Чистое черное золото

Don't send me no angel This city's too cold Cause I need a man with a black heart of gold Don't give me no lover If he ain't got the stones Cause I need a man who will fight for his own

1

– Хочешь работать на меня? – спросил он. Рассветное солнце окрашивало горы в рыжий и золотой. Одинокие лучи, выбиваясь из-за скал, вспыхивали лимонно-желтым, слепили глаза. Он открыл дверь и выставил ногу в песочных карго, вправленных в темный ботинок, из салона пахло одеколоном и розовой жвачкой, которой он чавкал всю дорогу. Джейна уперла М16 в бедро и сняла платок с лица. – У меня хороший контракт с Редвудом. Хорошая репутация. Что ты мне можешь дать такого, чего не могут дать они? – с любопытством спросила она. – Деньги. Много денег, – он откинулся на сиденье. – Ванны из соболей, шампанское с золотом, хорошие знакомства. Стоит того, чтобы выложить в инстаграм. – «Все это я дам тебе, если пав, поклонишься ты мне», – развеселилась Джейна. Он засмеялся, потом сделал вид, что задумался, и с серьезным видом спросил: – Погоди... Луизиана, да? Баптистская церковь? Белая церковь в лесу, где с деревьев свисали бороды мха, и аллигаторы под мостом были похожи на сонные бревна. Запах болота, патоки и пива, которое бабушка открывала ногтем. Он только сказал – а Джейна сморгнула и увидела, и даже почувствовала тряскую дорогу под колесами школьного автобуса. – Это личная информация, – Джейна надела очки, рассвет разгорался, ей начало резать глаза. – Я не обсуждаю ее с клиентами. – Шампанское с золотом – дрянь, – доверительно сказал он, наклонившись к двери. – Но ты-то... Морская пехота, да? Женщин не берут в боевые выходы. Скучно, мне бы тоже не понравилось. То ли дело Редвуд. Но на Редвуде жизнь не заканчивается. – Иностранный легион? – спросила она в ответ. Он повернул руку запястьем вверх, под новыми, черными татуировками, виднелась маленькая, посиневшая от времени. – Ты меня не удивил. Я тоже могу разузнать о тебе, если захочу. Этим никого не удивишь. Он засмеялся, показывая круглые желтые зубы, в воротнике расстегнутой рубашки качнулся клык на витой кожаной веревке. Если он возьмет ее за локоть или положит руку ей на бедро, решила для себя Джейна, она возьмет его за волосы и ударит головой об дверь. – Я не из тех, кто распускает руки, – предупредил он, как будто прочитал ее мысли. – Я верю, что не настолько уродлив, чтобы заставлять женщин быть со мной. – Разве я что-то сказала? – Джейна сделала вид, что удивилась. – Тебе стоит решить, чего ты хочешь – меня или мою работу. – Внешность обманчива, – сказал он миролюбиво. – Платить хендлерам проще, но, когда мы со Старком уладим кое-что, мне будут нужны свои люди. Ты впечатляющая женщина, это правда. Сейчас меня интересует не это – и это правда тоже. «Чисто», – сказал Уолли в комлинк. «Пыль на шесть часов», – добавил парень из разрушенной башни в каньоне. «Движение подтверждаю. Эскорт пошел», – согласились рейнджеры ниже, из пустыни. Джейна посмотрела на часы, и, наклонив голову к микрофону на жилете, сказала: – Готовность по сигналу. Подтвердить предвариловку. – Я тебе нравлюсь, – сказал он. Он закрыл дверь, но не поднял стекло, забираясь в машину, как довольный паук. – Знаешь, это может стать началом хорошей дружбы. – Нет, – Джейна натянула на лицо платок. Он держался на миллион долларов, и ей стало смешно – от его голубых глаз, от татуировок, от курчавых, как у барашка, волос, и ямочек на щеках, когда он улыбался. Джейна отошла от джипа и встала между камней, присматриваясь в оптику. По дороге и правда что-то пылило, но ей нужна была снайперка, чтобы разглядеть – что. Ее «глаза» ниже по каньону докладывали, что это кортеж. – Уолли, как слышно? – спросила Джейна по выделенному каналу. – Связь отличная. Старик к тебе там что, клеится? Не отлипает от тебя, – недовольно сказал Уолли, большой и рыжий, залегший в жидких кустах длинной австралийской ящерицей. – Он не старик. И понимает «нет», в отличие от тебя. А теперь смотри на дорогу, и не зли меня, – сказала Джейна, даваясь смехом. После контракта они с Уолли летели к его родителям в Калгулри-Боулдер, Джейна уже выясняла насчет билетов. Больше восьми часов в экономе ее ноги точно не пережили бы.

