отпускает она ядовитую шуточку, но его пальцы в смеси касаются щек и у Марго перехватывает дыхание. Карие теплые глаза смотрят прямо на волшебника, и он и правда готов поведать любые тайны, лишь бы она смотрела на него вот так. И прикасалась так же. Сильное движение пальцев по плечам и она уже не убирает руки. Если бы только напряжение вокруг них можно было видеть, то небо бы искрилось. Он затягивает веревки на тонких запястьях и Марго облизывает губы, делая то же самое. Правда. Им требуется сказать правду и только правду. — Я убил человека. — признается Элиот так легко, как будто говорит, что выплюнул жвачку на вымытый пол. И ожидаемо ничего не происходит. Лишь Марго видит боль за этими словами и то, как темнеют его глаза. — Видимо этой правды недостаточно. В ее руке возникает бокал, и она отпивает глоток, переводя взгляд от его лица на небо. Почему-то хочется, чтобы его правда была первой, его узлы развязались, и они прошли на следующую ступень. Не может быть, чтобы для них причиной отчисления оказалась именно эта ерунда. Впрочем, их часто называли лживыми, фальшивыми и продуманными до нелепости. Вот только половина этих людей уже вылетела из Брейкбилса. — Я боюсь. — Я боюсь. — выговаривает она неожиданно, и только сказав, понимает, что они произнесли это хором. Элиот пожимает плечами и продолжает, пока Марго недоверчиво рассматривает сначала его, а по мере его монолога веревки на своих запястьях. — Я боюсь, что я не подхожу этому миру. Что все увидят, какой я на самом деле. Боюсь, что моя маска, моя личность, созданная в Брейкбилс, разлетится вдребезги от любой мелочи. Я боюсь, что ты увидишь какой я на самом деле и… нас… нас больше не будет. Веревки падают с его запястий с мягким шорохом, а в глазах небывалая тоска, почти паника, вот только Марго абсолютно спокойна. Внезапно говорить правду оказывается так просто, так легко. — Никогда. — резко произносит Хэнсон, делая шаг вперед, оказываясь так опасно близко, что почти утыкается ему в грудь. — Мы всегда будем вместе, Элиот. Мы одно целое. Две гребаные половинки, которым повезло найтись в этом мире. Никто не посмеет отнять это у нас. Его освободившиеся руки сжались на ее плечах. Очередь Хэнсон говорить правду. — Я боюсь. Я боюсь, что, несмотря ни на что, Брейкбилс вывернет меня наизнанку, и я уже не смогу быть собой. Боюсь, что когда-нибудь снова останусь одна. Без тебя. Что наше удивительное везение означает только то, что однажды Вселенная поимеет нас и я снова буду одинока. Веревки падают с легким шорохом, но Марго смотрит только в лицо Элиоту, в его глаза, потом переводит взгляд на его губы, приподнимается на мыски и скручивается от боли, рожденной где-то в позвоночнике. Мир начинает крутиться и тает перед ее глазами, не дав совершить какой-то очень важный шаг в ее жизни.***
I don't want to know what it's like to live without you Don't want to know the other side of a world without you
— Магия внутри вас, в ваших пальцах, вашем сознании, вашей коже. Вы целиком состоите из магии, а не просто выучили пару фраз из книжек, как попугаи. Маяковский чокнутый. Только так можно описать его фанатизм, причем, чем симпатичнее студентка, тем в большего зверя он превращается. — Вы должны освоить это заклинание без слов. Тем более что я устал от вашей болтовни за это время. Слова. Им не нужны слова и Марго с Элиотом прекрасно проводят время и без них. Они занимаются в одной комнате, она небрежно закидывает на него ноги, напрягая пальцы до судорог, а он укладывает голову ей на плечо, выводя странные пируэты, как будто играет на чем-то, а не пытается колдовать. У Вога ожидаемо выходит раньше и он радостно улыбается, потому что нет ничего хуже, чем тишина для такого как он. Марго недовольно закатывает глаза, и гвоздь по шляпку уходит в дерево. Маяковский смотрит на них с таким видом, как будто его мучает зубная боль. — Почему бы вам не расцепиться, наконец? Элиот, молча, качает головой и русский уходит подальше от его комнаты, потому что в их случае ему нечего сказать. Все знают, что они всегда вместе, Элиот и Марго, Марго и Элиот. Волшебник поправляет прядку ее волос, подбадривая и хваля за филигранность работы, а девушка неловко