— Давай, Арни! — пробормотал Дин.
Высыпав себе в рот остатки чипсов прямо из пакета, он запил их последним глотком пива. «Хищник» подходил к концу, и грязный, как черт, Шварценеггер успешно забивал инопланетную тварь, несмотря на все ее уловки. Дин смотрел этот фильм раз, наверное, в двадцатый, и поэтому не особенно интересовался финалом, хотя толпа этаких средневековых викингов с дредами и лучевым оружием в заключительных кадрах была, конечно, впечатляюща.
За дверью что-то зашуршало. Дин напрягся. В этот вечер он был один: в кои-то веки Сэм подцепил девчонку, ухитрился встретиться с ней уже два раза за время немудрящего расследования, а теперь у него было третье свидание с надеждой на… ну вы понимаете. Он запретил Дину звонить, кроме как если Люцифер вновь покинет клетку, и, хотя Дину жутко хотелось подшутить над мелким, он все же решил дать шанс его разбухшим от спермотоксикоза яйцам. Поэтому у него самого в программе были старина Арни, пара бутылок пива и пакет «Лэйз» со вкусом бекона. Ничего крепче, потому что Сэм умел выбирать себе подружек то стремившихся откусить ему голову, то напоить собственной кровью с адскими примесями.
Шум повторился, и Дин подтянул к себе «магнум», до этого прикрытый краем покрывала. Он сел, спустив ноги на вытертый коврик, и с ожиданием уставился на дверь. Внезапно по экрану телевизора побежали помехи, раздался статический треск, а следом лампочка на потолке налилась сначала нестерпимо ярким светом, а потом лопнула. Мелкие стеклянные осколки брызнули в разные стороны. Вот это было уже нехорошо. Дин вскочил, целясь в дверь и пытаясь проморгаться, однако перед глазами мельтешили световые пятна. Внезапно дверь распахнулась, на пороге образовалась мощная фигура неведомой твари. Раздался звук, очень похожий на треск, издаваемый Хищником в фильме, и фигура неуловимо мягко, словно крадучись, двинулась вперед. Это выглядело жутко, потому что такой массе следовало гулко топать, но существо двигалось легко, как тень. В сумраке Дин смутно видел, как оно подняло руку, что-то сделало, а потом на столе в номере зажглась настольная лампа.
Дин предпочел бы, чтобы в комнате осталось темно. Перед ним стоял оживший кошмар из фильма — гигантский по человеческим меркам яут, одетый только в перекрещивающиеся ремешки с металлическими пластинками. Толстые дреды, свисавшие с массивного покатого черепа, двигались при малейшем повороте головы, словно обладали собственной жизнью. Только маски на нем не было, жуткая морда с двумя парами клыков и крошечными, скрытыми костистыми выростами глазами, оказалась внезапно в какой-то паре футов от лица Дина. Он бы давно уже выстрелил, если бы не одна вещь.
С шеи твари свисал перекрученный и такой знакомый синий галстук.
Дин моргнул, замечая все больше деталей. Плащ на согнутой правой руке. А то, что казалось просто тенью за спиной существа, внезапно обрело форму, превратившись в черные крылья. Все просмотренные в мотелях фильмы внезапно вспомнились Дину. Он уже не сомневался, что произошло: тварина каким-то образом поймала Каса, сожрала его и, заполучив ангельскую ДНК, модифицировалась, а плащ и галстук прихватила в качестве трофеев. Когда до Дина это дошло, он вскинул пистолет, намереваясь разрядить всю обойму прямо в морду пришельцу, однако тот, разумеется, оказался быстрее. Пистолет перекочевал ему в лапу, а Дин отлетел к кровати, откинутый небрежным движением.
К счастью, под подушкой был охотничий нож, просто на всякий случай. Дин сдвинулся и аккуратно вытащил его, крепко зажав в кулаке. Яут повернулся, развел в стороны свои ужасающие клыки и затрещал. Выглядел он так, словно обещал Дину сожрать его и даже косточки обсосать. Потом сделал шаг к кровати, и Дин понял: пора.
Оттолкнувшись от комковатого матраса, он попытался свалить чудовище и воткнуть ему нож в глаз, однако, отбросив плащ, тот легко перехватил его в полете, словно в танце. Сдавив запястье двумя пальцами, он дождался, пока нож не выпал и отшвырнул его в сторону ногой. Дин попытался вывернуться, но силища у монстра была такая, что он легко подбросил немаленького охотника вверх, поймал и, склонившись, дохнул ему в лицо.