2

Джейна вернулась домой в августе, бабка умерла в октябре, под самый канун Дня Всех Святых. Под конец она уже не вставала, только лежала в кровати, горланила песни и кидалась кружками в окно, попадая то в почтальона, то в сиделку. Когда Джейна пыталась войти в комнату, чтобы ее покормить, в нее летела трость. Джейна стояла на кладбище под дождем, поставив урну с бабкиным прахом на локоть. Прижав ручку зонта к ребрам, она искала в кармане сигареты, на запястье болтался серебряный браслет «Siempre Fi». Браслет подарил Уолли до того, как она стащила его с той журналистки в отеле. Уолли визжал, журналистка орала, какого черта. Джейна дала ей в зубы, Уолли приложил Джейну головой об косяк. Джейна пнула его по бубенчикам, только не звеневшим в такт радио в ванной, и разбила ему об голову лампу. Залог пришлось платить всем, кроме журналистки, она выступила свидетельницей – а потом написала статью в местную газету. Трубы тускло отсвечивали золотым, раскачиваясь, они плыли между надгробий под похоронный джаз. Джейна приплясывала на месте, хотя в туфлях у нее хлюпала вода, любимые мертвецы заслуживали чего-то кроме рыданий. Ей удалось вытащить сигарету зубами, она сунула руку в карман за зажигалкой, пальцы провалились в дыру. – Леди, не найдется мелочевки? – попрошайка подошел со спины, Джейна слушала шаркающие шаги, но решила, что это кладбищенский садовник. Она обернулась и посмотрела на него, дыры на заношенном сером костюме не бросались в глаза, запах пива ударил в нос позже, вместе с запахом пота. – Пошел к черту, – сказала она сквозь зубы. Запах пьяных мужиков приводил ее в бешенство. Так пахло в доме, так пахло в траке, пока бабушка не забрала ее к себе. На парковке Джейна кинула зонт в багажник, стукнув дверью, села на водительское сиденье. Телефон в отличие от зажигалки она положила в целый карман. Джейна вытащила из сумки бумажник, в котором лежали помятые десятки – то немногое, что осталось, когда она отдала бабкины долги и заплатила залог. На салфетке, заткнутой в отделение для мелочи, он записал имя и номер. Урна с прахом стояла у нее на коленях, и Джейна оперлась об нее локтями. Длинные гудки. Она боялась, что он не ответит, и ей придется вернуться в Редвуд. На деньги, которых было недостаточно для того, чтобы сохранить дом. К Уолли, который должен был стать новым хозяином конторы после того, как Джибс возьмет расчет. – Если у тебя есть мой номер, – гудки оборвались, в трубке раздался хриплый, сонный голос, – ты знаешь, кто я. И знаешь, что будет, если... – Это Джейна, Улисс, – быстро сказала она. – Тебе еще нужен специалист вроде меня? – Вроде тебя – нет. А ты – нужна, – по голосу Джейна поняла, что он улыбается, показывая пожелтевшие от кофе зубы – Я думал, что ты не позвонишь. Редвуд же тебя устраивает. – Больше нет. Я ищу работу, – Джейна набрала в грудь воздуха. Она теряла уверенность, и торопилась закончить прежде, чем потеряет ее совсем. – Я могу рассказать, где