Холодно

Сережа не подавал никаких признаков жизни уже минут пять. Пока Олег возился с обедом на кухне, Разумовский первое время возмущался из комнаты. Сначала, что ему скучно и что ждать гостей слишком долго. Затем, что ему холодно. А потом затих, что в его случае было более чем непривычно. Наслаждался тишиной Олег недолго, решив в конце концов сходить и проверить, заработался Сережа или все же окоченел и умер. Выключив газ, он бросил взгляд на часы: салат дело пяти минут, картошка до прихода гостей дожариться тоже успеет, а проверить, жив ли Сережа, стоит. Тот был жив, но выглядел так, что Олег не удержал смешок. За время его отсутствия Сережа успел утеплиться. Разумовский сидел, укутавшись в старенький клетчатый плед, из-под которого торчал ворот его любимого фиолетового свитера. Рядом с кроватью стояла давно пустая кружка. Похоже, горячий чай, что Олег принес полчаса назад, помог не особо. — Я сейчас умру, — хмуро отреагировал Сережа на смешок. — Холодно. — Все настолько плохо? Разумовский молча кивнул, не отрываясь от экрана ноутбука, который он взгромоздил себе на колени. — Может ты заболел? — Может, — согласился Сережа. Олег всегда отличался более крепким здоровьем. И жару, и холод переносил проще. Разумовский же вечно страдал, что сейчас либо упадет от духоты в обморок, либо замерзнет насмерть. Причем, зная здоровье Сережи, Олег понимал, что не особо тот и переигрывает — на его памяти Разумовский терял сознание по причине плохого самочувствия дважды, а простывал стабильно раз в месяц. Поэтому если Сережа сейчас действительно заболел, то в этом не было ничего удивительного. С его манерой одеваться не по погоде. С неумением следить за здоровьем и правильно питаться. С их съемной квартирой, где вечно были жуткие сквозняки. — Может, мне стоит тогда быстро сходить за лекарствами? — На какие деньги, Олег? — Сережа закатил глаза. — До стипендии еще неделя. Если ты сейчас притащишь мне «Терафлю» и прочую химию, то что мы будем есть все эти дни? — Чаю? — Нет, хватит. — Что я тогда могу сделать? — Одеяло свое дай, — буркнул Сережа. Олег пожал плечами. Взяв одеяло, подошел к Сереже и накрыл ему плечи. — Ты как чукча, — улыбнулся Олег, любуясь результатом. — А ты как дурак, — недовольно поджал губы Разумовский. — Дурак, которого не трясет от холода. Давай хоть температуру померим. — Это меня не согреет. — Хочешь, тогда купим выпить? От такого внезапного предложения Сережа даже перестал щелкать по клавиатуре. — Ого, серьезно за водкой пойдешь? — Разумовский удивленно приподнял брови. — Все ради тебя. — Водка выйдет дешевле, чем пакет с лекарствами, — задумчиво протянул Сережа. — К тому же ее можно применять как и внутрь, так и снаружи. — Ты серьезно хочешь, чтобы я растирал тебя водкой? — хмыкнул Олег. — Если это поможет согреться, — Сережа поднес руки к лицу и демонстративно на них выдохнул, а затем потер ладони, разогревая заледеневшие пальцы. — Шутишь? — Да, конечно, шучу, — простонал Сережа, вновь закатив глаза. — Я даже запах этой дряни не переношу. Хотя от массажа я бы не отказался. — Ложись. — Что? — Сережа вновь прервался, уставившись на Олега. — Что? — невозмутимо повторил Олег. — Ложись. Мышцы разогреются, потом я сразу накрою тебя одеялом, станет легче. — Я читал, что если хочется согреться, то следует просто раздеться и лечь под одеяло. — Тогда почему ты сидишь, укутавшись в сто слоев? — Да иди ты, — поджал губы Сережа, снова утыкаясь в экран. — Специалист. Олег наконец-таки сел на край кровати, окинул замершего Сережу взглядом, а затем вновь заговорил. — Я слышал, что твой способ можно сделать более эффективным. — Как? — заинтересованно