Дыхание яута пахло ацетоном или каким-то другим растворителем, ядовито и кисло. Правда, запах довольно быстро начал сходить на нет, порождая у Дина очень странное ощущение внутреннего зуда, словно ему вдруг срочно что-то понадобилось, однако он никак не мог понять, что же именно. Яут раззявил пасть и наклонился к Дину. Тот закрыл глаза, надеясь, что все закончится быстро, тот сразу откусит ему голову и мучиться не придется. Однако яут не стал кусаться, а затрещал теперь немного тише и словно… ритмичнее. Все еще не открывая глаз, Дин прислушался. Несколько звуков повторялись раз за разом. Неужели…
— Грххассстихэээллл, — разобрал он.
Дин автоматически открыл глаза, желая убедиться, в том, что понял правильно. Монстр смотрел на него, разводя и сводя свои клыки. Зрелище было не для слабонервных, но Дин и не такое видал. Он постарался отвлечься от того факта, что висит в воздухе, удерживаемый мощными когтистыми лапами, что у него нет ни малейшего шанса дотянуться до оружия или телефона, а в перспективе у него оказаться сожранным инопланетной тварью, и посмотрел в глубоко посаженные глазки напротив.
— Кас? — недоверчиво уточнил он.
Тварь наклонила голову, отчего толстые веревки дредов упали на плечи Дина. Ощущеньице было то еще, словно пучок змей рассыпался. То, что последовало, слишком напоминало кошмар, поэтому впоследствии первые минуты их «взаимодействия» память Дина милосердно изгнала в глубины подсознания, как поступала со многими другими травмирующими воспоминаниями. Монстр распахнул клыки, демонстрируя нежное ярко-розовое с черными крапинами нутро своего зева, и оттуда высунулся длинный, толстый и очень подвижный язык, которым он медленно, будто смакуя, прошелся по шее Дина от самого ворота «домашней» футболки до мочки уха. Язык был очень горячий и влажный, и это должно было бы вызывать у Дина отвращение, но почему-то не вызвало. Лизнув, монстр вновь дохнул странным запахом, который на этот раз не показался Дину неприятным. Специфическим, но не неприятным. А еще у него отчетливо сжалось все в животе от пока еще смутного удовольствия.
— Поставь меня, Кас, — строго потребовал Дин, однако было не похоже, будто ангел его понял.
Дин был неглупым парнем, но поиск ответов на экзистенциальные вопросы предпочитал оставлять Сэму или другим людям, которых считал поумнее себя. Или не совсем людям. Сейчас же Сэма рядом не было, а второй решатель важных вопросов обратился в непонятное чудовище из древнего голливудского блокбастера и теперь вел себя как собачка с любимой косточкой. Дин задергался, надеясь хоть так намекнуть на необходимость твердой поверхности под подошвами ботинок, но вместо желаемого результата монстр просто перехватил его поудобнее и засунул кончик своего гигантского языка в ухо. От него несло жаром, как и от всего яута.
— Щекотно же! — возмутился Дин, чувствуя, как слабеет его сопротивление.
В своей жизни Дин повидал и прикончил немало монстров, и среди них бывали и весьма аппетитные на вид, однако при необходимости он всегда оставался тверд и рубил конечности и головы направо и налево. Сейчас же решительность вытекала из него словно сироп, оставляя внутри сосущую пустоту, требующую заполнения. Клыки яута были совсем рядом с его головой. Дин видел один из них совсем отчетливо. Он был цвета слоновой кости, блестящий, будто отполированный, острый на конце. На глазах Дина он двинулся, а потом уперся в его щеку. Кожу кольнуло, но не сильно. Одновременно яут принялся облизывать Дина как конфету, время от времени выдыхая и издавая высокое негромкое стрекотание.