я служила, что я делала, и что я умею. Тебе это нужно? – Нет. Что нужно, я знаю, – он зевнул в трубку, раздался шорох, как будто он перекатился на кровати на бок. – Я сейчас в Олбани, оттуда отправляюсь по делам. Приезжай, если договоримся о цене и условиях, поедешь со мной. – Если мне не подойдет то, что ты предложишь, я уйду. Поэтому – никаких подробностей, – предупредила Джейна. Она почти видела его, лежащего на кровати и в раздумчивости почесывающего грудь, и не знала, что сказать, чтобы он понял, как сильно ей нужны деньги, и не нужно знать, за что именно она их получит. – Я знаю, как делаются дела, – отмахнулся он. – Бери билеты на ближайший рейс, и дуй сюда. Напишешь номер, и тебя заберут. – Круто. Здорово, – согласилась Джейна. Она наклонилась вперед и оперлась руками о руль. За кладбищенской решеткой попрошайка бродил между надгробий, прикрывая голову газетой. – Только вот еще одно. – Что? – У меня нет денег на билеты. Вышли мне в счет будущей платы. Если ты знаешь обо мне все, что нужно, ты знаешь, что... – Когда приедешь в аэропорт, заберешь свой билет, – перебил он. – Принято. Джейна сидела в машине, и, повернув голову, смотрела, как дождь сбегает вниз по стеклу. Лужи быстро растекались, уже вода не уходила в сточные канавы, а толчками выходила из них. Телефон завибрировал, Джейна открыла превью: штормовое предупреждение по району. – Тут либо я еду, либо я не еду, – сказала она сама себе, кинув телефон на пассажирское сиденье, к урне с тем, что осталось от ба. – Либо еду, либо не еду, – повторила она.

3

Моторная лодка прыгала на волнах, Джейна села на борт и взялась за канат, широко расставив колени и уперевшись ботинком в груду потрепанных пеньковых веревок. Тайпей сверкал и переливался, как елочная гирлянда, пахло чужим морем – южным, диким, то ли цветущим, то ли гниющим в приливе. – Когда я увидел его в первый раз отсюда, с моря, я обалдел, – сказал Кло. Он стоял позади Джейны, упираясь коленом в борт, и оттягивал рукой канат. – Мне было лет семнадцать, может, восемнадцать. Я был дурной. Дурнее, чем сейчас, – добавил он, лукаво глядя на Джейну. – Он был такой, – согласился рулевой. Он говорил с тяжелым, раскатистым на «р» акцентом, гнусавым и плоским, как стол. Его звали Аксель, они с Кло, кажется, были земляками – краем уха Джейна слышала, как они говорили по-французски, когда Аксель запускал двигатель. Спускаясь с корабля в лодку, по телефону Кло сказал, что ему будет нужен костюм; но вот они на лодке, идущей в доки, и на нем штаны-карго и бомбер с черной футболкой. Джейна думала, что будет единственной женщиной, как в Редвуде, и приготовилась к жесткому приему. Вопреки ее ожиданиям, на корабле работали тайки и нигерийки, а у правого борта моторной лодки стояла Татьяна, бледная, с длинным носом и короткими черными волосами. – Морские котики? – спросила Татьяна, когда Джейна спрыгнула в лодку. – Вроде того, – прохладно ответила Джейна. Татьяна смотрела на