Верни меня к жизни

POV. Дилан Проснулся я ранним утром, когда робкие солнечные лучи едва начали проникать в палату сквозь неплотно задернутые шторы. Первое, что я ощутил - это тепло у себя под боком. Повернув голову к источнику этого тепла, увидел светлую русую макушку и тут же уткнулся в её носом, вдыхая ставший таким родным запах и вспоминая вчерашний вечер. Конечно, я мог ожидать от этого парня чего угодно, но только не этого. Он меня приятно удивил, ну очень приятно. Улыбнувшись, я прижался к нему еще ближе, и это тельце начало подавать признаки жизни, ерзая на месте и издавая недовольное бурчание. Вскоре парень поднял голову и уставился на меня своими сонными глазами цвета золота. Я смотрел на него, такого лохматого, теплого, еще не успевшего окончательно проснуться, и сходил с ума от нежности. Но, к сожалению, умиляться мне пришлось не долго. С каждым мгновением глаза Эрика всё больше округлялись, а по щекам разливался такой знакомый мне румянец. Я прижал его к себе еще сильнее и прошептал на ушко: - Доброе утро, маленький, – Эрик сразу же уткнулся носом мне в шею и ответил: - Доброе, - и недовольно завозился в моих объятиях. Тут я тоже почувствовал, что что-то не так: ниже пояса у меня все было липким. Похоже, что Эрику его состояние тоже доставляло немалый дискомфорт. Всё-таки йогурт был отчаянным шагом. Смущенный Эрик еще сильнее уткнулся в мою шею. Нашу идиллию прервал стук в дверь. В следующее мгновение она открылась, а на пороге появился Шейн. То, что произошло дальше, подняло мне настроение на весь день. Эрик и Шейн смотрели друг на друга ошарашенными глазами, при этом я чувствовал, как Эрик тихонько сползает под одеяло, пытаясь спрятаться от взгляда Шейна, который тем временем медленно прикрывал за собой дверь. Никто из них не произнес при этом ни звука, поэтому я решил прервать эту тишину, которая, по моему мнению, слишком затянулась. - Ну чего вы как не родные?! – восторженно выдал я, переводя взгляд с Эрика на Шейна и обратно. Шейн же посмотрел на меня, удивлённо приподняв бровь. Затем осмотрелся вокруг, заметил раскиданные по полу вещи Эрика, и перевел взгляд на него самого. Но парнишка совсем скрылся под одеялом, и оттуда были видны только его нос и глаза. Довольно неловкое положение для Эрика, но меня это только умиляло. А Шейн повеселел лицом и, совершенно не обращая внимания на смущение Эрика, уселся на стул напротив кровати. - Ну, рассказывай, брат. Как всё прошло? – коварно улыбаясь, спросил он. - Ты знаешь - это было потрясающе! Это было как… - начал, было, я хвалиться, но договорить мне не дал сильный толчок в бок, и возмущенный голос из-под одеяла, который вывел нас с Шейном из морального равновесия. - Не хвались, когда я тут! И вообще, отвернитесь оба! – завопил Эрик. Мы с Шейном только переглянулись и, еле сдерживая смех, выполнили прихоть недовольного. После недолгих шуршаний под одеялом и поспешного собирания одежды, разбросанной вокруг кровати, Эрик оказался у двери, посмотрел в нашу сторону и, недовольно фыркнув, выскочил в коридор. И тут, не выдержав, мы с Шейном залились истерическим смехом. Успокоившись и вытирая выступившие от смеха слёзы, брат всё же решил, рассказать о том, что привело его сюда в такую рань. - Мы всё-таки нашли виновника всех бед, – сказал он, зажмурив глаза и потирая переносицу пальцами. Неужели так быстро, даже недели не прошло. Шейн сработал оперативно как никогда. - Ну не томи! Кто это был? Наверняка один из членов клуба отца? - Не совсем. Помнишь свою школьную любовь Стивена Трейда? – задумчиво произнес Шейн. - Да, но он то тут причём? – удивился я. - Он тут самая главная фигура, – совершенно безразличным голосом ответил Шейн. - Ну не тяни, а! – я уже начал терять терпение, - Причём тут Стивен? Я не видел его со школьных лет, да и, насколько я помню, он сейчас за границей. - У человека, которого убил твой отец за покушение на тебя, есть сын - Клайд Ларэно. И он учился за границей до недавнего времени, - продолжал Шейн. - Ничего не понимаю. А причем тут Стивен? – я был сбит с толку. - Стивен и Клайд - это один и тот же человек, - произнес Шейн, внимательно наблюдая за моей реакцией. - Даже если это так, зачем ему мстить мне? Тем более за отца, с которым он был не в очень хороших отношениях, насколько я помню. - Мы думали что, Стивен из простой семьи, спортсмен и хорошист, но это искусственный образ, который создал его отец. Он не хотел подвергать сына опасности, так как был влиятельной шишкой. Но Стивен не мстил за отца, как это могло показаться, смерть отца его ничуть не огорчила, а скорее наоборот... - Но зачем тогда он хотел убить Эрика, если не ради того, чтобы отомстить мне? – удивился я. - Он не собирался его убивать, просто хотел отвадить от тебя. Ты его бросил, а он все эти годы хотел возобновить с тобой отношения, но обязан был поступать так, как велит ему отец. И вот после его смерти он вернулся и обнаружил, что ты в коме, а Эрик не отходит от тебя ни на шаг. Вот он и решил таким способом устранить соперника. - И где он сейчас? – моя злоба на этого Клайда росла с каждым мгновением. Надо же, я встречался с человеком, даже не зная его настоящего имени! А теперь он ещё