Дина раздирали противоречивые чувства: орать и сопротивляться или же сдаться на милость сильнейшего и, как в древнем анекдоте, получить удовольствие от насилия. Почему-то именно сейчас второй вариант казался предпочтительнее, хоть и менее разумным. Однако вот плечи начали болеть. Яут сжимал слишком крепко, да еще и когти давили на лопатки, и особенно приятно это не было. С другой стороны, то, что он вытворял языком... Дин не удержался от похотливого стона, когда яут скользнул кончиком по его горлу, добрался до ямочки между ключицами, ненадолго задержался, словно обследуя ее, а потом сунул язык под футболку. Он словно поставил себе задачу обработать как можно бОльшую поверхность кожи Дина, и, надо сказать, это работало. От слюны кожа будто горела, становилась невероятно чувствительной, так что даже просто выдох заставлял Дина вздрагивать, а уж прикосновения... Похоже, и яут это понял, потому что решительно двинулся к кровати и осторожно опустил на нее Дина. Правда, руки не убрал, а продолжил удерживать его, только теперь на спине. Дин наконец смог поднять руку и дотронуться до своего неожиданного визитера.
Дреды, свисавшие из-под теменной пластины, были толстые, плотные, словно кожаные жгуты. Их концы были закованы в металл, который очень походил на металл ангельских клинков. Из того же металла были и странные на вид застежки у ремней на плечах яута. Правда, называть его яутом становилось все более странно, потому что судя по всему, это было как раз не инопланетное чудище, охотящееся на людей в джунглях Амазонки и развешивающее освежеванные туши на деревьях, а ангел. Забытый синий галстук все еще висел у него на шее, словно в качестве напоминания. Дин потянул за него.
Ответом стала череда потрескиваний, хрипов и прочих звуков, которым Дин затруднялся подобрать определение. Глаза ангела вспыхнули вдруг синеватым светом, знакомым Дину по совместным уничтожениям демонов. Между грудными пластинами тоже заструился свет. Кастиэль положил свою гигантскую когтистую лапищу на плечо Дина, туда, где некогда был ожог. Что-то вроде «Дгхиннн» вырвалось из его зева.
— Да понял я уже, что это ты, — подтвердил Дин. — Хотя видок у тебя... Но ты что творишь-то?
Вместо ответа Кастиэль будто угрожающе раздвинул клыки. Между ними виднелся язык, второй ряд мелких клыков и розоватое небо.
— Ну и пасть, — пробормотал Дин и наконец дотянулся до «зубов» ангела, — впечатляющая. Дик с компанией отдыхают.
Ему пришло в голову, что, если это чудище — ангел, то неудивительно, что после экспериментов с левиафанами и такими вот помощниками Отец небесный решил создать нечто менее физически приспособленное к убийству и пожиранию. Кастиэль ждал, пока Дин удовлетворится осмотром, и использовал время для того, чтобы лизнуть его пальцы. Самым кончиком на редкость подвижного языка он проник между указательным и средним и пощекотал тонкую кожицу. Дин вздрогнул.
Он был настолько занят собственными исследованиями, что упустил из виду вторую руку ангела. А тот примерился и острым когтем ловко вспорол футболку Дина от горловины до подола, обнажив его торс.
— Ты чего? — рявкнул по привычке Дин, однако сделать он все равно ничего не мог.
А секунду спустя уже и не хотел. Сдвинувшись, ангел прочертил влажную дорожку по его грудине, закончил в пупке, вылизав его, а потом вернулся выше и занялся сосками. Такого Дин не испытывал еще никогда. У него словно вспыхнули сверхновые где-то глубоко внутри. Он возбудился настолько резко, что джинсы защемили его внезапно воспрявший член. От смешения боли и удовольствия он застонал и зашарил перед собой и вдруг ощутил что-то мягкое. Недолго думая, он вцепился в то, что оказалось перьями на крыльях Кастиэля («Черт! У него крылья! У этой образины крылья!») и потянул за них. Раздался рев, быстро превратившийся в глухой нечленораздельный вой, в котором даже потрескивание исчезло. Дин испуганно отдернул руки, готовясь к тому, что сейчас его точно будут есть. Однако Кастиэль вовсе не собирался причинять ему вред, наоборот, он склонился и активнее заработал языком.
Одновременно щеки Дина коснулось крыло.
— Что? — хриплым от испуга и возбуждения голосом спросил тот. — Погладить?