нее оценивающе, и Джейна ответила ей тем же. Когда она, прищурившись, протянула руку, Джейна пожала ее, сделав вид, что никаких переглядок не было. – Я разбиралась с минами для армии. Теперь я минирую за деньги, – сказала Татьяна угрюмо, Джейна кивнула, промолчав. – Мне нравится, как она говорит, что ныряет не для меня, а за деньги. Это – здоровые отношения, – сказал Кло. Ветер трепал его жесткие черные кудри, которые, с тех пор, как Джейна видела его в последний раз, стали отливать металликом, в них появились седые пряди. Улыбка у него больше не была желтой, он хвастался, что завел нового стоматолога. Лодка пристала к бетонной пристани, Аксель заглушил мотор, Татьяна кинула канат. Тайванец в черном костюме, похожий на охранника казино, поймал канат и накинул его на столб небрежной петлей, которая натянулась, захлестываясь узлом, когда лодка ушла в сторону, раскачиваясь на волнах. Кло спрыгнул на причал первым, для крупного, широкого в талии человека, он двигался на удивление легко, как и рослый, широкогрудый Аксель, как и угловатая, костлявая Татьяна. Джейна пошла последней, когда черный пиджак протянул руки, чтобы обыскать ее, она сделала шаг в сторону. – Я с Кло, – сказала она, но черный пиджак не слушал. Тайваньцы, собравшиеся на единственной освещенной площадке дока, множество черных пиджаков против двух белых и одного кремового, загалдели. Татьяна замедлила шаг, поджимая губы, провела ладонью по выбритому затылку. Аксель держался шаг в шаг позади Кло, Кло поднял руки и спросил, повысив голос: – В чем дело, мои друзья? – Кто эта женщина? Ты не должен приводить никого, о ком мы не знаем, – кремовый пиджак ткнул в Джейну пальцем. – Я, что, должен уведомления присылать, если решаю нанять кого-то еще? – Кло сделал вид, что удивился. – Давайте замнем это недоразумение и решим дело, как... Кло выхватил из-под бомбера пистолет и выстрелил кремовому пиджаку в лицо. Аксель бросился за канаты, отшвырнув их в сторону так, как будто они ничего не весили, и вытащил узи. Громыхнул взрыв, и портовый кран начал со скрипом заваливаться на бок, на головы тайваньцам, раздались длинные автоматные очереди и визг тормозов. Джейна ударила черный пиджак ногой в ухо, развернувшись, добавила коленом в грудь – он отлетел к краю пирса и свалился с него в воду. Джипы остановились у открытых контейнеров, люди в камуфляже начали перестрелку с тайваньцами. Не обращая на них внимания, Татьяна и Аксель деловито носили кейсы из контейнеров на лодку. – Все, что задолжал мне Старк, – Кло кивнул на ящики. Джейна поставила пистолет на предохранитель и сунула его в кобуру. Телефон завибрировал, она вытащила его из кармана и скинула с экрана блок. В сумме перевода было слишком много нулей, Джейна с недоумением посмотрела на Кло. – Я не против денег. Но сегодня я почти не работала. Платят так много либо за работу, либо за молчание. – Считай, что я плачу за оба, – Кло развел руками, – и доплачиваю за потенциал.