поворачивается, чтобы посмотреть на него. Всего три миллиметра и выдох становится одним общим на двоих, ведь невозможно определить, кто поцеловал первым. Дверь захлопывается с легким щелчком и это единственный громкий звук в комнате. Кажется, что их, наконец, догнало то, чего они смогли избежать на крыше во время испытаний. Одним движением подхватывая волшебницу за талию, Элиот пересаживает ее на себя, наконец, отстраняясь. В нем нет той расслабленной наркотической паники, как тогда в Нью-Йорке, напротив он омерзительно трезв, но сейчас это ничего не меняет. Вог прикасается к ней так, что волшебницу потряхивает, как от разряда тока. Кончики пальцев скользят по губам, по щеке, линии челюсти, затем по горлу вниз до ямочки между ключиц, замирая. И внезапно второй рукой он сдергивает с нее белый пуловер, прижимает к себе. Элиот мог бы отступить, отказаться, снова уверять себя, что они просто друзья с привилегиями. Те, кто никогда не оказывается по одну сторону одеяла, потому что они слишком разные и слишком одинаковые. Когда-то он отказался от женского общества в постели, но, черт побери, Марго была кем-то за гранью его понимания женщин и мира. Марго тоже могла отступить, потому что ничто не делает твою жизнь сложнее, чем секс с парнем, который парней любит куда больше, чем девушек. И начать это снова, значило вернуться к тем дням после Нью-Йорка, когда она отчаянно убеждала себя, что это лишь наркотики и алкоголь, ничего больше. Тогда в ней что-то надломилось, а Марго была слишком упряма, чтобы признать это. Им нравилось совершать ошибки, это роднило их, так что следующий поцелуй пришелся Элиоту в шею, пока он не дернул волшебницу за волосы, чтобы поцеловать самому. Нельзя было сказать, что тишина была абсолютной, ее прерывала рвущаяся ткань, сдавленное, шумное дыхание, длинные вдохи и короткие, рваные выдохи, когда Марго все-таки упала спиной на кровать, утягивая волшебника за собой. В происходящем не было ничего простого, как обычно бывает в сексе. И двое людей, поставившие на поток прежде всего простоту в отношениях, отчаянно сходили с ума друг от друга. Каждое движение Элиота внутри, каждый поцелуй или укус Марго, все это в тишине, хотя будь голос, они сорвали бы его протяжными стонами. Каждому из них казалось, что они сходят с ума, что главное это не терять зрительный контакт, раз уж они не могут разговаривать. Но им это и не нужно. Никогда не было нужно. Разрушительница Марго возвращала Элиота в мир живых каждым толчком навстречу, а Вог, известный лишь тем, что постоянно теряет всех и себя, находил что-то большее, чем магия с каждым поцелуем. — Я люблю тебя, Элиот… — Я знаю, Марго… На рассвете к ним вернется голос, но лежащие в объятиях друг друга волшебники этого даже не заметят. Им всегда будет казаться, что они скорее подумали, чем произнесли эти слова. Они не поймут и того, что их надломленные после Нью-Йорка души наконец-то успокоились, найдя в снегах Южного Брейкбилса что-то большее, чем секс на одну ночь.***
Can't live without you...
Королева фей слегка улыбалась, небрежно перебирая воспоминания Марго, которую уже потряхивало от плохо сдерживаемой ярости. — Ну, вот например вот эти два мне вполне подойдут. — Нет! Выкрик Верховной королевы перебивает фею и та делает шаг вперед, сжав руки в кулаки, так что ногти вонзились в плоть до крови. — Нет, только не это. — Это достаточно безобидная цена за переход, Верховная королева. Я советую тебе подумать дважды. Но Марго для раздумий хватило и секунды. Испытания, южный Брейкбилс, Элиот, ощущение полета… Отдать это? Никогда. — Нет. — Тогда я заберу твой глаз. Все еще готова на это? Марго сотни тысяч раз видела себя в зеркало. Она была самовлюбленной эгоисткой, которая пестовала свою внешность, доводила себя до совершенства. Для такой лишиться глаза было равносильно потери себя. Королева фей знала куда бить и чего требовать. Кто-то сказал бы, что обмен неравноценен, пара воспоминаний за глаз. Но Марго понимала, что на самом деле фея сильно продешевила. Даже два ее глаза не стоили столько, сколько эти моменты. — Я согласна. Забирай мой глаз и верни меня в мое королевство. — Мы еще встретимся, Верховная королева. — Не сомневаюсь.