спросил Сережа, пытаясь развернуться со всей своей конструкцией. — Если заняться сексом. — Разве тебе нужен официальный повод, чтобы развести меня на секс? — Я тут стараюсь помочь, а ты возмущаешься. — Да я чисто для галочки. — Значит, ломаться ты тоже долго не будешь, чисто для проформы? — усмехнулся Олег, наклоняясь ближе, вплотную к лицу Сережи. — Ну хоть немного, исключительно для вида, — улыбнулся тот, поворачивая голову, и быстро поцеловал Волкова. — Ты что, сейчас серьезно собрался греть меня таким образом? — Обычно ты не жалуешься, когда я таким образом помогаю тебе снять стресс, — Волков коснулся невесомо его губ. — Отвлечься от учебы, — коснулся еще раз. — Расслабиться, — и еще. — Какое самопожертвование, — негромко рассмеялся Сережа. — Я же сказал, все ради тебя. — А гости? — Дима с Сашей придут только через час. Сережа закусил губу, прикидывая. Одеяла не греют, эффект после горячего душа тоже долго не длился, чай не помог. Олег мягко коснулся пальцами его щеки, заправил рыжую прядь за ухо. Сережа улыбнулся. Почему бы не совместить полезное с приятным. Особенно если есть время. Так даже интереснее. — Дай я хотя бы уберу ноутбук. Когда ты в прошлый раз его чуть не снес со стола, я думал, что убью тебя, — проворковал Разумовский и опустил ноутбук на пол, от греха подальше. А затем почувствовал, как Олег тянет его за ворот свитера обратно, стаскивая с него одеяло. — У тебя и впрямь руки холодные, — взяв Сережу за запястья, Олег поднес его ладони к лицу, выдохнул на них, согревая, и мягко коснулся пальцев губами. — А я тебе о чем говорил, — Разумовский подался вперед, целуя Олега. Не мимолетно, как до этого. Чувственно, пылко, стараясь взять от поцелуя как можно больше. Олег подался вперед, обхватил Сережу за талию, притягивая к себе. Скользнул руками выше по спине, огладил плечи. Запустил пальцы в волосы и, положив руку на затылок, слегка надавил. — Уже чувствуется? — спросил он, отрываясь на пару секунд, чтобы передохнуть. — Пока только чувствуется, как приятно кружится голова, — пробормотал Сережа, вновь припадая к губам Волкова. Не прерывая поцелуй, Олег настойчиво провел рукой сначала вдоль торса, задержав ладонь на ремне, а затем скользнул под свитер, заставив Сережу вздрогнуть. — У тебя руки куда холоднее, чем кажется, — вдохнул тот, рефлекторно подаваясь назад. — Это быстро пройдет, — Волков быстро поцеловал его в уголок губ, а затем медленно продолжил поглаживать кожу, по которой пошли мурашки от прикосновений. — Мне безумно нравится, что ты такой чувствительный, — улыбнулся он, дойдя пальцами до впадинки между ключицами. — Это безумно заводит, — пальцы вновь мазнули ниже, задевая уже твердые соски. — В прошлый раз ты говорил, что тебя заводят мои стоны, — протянул Сережа, вновь несмело подаваясь навстречу. — И это тоже, — кивнув, Олег опустил руку ниже, погладил пах, отчего Сережа резко выдохнул, прикрывая глаза. — Как там надо греться? — сбивчиво произнес он и прикусил губу, когда Олег сжал пальцы чуть сильнее. — Без одежды, под одеялом? Почему на мне тогда до сих пор свитер? — Сейчас исправлю, — мазнув губами по щеке, Волков подцепил пальцами свитер и стянул его, оставив Сережу в одних брюках. — Твою ж мать, в комнате реально холодильник, давай быстрее, — Сережа стиснул зубы и, не заботясь о том, насколько соблазнительно получится, снял свитер с Олега и тут же принялся за его брюки. — В последний раз ты на меня кидался, когда я уезжал на неделю на практику. — Я замерз, — Разумовский вновь поцеловал его и, справившись с молнией, потянул брюки вниз. — И все? — усмехнулся Олег. — Все, не все, — передразнил его Сережа, прижимаясь