4

Сухогруз, на который они поднялись в Сингапуре, и который доставил их к гавани Тайпея, стоял на якоре в море, не подходя к докам. Джейна лежала на койке, вытянув ногу, и пыталась выйти в интернет с телефона, но связь плохо ловила. Для связи нужен был чемоданчик Кло с радаром и глушилкой, а он был в рубке вместе с Кло. На привинченном к стене столике стояла коробка, перевязанная лентой. Джейна назвала тайваньцу, которого все называли Джо, свои размеры. Вместе с костюмом для Кло он принес на борт коробку с костюмом для нее – не черным, как Джейна заказывала, а кремовым, беспечным, как отпуск на флоридском пляже. – Несерьезный цвет, – сказала она, открыв коробку в рубке у Кло. – Измажусь – и не отстирать, ни от крови, ни от чего. Кло неопределенно пожал плечами: – Либо красиво, либо практично. Там, куда я тебя возьму, не нужно будет ползать на животе по песку или прятаться в грязной луже. Просто прийти и произвести впечатление. – Возьми девушку из эскорта. Джейна сидела в кресле с плетеным пластиковым сиденьем, положив ногу на ногу, Кло – на краю стола напротив нее, уперевшись ладонями в колени. – Не этого впечатления, – развеселился он. – А потом говорят, что мужики все время думают о сексе. Если бы я все время думал о сексе, у меня бы оставалось немного времени на работу. – О каком впечатлении ты говоришь, если мне нужен костюм? – Джейна наклонилась в кресле вперед, сцепив пальцы. – Мы заключили договор. Я знаю, на что подписалась, но я хочу, чтобы условия... – Эй, – Кло поднял палец вверх, – я тебе плачу. Я сказал, как все будет. Считаешь, что я буду врать по мелочам – не надо было соглашаться. Согласилась – меньше спрашивай, больше делай. – Спросить-то я могу, большой босс? – не выдержала Джейна. У Кло было такое лицо, как будто он скажет ей заткнуться и проваливать. Джейна вскипела, Кло поерзал на столе и миролюбиво ответил: – Можешь. Ты будешь моим телохранителем. – Ясно, – от напряжения у Джейны подрагивали пальцы. – Брифинг? – Серьезный человек. Не настолько, как Старк, но проблем доставить может. Шум ему нужен еще меньше, чем мне. Зона нежилая, его башни до конца так и не достроили, – Кло шарил рукой по столу. Нашарив кнопку, он нажал – и над столом, заваленным гильзами и стаканчиками из-под кофе, развернулась синяя голограмма. Джейна подвинулась на стуле вперед. Детализация была изумительная – она видела каждый незастекленный этаж, каждый каркас с голыми плитами, каждого снайпера на позиции. В армии никогда не было таких технологий, их не было даже в Редвуде. – Работа Старка? – спросила Джейна. – Его, – согласился Кло с удовольствием. – Кое-что я конечно сделал под себя. Так, поменял по-мелочи. Синее от голограммы, его лицо расплылось в довольной улыбке. Джейна протянула руку и ткнула пальцем в человечка в черном и перенесла его с изрытой экскаватором парковки на верхний этаж. Кло обошел стул и встал сзади, положив руки на спинку, он сказал Джейне в затылок: – Я сказал, что ты увидишь вещи, которые разве что в ЩИТе и посмотреть можно. Старку давно стоило ими поделиться. Дать еще кому-нибудь поковыряться в мозгах у своих игрушек. Повозиться с ними. – Не похоже, чтобы он это разрешал, – сказала Джейна, обернувшись. Голубой глаз Кло был совсем близко, она видела щетину у него на щеке, черную татуировку на виске и маленький узкий рот со слегка оттопыренной нижней губой. Он качнул головой. – Зато похоже, что ты сам решил – и все взял сам, – сказала Джейна, наклоняясь к нему совсем близко. Ей было смешно, как тогда, в пустыне, и что-то нетерпеливое зудело у нее под ложечкой. Волосы у него вились, как у барашка, она почувствовала его дыхание на щеке – и услышала стук в дверь. – Кто там еще? – Кло выпрямился, уперев руки в бока. Джейна взяла коробку с костюмом со стола, и сунула ее подмышку. – Окей, задача ясна, – сказала она. Кло смотрел на нее, а она не смотрела в ответ. Ей больше не было смешно.

