Знак бесконечности

- Маркус, ты не можешь так поступить! Она твоя дочь! Женщина, обернутая в темную одежду, споткнулась и упала на гору потрепанных книг. Бессилие и ужас охватывали её со всех сторон, сжимая сердце и не давая дышать. Несчастная попыталась подняться, но силы окончательно покинули её. Всё, что оставалось - это прижимать к груди ничтожный клочок бумаги, обуглившийся почти на половину. Спасение самого дорогого существа на всем белом свете зависело теперь от этого обрывка. - Достаточно, Равина, отдай мне её письмо. Пришла пора воссоединиться с семьёй. Высокий, худощавый мужчина неопределенного возраста медленно, шаг за шагом, шёл к неподвижно лежащей женщине. Было видно, что он чувствовал себя здесь полноправным хозяином, и знал, что у окружающих нет иного выхода, кроме как подчиняться ему. - Не подходи ко мне, - Прошептала Равина, поднимая на мужа черные глаза, полные холодной ненависти. - Чудовище! Маркус задумчиво хмыкнул, обходя упавшую книжную полку, и присел на край поваленной набок столешницы. Наконец его лицо попало под слабый луч света и он слегка прищурился. Небесно-голубые глаза сверкнули лишь на мгновенье, а затем устало прикрылись. - Милая, сколько можно спорить об одном и том же? С твоей помощью, или без, я буду делать то, что хочу и когда хочу. Что бы там ты не предпринимала, какие бы планы не придумывала, мне ничто не может помешать. Знаешь, почему? Женщина отпрянула и задрожала, словно в лихорадке, когда Маркус неожиданно наклонился к ней, рассматривая её своими безжизненными голубыми глазами. - Потому что мне плевать на вас, моя дорогая, вот и весь секрет. А теперь, будь хорошей девочкой, отдай мне письмо. Пожалуйста. - Я лучше умру! Маркус поднялся и обошел вокруг жены, делая вид, что заинтересован корешками книг на уцелевших полках. - Равви, Равви...любимая, отдай мне письмо сама, прошу тебя. Я очень не хочу причинять неудобства малышке Еве. И без того огромные глаза женщины расширились ещё больше. Ужас поселился в её душе, и выедал сердце, словно самый страшный яд. - Ева?.. Она же ещё младенец, ты, ублю... - О, не стоит ругаться, милая. Письма! Моё терпение не вечно! Соленые капли текли по щекам несчастной женщины, когда она протянула дрожащую руку с обгоревшим письмом. Маркус довольно улыбнулся и выхватил бумагу. - Благодарю. - Мужчина быстро пробежался глазами по строкам и лениво пожал плечами. - Кажется, я должен отправляться в Дортмунд. Наша почти совершеннолетняя дочь будет рада наконец узнать о своём отце. Затем взгляд Маркуса остановился на жене. - Какая жалость, что она потеряла мать так рано! - Нет... Маркус, нет! Мужчина вышел из разрушенной библиотеки. Лязгнули старые засовы и замок. В сомкнувшейся над головой темноте раздавался только жалкий плач матери, потерявшей своих детей.