Крыло дернулось. Дин пропустил шелковистые и мягкие перья сквозь пальцы. Крыло задрожало, щекоча его ладонь пухом. Трогать его было невыразимо приятно, от перьев будто шло теплое щекотное излучение. Дин задействовал обе руки и принялся потягивать и перебирать перья. Кастиэль приподнялся над ним, выгнув спину дугой и предоставив Дину крылья в полное распоряжение. Он продолжал вылизывать его кожу, одновременно слегка царапая острыми, как ножи, когтями бока и живот. Неожиданно Дин почувствовал значительное облегчение, и не сразу понял, что же стало его причиной. Оказалось, что джинсы его, подобно футболке, пали жертвой нетерпеливого ангела, вспоровшего их когтями так легко, что Дин этого даже не заметил, охваченный возбуждением. Он застонал, ощутив, что его член ничего более не сдавливает, и тот гордо выпрямился во всю длину.
В этот момент произошло ужасное: ангел сполз еще ниже, и его язык обвился вокруг основания пениса Дина. Он скользнул по нему вверх-вниз, вырвав из Дина пару бессвязных ругательства, а потом ужасная пасть распахнулась, и все достоинство Дина целиком и без остатка пропало в этом ужасной зубастой западне.
Звук, который Дин при этом издал, нельзя было назвать писком, для этого он был слишком мужчиной, но, честно говоря, от писка он недалеко ушел. Дин ожидал самого страшного: что сейчас челюсти сомкнутся, и он разом и навсегда лишится своей несомненно наиболее важной части тела. Он даже впился в крылья, пытаясь оттянуть Кастиэля, однако странные ощущения в области лобка заставили его немного расслабиться. Горло ангела ритмично сжималось, выдаивая Дина, язык ласкал яйца и то нежное, чувствительное местечко за ними, и продвигался все дальше. Настойчивости было Кастиэлю не занимать. Дин понял, что кастрация ему не грозит в ближайшее время, и снова обмяк.
Однако ангелу вскоре показалось мало того, что он делал. Он отодвинулся, выпустив покрытый чем-то вроде прозрачной смазки член Дина изо рта. Бесцеремонно подхватив человека, ангел легко его повернул, сорвал лохмотья, служившие ему еще недавно одеждой, и поставил на четвереньки.
— Э, нет, нет, нет, — запротестовал Дин, — мы так не догова...
Он не закончил. Тот самый длинный и сильный язык, так недавно ласкавший его тело спереди, пробрался, наконец, туда, куда изначально стремился. Дин ощутил давление, а потом кончик преодолел сопротивление, и Дин почувствовал, что тот проник внутрь его тела. Тонкий поначалу, он довольно быстро разбух. При этом Дин отметил, что ни боли, ни особенно дискомфорта он не испытывал: язык двигался, истекая естественной смазкой, пачкая ею бедра и мошонку Дина, а сам двигался неутомимо, продвигаясь вглубь.
— У тебя что, член во рту? — поинтересовался Дин между стонами, когда Кастиэль сделал передышку.
Ангел отодвинулся и осторожно поскреб Дина по плечу. Тот обернулся, и как раз вовремя. Он успел увидеть, как пластины внизу живота ангела разошлись, выпуская наружу нечто длинное, гибкое и однозначно созданное для размножения. Или для удовольствия. Или того и другого вместе.
— Только не говори, что… Кас!
Длинный отросток вытянулся и уперся Дину туда, где совсем недавно двигался язык. Дин задергался, пытаясь донести до Кастиэля мысль, что не стоит этого делать, что он ему член узлом завяжет, как только освободится, но в этот момент ангел толкнулся, и кончик члена оказался у него внутри. А дальше было какое-то безумие. В заднице Дина загорелся огонь, она вдруг превратилась в центр острого удовольствия. Член у Каса был упругий, но не такой твердый, как человеческий, гибкий и подвижный. Он медленно просачивался, а не прорывался внутрь, и Дин чувствовал, как распирает его изнутри. Непривычно, но очень приятно. По яйцам текла густая то ли смазка, то ли слизь, тяжелые капли сбегали по бедрам и падали на покрывало. Острые когти прочертили тонкие царапинки от нижнего отдела ягодиц Дина до поясницы, потом выше, пока не добрались до плеч. Кастиэль навис над ним, дреды упали Дину на голову и плечи, раздалось стрекотание.