всем телом. — Хочу тебя. Чего стоишь? — пройдясь рукой по бедру, он скользнул под ткань, обхватил член и пару раз уверенно провел рукой, вырвав у Волкова тихий стон. — Олежа, — выдохнул Разумовский в его губы, поглаживая настойчивее. — Очень хочу. В следующую секунду Разумовский был уже придавлен к кровати. Руки Волкова жадно скользили по телу, дрожащему то ли от холода, то ли от возбуждения. Ладони настойчиво ласкали, заставляя выгибаться навстречу. Олег наклонился, целуя Сережу в шею, на которой еще были заметны следы от почти сошедших засосов. Мазнул губами по выступающим ключицам, прошелся по острым плечам, по тяжело вздымающейся груди, прикусил сосок, заставляя простонать. Разумовского вело. Он прогнулся, когда Олег, продолжая целовать его, провел руками по груди, животу, замирая у паха, положил ладони на бедра, сжимая, оставляя следы на коже. Простонал в поцелуй, когда Олег несколько раз провел рукой вдоль его члена, а затем поднес ладонь к его губам: — Оближи. Полчаса искать смазку на дне шкафа не самый лучший вариант. Уговаривать Сережу не пришлось. Тот потянулся вперед и послушно взял два пальца в рот, принимаясь посасывать, причем с таким довольным выражением лица, что у Олега желание тугим комом собралось внизу живота. — Извращенец. Сережа только простонал в ответ, скользнув языком меж пальцев, и растянул губы в улыбке. А затем выпустил пальцы с таким пошлым звуком, что Олег не удержал тихого стона. Который полностью заглушил Сережа уже пару секунд спустя, когда Олег проник в него сразу двумя пальцами, заставляя прогнуться. Разумовского хотелось прямо сейчас. Хотелось жестко, резко, чтобы он снова выгибался, чтобы вновь отчаянно кусал губы, сдерживая непозволительно громкие вскрики. Чтобы он вновь не мог думать ни о чем, кроме Олега. Ни о недописанной курсовой на ноутбуке, ни о том, что до стипендии жить да жить, ни о блядском холоде. Толкнувшись еще пару раз, Олег наклонился ближе, подхватывая Сережу за бедра. Закинув себе одну ногу на плечо, он медленно вошел в него, давая пару секунд привыкнуть. А затем, выйдя, резко толкнулся до конца. Разумовский дернулся, ухватившись пальцами за край простыни. Чувственно выдохнул, когда Олег повторил движение. Сережа всегда отдавался полностью, получая от процесса как можно больше, не скрывая, насколько ему хорошо. Так и сейчас он выгибался, стонал в такт, впивался ногтями в ладони. Еще. Пожалуйста. Только не останавливайся. Олег замер лишь раз, чтобы поцеловать. Жарко, страстно, смакуя момент, а затем вновь толкнулся, набирая темп. С каждым толчком все резче, все ярче, желая обладать полностью. Сережа обхватил его за плечи, притягивая к себе. Уткнулся в шею, чувствуя приближающуюся разрядку. Еще один толчок. Еще немного. Еще. Разумовский громко простонал, все так же прижимаясь, а затем вместе с Олегом откинулся назад. Толкнувшись еще пару раз, Волков с силой стиснул пальцы на бедрах Сережи, замер на несколько секунд, а затем вышел, падая рядом. Тишина длилась всего несколько секунд. Оба загнанно дышали, стараясь прийти в себя, а затем Разумовский потянул одеяло, укрывая их обоих, до подбородка. — Холодно, — произнес он, все так же тяжело дыша. — Придурок. — Я тоже тебя люблю. Олег негромко рассмеялся. Провел рукой по лицу, смахивая со лба влажные пряди. А затем мягко коснулся лба Сережи. — Похоже, ты все-таки простыл. — Если и простыл, то уже заразил тебя, — улыбнулся Разумовский, поворачиваясь к Олегу лицом. — Хотя бы согрелся? — усмехнувшись, Волков поднял взгляд на разрумянившееся лицо Сережи. Тот довольно улыбался, по привычке кусая губы. Наклонившись, он легко поцеловал Олега в лоб.