(бес)сознательно

В пошатнувшихся улочках сознания Эллиота душевная пустота и глухое одиночество; под черный капюшон худи люди не заглядывают, обходят стороной. Она появляется, когда запасы заканчиваются — мир предстает неисправленным наркотическим дурманом (Эллиот и тогда не видел его идеальным, сглаживал только углы); его "друг" обретает иллюзорную плоть, девушка улыбается, сидя на диване, такие, как она в реальности никогда бы не общались с ним — слишком милые и человечные, Эллиоту легче под темной тканью худи. — Завязывай с наркотиками, Эллиот. Это никогда не заканчивается хорошо, — у девушки забота в тёплом голосе; Алдерсон ее не узнает — каштановые волосы, карие радужки глаз, осторожная улыбка; он не понимает, как его сознание могло создать что-то заботящееся, может быть, она реальна, но какого черта ей проводит свое время здесь — бессмысленно. — Я социофобный наркоман, общение со мной не приносит хорошего. Убирайся, — у него звенит в голове, усталость забирается под кожу, усталость слишком большая, общечеловеческая (ты когда-нибудь себя чувствовала словно отвечаешь за весь мир, вымышленный друг?) — Я — это ты, Эллиот. Я не уйду, пока не станет лучше, — Алдерсон думает, что они, наверное, проведут всю жизнь вместе, потому что лучше — не по его части, оно всегда проходит мимо. И стоило бы обратиться к врачу, сказать Кристе о ней, вымышленный друг — странно, если тебе за двадцать; Алдерсон молчит. Она разговаривает спокойно и тихо, только чтобы вынудить его отвечать; она рассказывает о хорошем в мире, где-то на периферии сознания Эллиот понимает, что ее слова — его мысли, она — это он, и безумие приходит в раньше тридцати. Она настойчива, упряма до раздражения; Эллиоту удобнее бежать от проблем, но убежать от себя — невозможно. Он идет к Шейле, берет больше, надеясь надышаться до отключки; у девушки (она так и не говорит свое имя, она ненастоящая, Эллиот) иммунитет ко всему, она выступает в роли совести — уничтожает остатки его идеальной защиты, где Эллиот — невидимка, и обществу наплевать. Она выворачивает его сознание, задает странные вопросы; лечение у нее помогло бы больше, чем у Кристы, но у нее преимущество, помнишь, она знает все мысли в твоей голове. Эллиот разговаривает с ней подолгу, в основном, о том, как прогнило общество и о мировом зле (она находит аргументы противоположной стороны, но проигрывает — в сознании Эллиота слишком много ненависти и чистой правды). Она хочет одного — жизни, настоящей, не в четырех стенах; Алдерсону кажется, что это новый виток безумия, что она пришла не из его сознания, но незнакомка продолжает. Эллиот общается с Анджелой, приходит на ее день рождения; нужен всего лишь год промывки мозгов. Она улыбается тепло и мягко, привычно, и исчезает так же быстро, как появляется. Алдерсону странно пусто; ее голос больше не отдается звоном. *** — Елена Гилберт, милее, чем Дарлин, но не будь сволочью, у нас здесь абсолютно добродушных и терпеливых не бывает — карие глаза, каштановые волосы в высоком хвосте и мягкий привычный голос; сталкиваясь с ней в логове Мистера Робота, он не знает, теряет остатки сознания или терять уже ничего. Его внутренний голос не уходит, он привычно звенит из уст незнакомой девушки, только теперь она говорит о прогнившем мире и попытках его изменить. Эллиот возвращается к Шейле; мир в четырех стенах привычнее и удобнее (только её голос звучит в голове). Девушки, как она, все-таки разговаривают с Эллиотом, или "как она" — выдуманная группа людей; она и "fsociety" — слишком странное сочетание; Эллиот не справляется.