Дин боялся, что секс станет быстрым и жестким, и его не привыкшая к такому задница пострадает, но движения Кастиэля оставались плавными. Они безудержно накатывали, как волна, а потом опять отходили назад. Всякий раз внутри Дина росло ощущение сладкого и тягучего, как патока, возбуждения. И особенно их усиливало не только неожиданно приятное чувство наполненности, которое вдруг им овладело, но и ощущение некоей структуры на поверхности отростка, которым Кас неторопливо таранил задний проход Дина. Не удержавшись, Дин завел одну руку за спину и пощупал весь тот приличный еще отрезок члена, который оставался снаружи.
— Ну ни хуя ж себе! — прокомментировал Дин, ощутив пальцами упругую ребристую поверхность.
Точь-в-точь презерватив с рельефом, только теплый, живой, приятный.
Воодушевленный действиями Дина, Кас толкнулся сильнее и под слегка другим углом. И Дин заорал. То есть он попытался, конечно, сдержаться, но надолго его усилий не хватило. Кас задевал внутри что-то такое ужасно чувствительное, вышибавшее из Дина охи, стоны и порой даже вскрики, во время секса ему обычно не свойственные. Потом Кас ускорился, немного, но этого Дину хватило, чтобы его вынесло за грань. Кажется, он даже хрипел что-то, горло, в любом случае саднило, зато оргазм был настолько крышесносный, что он реально увидел перед глазами и звездочки, и птички, и искры салюта.
Вот только… Даже если Кас и заметил, что Дин, собственно, вроде как и готов, на нем это никак не отразилось. Не сбиваясь с четкого ритма, он продолжал мерно двигаться, причиняя ставшему теперь особенно чувствительным анусу Дина немалые неудобства. Когда же Дин попробовал отползти, Кас попросту вернул его на место, да еще и когти сжал предупреждающе, словно хотел напомнить, кто тут сейчас хозяин ситуации.
Дин слышал, что в соседнем номере кто-то смотрел новости по телевизору, дикторы обменивались репликами, раздавались разные звуки, а Кас все долбил и долбил его в зад. Дин чувствовал, какой тот горячий, словно за спиной у Дина была… хм, паровая фак-машина.
— Стой! — рявкнул Дин некоторое время спустя. — Остановись же!
За его спиной массивное тело замерло в движении. Теперь Дин оценил размер проникшего в него органа, по ощущениям головка должна была уже достигнуть желудка. Он пополз вперед, чувствуя каждое ребрышко на ангельском пенисе, словно сквозь него протягивали садовый шланг. Кас дождался, пока Дин снимется с него, но дальше уйти не дал. Схватил и легко перевернул, уложив на спину. Оказывается, Дин успел позабыть, какие же страшные у ангелов рожи. Клыки разошлись, язык влажно облизал Дину лицо с заходом на ухо. Он поежился и почти сразу ощутил возбуждение. Член, еще недавно вялый, вздрогнул и ощутимо потяжелел. А Кас подхватил ноги Дина и потянул их вверх, раскрывая его самым бесстыдным образом.
Потом наклонился и несколько раз лизнул между ягодицами, даже всунул ненадолго свой жуткий язык внутрь. А потом склонился еще ниже и взял у Дина в рот.
Вновь похоть смешалась в Дине с ужасом. Видеть страшные острые клыки в непосредственной близости самого сокровенного было откровенно стремно, но при этом рот Каса дарил почти нечеловеческое блаженство. Дин запрокинул голову и застонал. И тут ему в зад опять ткнулся ребристый упругий член.
После римминга и минета Дин только обрадовался ему. В нем поселился голод, похожий, вероятно, на потребность наркомана. Хотелось быстрее-быстрее-быстрее и поглубже. И Кас как будто почувствовал. Он задвигался жестче, и под толчками массивного тела кровать даже двинулась с места. Дин закричал. Он кричал, когда Кас вдруг подхватил его под поясницу и поднялся на ноги, рывком вздернув Дина с собой. А потом впечатал его спиной в стену, оклеенную выцветшими обоями. Дин захрипел, чувствуя, как бумага наждаком проходится по нежной коже его лопаток.
— Кас, мать твою, отойди от этой стены! Отвали, говорю!
Для придания весомости своим словам Дин ударил пятками по затянутым в какую-то кожу ягодицам Кастиэля, а кулаками уцепился за дреды и тоже рывком потянул их вниз.
— Аррргххх, — вырвалось из глотки Кастиэля, и клыки угрожающе разошлись.