5

– Не дергайся, пока не придет время. Дергаться лишнего бесполезно и непрофессионально, – сказал Кло, ковыряясь в зубах зубочисткой. – Я как бы в курсе, – сдержанно ответила Джейна. Ему шел костюм-двойка, в закатанных рукавах были видны татуировки на загорелых руках, смуглая кожа оттенялась кипенно-белыми отворотами рубашки. Подперев пальцем щеку, Джейна смотрела то на него, то в окно, слушая, как часы на запястье щелкают в такт ударам сердца. Человек по имени Вонг сердито что-то говорил ему, стоя у окна, за которым черной скалой возвышался недостроенный небоскреб. Кло встал из кресла ему навстречу, и Джейна увидела красную точку у него на затылке. Время стало вязким, как патока. Усилие выбросило Джейну из кресла, ей казалось, что она поднимается и падает вечность. Джейна бросилась на Кло, врезаясь в него плечом – спина из-за мышц у него была точно каменная – панорамное окно у него за спиной лопнуло и осыпалось стеклянным дождем. Дырка между глаз у Вонга между глаз наливалась кровью. От Кло пахло сандалом и грозой, и китайским кремом для бритья, который ударил Джейне в нос запахом химической розы. Тренькнули автоматические двери, красным, а затем синим загорелся ридер, черные тени за стеклом доставали оружие. Выстрелы звучали глухо, трещины шли по плотному стеклу как круги по воде. Ветер гулял по кабинету, вороша листы бумаги, жалюзи качались и стучали, вылетая в окно. – Блядский цирк, – сплюнула Джейна. Кло подобрал с пола ключ, который выпал у Вонга из пальцев. Джейна высунула голову из окна, на башне через стеклянную галерею сверкала разметка вертолетной площадки, обтянутая по периметру красными строительными лентами. – Полетаем? – Кло повернул к ней голову. Джейна достала из-под пиджака карабин и, вытянув руку, зацепила его за ножку переговорного стола. – Легко, – он поднял ее на колене и вытолкнул в окно, Джейна схватила его за отвороты жилетки – узкие рубашка и жилет опасно натягивались у него на груди, пиджак он носил не застегнутым, жалея работу Севиль Роад – и вместе они ухнули вниз. Стол швырнуло вслед за ними, он встал поперек окна, удерживая их в падении, пуговицы брызнули Джейне в лицо, стуча и прыгая по склону. Трос скрипел и визжал, когда Кло ударился об скат боком и перевернулся на спину, Джейна оседлала его бедра, сжав их коленями. Рывок троса чуть не сдернул Джейну с него, она схватила его за руку, но вспотевшие пальцы соскользнули. Джейна выбросила вперед руку, он вцепился ей в запястье, что кости затрещали. – На счет три, – сказал Кло, ветер уносил его голос. Выстрелы царапали стекло у нее под коленями, на вертолетной площадке были охранники. Джейна выдернула из кобуры пистолет, отбивший ей под пиджаком все ребра, и выстрелила. Ветер сбивал траекторию, ярость переполняла ее: один прыгнул в сторону, второй упал, и оба продолжали стрелять. – Да сдохните уже! – взревела Джейна. Кло ухватился за ее руку крепче, упираясь ногами в стену, и, раскачиваясь на ее хрустящей в суставе руке, прыгнул вниз, на площадку. Он приземлился на охранника, который упал после выстрела Джейны. Джейна спрыгнула вслед за ним, приземлившись на хрустнувшее колено, выстрелила второму охраннику в лицо. Его голова дернулась, лицо Джейны окатило горячим и соленым. Пошатнувшись, он упал вперед, с хрустом вывернув голову. Вместо носа у него осталась дымящаяся дыра. Кло рывком открыл дверь в кабину черного прогулочного вертолета. Джейна подхромала к нему, оглядываясь. – Летала? – спросил Кло, со скрежетом двигая сиденье. – Давно. Кло влез в кабину, надел наушники на одно ухо, во втором прокрутил комлинк, и включил приборную