и посягнул на то, что принадлежит мне! Уничтожу! - Эван о нём позаботится, – подмигнул мне Шейн и поднялся со стула, – А теперь мне пора в офис. Накопилась уйма работы, а ты давай вставай. Хватит уже валяться в больнице. - Скоро выпишут. Удачи и спасибо, – я улыбнулся ему, и он вышел из палаты. Вот всё и выяснилось. Жаль, что я сам не смог принять участие в этом расследовании. С удовольствием вмазал бы Стивену пару раз. Но ладно, все хорошо, что хорошо кончается. И надо все-таки сходить уже в душ. В обед меня решили навестить родители. Причем оба сразу, чему я был несказанно рад, потому что решил рассказать им об Эрике и признаться в своих чувствах к нему. Разговор обещал быть интересным, ибо как отреагирует отец, я знал. Он тот еще гомофоб, да и вообще приверженец всего традиционного. Мама же относится ко мне по-доброму, она мудрая женщина. Я уверен, что если отец после нашего разговора станет меня презирать, то мама обязательно поймет и поддержит. - Мам, пап… я влюблён! – провозгласил я с улыбкой в тридцать два сверкающих зуба. - Кто эта счастливица? – незамедлительно спросил отец, а мама только кивнула. - В этом то и дело, что это не она, а он. Его зовут Эрик и я счастлив, что встретил его, – неуверенно улыбнулся я, видя, как отец меняется в лице. Сначала белеет, потом зеленеет, а затем в его глазах появляется ненависть ко мне, как к одному из тех людей, которых он презирает всем сердцем. У меня закралась мысль о том, что, наверное, зря я затеял этот разговор, в чём и убедился минуту спустя, ощутив, как моя щека горит огнём. Я сначала даже не понял что произошло. Отец никогда раньше не поднимал на меня руку. - Ты больше не сын мне! Как я мог воспитать такое чудовище? Отвратительно! – на одном дыхании выдал отец и скрылся за дверью палаты. А я только и мог, что смотреть ему вслед, потирая рукой место удара. Что ж, самое страшное случилось, но я даже не удивлён. Знал заранее, что так и будет. Из раздумий меня вывели теплые мамины пальчики, оказавшиеся поверх моей ладони. - Прости, мам… - сказал я, посмотрев ей прямо в глаза. Она в ответ улыбнулась уголками губ и сказала: - Я вообще то мечтала о внуках, но раз ты так решил, то я буду уважать твой выбор. Эрик хороший мальчик. А отец, я думаю, свыкнется. POV. Эрик. - Сволочи, ещё и смеются… - пробубнил я, услышав дикий ржач в палате, едва только захлопнул за собой дверь. День определённо начался неудачно, по крайней мере, для меня. Радовало, что болезненных ощущений после первого раза я не испытывал, хотя это странно. Но походка всё равно изменилась, как я успел заметить, проходя мимо широкого зеркала. Ужасно хотелось пить, есть и самое главное в душ. Дилан с ног до головы обляпал меня йогуртом, и не только им... Сейчас я чувствовал себя липкой лентой для мух. После бодрящего душа я решил забежать к маме. Сегодня её должны перевести на домашнее лечение, ведь ее состояние улучшилось и раны затянулись. Это радовало. Пробираясь по коридорам больницы, я вдруг резко врезался во что-то большое и твёрдое. Поднял голову и увидел Шейна, улыбка которого моментально растянулась до ушей. - Чего тебе? – буркнул я, непроизвольно краснея, вспомнив о том, в каком положении он нас с Диланом застукал. - Да нет, ничего, – спокойным тоном ответил парень, плавно меня обходя и следуя своей дорогой, а я только фыркнул ему в спину и пошел дальше. Стоило только мне зайти в палату к маме, как я отчётливо почувствовал на себе недобрый взгляд. - Эрик, когда ты научишься не находить приключений на свою пятую точку? С кем ты опять подрался? Почему весь в синяках и в домашней одежде? И почему ты вчера не пришёл, я волновалась?! Ещё и телефон отключил! – начала высказываться мама и тут я понял, что дабы избежать наказания или чтения нотаций, мне придётся всё ей выложить. - Мааам, всё хорошо. Я не дрался. Меня сбила машина… - договорить она мне не дала, сразу же перебив: - Как сбили? Кто? Ты запомнил номера? Заявление в полицию написал? - Нет, мам, всё в порядке. Виновника уже нашли и наказали. Не о чём беспокоиться, – улыбнулся я, чтобы хоть немного ее успокоить. - Кто же виновник? И кто об этом позаботился? – недоверчиво спросила она. - Кто виновник, я не спрашивал, а все проблемы с ним решил Дилан Морра, он в соседней палате лежит, – на одном дыхании вымолвил я. - А, это тот мальчик, который полтора года в коме лежал? Подожди! А как он смог разобраться? Он ведь в больнице. - У него есть друг детства, – вот он и разобрался. Несколько минут мама о чем-то размышляла, с задумчивым видом разглядывая меня, а я пытался спрятать глаза, чтобы избежать главного вопроса… - А кем тебе приходится Дилан? – наконец спросила она о том, чего я так боялся. - Мы с Диланом вместе, – неуверенно ответил я. - Что значит вместе? Ты же не хочешь сказать, что вы… - Да, мам, я люблю Дилана, – не дав ей закончить, сказал я. К моему удивлению, она не произнесла больше ни слова. В молчании мы просидели минут двадцать. И когда гнетущая тишина уже начала меня напрягать, мама, наконец, вздохнув, произнесла: - Что ж, это твой выбор… - и, улыбнувшись уголками губ, обняла меня, как мне показалось со всей силой, на которую только была способна сейчас.