Последовавший за этим толчок продвинул член особенно далеко, и Дин вторично кончил, пачкая спермой и себя, и Кастиэля. На секунду глаза того вспыхнули призрачным светом, но сразу же потухли, скрывшись в тени дредов и нависшей теменной кости.
— Чувак, ну ты бы кончал уже, — простонал Дин, ощущая внутри себя жесткие мерные толчки.
Вместо ответа Кастиэль вдруг легко поднял его, будто Дин был ребенком, развернул в воздухе к себе спиной и вновь опустил себе на член. Он отошел от стены и удерживал Дина теперь на весу, подхватив руками под бедра и растянув ноги Дина в стороны как можно шире. Дин болтался в этих мощных объятиях как кукла. Чтобы хоть немного удержаться, он вцепился в дреды Кастиэля. Тот недовольно фыркнул влажным горячим выдохом ему в шею и обхватил голову клыками. Верхние впились кончиками в виски, а нижние, пройдя под челюстью, уперлись в нижнюю губу. Так Дин больше не мог двигать головой. Гибкий язык лизнул по затылку, под самой кромкой волос, пробрался с одной стороны и принялся тыкаться в щеку, словно имел свой, независимый от хозяина разум. Внезапно Кастиэль ускорился. Толчки стали короче, но сильнее. Дин стонал что-то нечленораздельное на каждом. А потом Кастиэль вдруг ворвался особенно глубоко, настолько, что Дин ощутил, как его член растягивает изнутри кожу у него на животе, а дальше откуда-то потек яркий свет. Последняя лампа мгновенно раскалилась добела и, дзинькнув, погасла. Та же печальная участь постигла и телевизор в соседнем номере, заткнувшийся на полуслове. Судя по воплю: «Помогите! Пожар!» не без последствий. И в этот самый момент Кастиэль начал кончать. Он делал это долго-долго, его ребристый член сокращался, закачивая внутрь Дина обжигающе-теплую жидкость. Сам Кас при этом не шевелился, просто держал Дина, а из его члена все текло и текло. Дин тоже замер, надеясь на скорое окончание марафона. Все было заебись как круто, но теперь ему просто хотелось упасть на кровать и передохнуть.
Толчки внутри прекратились. Дин ощущал себя переполненным, как стакан, налитый до краев. В нем по-прежнему был нечеловечески длинный член, который, кстати, и не думал еще ни уменьшаться, ни становиться мягче, а еще пинта жидкости, не меньше. По крайней мере, так Дин ощущал. А теперь и Кас замер.
С полминуты Дин молчал, давая ему возможность прийти в себя. А потом дернул за «волосы».
— Кас, я все понимаю, но отпусти меня уже.
Ответом ему стало молчание, при этом ангел не шелохнулся. Он вообще замер, словно статуя. Живая и горячая, а еще чертовски сильная. Если бы Дин мог, он, наверняка, попытался бы мотнуть головой и заехать Кастиэлю в клыкастую морду, исключительно из лучших побуждений, однако хватка на его голове оставалась плотной. С языка ангела стекла капля вязкой слюны и щекотно потекла Дину по плечу, а потом сползла на грудь, до самого соска. Дин задергался.
Выпустив дреды, он оперся о каменные, перевитые жгутами мышц предплечья, и попытался приподняться. Даже сделал это на пару сантиметров, неудобно выгнув шею. А потом не удержался и съехал вниз. При этом в заднице у него громко и неприлично хлюпнуло. Член прошелся по простате, и от совокупности ощущений Дин взвыл. Опять шибануло горячечным возбуждением, неутоленной жаждой секса, будто не он трахался и кончал тут по полной. Дин рванулся, клыки царапнули его, когти вспороли кожу на бедрах. Боль подстегнула его, вот только выбраться он так и не смог. Опять поднялся и снова сполз по члену вниз. Перехватив одной рукой за дреды, а другой упираясь в руку Кастиэля, Дин попытался еще раз. И еще. Через некоторое время ему удалось найти ритм. Мышцы горели, ребра на члене Каса терлись о края ануса и там, внутри, в заднице, хлюпало, не переставая, мало того, от его движений она начала подтекать ярко-голубой опалесцирующей жидкостью. Дин краем глаза видел капли на полу, но не мог рассмотреть, много ли там из него вытекло. А главное, он ощутил, что может кончить. Вот так распяленный посреди номера на весу, перемазанный слизью и непонятной слюной, с задницей, полной ангельской спермы. Еще пару движений… С его давно уже твердого члена текло, и капли сбегали до мошонки и путались в слипшихся волосках.