доску. Джейна забралась в кабину с другой стороны, поднимая рукой поврежденную ногу. Лопасти с уханьем раскручивались, вертолет поднимался над площадкой, дергаясь в порывах ветра. Об брюхо вертолета застучали выстрелы. Открыв дверь, Джейна уперлась здоровой ногой в приступку и, дождавшись перезарядки, открыла стрельбу по людям Вонга в разбитом окне: головы тут же нырнули под переговорный стол. – Татьяна, – крикнула Джейна в комлинк. – Давай! – Даю, даю, – меланхолично ответила Татьяна. Огонь выбил окна под офисом, бушуя на недостроенных этажах. Покрытие плавилось, гудрон черными слезами тек по стеклу, капая на охваченный огнем баннер «Тяньжинь Плаза – сдаются этажи», над которым поднимался вертолет, переваливаясь с бока на бок в шумных потоках воздуха. Кабину тряхнуло, Джейна чуть не вылетела из вертолета, она едва успела схватиться за дверь. Кло круто забрал вправо, используя маневр, Джейна завалилась в кабину и он схватил ее рукой поперек живота, подтаскивая ее к себе. Его перекошенное от напряжения лицо освещал огонь, но чем дальше они улетали от небоскреба, тем сильнее он улыбался – с зубами в крови, с порванной рубашкой, он улыбался, и Джейна не выдержала и засмеялась ему в лицо. Он пах кровью и порохом, а Джейна пахла им – сандалом и розовым кремом. – Лучшая работа, которая у меня была, – сказала она, уперевшись ногами в дверь кабины. Кло порывисто наклонился и поцеловал ее в лоб, оставляя у нее под волосами влажный след.

6

Cухогруз раскачивался на волнах мягко, как колыбель, от качки Джейну клонило в сон. Она открыла пиво об перила и посмотрела наверх, туда, где вокруг рубки, освещенной белыми электрическими фонариками клубилась мошкара. Широкий в груди силуэт Кло стоял напротив сухонькой китаянки, которая приплыла на корабль на роскошной белой яхте со сверкающим серебряным такелажем. Яхту сторожили типы в черных не по времени очках и шелковых рубашках, под которыми цвели татуированные пионы и лотосы. Кло говорил с китаянкой, и она смеялась. Когда смеялся Кло, Джейна пьянела, хотя едва отпила пива. Она подняла руку и потрогала обручальное кольцо на цепочке, которое зачем-то достала из рюкзака и надела, когда вышла из душа. Кольцо было холодным, как кусок льда. – Добро пожаловать в клуб, – сказала Татьяна. Она держала в руках белую пачку сигарет, одна была заткнута у нее за ухом, но она все равно открыла пачку, из которой вытащила зажигалку. – Теперь ты знаешь, чем будешь заниматься. – Дашь одну? – Джейна протянула руку, Татьяна бросила ей пачку. Джейна вытащила сигарету и протянула руку за зажигалкой. Она прикурила, затянулась и, выпустив дым в воздух над головами «шелкорубашечных», сказала, уперевшись локтем в борт: – Он мне сразу сказал. И предложил большие деньги. Больше, чем мне предлагали в жизни. – Больше-то больше, – Татьяна забрала у Джейны сигареты и прикурила, дыша дымом, как дракон. – Но, если засветишься, нигде не сможешь их потратить. Другое дело, если ты не хочешь их тратить. Если это не самое важное. – Зачем деньги, которые не можешь потратить? – развеселилась Джейна, стряхивая пепел в воду. Татьяна пожала плечами: – Некоторые приходят за деньгами, а находят драйв. Что-то, чего не было в другой жизни, где все было по правилам. Ты получаешь так хорошо не только за то, что знаешь свое дело. А за то, что нет никаких гарантий. Орел или решка. Пан или пропал. Не вернешься – никто и не вспомнит. – Много кто бы меня вспомнил, если бы дело было в армии, – разозлилась Джейна. – Гроб с флагом, может быть, салют, вот и все. Благодарностью за службу сыта не будешь. Я потеряла близких, чуть не