Ньют чувствует гораздо больше, чем остальные. Он знает все чувства на вкус и цвет. Злость тёмная и едкая пелена, которая заволакивает целиком и полностью. Боль синяя и горькая настолько, что слезы не дают тебе нормально видеть. Добро белое и приятное на вкус, оно как вода — безумно нужно. Забота пурпурная и сладкая, от неё тепло внутри. А любовь… Сначала она розовая.
— Ньют, — представился парень и пожал ему руку, — я на секунду подумал, что ты можешь стать бегуном, пока ты не шлепнулся. — усмехнулся светловолосый и посмотрел новичку в глаза. Всё вокруг стало нежно розовым, резкая сладость во рту от которой хотелось пить. По телу разошлось приятное тепло, оно согревало изнутри. Раньше такого не было, ему не хотелось отрывать от него глаз. В ту же секунду он стал зависим, зависим от человека имя которого даже не знал. Ньют бы вечно смотрел в эти шоколадные глаза, если бы не внезапный Алби.
Потом она фиолетовая…
— Томми, ты совсем с ума сошел?! Ты мог погибнуть нахрен! — сердце пропускало удар, глаза слезились, руки тряслись от злости и боли, хотелось врезать этому шанку по морде, а потом обнять до хруста костей и никогда не отпускать. Примотать к себе, чтобы он всегда был рядом.
— Ты волнуешься за меня? — карие глаза испытующе смотрели на Ньюта, жаждя ответа. Парень облизал нижнюю губу и сглотнул, его взгляд опустился прямо на его губы. Светловолосый заметил это и бросив всё к чертям, обхватил руками его лицо и впился в желанные губы. Вспышка… Мурашки по всему телу, всё фиолетовое. Трепет, нежность и страсть — всё смешалось и вскружило голову бедному парню. Его губы такие горячие, манящие и приторные. Он прижимался к нему всё ближе, желая раствориться в этом моменте. Языки сплелись и тысячи огоньков вспыхнули в голове, волна новых мурашек накрыла их тела. Внизу живота начало тянуть, завязался крепкий узел. С каждым вздохом и прикосновением ему хотелось больше, больше Томаса. Воздух был не важен, его губы — воздух, глаза — небо, родинки — звёзды. Томас — весь мир для Ньюта.
Потом она красная…
— Я никогда тебя не оставлю… Обещаю, Ньют, я всегда буду рядом. — его слова звучали твёрдо и уверенно, хотелось верить ему и парень верил. Верил потому что это Томми, его Томми. Он не может ему врать. Новичок нежно прикоснулся к его губам, будто спрашивая и получив страстный ответ, стал смелее. Его руки нагло блуждали по тонкому телу, губы спустились на длинную шею, оставляя багровые засосы. Ньют задыхался и прижимался всё ближе.
— Я хочу тебя…- горячо на ухо прошептал темноволосый и укусил выпирающую ключицу, заставив парня глухо простонать. Ньюту больше не нужны слова, его руки стремительно сняли водолазку, оголяя безумно красивое тело. Ему было даже немного стыдно от дикого желания. Горячие ладони на его холодной коже заставили биться сердце чаще, забыв обо всех нормах. Томас откинул всю его верхнюю одежду в другой конец и сильно сжал ягодицы, отчего у Ньюта буквально снесло крышу. Новичок взял его на руки и нежно положил на мягкую, зелёную траву. Своровав очередной поцелуй, Томас спустился на его плоский живот и начал медленно стягивать штаны. Дыхание светловолосого было сбито окончательно. Теперь Ньют обнажен полностью.
— Ты прекрасен…
Всё красное, ярко красное, горящее страстью необузданной любви. Сердца бились в унисон и каждый вздох кричал о том, как они нужны друг другу. Стоны почти переходили в крики, но им всё равно. Завтра будет стыдно, но сейчас есть лишь жажда…
А затем она становится голубой…
— Томми, прошу, убей меня… — он чувствует тьму, как вирус проникает в каждую клетку тела, разъедая её, как он исчезает, оставляя лишь оболочку.
— Ни за что, — в его глазах слёзы. Слёзы, которые причиняют невыносимую боль. Он не должен страдать из-за него, Томми должен быть счастлив, он заслужил.
— Пожалуйста, пока я могу это контролировать…
— Нет! И не проси, Ньют.
Всё чёрное, едкое и противное. Всё что было в нём тьма разъела, не оставив и атома. Тело горит изнутри от боли, от борьбы, которую Ньют проигрывает. Нет выхода, нет ничего кроме ярости. Она наполняет его целиком и полностью не давая дышать, не давая видеть. Но он прорывается через эту пелену, ради него. Ради того, чтобы в последний раз посмотреть в его шоколадные омуты и сказать последние три слова, которые разобьют его сердце на миллионы осколков, но уже ничего не исправить…
— Томми… Прошу, Томми, пожалуйста…
— Нет, Ньют, не оставляй меня…- тьма снова овладевает им и в порыве гнева, он нападает на Томаса, желая разорвать его на куски, желая причинить боль. Ньют ненавидит его, в нём осталось животное, чья цель — убить. Нож, прямо в грудной клетке. Он рад, но ему страшно не успеть, не успеть сказать всего три слова, перед тем как отдаться в объятия смерти.
— Я люблю тебя, То…мми…- его бездыханное тело падает на сырой асфальт. Теперь всё голубое, свободное, лёгкое. Но его уже нет.