Еще немного… Один раз. Еще толчок. Оргазм был болезненным, выламывающим, практически сухим. Дин всхлипнул и мотнул бы головой, если бы мог. Мышцы плеч саднило от перенапряжения, как и спину, и ноги. Про задницу было лучшее вообще не думать. Дину казалось, что еще немного, и она лопнет, развалится пополам, как перезрелый фрукт. И когда он совсем уже отчаялся, Кастиэль за его спиной слегка шевельнулся и вздохнул. В Дине возродилась надежда.
— Кас! — позвал он требовательно. — Кас, едрит твою налево, просыпайся уже там!
Ангел явно все еще пребывал в прострации. Хоть и задышал, но реагировать не спешил. Дин заерзал, вертясь насколько он мог в своем фиксированном положении. Клыки вздрогнули и сжались
— Э, э, — заорал Дин, — мы так не договаривались. Ты, богомолиха-переросток, сейчас откусишь мне голову!
Еще один теплый влажный «ффух» в шею. Клыки медленно раздвинулись, потом давление на затылок и шею исчезло. Дин завертел головой.
— Кас, ну ты проснулся ли? Отпусти меня!
Мощное тело вздрогнуло, словно возвращаясь к жизни, по мышцам прокатилась серия сокращений, а следом Кастиэль переступил с ноги на ногу. Потом раздался негромкий треск, точно он сказал что-то. Развернулся и понес Дина к кровати, на которую и опустил со всеми возможными предосторожностями. А потом потянул из него свой член.
Тут Дин заорал в последний раз за этот вечер. По ощущениям, его вывернули наизнанку, прихватив половину внутренностей. Истерзанное отверстие горело огнем. И стоило все еще очень внушительному органу оказаться снаружи, как из задницы немедленно потекло. И вместе с этим боль и жжение очень быстро сошли на нет. Дин обернулся и успел увидеть, как член ангела сократился и уменьшился буквально на глазах, а потом исчез между его бедер, прикрытых только кожаными ремнями. Кастиэль посмотрел на Дин искоса, словно не решался ничего сказать и, взмахнув крыльями, так что в комнате случился маленький ураган, внезапно исчез.
— Вот идиот, — пробормотал Дин.
Потом рухнул на кровать и заснул.
***
Несколько часов спустя Дин проснулся в прежней позе. Приподнялся, осматриваясь, и глазам не поверил. Он помнил, что номер они разгромили основательно, и даже подумал, что надо бы как-то побыстрее из мотеля смыться, но сейчас в комнате царила почти чистота. Никаких осколков стекла, разбросанных вещей, смятых простыней. Даже убирать нечего. Дин потянулся, чувствуя себя необычайно, непривычно отдохнувшим и бодрым. Хотелось пробежать миль пять, побоксировать с воображаемым противником и… О. Подрочить. Или…
— Кас! — рявкнул он, задрав голову к потолку. — Сюда вали.
Он никак не ожидал, что реакция будет такой быстрой. С легким шорохом ангел материализовался посреди номера в своем привычном человеческом облике, только еще более скованный и смущенный чем обычно. Дин подбоченился, стоя напротив него совершенно голый, с вызывающе торчащим членом.
— Твоя работа? — Головой он повел так, чтобы указать на убранный номер.
Ангел склонил голову, по-прежнему встревоженно наблюдая за человеком.
— Одобряю, — кивнул Дин. — А чего такой кислый?
Кастиэль очень знакомо переступил с ноги на ногу и вздохнул. Дину даже померещились нечеловеческие клыки.
— Если ты насчет вчерашнего, то ты это брось, — потребовал Дин. — Это было, конечно, пиздец как стремно, но и пиздец как горячо.
Кастиэль удивленно посмотрел на Дина.
— И крылья! — восхищенно добавил он. — Настоящие.
Ангел повел плечами, словно расправил невидимые крылья. Даже слегка приосанился.
— А вообще в чем дело? Что это тебя вдруг переклинило?