потеряла дом, где выросла. Если у меня будут деньги, больше у меня никто ничего не отнимет. – Ну, как знаешь, – Татьяна пожала плечами и кинула бычок за борт. Китаянка вышла от Кло, опираясь на руку юноши красивого, как модель, в малиновом френче с фениксом и черными брюками со стрелками. Кло вышел вслед за ней и смотрел на нее, пока она не спустилась по мосткам на яхту. На прощание он помахал ей рукой, на бицепсе натягивались жилы, меняя контур татуировки. Джейна смотрела на него, пока он не вернулся в рубку. Нащупав кольцо на шее, она сорвала его и бросила в воду. Джейна вошла в каюту к Кло после полуночи, когда они вышли из береговых вод Тайваня и взяли курс на запад. Под москитной сеткой никого не было, Джейна подошла к привинченной к полу кровати, сомневаясь, и услышала как щелкнул предохранитель у нее за спиной. – Это я, – сказала она. На стене каюты бликовала вода, подсвеченная электрическими фонариками. – Это ты, – согласился он. – Ночью ко мне могут прийти два человека. Первый – сложный вариант, он мне не очень нравится. Если команда решит устроить мятеж, они пришлют Татьяну, потому что она не боится запачкать руки – хоть в кишках, хоть по локоть. – А второй? – спросила Джейна, поворачиваясь к нему лицом. Он не ответил, улыбнулся, сверкнув в темноте отбеленными зубами. Он был голый по пояс, с волосатой грудью в ожерелье татуировок и плотным животом, раскачанный и крепкий, как небольшой медведь. – Тебе понравилось это сильнее, чем в Редвуде. Приключения. Поначалу это смешно, особенно когда все удается. Не так, как в армии или охранном агентстве. Намного веселее и выгоднее, – Кло упер руки в боки и расправил плечи, как будто предлагая Джейне рассмотреть себя. Она упрямо смотрела ему в глаза. – Из армии или охранного агентства я могла уйти. – Ты и отсюда можешь уйти, – он развел руками. Мышцы у него на груди перекатывались, когда он так делал, Джейне стоило усилий не пялиться на них. – Не могу, – она облизнула губы, – ты меня убьешь. Мы оба это знаем. – Убью, но без удовольствия, – он открыл ящик стола и вытащил из него деревянную коробочку с лотосом. Подкинув коробочку в ладони, он положил пистолет на стол и повернулся к Джейне. – У меня есть для тебя подарок. Я все думал, как лучше подарить. Ты отлично справилась, и я решил – сейчас самое время. – А если не выйдет меня убить? Если я тебя убью? – спросила Джейна, ее ноздри раздувались. Кло подцепил коробку ногтем, и она со стуком открылась. На шелковой подушечке лежал кусок янтаря цвета кленового сиропа, Кло подцепил его пальцем и повернулся к ней. – Я очень расстроюсь, – сказал он. – А ты потеряешь все свои деньги. Джейна собрала волосы в ладонь и наклонила голову. Заводя руки ей под затылок, он провел ей по шее большими пальцами. От него пахло сандалом и солью, теплый от короткого сна, с кожей, разгоряченной от тропической ночной духоты, он возился с застежкой, положив Джейне руки на плечи, почти касаясь щекой ее щеки. Джейна повернула голову и поцеловала его в губы, грудь у него была твердая, а бока мягкие, она сцепила пальцы у него на спине, вжимаясь в них локтями. Кло взял ее лицо в ладони и поцеловал ее открытым ртом, Джейна обхватила губами его язык, закрывая глаза. Подвеска упала в вырез майки, Кло легонько сжал ее грудь – и, тут же отпустив, заскользил рукой по спине, задирая майку до лопаток. – Я тебе нравлюсь, – выдохнул он ей в рот. – Даже если выгляжу, как гном, я тебе нравлюсь. – Ты мне не нравишься, – ответила Джейна, запуская пальцы ему в волосы, на ощупь похожие на пружинки. – Ты мне очень нравишься. Потому что ты очень впечатляющий гном.