Кастиэль кашлянул и вновь смущенно отвел глаза.
— Это… случается. Иногда. Когда… В рамках цикла размножения.
— А ангелы размножаются? — тупо спросил Дин.
— А как, по-твоему, пополняются гарнизоны в отсутствие Отца?
— Ну ни хрена себе, — присвистнул Дин. — Так, погоди… А почему ты сюда прилетел? И, это, я надеюсь, ты в меня никаких яиц не отложил? Или икры? Или…
— Дин, в тебе нет никаких яиц, кроме… — Кастиэль выразительно посмотрел в южный регион Дина, и тот испытал вдруг неловкое чувство, потому что стояк как был, так никуда и не собирался пропадать.
От взгляда Кастиэля он вроде как даже усилился, в животе сладко потянуло, а очко вдруг сжалось в предвкушении. Словно тело реагировало само, зная что-то, что до Дина пока еще не дошло.
— А почему я?
Кастиэль вздохнул.
— Импринтинг. На уровне бессознательного. Во время гона… кхм, периода размножения, высшая нервная деятельность подавляется инстинктами. Так проще. Чем более развитым является сознание, тем сильнее инстинкты и… подавление. До полной бессознательности.
— Типа, всех порву, один останусь?
— Скорее, трахну все, что попадется на пути. Но у ангелов немного не так… Мы вообще очень редко совокупляемся, да и потомство… Не всегда.
Дин уже думал совсем другую мысль. Если у Каса импринтинг, то у него самого…
— Импринтинг действует в обоих направлениях. Ты громко думаешь, Дин, прости.
На этом месте у Дина тоже случилось помутнение рассудка, не иначе, потому что в следующий момент, когда он себя осознал, он вжимал Кастиэля в ближайшую стену, жадно целуя его и бесстыдно потираясь о него бедрами.
— Дин, — почти простонал Кастиэль, пытаясь отвернуться, — я сейчас не выдержу!
— Тогда чего ты ждешь? — рявкнул Дин.
Превращение не было чем-то особенно впечатляющим, сбивающим с ног своей неожиданностью. Кастиэль словно потек, неуловимо меняясь, увеличиваясь, постепенно приобретая нечеловеческие черты. Теперь было светло, и Дин мог рассмотреть больше деталей. Глаза Кастиэля уменьшились и исчезли в глубоких нишах под выступающими надбровными дугами, на месте бровей вылезли из пятнистой кожи короткие черные ворсины, похожие на шипы. Толстые жгуты волос упали на плечи, прикрытые доспехами из странного материала, соединявшимися с широким ошейником; одежда исчезла, сменившись ремешками, между которыми была видна плотная пятнистая кожа. Вместо рта появилось отверстие с внешними и внутренними клыками. Последними за спиной Кастиэля развернулись мощные крылья, черные и неожиданно пушистые, мягкие на вид. От всей его фигуры повеяло силой и напористой, агрессивной сексуальностью.
Дин обхватил мощную шею и чуть не повис, когда Кастиэль выпрямился. Но его немедленно подхватили широкие ладони. Он обнял Кастиэля ногами и прикрыл глаза. Язык, в секрете которого явно содержался какой-то афродизиак, прочертил по щеке Дина полосу. Последней мыслью Дина была надежда на то, что Сэм задержится у своей пассии на завтрак.
***
Томно потягиваясь возле обнаженного и принявшего вновь человеческий облик Кастиэля, Дин вспомнил вопрос, пришедший ему в голову некоторое время назад, и решил его задать:
— Слушай, а Чужие — это тоже какие-то там дети божьи или все-таки только киношная выдумка?
— Чужие? — Кастиэль недоуменно посмотрел на Дина.
— Ну, которые с Рипли. Зубастые такие. Погоди. — Дотянувшись до лежавшего на тумбочке смартфона, Дин потыкал в экран. — Эти.
Он повернул телефон так, чтобы Кастиэль смог взглянуть на экран. Оттуда скалилась страшная черная морда, на вытянутом покатом черепе лежали блики, создавая эффект глянца. С оскаленных зубов текла слизь. Кастиэль внимательно изучил картинку и кивнул.
— Понятно, — спокойно ответил он. — Это архангелы. В период размножения. Им тогда совсем башню сносит.
https://i.imgur.com/ga9FNlOl.jpg?1
